Свет, лившийся из окна, обрисовывал широкоплечий силуэт герцога, переливаясь на его темных волосах, пока он тихо говорил в трубку:
- Да. Да. Нет, в этом нет необходимости. Завтра? Да. Благодарю вас. - Ни один мускул не дрогнул в его лице, дыхание не участилось, покуда он быстро осмысливал услышанное. - Они будут продавать после двухсот семидесяти пяти. - Этьен медленно вернул трубку на место, его тонкие ноздри раздувались, глубоко втягивая воздух. Опыт и интуиция были совершенно необходимы при игре на бирже, но никогда не мешало иметь на своей стороне обиженного сотрудника из противоположного лагеря. Он не знал, можно ли доверять Бушару, и не доверял ему полностью. Но… рот герцога искривился в ухмылке. - Скажи Лежеру, чтобы он дождался цены в двести семьдесят три франка и начинал продавать. - Герцог подошел к ванне и погрузился в прибывающую воду.
Сидя в воде, он вытянул длинные ноги и лег на прохладный мрамор.
- Мистер Бушар зайдет завтра за тем, что ему причитается. - Быстро поднявшись, он встал в теплой ванне, гладкий, мокрый и улыбающийся. - Успокой беднягу Лежера немедленно, Луи, - предложил он, потянувшись за мылом без ароматизаторов, которому отдавал предпочтение. - Я сам оденусь.
Через час герцог де Век получил контроль над новой железной дорогой. К тому же он избавился - с соответствующим подарком на память - от своей последней любовницы, что в его жизни случалось не так уж редко. Этьен отобедал в клубе, и теперь его не спеша везли в один из ближайших парижских пригородов на ежедневную игру в поло. Сладкий весенний ветер дул в открытые окна экипажа, гармония и покой царили в его душе.
Он был в необыкновенно приподнятом расположении духа.
А в это время в другой части света Дейзи Блэк, молодая женщина, происходившая из индейского племени абсароки, одна из пятидесяти женщинадвокатов Америки, стояла в зале судебного заседания в Хелене, штат Монтана, и в который раз думала, глядя на судью Нотта, насколько мир был бы лучше, если бы можно было оградить его от невежества и ограниченности.
Всего два года назад закон штата Монтана разрешил судебную практику женщинамюристам. Судья Р. Нотт был против нового законодательного акта и во время судебного заседания, неодобрительно взглянув на Дейзи, произнес: "Леди, что вы, собственно говоря, делаете в моем суде?"
Когда Дейзи попыталась ответить, Нотт грубо перебил ее: "Мисс Блэк, если вы еще раз заговорите, я обвиню вас в неуважении к суду". Вебстер Дрейк, адвокатоппонент, поспешно поднялся и тактично вмешался, разъясняя суть дела, он также указал на существенный опыт Дейзи в юриспруденции.
Даже скрупулезно изучив внушительный список выигранных ею дел, судья Нотт все же неучтиво настаивал на том, что компания "Брэддок Блэк" могла бы позволить себе "хорошего" адвоката.
Раскрасневшийся, разочарованный, он не мог на законном основании выгнать ее из зала суда и потому упорно отстаивал свою воинствующую антифеминистскую позицию. Она заключалась в намеренном игнорировании законов штата, которые случайно не соответствовали его собственной позиции. Его пространная тирада выглядела таким образом: "Мы не можем не помнить о том, что общественный закон разумно не допускал женщин к профессии юриста. Законы природы велят женщинам плодиться, вынашивать и воспитывать детей своего народа". Этим самым его неодобрительное отношение к расе, к которой принадлежала Дейзи, было выражено открыто и сопровождалось недобрым и пронзительным взглядом. "И для охраны домашнего очага в мире и любви на протяжении всей жизни". Его голос стал почти угрожающим. "Профессиональный статус адвоката несовместим с социальным положением женщины. Это бегство от природы и добровольная измена ей". Его точка зрения изначально была непоколебима.
