Но горец был слишком толстокож. Ее упреки на него не действовали. Розалин была готова швырнуть в него чем-нибудь тяжелым или побольнее ударить. Она схватила с комода фаянсовый кувшин и, кинув его в Ястреба, угодила ему в живот. Ястреб крякнул и тотчас же получил удар подсвечником по голове. Розалин нагнулась за походной койкой, чтобы обрушить ее на голову несгибаемого метиса. Но Ястреб грубо обхватил ее своими ручищами и прижал к себе. Розалин яростно вырывалась, норовя выцарапать ему глаза, и колотила кулачками по его стальной груди. Она сражалась за свою свободу, как разъяренная рысь. С огромным трудом ему наконец удалось сжать ее так, что она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Розалин была на грани истерики.
- Отпусти меня! - визжала она, теряя рассудок от стука его сердца и близости могучего тела. - Ты мне противен!
Слезы ее душили, она готова была провалиться сквозь землю. Ах, как же она ненавидела сейчас своего обидчика!
- Не отпущу, пока не остынешь!
- А я не успокоюсь, пока ты меня не отпустишь, - прошептала она, судорожно проглотив ком в горле, и дала волю слезам.
Это подействовало на Ястреба: он разжал руки и погладил ее по спине, целуя мокрые от слез щеки и шепча нежные слова. Розалин плакала совсем как девочка, потерявшаяся в толпе.
- Я оставил тебя у индейцев ради твоей же пользы, Розалин! - говорил Ястреб. - В их лагере тебе ничто не угрожало. Я надеялся заманить Полголовы в засаду, но он так и не объявился. У Чумани я лишь отдыхал, она моя давнишняя приятельница. Ты меня слышишь, Розалин? Между нами ничего не было! - Он тяжело вздохнул и сжал ее заплаканное лицо ладонями. - Я мечтал лишь о тебе…
Ястреб коснулся ее губ, но она ему не верила: он уже не раз ее жестоко обманывал. Розалин боялась нового разочарования, любовь еще жгла ей сердце. Она внушала себе, что испытывает к нему лишь физическое влечение, которое со временем пройдет.
Ястреба вновь охватило желание. Ее стройная фигура сводила его с ума своими соблазнительными формами. Но Розалин его ненавидит. Куда подевалась искренняя радость, которую они испытали в свою первую ночь в Сент-Луисе?
Впрочем, к чему ворошить прошлое? Его не вернуть! Между ними накопилось чересчур много обмана и лжи, они часто ссорятся. Может быть, виной тому - их упрямство и нежелание идти на уступки. А может, они просто слишком вжились в роль влюбленных и свыклись со своими фантазиями? Да, возможно, так оно и есть, говорил себе Ястреб, но его желание обладать Розалин не ослабевало.
Розалин постепенно расслабилась и обмякла, проклиная себя за малодушие. Руки Ястреба творили чудеса: ей вновь захотелось прильнуть к нему и слиться воедино, чтобы стать такой же сильной и непобедимой: ведь ей предстояли серьезные испытания. Обняв его за плечи, Розалин склонила голову ему на грудь, стыдясь своей необузданной ярости. Ястреб корил себя за то, что не рассказал ей о своих намерениях. Зачем он пошутил, что продаст ее индейцам за право охотиться на их землях? Последствия были вполне предсказуемы ~ она возмутилась. Сколько раз он уже ее обманывал и приводил своими насмешками в ярость? Они очень похожи, но вместе с тем очень разные.
- После представления, которое я устроила для сиу, их вождь решил, что в меня вселился дьявол, - глухо сказала Розалин.
- Мне кажется, Циткатанка по душе твой темперамент, но он предпочитает на всякий случай держаться от тебя подальше, - ответил Ястреб, гладя ее по волосам, рассыпавшимся по плечам. - Я тоже виноват: нужно было предупредить, что я хочу защитить тебя от Полголовы, а не выдумывать, что продаю индейцам…
- И такое объяснение меня бы не устроило! - выскользнула из его объятий Розалин. - Я вздорная, испорченная девчонка! Мне не нравится, когда мной командуют! Я с детства привыкла все делать по-своему. А теперь поздно менять привычки. - Она лукаво улыбнулась. - Да ты и сам это понимаешь! Ты ведь знаешь, что отец не уделял мне внимания. С Чумани тебе спокойнее: она скромна, уступчива и податлива. Я же росла, как шиповник! И как бы ты ни хотел меня приручить, ничего у тебя не выйдет. Лучше отпусти меня! Прекратим эту бессмысленную борьбу за первенство! Адлер доставит меня в Сент-Луис, и я ему за это щедро заплачу. Договорились?
