В его ушах снова будто зазвучали адские колокола. Действительно, зачем она здесь? Не для того ли, чтобы соблазнить его и заманить в ловушку? Или она пытается помочь своему отцу избежать неприятностей? Тогда что означают эти таинственные письма, которые она получала в Форт Смите? Если ей нечего скрывать, почему она отказалась объяснить, что было в этих письмах и кто прислал ей цветы, которые она прикрепила к своему седлу?
Лоутон не знал, что и думать, но обижать Кейро своими подозрениями ему не хотелось. Это было бы хуже, чем помогать врагу и поощрять его… врагу, которым она вполне могла оказаться. Кто знает, как далеко способна завести женщину месть? Откуда ему знать, какие мысли бродят у нее в голове?
Он всегда избегал женщин и не понимал, что может вывести их из равновесия.
Одолеваемый этими неприятными мыслями, Лоутон снял с себя Кейро и, опустив ее на землю рядом с собой, направился к своей лошади, нисколько не заботясь о приличиях.
Кейро восхищенно вздохнула, любуясь его стройной мускулистой фигурой. Лоутон Стоун казался воплощением мужества. Каждое прикосновение к его телу доставляло ей невероятное наслаждение, но задолго до того, как она успела пресытиться его объятиями, он ушел, и ей тотчас же стало холодно, одиноко и неуютно. Как и в прошлый раз.
Найдя в багаже сумку с сухими вещами, Лоутон оделся и, обернувшись, увидел хмурое лицо Кейро. Как видно, перемена в его настроении показалась ей необъяснимой, по крайней мере ей не хотелось, чтобы он это понял. И Лоутон не собирался объяснять ей ничего.
- Попробую найти твою лошадь. Она не могла убежать далеко, - пробормотал он, вглядываясь вдаль поверх головы Кейро.
- Если найдешь, передай ему от меня пару пинков, - ответила она.
Лоутон вскочил в седло и умчался, даже не оглянувшись. Кейро вздохнула. Поразительно, как он умеет меняться - из страстного любовника в равнодушного незнакомца.
"Ты сама совершила глупость", - упрекнула себя Кейро и, свернувшись калачиком, легла под непромокаемой накидкой. Она вся дрожала и стучала зубами от холода, который приносил с собой осенний ветер - и Лоутон.
Она для него была, есть и будет только развлечение, способ убить время. Будь она немного умнее, она ни за что не позволила бы себе забыть об этом! Ни одной женщине в мире не удалось вырезать свои инициалы на каменном сердце Лоутона. Так почему же она решила, будто ей это окажется под силу?
Наверное, виной всему тщеславие, предположила она. Лоутон - женоненавистник, использующий женщин только для своей утехи. Он не способен измениться только из-за того, что она не в силах противостоять его обаянию.
Почему из всех мужчин на свете она выбрала именно этого бессердечного чурбана? Может быть, он послан ей в наказание за то, что она отвергала всех своих поклонников? Теперь и она знает, что значит быть отвергнутой. Это было ужасно, и уязвленная женская гордость мучила Кейро значительно сильнее, чем ушибленное бедро или вскочившая на голове шишка.
Отныне она будет держаться на почтительном расстоянии от Лоутона и не поддастся порывам страсти. До сих пор она была излишне сентиментальной и легко поддавалась на любые проявления нежности с его стороны. Стоило ей увидеть его сладострастную улыбку, ощутить его ласки, и она забывала о том, каким холодным и равнодушным становился он, когда его мужская плоть получала удовлетворение.
Она наняла его в качестве провожатого до Оклахомы и отныне будет ждать от него только выполнения этой задачи, и ничего большего. Было бы глупо и дальше тратить на него свое время и чувство.
"Я ничего не значу для него, но и он значит для меня не больше", - твердила себе Кейро. Она получила хороший урок и раз и навсегда покончит с этим безрассудством. Их роман оказался слишком скоропалительным. По правде сказать, это был скорее урок отчаяния.
- Будь ты проклят, Лоутон Стоун, - громко произнесла Кейро.