На протяжении всего судебного заседания Дейзи молча выслушивала абсолютно немотивированные замечания, внешне спокойно терпела равнодушное и пренебрежительное отношение к себе. Но усилия судьи были тщетны. Во время опроса свидетелей и перекрестного допроса Дейзи блестяще доказала противозаконность притязаний компании "Ханна Майнинг" на медные рудники, принадлежащие компании "Брэддок Блэк".
Невзирая на откровенное предубеждение судьи Нотта, суд присяжных не мог отвергнуть ее искусные доказательства, которые она приводила с достоинством специалиста. Дейзи Блэк редко выходила из себя, как в суде, так и где бы то ни было. Она была хорошо воспитана, образована, обладала редкой силой воли, присущей женскому "сообществу" адвокатов Америки. Их было очень мало, и они добились своего благодаря тяжелому труду, упорству и умению контролировать свои эмоции.
В отличие от белых, которые зачастую были эмоциональны, шумны и грубы, племя абсароки культивировало сдержанность и вежливость. Дейзи управляла собой с завидным самообладанием и благодаря своему хладнокровию заработала себе прозвище "железная леди".
Брат Дейзи Трэй не был столь сдержанным, как она. Отреагировав на последнее замечание судьи, он вскочил на ноги и перегнулся через стол, зарезервированный для персонала компании "Брэддок Блэк". Казалось, Трэй сейчас перемахнет через него. Его стального цвета глаза были полны гнева, спина напряглась, и только твердая рука отца остановила его.
Отвечая на грубую реплику судьи, будто бы она засиделась в девицах именно по той причине, что ей не хватало природной кротости, присущей женскому полу, Дейзи заметила: "Замужем я или нет, судья Нотт, это не имеет никакого отношения к делу, но моя профессия адвоката затруднит компании "Ханна Майнинг" забирать руду у компании "Брэддок Блэк". И кстати, о природной женской кротости. Я встречала много замужних женщин в Монтане, пашущих, строгающих, управляющих фургонами. Это, к слову, о вялой и скучной женственности и деликатной чайной церемонии как предпосылках для вступления в брак".
Присяжные засмеялись. Трэй с улыбкой опустился на свое место, и Хэзэрд Блэк, отец Дейзи, которая поставила на место судью Нотта, пробормотал своему сыну и двум другим адвокатам из "Брэддок Блэк", сидящим с ними за одним столом:
- Нотт только что потерял свое приглашение на работу в федеральный суд.
Огромное состояние Хэзэрда Блэка сделало его очень влиятельным человеком, несмотря на индейское происхождение, и судья Нотт допустил серьезную ошибку, оскорбляя его дочь.
Несмотря на то, что он родился и вырос в воинствующей среде, а это было в то время, когда белые люди вторглись на территорию Монтаны, Хэзэрд Блэк научился сотрудничать даже со своими врагами в рамках закона. К счастью, пограничное правосудие часто было не только спорным, но и неофициальным в разбросанном и малонаселенном штате, где ближайший судья находился на расстоянии многих часов, а то и дней езды. Однако, невзирая на глупые выходки белых поселенцев и ограничения, связанные с обычаями индейского племени абсароки, Хэзэрд Блэк всегда "платил свои долги".
Учитывая эту особенность отца, Дейзи в тот же день, возвращаясь из суда в офис после переноса слушания дела на следующий день, сказала ему:
- Послушай, папа, я не желаю никакого возмездия за намеки судьи на мое семейное положение. Безусловно, эти его нападки более глупы в сравнении со всеми другими, но он туповатый фанатик, и я с ним справлюсь сама. - Дейзи говорила спокойным тоном, словно не замечая непоколебимого выражения на отцовском лице. Она, как и он, отлично знала обычаи абсароки, касающиеся долга чести. Но даже весеннее солнце не было таким ласковым и теплым, как улыбка Хэзэрда, когда он остановился и произнес:
- Ты все сделала замечательно. И мне нет нужды защищать тебя от глупости Нотта.
Обрадовавшись столь легкой победе, Дейзи добродушно напомнила ему, что ей не внове сталкиваться с мужским правосудием.
- Не он первый, - продолжала она, - противник того, чтобы женщина практиковала адвокатом в суде, в то время как ее место дома.
