Сдерживая смех, она помахала кончиками завязанного на талии галстука.
- Больше я не нашла ничего подходящего. Не беспокойся, я его поглажу.
Он снова перевел взгляд на ее босые ноги и укоризненно покачал головой:
- И ты выходила в таком виде?
- Успокойся, на меня никто не обратил внимания. Слушай, мне так есть хочется! - Она обняла его и поцеловала в шею, отчего у него в груди разлилось тепло. - Иди ложись, а я сейчас принесу завтрак.
Не смея возразить, он повиновался. Значит, думал он, прислонясь спиной к подушкам, она и не собиралась уходить, а как ни в чем не бывало готовит завтрак. Вообще-то приятно, когда тебе готовят завтрак, но это наводило на размышления. Что же теперь делать?
- На всякий случай я взяла взбитых сливок, - сообщила Мадди, входя с подносом.
Она забралась в постель и поставила между ними поднос, и Рид ошеломленно уставился на него:
- Это что такое?!
- Мороженое со взбитыми сливками, - сказала она, подцепила на палец мороженое и положила ему на язык, закатив глаза от удовольствия. - И с клубникой!
- Ничего себе! Мороженое с клубникой - на завтрак! И это та самая Мадци О'Харли, которая постоянно следит за питанием и калориями?
- Мороженое - молочный продукт. - Она дала ему чайную ложку. - И свежая клубника. Чего тебе еще надо?
- А яичница с беконом?
- Слишком жирная пища с большим количеством холестерина. Тем более это не так уж вкусно. Да и потом, у меня сегодня праздник.
И она зачерпнула мороженого из своей вазочки.
- По какому случаю?
Их взгляды встретились. Она вздохнула: как он не понимает? И как ему объяснить?
- Ты выглядишь прекрасно. У меня прекрасное настроение. Сегодня воскресенье, и на улице светит солнышко. Разве этого мало? - Она выловила клубничину и протянула ему. - Смелее. Живи и наслаждайся на всю катушку!
Он принял ягоду в рот, на секунду задержав губами кончики ее пальцев.
- А я думал, ты ешь только зелень и зародыши пшеницы.
- В основном так и есть. Поэтому так приятно позволить себе отступить от диеты. - Прикрыв от восторга глаза, она посмаковала холодный комочек мороженого. - Обычно в воскресенье утром у меня пробежка.
Рид тоже попробовал мороженое.
- И большая?
- Всего-то три-четыре мили, - небрежно пожала она плечами.
- Ага, всего!
Она облизнула ложку.
- Но сегодня я бездельничаю.
Он провел рукой по ее гладкому колену.
- Серьезно?
- Абсолютно серьезно. Завтра мне придется за это расплачиваться, так пусть же сегодня будет праздник.
- И ты собираешься предаваться безделью здесь, у меня?
- Если ты не хочешь, чтобы я ушла.
Не отдавая себе отчета, он нежно сжал ее руку:
- Не хочу.
Она радостно улыбнулась:
- Ты даже не представляешь, как я умею это делать!
- Рассчитываю это узнать.
Она подцепила пальцем мороженое и очень медленно слизнула его.
- Ты удивишься.
Когда она снова обмакнула палец в мороженое, он взял ее за кисть и поднес ее палец к своему рту.
- Ты уверена? - Он слизнул воздушную сладкую массу с ее пальца и вдруг возбудился. - Ну-ка, посмотрим. - Отставив поднос на столик, он снова повернулся к ней и посмотрел в ее потемневшие глаза. - Ну-ка, посмотрим, как ты вы глядишь утром.
Она наклонила голову и выгнула бровь.
- И как же я выгляжу?
- Свежей. Слегка растрепанной… и страшно аппетитной!
Она шаловливо прикусила кончик языка.
- Аппетитная! Это мне нравится!
- Мадди, ведь ты даже не спросила разрешения взять мою рубашку.
Глядя на него смеющимися глазами она серьезно произнесла:
- Неужели? Возмутительно!
- Прошу немедленно ее вернуть! - Он потянул к себе Мадди, держась за воротник рубашки.