- Нет! - отрезал Ястреб. - Твой папаша задолжал охотникам крупную сумму, и ты - мой единственный козырь в этой игре.
- Так вот для чего я тебе потребовалась! Выходит, ты просто хочешь меня использовать! - Розалин вздернула подбородок и нахмурилась, - Послушай, Ястреб! Я не товар и не стану игрушкой в твоих руках. Я женщина, а ты растоптал мои чувства!
- Однажды я сказал, что вовсе не считаю тебя пешкой, но ты меня отвергла! - с горечью напомнил Ястреб. - Я не собираюсь повторять свои ошибки.
- Я тебя отвергла? - недоуменно уставилась на него Розалин. - Вес было совсем не так, и тебе это известно, черт побери! Ты использовал меня в своих интересах, морочил мне голову, а теперь ждешь от меня благодарности?
- Может, это мне следует тебя благодарить? - усмехнулся Ястреб. - Позволь кое-что тебе напомнить! Я извинился за недоразумение с твоим отцом. Но ты заявила, что это не важно, потому что ты лишь притворялась влюбленной.
- Мне стало обидно, что ты воспользовался мной, чтобы победить моего отца! И когда я призналась тебе в любви, то… - Розалин прикусила язык, сообразив, что сболтнула лишнее.
- Так ты действительно любила меня? - не дав ей опомниться, сурово спросил Ястреб.
Розалин однажды зареклась произносить такие слова. Она еще сомневалась в чувствах Ястреба. Этот бесстрашный горец оставался для нее загадкой. Гордость и упрямство не позволяли ей снова открыть ему душу.
- Мне так показалось поначалу, - прошептала она и отвернулась, пряча глаза от проницательного Ястреба. - Больше всего меня оскорбило твое предательство. Я не смогу полюбить обманщика! Я не знаю, чего от тебя ожидать! Ты совершенно непредсказуем!
- Я испытываю такие же чувства, - горько усмехнулся Ястреб. - Однажды ты спасла мне жизнь, а прежде проклинала меня. Я до сих пор не понимаю, почему ты так себя вела. - Он почесал в затылке, потом махнул рукой. - Не допытывайся, почему я хочу тебя защитить от Полголовы. Я сам этого не понимаю, хотя готов отдать за тебя жизнь.
Розалин вздохнула и, улыбнувшись, коснулась указательным пальцем ямочки на его подбородке.
- Для тебя так важно заставить моего отца честно торговать с охотниками?
Ее нежное прикосновение обезоружило Ястреба. Как ей удается превращать его из свирепого зверя в котенка? Если дело так пойдет, он потеряет голову и осторожность, что очень опасно в этой глуши.
В последнее время он просыпался с одной мыслью: когда и почему они с Розалин вновь поссорятся и как ему тогда себя вести? Что делать, если она исчезнет из его жизни? Ведь небо напомнит ему голубизну ее глаз, а закат - ее теплую улыбку. Опасаясь запутаться в своих фантазиях, Ястреб решил вернуться к насущным делам.
Взяв Розалин за запястье, он поднес ее руку к губам.
- Я поклялся охотникам договориться с твоим папашей о нормальных условиях торговли. И не могу нарушить клятву. Когда-нибудь ты сама все поймешь. А пока поверь: жизнь охотников очень нелегка.
Розалин растрогали его слова. Она уже сама убедилась, как тяжело живут звероловы. Вот если бы Ястреб так заботился о ней! Но пока он не нуждался во второй половине. Удастся ли ей занять место в его сердце? Или оно целиком отдано неприступным вершинам и зеленым долинам?
Нет, с горечью подумала она, ей никогда не отнять у него любимых скал. Она может лишь находиться рядом с ним и любить его таким, какой он есть.