- Или в борделе, - скептически усмехнулся Трэй. - Я слышал, он проводит там много времени.
В будущем пусть проводит его там сколько захочет, подумал Хэзэрд, если сможет себе это позволить, когда лишится работы. Несмотря на разговор с дочерью, Хэзэрд предпочитал увидеть Нотта наказанным за грубость по отношению к Дейзи. Вся жизнь Хэзэрда ушла на борьбу за существование своего клана, за равноправие в несправедливом обществе. Борьба на Западе была бескомпромиссной и человек, у которого не было ни гроша за душой, в один день мог стать миллионером, его прошлое никого не интересовало. Это была не очень хорошая политика для страны, жители которой до сих пор воспринимали пулю как высшую и наиболее убедительную меру правосудия, как лучший довод.
- Вообщето я был удивлен, что у него хватило глупости зацепить тебя, - обратился Трэй к своему отцу.
- Вероятно, он уверен в успехе, рассчитывая на поддержку Вэйнрайтов.
Концы белой ленты, которая обрамляла соломенную шляпку Дейзи, развевались то вправо, то влево, когда она поворачивала голову, переводя взгляд с отца на брата. Оба высокие, энергичные и готовые к действию мужчины.
- Я не желаю никакого сведения счетов. - Она вздернула свой классический подбородок. - И не нуждаюсь в мужской защите. Кстати, ваше желание мстить не менее оскорбительно для женщины, чем предрассудки, Нотта.
Желание Хэзэрда защитить ее вовсе не являлось проявлением мужского шовинизма. Он так же защищал бы любого из своего клана, будь то мужчина или женщина. Однако он не стал спорить.
- Ты знаешь, что Нотт претендует на место федерального судьи при финансовой поддержке со стороны Вэйнрайтов? - спросил он, уклоняясь от спора.
- Ну а ты и Вэйнрайты - смертельные враги изза пастбищ, - откликнулась Дейзи.
- Это сильно сказано, я просто не люблю, когда ломают нашу ограду и убивают лошадей, - голос Хэзэрда, как и у его дочери, был спокоен.
Чересчур спокоен, заметил про себя Трэй, не то что месяц назад, когда он и его отец стояли лицом к лицу с Вэйнрайтом и револьвер Хэзэрда упирался тому в живот.
- Ступишь еще хоть раз на мою землю, - от голоса отца веяло могильным холодом, а темные глаза горели гневом, - пеняй на себя.
Когда доходило до стрельбы, никто во всей округе не мог тягаться ни с Хэзердом, ни с его сыном Трэем. Этот всем известный факт они использовали как рычаг для достижения своих целей.
Побледневший Вэйнрайт оказался с ними один на один. Наемный помощник сбежал. Блэки эскортировали перепуганного пленника почти милю, прежде чем отпустили его. Не в обычаях абсароки хладнокровное убийство.
- Вэйнрайт, похоже, пересмотрел свои претензии, - заметил Трэй. - Он не трогал ни одной нашей ограды в течение месяца.
- Судебное предписание сработало, - пришла к выводу Дейзи, будучи сторонницей легальных методов разрешения конфликтов. - По крайней мере, первый шаг сделан.
- Похоже на то, - поддержал ее отец. Трэй еле сдержал улыбку, но промолчал.
- "Ханна Майнинг" тоже проиграет, - произнесла Дейзи. Ее уверенность в этом вопросе трудно было оспаривать. Доказательства вторжения на территорию рудников "Брэддок Блэк" были вескими. - Решение суда против них будет однозначным, и, я полагаю, мы получим свои пять миллионов.
Дейзи была в прекрасном расположении духа, несмотря на нападки Нотта. Она уже сталкивалась с враждебностью. Это только мобилизовало ее и делало взрослей. Серьезный подход к делу, компетентность да еще квалифицированная защита - вот что требуется для победы. Она верила в себя и в свое дело. Присяжные были хорошо подобраны, атмосфера в суде была здоровая, требования законны. Дни "Ханна Майнинг" были сочтены. Завтра она начнет подведение итогов.