- Как? Прямо сейчас? Может, ты и галстук потребуешь?
- Безусловно.
- Что ж, он твой, с этим не поспоришь. - Встав на колени, она развязала галстук и вручила ему. Взявшись за полы рубашки, она помедлила, затем начала расстегивать пуговки. Не сводя с него взгляда, она расстегнула рубашку, обнажив маленькие упругие груди, сняла ее и, взяв за воротник, воздела руку вверх, стоя на коленях в лучах солнца, омывающего ее обнаженное тело.
- Кажется, это тоже твое.
Он выхватил и швырнул рубашку в сторону, потом тоже встал на колени и положил руки ей на плечи.
- Мне нравится то, что она под собой скрывала. - Гладя ее по спине, он легонько куснул ее за подбородок. - У тебя изумительно прекрасное тело. Маленькое, ладное, нежное и упругое. - Он слегка отстранился, окидывая ее взглядом. - Интересно… Мадди, что это на тебе?
- Что? - Она проследила за его взглядом. - А! Это трусики. Разве ты такие не видел?
Она с любопытством посмотрела на него.
- Сказать по правде, видел. Но невольно задумываешься, не слишком ли ты глубоко вжилась в роль Вдовушки Мэри?
- Когда ты меня раздевал, тебе так не казалось, - заметила она и обвила руками его шею. - Я обнаружила эти трусики, когда готовилась к своей роли.
- Как это - готовилась? - Он стал целовать ее, затем снова отстранил. - Что это значит?
- Очень просто. Не могла же я войти в эту роль, не познакомившись с жизнью стриптизерш.
- Ты ходила на стриптиз! - Он возмущенно взял ее за подбородок. - Ты что, с ума сошла? Да ты соображаешь, что бывает в таких местах?
- А откуда тебе это известно? По личному опыту, да?
- Да… То есть нет, конечно. Мадди, не уклоняйся от темы.
- Я не уклоняюсь. - Она снова улыбнулась. - Рид, мне необходимо было побыть в шкуре Мэри. И я решила, что для этого нужно поговорить с профессиональными стриптизершами. В результате я познакомилась с очень интересными девушками. Одну зовут Лота Умф.
- Лота…
- Умф. Она придумала потрясающий трюк с пуделями. Понимаешь, у нее пять пуделей, и она…
- Даже слышать об этом не желаю. - С трудом сдерживая смех, он крепко держал ее за подбородок. - Мадди, ты не должна была туда ходить!
- Это же просто смешно, Рид! Я уже в двенадцать лет работала в местах ничуть не лучше этих клубов. Про стриптизерш чего только не говорят, но все это выдумки, фантазии. Чаще всего ты встречаешь там людей, которые вынуждены зарабатывать на жизнь эротическими танцами. И должна тебе сказать, что разговоры с этими женщинами действительно помогли мне лучше проникнуть в образ Мэри.
- Мэри - плод фантазии автора, - поправил он. - А то, что происходит в подобных местах, - это жестокая действительность.
- Я прекрасно знаю действительность, Ряд. - Она коснулась его щеки, тронутая его волнением. - Я не говорю, что занятие стриптизом - отличная профессия, что в каждой стриптизерше живет Джипси Роуз Ли. Но большинство женщин, с которыми я разговаривала, очень гордятся своим профессиональным мастерством.
- Я не собираюсь обсуждать нравственное и социальное значение экзотических танцев. Мадди, мне просто не нравится, что ты посещаешь эти заведения на окраине города.
- Но я же не собираюсь превращать эти посещения в привычку. - Она опустила ресницы и провела пальцем по его груди. - Хотя я не против того, чтобы еще раз посмотреть на пуделей.
- Мадди!
Она подняла ресницы, и он увидел ее смеющиеся глаза.
- Видел бы ты их, Рид! Они такие потешные!
- Ты сама потешная. - Он провел рукой по ее бедру, нащупав узкую полоску материи. - И зачем они тебе?
- В них очень удобно. - Она стала нежно покусывать ему мочку уха. - Их должны носить все американки, вот!