Этот отчаянный храбреце изумрудными глазами и черными, как вороново крыло, волосами, ускользая от нес, никогда не будет принадлежать ей целиком.
Может, лучше просто наслаждаться жизнью, пока не придет пора расстаться? И когда их пути разойдутся, ее согреет надежда, что в его сердце еще теплятся воспоминания о ней. Возможно, он иногда с улыбкой вспомнит их жаркие споры и дикие ссоры, перемежаемые сценами пылкой любви.
Она взмахнула ресницами и окинула затуманенным взглядом его суровое лицо с милыми ее сердцу морщинками в уголках глаз.
- Я помогу тебе исполнить твое обещание, - сказала она. - Я стану твоей пешкой, но лишь при условии, что ты будешь мне верен!
- Верен? - вскинул брови Ястреб. - Что ты под этим подразумеваешь?
- А ты не догадываешься? Ждешь объяснений? - Она прижалась к его обнаженной груди и поцеловала в губы. - Если другая женщина попытается тебя соблазнить, не отвечай на ее ласки, вспомни обо мне.
Ястреб сладострастно застонал, по спине у него побежали мурашки. Розалин погладила его мускулистый торс и прижалась к нему грудью. У Ястреба подкосились колени. Он тяжело задышал и, стянув одежду с Розалин, принялся целовать ее тело.
По жилам Розалин пробежал огонь. Ее дыхание участилось. Ястреб огляделся и, заметив шкуру перед очагом, подхватил здоровой рукой Розалин и отнес ее на это ложе любви. Золотистые отблески огня ласкали ее тело, пока он лихорадочно стаскивал одежду. Сейчас Ястреб походил на грациозную пантеру, и Розалин не удержалась и погладила его.
- Я не хочу, чтобы другая женщина прикасалась к тебе, - прошептала она, проводя ладонью по его животу. - То время, что мы проведем вместе, ты будешь делить ложе только со мной. Таково мое условие! Если его выполнишь, я не убегу от тебя!
Ястреб хрипло рассмеялся и, крепче ее обняв, заглянул ей в глаза:
- Может, скрепим наш договор поцелуем?
Не дожидаясь ответа, он впился в ее губы так, что у нее перехватило дыхание и на миг почудилось, что в комнате стало светлее. Розалин дрожала от нетерпения, а Ястреб любовался ее шелковистыми черными волосами, бархатистой кожей и ласковыми руками, сжимающими его бедра.
- О Розалии! Когда ты ко мне прикасаешься, я не могу с собой совладать! - простонал Ястреб.
Он жег ее взглядом и крепко прижимал к шкуре, на которой она распласталась. И вот они стали единым целым, сплоченные желанием утонуть в водовороте бурной страсти.
Потом они долго лежали рядом и любовались пламенем в очаге.
- А как, по-твоему, Чумани хорошенькая? - неожиданно спросила Розалин.
- Да, - тихо сказал Ястреб, искоса поглядывая на Розалин и улыбаясь. - А Адлер? Он тебе понравился?
- Он симпатичный, - усмехнулась Розалин. - Но куда ему до тебя!
- Вы с ним целовались? - не унимался Ястреб. - Ты ему позволила…
- Зачем тебе это знать? - сверкнула глазами Розалин. Но Ястреба такой ответ не устраивал, он хотел знать, что происходило за дверью, пока он не сорвал ее с петель.
- Ты не выйдешь отсюда, пока не расскажешь, что у вас было с Адлером! - вспыхнул Ястреб. - Ты и его ласкала, как меня? А он целовал тебя так же страстно, как я? Говори, черт побери! Иначе я за себя не отвечаю! - Он так сжал ее в объятиях, что у бедняжки захрустели косточки.
- Если будешь себя хорошо вести, я, возможно, тебе все расскажу, - промурлыкала Розалин. - Может, начнем все сначала?
- Как? Сейчас? - изумился Ястреб, не уверенный в своих силах.
Розалин рассмеялась, заметив, как у него вытянулось лицо.
- Может, позовем Адлера? Он моложе тебя и не прочь со мной позабавиться.
- Так я для тебя староват? - возмутился Ястреб.