- Я не думаю, что присяжные будут совещаться слишком долго. Куда выслать чек? - Ее широкая улыбка была так же убедительна, как и голос.
Дойдя в свой офис, Дейзи Блэк очень удивилась. На диване, лениво развалившись, восседал Мартин Содерберг, вытянув длинные ноги и положив руку на спинку. Его светлорусые волосы были так взлохмачены, словно он скакал на лошади в сильную бурю. Модная одежда, напротив, была в полном порядке.
- Что тебе надо? - спросила она мужчину, за которого собиралась выйти замуж, но который поспешно женился на другой две недели назад.
- Хочу, чтобы мы остались друзьями.
Переведя дух и борясь с путаницей мыслей, она спокойно ответила:
- Что ж, прекрасно. Мы друзья.
- Ты хорошо разделала Райана сегодня в суде.
- Спасибо. А я не заметила тебя в зале.
- Я пришел позже, - произнес он с мальчишеской усмешкой, которую она всегда считала его самой привлекательной чертой, - как раз во время твоих высказываний по поводу брака в штате Монтана.
- Передай кстати от меня привет Салли, - сказала Дейзи. - Ей, думаю, будет приятно.
- Обязательно передам, - честно ответил он. Они оба знали, что Салли Ньюкомб была недалека от того, чтобы выскочить замуж за кого угодно. Однако ее отец зацепил для нее красивого молодого шерифа Хелены в обмен на место для него в казначействе.
- Однако я не верю, что это просто визит вежливости, - сказала Дейзи, снимая свою соломенную шляпку.
Конечно, Мартин должен искать политическую поддержку, усиливая свои личные позиции к осенней кампании, подумала она, опуская украшенную лентами шляпку на полированный стол. И несмотря на то, что отец Салли мог обещать ему место в казначействе, ничто безоговорочно не гарантировалось в суматошном мире политики штата Монтана.
Пристально взглянув на Дейзи, он спокойно сказал:
- Нет, не совсем так. Ты, как всегда, прекрасно выглядишь, Дейзи, - добавил он со своей обычной непосредственностью. - Даже в этом наряде.
Его улыбка была ленива и тепла. Одежда Дейзи была сделана на заказ: черный шелковый костюм и белая высокая, под горло, блуза без каких либо украшений, кроме искрящейся брошки с топазом.
- Я думала, что надо надеть чтонибудь более подходящее моему прекрасному полу, - ответила она с улыбкой. - С точки зрения Нотта, красный атлас, возможно, больше подходит женщине. Но я не знала, как это повлияет на присяжных.
- Думаю, очень хорошо, - низкий голос Мартина навевал воспоминания.
Она не хотела возвращаться к их общим воспоминаниям теперь, когда он женат, и предпочла бы выяснить, что ему нужно, без намеков на прежнюю близость.
- Что ж, это мысль, - сказала она с вежливой улыбкой. Сидя напротив него на удобном стуле, она кивнула на столик с напитками. - Угощайся. Или, может, кофе? - Когда необходимые приличия были соблюдены, она спросила: - Так что привело тебя сюда?
- Пожалуй, бурбон, если не возражаешь. - Мартин поднялся с дивана и щедро плеснул себе в бокал.
- Не рановато начинаешь?
Сама Дейзи в офисе не пила спиртного. Мартин заметно нервничал. Черт возьми, она могла бы быть и поласковей. Но она начинала чувствовать усталость, которая всегда наваливалась на нее после выступления в суде, и ей было не до светских бесед, построенных на намеках. Вместо этого она тихо сказала:
- Я не держу зла на тебя, Мартин. Мой отец и братья подтвердят твое назначение. Они могли бы пересмотреть его, если бы я пожелала, но я не хочу. У тебя есть поддержка моего семейства и мои наилучшие пожелания.
Облегчение промелькнуло на загорелом, голубоглазом лице Мартина.
- Ты никогда не любила меня понастоящему, - мягко сказал он, его взгляд был так знаком и до боли близок. - Или, может, мне стоило подождать?
Его слова отозвались болью в сердце, прежде чем она напомнила себе о прагматической природе его женитьбы.