- И ты всегда в них ходишь? - Он положил ладони на ее округлые сильные ягодицы.
- Д-да, когда выхожу на улицу.
- Когда мы ходили на выставку викторианской архитектуры, на тебе были такие просторные штаны цвета хаки, похожие на солдатские.
- Они и есть солдатские.
- И под ними были эти трусики?
- Угу.
- А ты знаешь, что могло случиться, если бы я знал об этом?
Она потерлась щекой о его грудь.
- Что? Ну, что?
- Прямо там, перед макетом летнего домика королевы Виктории?
Она расхохоталась, когда он подхватил ее на руки.
- Что?
- А у нас за спиной стояло это чопорное семейство из Нью-Джерси, помнишь?
- О боже! - Она обняла его. - Может, нам сегодня снова туда пойти?
- Уже не получится. - Он поцеловал ее в нежное теплое горло.
Поразительно! Взрослый, серьезный и солидный человек ведет себя как подросток, развлекающийся с девушкой на заднем сиденье машины!
Но когда он повалил ее в постель, обоих разбирал смех. И они обнимались, ласкали и целовали друг друга, как беззаботные подростки, то и дело прыская от хохота. Ему было так хорошо с ней, что смех так и рвался из груди. Она тоже от души смеялась, пылко принимая его ласки и отвечая на них. И когда позже на смену смеху пришли томные вздохи, радостное настроение не покинуло их.
Восторженная любовь переполняла сердце Мадди, переливаясь через край ее души, освещая все вокруг светом счастья и добра. Она дорожила каждым мгновением, проведенным с Ридом.
Он оказался необыкновенно добрым, нежным и заботливым. И горел страстью к ней. Если бы она еще не любила его, то полюбила бы сейчас.
Она и не думала, что все будет так приятно и замечательно, что она будет чувствовать себя с Ридом так просто и естественно, что первый раз в жизни сможет так щедро и смело дарить свои ласки мужчине.
Ей казалось странным, что она совсем себя не знала. Прикосновения Рида вызывали у нее неведомые ранее ощущения, острые и пронзительные, потрясающие до глубины души.
И самой ласкать его было необыкновенно приятно и радостно. Он принадлежал ей. Она заставила себя не думать о том, что скоро все это закончится. Пока они вместе, он принадлежит ей.
Она для него желанна, на этот счет она не обманывалась. И если бы он хотя бы на миг дал волю своему сердцу, он полюбил бы ее. В его ласках и поцелуях было нечто большее чем страсть и вожделение - глубокая нежность и искренняя симпатия. Когда он приникал к ее губам в долгом поцелуе, не в силах оторваться от нее, она чувствовала: еще немного, и он доверится своему сердцу, как она - своему.
Любовь! Великая целительница и защитница. Как он не понимает, какое это счастье быть навеки связанным с любимым человеком, бесконечно преданным и верным.
Эти обрывки мыслей вспыхивали и гасли у нее в голове по мере того, как ими овладевала страсть, унося в головокружительную и пьянящую высь, где взорвалась ослепительным фейерверком.
В сладкой и счастливой истоме Мадди опустилась рядом с ним, чувствуя, как в голове отдается стук ее сердца. Ощутив на спине его нежную руку, она самозабвенно прошептала:
- О, Рид, я люблю тебя.
У нее еще слишком кружилась голова, и она не сразу заметила, как он сразу напрягся, а рука его замерла. Но постепенно сознание ее прояснилось. Мадди не решалась открыть глаза, понимая, что сказанного не воротишь.
- Очень, очень жаль. - Набравшись смелости, она взглянула на него. Лицо его стало замкнутым, он весь ушел в себя. - Я жалею не о том, что сказала тебе о своей любви, а о том, что тебе она не нужна.
- Мадди, я не верю пылким заверениям и не нуждаюсь в них.
- Пылкие заверения? - Она тряхнула головой, будто приходя в себя. - Это ты мое признание так воспринимаешь?
- А как же еще? - Он помог ей сесть. - Мадди, нам хорошо друг с другом. И давай не будем прикрывать это утешительной ложью.