- Но ведь Адлер и впрямь моложе тебя. Он всего на три года старше меня! - продолжала дразнить его Розалин. - Говорят, для разнообразия полезно менять любовников. Почему бы нам не проверить это на практике?
- Да ему с тобой не справиться, - насупился Ястреб. - Тебе только я подхожу.
- Тогда докажи, - потребовала Розалин.
Она провела ладонью по его голой спине и Ястреба снова воспламенила. Он забыл о времени, закружившись в вихре наслаждения. И даже после того, как страсть начала остывать, огоньки желания все еще пробегали по его телу.
Розалин удовлетворенно вздохнула в его объятиях.
- У меня с Адлером ничего не было, - сказала она. - Нам не хватило времени…
- А если бы хватило? - вскинул бровь Ястреб.
- Честно говоря, я не стремилась к сравнению, боясь разочароваться, - сонно улыбнулась она.
Ястреб поцеловал ее распухшие губы. Пусть Розалин пока не признается ему в любви, по она стала гораздо мягче. На большее рассчитывать не приходится: уж слишком часто он ее подводил и обманывал, а дразнил при любом удобном случае.
Внутренний голос нашептывал Ястребу, что он боится привыкнуть к этой женщине: она заставляла его сердце трепетать. Встречаясь один на один со зверем, он знал, что ему делать, но в сердечных делах ощущал робость. Он не представлял себе, как обращаться с Розалин. Она отличалась от всех его женщин. Менее всего она напоминала услужливую и покорную Чумаки: той и в голову не приходило повысить на него голос или швырнуть чем-то тяжелым. Похоже, Розалин просто не хватало опыта обращения с мужчинами. Она была чужой в своей среде и оказалась одинокой среди дикой природы. Что же ему делать? Тяжело вздохнув, Ястреб решил это обдумать позже, на свежую голову. Он обнял уснувшую Розалин и понял справедливость утверждения, что с милой рай и в шалаше. Пусть эта чудная ночь не повторится, но он долго будет вспоминать пламя в очаге и их страстные объятия во время долгого путешествия. Ястреб еще крепче обнял Розалин и уснул с улыбкой на губах.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
На шутки колкие и мягкий юмор скор,
Умел ты завести душевный разговор,
Блеснуть умом, порадовать остротой,
Зануде рот заткнуть - зевотой.
Язык твой многим насолил,
Но как без соли пресен мир…
Д. Аддисон
Глава 18
Розалин была заворожена красотой урочища Уинд-Ривер. Синие отроги гор на северо-востоке тонули в пушистых белых облаках. Зеленые долины окаймляли леса из колючих елей, трепетных осип и корабельных сосен. Прозрачный горный ручей журчал по камням и манил к себе завихрениями водоворотов и таинственными всплесками под корягами и валунами. Розалин так и подмывало снять мокасины и войти в воду, чтобы освежиться. Но она знала, что вода холодна, как лед, а в ущелье было прохладно: чтобы не озябнуть, они с Ястребом накинули плащи из толстых бизоньих шкур.
Они выступили из Форт-Уильяма в конце октября, незадолго до первого снега. Их поход длился, казалось, целую вечность, свежий воздух становился по-зимнему студен, но до хижины Ястреба было еще очень далеко.
- Когда же мы наконец доберемся? - нетерпеливо спросила Розалин, взглянув на безмолвные заснеженные скалы.
Ястреб слегка повернулся к ней и загадочно ухмыльнулся. Меховая накидка придавала ему царственное величие, а бахрома и вышивка из цветного бисера подчеркивали суровость его облика. Махнув рукой на север, он не без гордости сообщил:
- Мой дом стоит в поднебесье, над заснеженными склонами гор, выше холодных ветров в ущельях… А к запалу от него лежит сказочная долина, в ней испокон веков шепчутся о чем-то водопады… - Его взгляд затуманился: нахлынули воспоминания о той давней поре, когда он жил среди индейцев кроу, или воронов, и не раз проделывал этот путь с вождем племени, слушая старинные легенды и любуясь окружающей красотой. Ястребу неожиданно пришло на ум, что уже много лет он не вспоминал об одном индейском сказании, трагическом и загадочном.