Глава 8
Когда наконец Лоутон поймал сбежавшего мерина и вернулся, Кейро едва узнала его. Побыв наедине со своими мыслями и подозрениями, он решил, что Кейро все-таки не связана с бандитами. Лоутон чувствовал себя виноватым за то, что грубо оттолкнул ее, и хотел извиниться за свою черствость. То, что он собирался извиняться перед женщиной за свое поведение, было для него полной неожиданностью. Однако когда он вернулся в лагерь и увидел, как Кейро холодно кивнула ему, все его добрые намерения мгновенно испарились.
На следующее утро Лоутон набрался храбрости и спросил у Кейро, почему она держится так неприветливо. На него тотчас обрушился поток слов.
- Я просто напомнила себе, что привело меня в эти места и почему я нахожусь в вашем обществе, - ответила Кейро со строгим видом, после чего вежливо попросила его держаться от нее подальше, если он почувствует, что его снова одолевают низменные намерения. - Наверное, вы привычны к убийствам, но я не хочу превращать свое тело в мишень для убийства вашего свободного времени.
- Как следует понимать это твое ехидное замечание? - возмутился Лоутон.
- Догадайтесь сами, если сможете, раз уж вы считаете себя таким умником, Мистер Закон и Порядок!
Лоутон попытался напомнить Кейро о том, что он спас ей жизнь, и в благодарность за это требует самой малости, - чтобы она не задирала нос и вела себя мирно.
- Напрашиваетесь на благодарность? - резким тоном произнесла Кейро и, пришпорив свою лошадь, помчалась вперед, даже не оглянувшись.
С этого момента общение между ними надолго прекратилось. Кейро изо всех сил старалась, чтобы Лоутон не попадался ей на глаза, и он практиковал ту же тактику. Несмотря на пожелания всяческого неблагополучия, которые Лоутон мысленно адресовал этой вздорной особе, он добросовестно направлял их курс на Уэбберз-Фоллэ, с удовольствием предвкушая возможность провести ночь в гостинице, а не под открытым небом.
Лоутон понимал, что ушибы Кейро все еще доставляют ей боль, но эта упрямица скорее умерла бы, чем призналась в этом. Он видел, как она ерзает в седле и морщится от боли всякий раз, когда наступает на левую ногу. Впрочем, с какой стати ему заботиться о ее удобстве, если она, сидя в седле, обдумывает, каким мучениям подвергнуть его до того, как банда Гардинеров с ним покончит.
Повинуясь давней привычке напевать в дороге, Лоутон снова затянул себе под нос "Скачу к своей Лу". Кейро не первый день вынуждена была слушать его мычание и в конце концов решила, что с нее довольно.
- Может быть, прекратите свой кошачий концерт? - потребовала она. - В отличие от вас мне медведь не наступал на ухо.
- Так и Вуди никогда не жаловались на мою привычку петь в дороге.
- Должно быть, они отличаются большой выдержкой, если могли слушать, как вы завываете, как кот, которому отдавили хвост, - съязвила Кейро. - Вам не удастся вытянуть нужную ноту, даже если вы попытаетесь выбить ее с помощью молотка.
- Ладно, тебе тоже далеко до совершенства, - усмехнулся Лоутон, - ты тоже прихватила лишнего во время дележки человеческих недостатков.
- Например? - поинтересовалась Кейро и тотчас же пожалела о том, что не придержала язык.
- Взять хотя бы твою отвратительную привычку брать с собой столько "предметов первой необходимости, что кажется, будто ты сидишь не на лошади, а между горбами верблюда, - выпалил Стоун. - К тому же меня раздражает то, как ты накладываешь еду на свою тарелку, не допуская, чтобы одно блюдо соприкасалось с другим.
- Не вижу ничего плохого в том, что мне нравится, когда к вкусу какого-то блюда не примешиваются посторонние вкусы и запахи, - запальчиво возразила Кейро. - Вряд ли это хуже, чем ваша манера наваливать на тарелку все вперемешку.
- То, что не смешиваешь еду и возишь с собой все эти ненужные "предметы первой необходимости", говорит о том, что ты довольно странный человек, - парировал Лоутон, внимательно следя за реакцией Кейро. - Тебе нужно заказывать товарный вагон, чтобы возить с собой все, что может понадобиться в дороге, - включая плиту для приготовления пищи.