Ей стало больно.
- Я сказала правду.
Внутри его шевельнулось что-то теплое. Не успев распознать в этом надежды, он подавил это чувство.
- Значит, тебе так кажется. Дрогнувшим голосом она прошептала:
- Ты не веришь, что тебя можно любить?
- Любовь всего лишь слово. - Он встал и взял халат. - В принципе она, конечно, существует. Любовь сына к отцу, матери к дочери, брата к сестре. А когда речь идет о мужчине и женщине, то между ними может возникнуть симпатия, увлеченность и даже страсть. Но они возникают и проходят, Мадди.
- Ты не можешь так думать! - Она пристально и напряженно смотрела на него.
- Я не думаю, я знаю! - оборвал он ее так резко, что она невольно вздрогнула. Он сразу пожалел о своей грубости, но не показал это. - Люди сближаются, потому что им кое-что нужно друг от друга. Они остаются вместе до тех пор, пока им нужно что-то еще. Пока эта потребность их связывает, они клянутся друг другу в своей вечной и преданной любви. Так принято, так полагается, это что-то вроде правил игры. Но лично я ничего не ожидаю.
Ей вдруг стало холодно, и она завернулась в простыню. И у Рида защемило сердце, такой она показалась маленькой и трогательно-беззащитной.
- Я ни одному мужчине не говорила, что люблю его.
Он просто не мог себе позволить любить ее, но как ей все объяснить? Он не мог, не смел.
- Мне не нужны твои признания, Мадди. - Он подошел к окну и остановился там спиной к ней. Разве он ее чем-то задевает? Ведь он просто говорит все как есть. - Я не могу ответить тебе тем же.
- Но почему? - Чтобы не заплакать, она крепко зажмурилась. - Что должно было произойти, Рид, чтобы ты так замкнулся в себе? Почему ты так упорно не хочешь открыться, довериться мне? Я сказала, что люблю тебя. - Она повысила голос, чувствуя, что ее боль сменяется злостью. - И я не стыжусь, что первая призналась тебе в любви. Я сказала это не для того, чтобы выудить у тебя такое же признание. Просто сказала правду, то, что чувствую к тебе. Ты ищешь обман там, где его нет.
Она постаралась овладеть собой, чтобы высказаться до конца.
- Ты хочешь сказать, что ничего ко мне не испытываешь, что у нас просто был секс? Только секс, и ничего больше?
Он повернулся, скрывая внутреннюю борьбу за бесстрастным выражением лица.
- Мне больше нечего тебе дать, Мадди. Хочешь, принимай меня таким, как есть, хочешь, откажись.
Изо всех сил стянув на себе концы простыни, она кивнула:
- Понятно.
- Пойду выпью кофе.
Он круто повернулся и вышел, стараясь скрыть от нее дрожащие руки. Почему у него такое ощущение, будто, говоря ей все это, он повторял чужие слова?
Что с ним происходит? Поставив кофейник на конфорку, Рид уперся в стол ладонями. Ведь когда она сказала ему о своей любви, какая-то частица его души так страстно хотела ей верить!
Она пытается заморочить ему голову, но он этого не допустит. Перед ним отличный пример, что бывает с мужчиной, если он искренне верит женщине. Он дал себе слово, что никогда не окажется в таком уязвимом положении, и не намерен из-за Мадди изменять своей клятве.
Предположим, она действительно думает, что любит его. Но скоро поймет, что это ей только кажется. А до тех пор они могут изредка встречаться и играть по его правилам.
Входная дверь отворилась, затем захлопнулась. Рид еще долго стоял у стола, не замечая, что вода уже закипела, что из носика кофейника бьет струя пара. Он понимал, что на этот раз она действительно ушла. И ощущал в душе отчаянную пустоту.
Глава 9
- Даже если бы тебе завтра предстояла операция, сегодня ты все равно пойдешь на вечер! Мадди натянула на ногу высокую кроссовку.
- Что это ты строишь из себя важную шишку, Ванда?