- Ты, вероятно, прав, - сухо сказала она, отгоняя подальше дрожь воспоминаний и понимая, что прошлого никогда не вернуть. И уж совсем не помешает иметь друга в казначействе.
Его улыбка была искренней и сердечной.
- В таком случае приглашаю на обед. Никакая другая женщина не понимает политику так, как ты. Моя кампания могла бы использовать тебя, Дейзи, если бы ты согласилась, хотя я знаю, как ты загружена. Я предложил бы тебе место председателя моей выборной кампании. Подумай и не говори сразу "нет". Мы могли бы выработать график, который тебя устроит.
Дейзи улыбнулась его энтузиазму. Политические беседы всегда сближали их. Она не была настолько зла на него, чтобы рассказать, как его жена красноречиво предупредила ее, что слева нет свободного места для другой женщины. "Он носит мое тавро раз и навсегда". Салли Ньюкомб знала, что заполучила мужа, купленного для нее отцом, и была достаточно испорченной сучкой, чтобы рассчитывать на его преданность. Но, так или иначе, у Салли будет довольно забот с его будущими любовницами.
- Ты же знаешь, - сказала Дейзи, довольная, что есть законное основание для отказа, - мы открываем новую шахту, так что работы много, но все равно спасибо за предложение.
Они с Мартином были хорошими друзьями, одно время больше чем друзьями, и, несмотря на четкое определение Салли ее территориальных прав, они продолжали оставаться друзьями. Ребячество Мартина всегда веселило Дейзи.
- И скажи Салли, я с удовольствием приду на обед, - сказала она с невинной улыбкой.
- Извини, я не знал, что у тебя гость.
Любезность слов не сглаживала преднамеренно вызывающего тона. Они обернулись и увидели Трэя, стоящего на пороге. Его светлые серебристые глаза в упор смотрели на Мартина. Будучи еще в военноморской форме, он излучал угрозу и агрессию, как будто был одет в кожу с бисером и держал в руке копье.
- Еще раз прошу прощения, - спокойно сказал Трэй, но в его голосе не было и тени извинения. Интересно, думал он, Мартин здесь незваный гость, или они договорились о встрече?
- Мартин уезжает, - сказала Дейзи. Это не был ответ на его вопрос, зато все остальное было ясно. - Я сказала ему, что он может рассчитывать на нашу поддержку в своей избирательной кампании.
Поняв намек, Трэй улыбнулся. Сестра, очевидно, не нуждалась в защите. Впрочем, Дейзи и Мартин всегда сходились во взглядах.
- Сделаем все, что возможно, Мартин, - заверил Трэй, подтверждая будущую помощь. - Хотя Дейзи разбирается в политике больше, чем ктолибо в нашей организации.
Мартин осушил стакан.
- Я только что пробовал уговорить Дейзи стать организатором моей будущей выборной кампании, - сказал он, взглянув на свои ноги в стоптанных ботинках, контрастирующих с дорогим ковром.
Расслабившись на мягкой подушке стула, Дейзи улыбнулась обоим мужчинам.
- А я сказала Мартину, что все мое время расписано на пять лет вперед… Или на десять? - Ее темная бровь иронически поднялась. - Возможно, судья Нотт прав: подавать чай и музицировать для женщин гораздо спокойнее.
- К счастью, ты не должна перепахивать север, - шутливо напомнил ей брат. Он развалился на стуле и положил ноги на стол.
Она улыбнулась шутке. Было общеизвестно, что культура абсароки не признавала сельского хозяйства.
- Передавай мой сердечный привет Салли, - она слышала себя словно со стороны.
Рукопожатие Мартина было таким же теплым, каким она помнила его. Оба улыбнулись.
Трэй тоже сказал чтото, но Дейзи не слушала. Она думала о том, что должна чувствовать грусть, но грусти не было. И это не самоутешение, просто она, как и все в семье, обладала твердым характером и жаждой деятельности.
- Ты не выглядишь расстроенной, - спокойно заметил Трэй, когда за Мартином закрылась дверь. Дейзи чуть пожала плечами.
- Я знаю. Просто меня это не волнует.