- Не отказалась бы от вагона, - взорвалась Кейро, отвечая Лоутону таким же взглядом - удар за удар. - Тогда я могла бы накрыть голову подушкой и зарыться под груду одеял, чтобы не слышать ваших отвратительных завываний!
Лоутону пришлось сдаться. Он перестал петь, зато, не скрывая злорадства, принялся с закрытым ртом мычать мелодию "Скачу к своей Лу" снова и снова. Он знал, что это действует Кейро на нервы, но ее высокомерие действовало на его нервы не меньше.
Отныне Кейро не протестовала против пения Стоуна и негодовала молча. Она знала, что он нарочно раздражает ее, но она и виду не покажет, что ему удалось в этом преуспеть, даже если он расшибется в лепешку.
Кейро ломала голову над тем, какую выработать тактику, чтобы достойно ему отомстить. Она понимала, что ведет себя по-детски, но все же ничего не могла поделать!
Пытаясь заглушить фальшивое мычание Лоутона, она начала постукивать деревянной ложкой по чайнику. Ее мерин не сразу свыкся с этим звуком, но Лоутон привыкал к нему гораздо дольше. Чем громче Кейро выбивала дробь на своем импровизированном барабане, тем громче приходилось орать Лоутону.
Жители Уэбберз-Фоллз узнали о приближении путешественников задолго до того, как увидели их. Заметив толпу любопытных, собравшихся возле паровозного депо, чтобы полюбоваться нелепой парочкой, Кейро спрятала ложку и приветствовала горожан благосклонной улыбкой.
- Мне нужно заехать на телеграф, чтобы узнать, нет ли на мое имя писем, - заявил Лоутон и натянул поводья.
- А я отправлюсь в гостиницу и, наслаждаясь кратковременным уединением, буду считать минуты до нашей встречи, - ехидно улыбнулась Кейро.
Лоутон зашел в комнату телеграфиста, а дежурный, на носу которого красовались толстые очки, уставился на белокурую красавицу, восседавшую на гнедом мерине.
- Это та самая леди, которая останавливалась у нас проездом несколько недель назад? - поинтересовался у Лоутона Ангус Форд. - Очень на нее похожа.
Подозрения, словно злобные гоблины, тотчас же выскочили из темных уголков сознания Лоутона. Он обернулся и проследил за восхищенным взглядом дежурного, устремленным на Кейро.
- Возможно. Вы разговаривали с ней в тот раз?
Ангус поправил очки на своем орлином носу и снова склонился над столом:
- Нет. Я только видел, как она проезжала по городу, так же как любой другой.
- Она была одна?
Старик невольно поежился под проницательным взглядом Лоутона. Он уже был не рад, что сказал о незнакомке и тем самым не на шутку взволновал прославленного судебного исполнителя, случайно оказавшегося в их местах. Ангус испугался, что из-за его болтливости хорошенькую женщину ожидают серьезные неприятности, хотя он не имел в виду ничего плохого, а просто хотел поболтать.
- Леди была со светловолосым мужчиной. Они завернули в лавку, чтобы запастись провизией, а потом выехали из города. - Прокашлявшись, Ангус попытался как-то сгладить свой промах. - Не поймите меня неправильно, судебный исполнитель Стоун. Я не могу поклясться, что это та же самая женщина. На мой взгляд, они все на одно лицо. Сами понимаете, зрение у меня уже не то. - Он пожал плечами. - Вполне возможно, что эти женщины просто похожи друг на друга, и та, которую я видел, вовсе не была вашей приятельницей. Я мог ошибиться…
Лоутон серьезно сомневался в том, что телеграфист действительно ошибся. Вернее всего, ошибся он сам, Лоутон, когда впервые истолковал свои сомнения в пользу Кейро!
- На ваше имя получены две телеграммы, - сообщил Ангус, радуясь возможности сменить тему. - Одна пришла сегодня утром. А вторая… - он нахмурился, - только что она была здесь… Надеюсь, вы что-нибудь поймете. Мне это не удалось.