- Ничего я не строю, - отрезала Ванда, надев пуловер Мадди с глазками и рассматривая себя в зеркало. - А ты иди домой, нарядись и отправляйся на вечер.
- Я же сказала, что устала, и у меня нет настроения.
- А я вижу, что ты просто расстроена.
- Вот еще выдумала… - Мадди нахмурилась и стала шнуровать вторую кроссовку. - Ничем я не расстроена.
Ванда уселась рядом с ней на скамейку.
- А то я не вижу!
- Не приставай, Ванда. У меня действительно плохое настроение.
Ванда недоверчиво на нее посмотрела:
- Ну, не хочешь рассказывать про своего парня, и не надо.
- Никакой он не мой.
- Как это?
Мадди тихонько вздохнула:
- Так. Он не мой парень, вот и все.
- Понятно. - Рассматривая свои ногти, Ванда решила, что этот оттенок красного лака как раз подойдет. - Но все равно он козел.
- Я этого не говорила… - И все-таки Мадди не удержалась и фыркнула от смеха. - Верно, козел.
- Дорогая, но они все такие. Только дело в том, что эту гулянку устроил нам мистер Валентайн-старший, и исполнительница главной роли не имеет права уйти домой, запереться в ванной и дуться там на весь белый свет.
- Почему обязательно в ванной? - усмехнулась Мадди, завязывая шнурки бантиком. - Я вполне могу это делать и в постели.
- Имей в виду, если ты не пойдешь, то я скажу, что ты считаешь себя слишком важной персоной для нашей компании.
- И кто тебе поверит? - фыркнула Мадди.
- Не бойся, все поверят, когда увидят, что тебя нет!
Мадди встала и начала расчесывать волосы.
- Послушай, почему бы тебе не оставить меня в покое?
- Потому, что ты мне нравишься.
Ванда только усмехнулась, когда Мадди нахмурилась.
- Просто я слишком устала, вот и все.
- Чепуха. Я репетирую с тобой уже несколько недель и вижу, что ты никогда не устаешь.
Мадди швырнула щетку для волос в раковину и посмотрела в зеркало на Ванду.
- А сегодня, представь себе, устала!
- Не устала, а злишься.
- Ничего подобного… - Мадди помолчала и неожиданно для себя призналась: - Пойми, там будет он. Я этого просто не вынесу.
Насмешливая усмешка Ванды сменилась сочувствием. Она обняла Мадди за плечи:
- Вы поссорились, да?
- Да, и серьезно. - Мадди быстро сморгнула навернувшиеся слезы.
- Но ты уже выплакалась?
- Вот еще! - Она гордо тряхнула головой, проглотив комок в горле.
- Ну и глупо. - Ванда потянула ее за руку на скамейку. - Давай, садись рядом и положи свою головку мне на плечо.
- Ванда, я даже не думала, что мне будет так тяжело! - едва выговорила Мадди и расплакалась.
- А кто об этом думает? - Ванда ласково похлопала ее по руке. - Если бы мы знали, как тяжело бывает с мужчинами, мы бы к ним и близко не подошли. И все-таки мы все равно к ним возвращаемся, потому что иной раз это самое хорошее, что только есть на свете.
- Это возмутительно, несправедливо!
- Да, детка.
- Он не стоит того, чтобы из-за него плакали. - Мадди вытерла мокрые щеки.
- Никто из них этого не стоит. За исключением одного-единственного.
- Понимаешь, Ванда, я люблю его! Ванда заглянула Мадди в лицо:
- По-настоящему?
- Да. - Она уже не вытирала слез. - Только… только он меня совсем не любит. И не хочет, чтобы я его любила. Я всегда думала, что если полюблю кого-то, то и он меня полюбит и что мы будем счастливы. А Рид считает, что любви просто нет.
- Ну, это его проблема.
- Нет, и моя тоже, потому что я все время пытаюсь переубедить его, а у меня ничего не получается. - Она прерывисто вздохнула, решив, что больше ни за что не станет плакать. - Теперь ты понимаешь, что я не могу пойти на вечер.
- Наоборот, тебе нужно обязательно там быть!
- Ванда…