- Что случилось, Ястреб? - спросила Розалии, обеспокоенная его молчанием.
- Однажды дедушка поведал мне одну историю. Странно, что она пришла мне в голову именно сейчас…
Розалин выпрямилась в седле и приготовилась слушать.
- Расскажи мне ее! - попросила она, придерживая коня.
Он взглянул в ее любопытные голубые глаза и усмехнулся:
- У каждого племени есть множество преданий, дорогая! К чему тебе знать именно это? Я готов рассказать тебе другую, куда более увлекательную легенду. - Ястребу не хотелось посвящать свою спутницу в предание о трагической любви: оно всегда вселяло в него смутное волнение.
- Хорошо! Я готова выслушать все индейские легенды! - воскликнула Розалин.
Ястреб наклонился и быстро поцеловал ее в холодные губы.
- Пожалуй, нам пора создать собственную легенду! И пусть ветер разнесет ее по горам на радость одиноким путникам!
Щеки Розалин вспыхнули румянцем: в памяти всплыла бурная ночь накануне их путешествия и другие ночи у костра. Любовь согревала их даже в непогоду.
- Нет, об этом, пожалуй, лучше никому не рассказывать, - смущенно сказала она, трогая лошадь. - Пусть останется пашей тайной.
- Тебе стыдно? - расхохотался Ястреб, и эхо разнесло его смех по всему перевалу.
- А почему ты не хочешь мне поведать легенду об этих горах? - ушла от ответа Розалин.
- Раз ты настаиваешь, дорогая, то ее услышишь, - сдался он и, глубоко вздохнув, начал свое повествование: - Индейцы, обитающие в этих горах, суеверны, как все дикари. Они свято верят в свои предания и сердятся, если кто-то в них сомневается. Суровый закон гор запрещает задавать рассказчику вопросы. Понимаешь?
- Прекрасно понимаю, - пробормотала Розалин.
- Великие духи правят краснокожими, - продолжал Ястреб. - Они обитают высоко в горах, и ветры, обдувающие горные пики и перешептывающиеся в долинах, разносят их предупреждения людям. В истоках рек живут духи водяные. В горах - духи горячих источников. Вода из них падает с высоты пятидесяти футов с ужасным свистом, - это напоминают о себе невидимые правители этих мест. Вода в этих источниках столь горяча, что в ней можно сварить мясо. А рядом сверкают на солнце водопады, со страшным грохотом низвергающиеся в каньон. Потоки горячей воды сливаются в реки, образуя естественные бассейны, - люди с наслаждением купаются в них и исцеляются. Под пенистым водопадом таится вход в священную пещеру, - в ней шаман индейцев кроу собирает кроваво-красную киноварь для боевой раскраски воинов. Кипяток, падающий с круч, накапливается в маленьком, но глубоком бассейне, на дне которого вода холодна, как лед. Говорят, рыбу из этого водоема можно сразу же есть: ведь она успевает свариться в верхнем, кипящем слое, когда ее тащат из воды.
Ястреб улыбнулся, а Розалин изумленно смотрела на него.
- Все это враки! - хмыкнула она. - Я уже слышала о подземных горячих источниках, вырывающихся наружу, подобно вулканам. Прямиком из ада. По-моему, все это привиделось путешественникам, слишком долго пробывшим в одиночестве среди дикой природы. Неужели и ты в это веришь?
Ястреб пожал плечами и криво усмехнулся:
- Я же предупреждал, что не принято сомневаться в правдивости местных легенд! Эти горы заколдованы, здесь все возможно! Не рекомендуется и сомневаться в существовании Великого Духа, отца всех остальных. Может статься, что твое неверие однажды плохо для тебя обернется.
Его тихий смешок предостерег Розалин от дальнейших опасных вопросов: ведь вездесущий ветер мог донести ее слова до самого всемогущего духа!
- Индейцы кроу верят, что звери и птицы, обитающие в краю, обладают магической силой, полученной от Великого Духа. В священных местах индейцы оставляют еду и красивые камни, чтобы задобрить духов. Они верят, что, получив дары, божества не станут вредить краснокожим и помогут им победить в сражениях.