Прочитав краткое послание без подписи, Лоутон заскрежетал зубами:
"Судьба призывает тебя… всему свое время… следует платить свои долги - каждый платит как может…"
Лоутон отлично понял, кто прислал ему эту телеграмму и что означают эти слова. Гардинеры давали ему понять, что помнят о своих обещаниях, - они не забыли о том, что Лоутон убил их младшего брата.
Лоутон сунул телеграмму в карман и прочитал вторую - от Вуди и Такера.
"Гардинеры выползли из логова. Будь осторожен, дружище".
Выйдя на улицу, Лоутон зашагал к лавке, чтобы задать несколько вопросов приказчику. Плотный мужчина понимающе кивнул, когда Лоутон спросил его о блондинке, с которой прибыл в город.
- Мне так и не удалось как следует ее разглядеть, - заявил Джеффри Малдун. - В прошлый раз она даже не спешилась, а солнце било мне прямо в глаза. Ее лица не было видно из-за широкополой шляпы, но мне показалось, что она довольно хорошенькая.
- Можете описать мужчину, который ее сопровождал? - Лоутон постарался сдержаться, чтобы по голосу не было заметно, как он взбешен.
Джеффри кивнул.
- Высокого роста, худощавый, со светлыми волосами. У него угловатое лицо и холодные голубые глаза. При ходьбе он прихрамывал. Не могу сказать, чтобы он держался приветливо. - Джеффри положил перед собой гроссбух, лизнул указательный палец и перевернул несколько страниц. - Продуктов, что он купил, хватило бы на целую армию. Помню, я пытайся угадать, собираются ли этот парень со своей спутницей съесть все сами или ждут гостей.
Лоутон укрепился в своих подозрениях. Судя по всему, Гардинеры где-то разбили лагерь, а затем отправили Лесную Птичку в Форт-Смит, чтобы она обольстила его. Если догадка верна, нападение состоится, как только они с Кейро окажутся в безлюдном месте, подходящем для засады.
Лоутон отправился в гостиницу, осознавая, что дни его сочтены. Кейро оказалась совсем не той, за кого себя выдавала. По возвращении он застал ее в вестибюле. Она перебранивалась с каким-то детиной. Несмотря на свой утонченный вид, Кейро была женщиной, умеющей в случае необходимости постоять за себя.
Надев модное платье, Кейро выпорхнула из своей комнаты, намереваясь перекусить в ресторане. Как ни мучил ее голод, она все же побеспокоилась о том, чтобы к возвращению Лоутона быть во всеоружии. Перехватив плотоядный взгляд одного из постояльцев, сделавшего ей недвусмысленное предложение, Кейро резко осадила его, однако хулиган вцепился в ее руку, когда она попыталась прошмыгнуть мимо.
Эту сцену и застал Лоутон. В изумлении остановившись на лестнице, он наблюдал за потасовкой, которую устроила мисс Кейро Калхоун, пустив в ход кулаки. Ей нельзя было отказать в отсутствии стиля и недостатке азарта, а сочетание в женщине этих двух качеств представляло, по его мнению, серьезную опасность.
Для начала Кейро сжала кулаки и саданула толстяка в живот, а затем, когда он попытался ей ответить, лягнула его в голень, наверняка разбив ее в щепки, после чего нанесла удар точно между глаз. Издав испуганный возглас, обидчик попятился, но обнаружил, что на него смотрит дуло курносого "ремингтона" 41-го калибра, который красотка извлекла из сумочки.
- Только посмей прикоснуться ко мне, и я отстрелю тебе обе руки, - пообещала она. - Ты все понял?
Толстяк коротко кивнул. В испуге уставившись на дуло пистолета, он попятился назад, боясь получить выстрел в спину, проскользнул в свою комнату и заперся на ключ.
Кейро убрала пистолет в сумочку и двинулась своей дорогой. Только теперь она заметила Лоутона, стоявшего у перил и настороженно смотревшего на нее.
Подойдя поближе к лестничной площадке, Кейро взглянула ему в глаза:
- Вы могли бы прийти мне на помощь. В конце концов, это ведь вы стоите на страже закона и получаете за это деньги. Именно вы должны защищать граждан от разных недостойных субъектов.
- Пожалуй, - пробормотал Лоутон, смерив Кейро любопытным взглядом. - Если бы только я умел отличать недостойных субъектов от добропорядочных граждан.
По виду Кейро было заметно, что она не прочь продолжить потасовку.
- Кстати, - продолжил Лоутон, - у меня не было необходимости вмешиваться. Вы и сами прекрасно справились. Где вы научились драться?
То, что Лоутон стоял в сторонке, бросив ее без всякой помощи, привело Кейро в бешенство.
- Не ваше дело, - отрезала она, гордо вскинула голову и зашагала прочь.
Лоутон схватил Кейро за рукав, пытаясь задержать:
- Черт возьми, да ответь же!
Увидев его сердитые глаза, она поняла, что этот мужчина сумеет вытрясти из нее ответ, если она не согласится дать его добровольно.
- Приемам самозащиты меня научил отец, если уж вы так настаиваете, - буркнула Кейро, выдирая смятый рукав платья из цепких пальцев Лоутона.
- Надеюсь, тот самый, что объявил войну шлюхам в Канейдиан-Стейшне, - съязвил он.
- Вот именно, тот самый, - огрызнулась Кейро. - Как правило, у людей бывает только один отец.
- Не всегда, - отрезал Лоутон, все еще не сводя с нее глаз, напоминавших две серебряные пули. - А некоторые даже не догадываются о том, кто их родной отец.
Нет, ей никогда не понять этого Лоутона Стоуна. После всего, что было между ними, он все равно держался крайне недружелюбно и недоверчиво. Может быть, в его замечании кроется намек на какие-то сомнительные подробности в его собственном происхождении?
Проклиная себя за длинный язык, Лоутон подтолкнул Кейро к лестнице, решив, что никто и ничто на свете не помешает ему подкрепиться. Желудок давно требовал пищи, а тревога и подозрения грозили съесть Лоутона живьем. Он почти убедил себя в том, что Кейро и есть Лесная Птичка, и все же не уставал поражаться желанию, которое она внушала ему вопреки его воле. Мучаясь от этой внутренней неразберихи, он совершенно выбился из сил.
- Не понимаю, почему вы так на меня напустились, - отстранившись от него, заметила Кейро. - Уж я-то никак не повинна в тех несчастьях, которые, вероятно, выпали на вашу долю.
- Я научился жить, не вспоминая о прошлом. - Лоутон крепко схватил Кейро за руку и открыл перед ней дверь ресторана. - Будущее - вот что волнует меня сейчас.
Кейро снова убедилась, что пытаться поддерживать с Лоутоном сколько-нибудь разумную беседу - пустое занятие. Этот человек изъясняется загадками и перескакивает с одной темы на другую, как кузнечик. Ей никогда не понять, на что он намекал вот этой своей репликой.
Предоставив ей самостоятельно устраиваться за столиком, Лоутон плюхнулся на стул и уставился в меню, вывешенное над стойкой. Он всей душой хотел бы убедиться в несправедливости своих подозрений относительно Кейро. С какой радостью он убедился бы в своей ошибке! Однако поговорив с телеграфистом и владельцем лавки, Лоутон не сомневался в том, что она виновна. А после того, как она на его глазах дала отпор излишне ретивому поклоннику, Лоутон убедился и в ее боеспособности. Кейро обнаружила опыт и изобретательность. Она была не новичком в кулачных боях. Если она - обычная школьная учительница из Миссури, то он - наследный принц!
Несмотря на то что подозрения Лоутона крепли с каждой минутой, он впервые усомнился в правильности своей стратегии, напрасно раздражал Кейро, надеясь, что она сгоряча раскроет ему свои коварные замыслы, - вместо этого ему следовало попытаться завоевать ее симпатии, как и советовал Вуди. Если он станет небезразличен Кейро, не исключено, что в случае нападения Гардинеров она перейдет на его сторону.
Лоутон напомнил себе, что решил сделать Кейро своей приманкой. Однако, если он правильно разыграет свою карту, эта двуличная ведьма может заслонить его от верной гибели.