- Я не играю, - огрызнулась она до отвращения нетвердым голосом, когда он скрылся за ближайшим углом.
Если даже он услышал ее слова, то скорее всего пропустил мимо ушей. И все же трудно было на него сердиться, поскольку мысли девушки были все еще заняты замечанием относительно платья. Как только он сказал об этом, она, против своей воли, представила себе, как его пальцы скользят вдоль ее спины и под их умелыми прикосновениями платье спадает. И затем его руки…
- О, ради всего святого, - прошептала она, пытаясь изгнать эти видения из головы. Словно она могла хоть когда-нибудь позволить себе поддаться на его обольщение. В конце концов, он просто пытался шокировать ее себе на потеху. Он в точности таков, как о нем говорят.
Неудержимый, коварный и обаятельный, когда добивается исполнения своей прихоти, он был опасным и очень, очень порочным, как сказала леди Гладстон. И если Эви хочет когда-нибудь вновь увидеть свое ожерелье, ей следует встретиться с ним вечером на балу. Несомненно, он пожелает пригласить ее на танец и, конечно же, не потерпит, чтобы она ему отказала.
Эвелина нахмурилась. Виктор точно убьет ее. Если маркиз де Сент-Обин не погубит прежде.
Глава 7
…Мы были, есть и будем
Во всем едины. То, что в нас живет,
Не умертвить ни времени, ни людям.
Байрон. Послание Августе
- Если он украл твое ожерелье, ты должна обратиться к властям и добиться его ареста, - приглушив голос, с возмущением сказала Люсинда. Она всматривалась в толпу гостей Дандриджа в поисках Сент-Обина.
Эвелина тоже искала его, но с тем же успехом, что и подруга.
- Полагаю, его арест сразу же убил бы двух зайцев одной пулей, - прошептала она в ответ, делая вид, что пробует засахаренные апельсиновые корочки. - Избавил бы меня от Сент-Обина и обеспечил Виктору апоплексический удар из-за сплетен.
Люсинда прыснула:
- Я только хотела помочь.
- Тогда помогай лучше. Что мне делать? Просто подойти к нему и попросить вернуть ожерелье? А что, если он с этой ужасной леди Гладстон?
- Тогда ты сможешь сказать Виктору, что вербовала ее для избирательной кампании.
Эви хотела было возразить, но сразу же закрыла рот.
- А знаешь, это может сработать.
Но когда она обдумала эту идею, то поняла, что в действительности ее снова ждет провал.
- Ничего не выйдет, потому что тогда леди Гладстон захочет узнать, как мое ожерелье попало к Сенту, и выцарапает мне глаза, прежде чем я успею ответить.
- У кого это выцарапают глаза? - спросил женский голос позади нее.
Эви поперхнулась, но тут же вздохнула с облегчением.
- Джорджи, - сказала она, сжав подруге руку, - ты напугала меня до полусмерти.
Рослый супруг Джорджианы сочувственно кивнул:
- Со мной это случается постоянно.
Ухватив пригоршню шоколадных орешков, он протянул один Джорджиане, а остальные отправил в рот.
- Как тебе работяги, которых я прислал?
- Ш-ш-ш, - испугалась Эви, хотя, похоже, никто, кроме нее и Джорджи, не смог бы разобрать приправленный шоколадом вопрос. - Это секрет.
Виконт проглотил лакомство.
- Я так и понял. Так для чего я секретно отправил рабочих в сиротский приют?
Жена сердито посмотрела на него.
- Это не твое дело, Тристан. Теперь отправляйся докучать Эмме и Грейдону.
- Хорошо, любовь моя.
С доброй усмешкой поцеловав жену в щечку, лорд Дэр растворился в толпе.
Как только он ушел, Джорджи понизила голос до конспиративного шепота, которым пользовались Люсинда и Эви.
- Хорошо. Так кому собираются выцарапать глаза?
- Мне, - ответила Эви, не в силах сдержать улыбку. Люсинда и Джорджи были самыми расчудесными подругами, на которых она всегда могла положиться. Все, о чем она им говорила, оставалось в секрете, и она могла рассказывать им обо всем. И тем не менее ни одна из них до сих пор не знала, что Сент-Обин поцеловал ее. Впрочем, этому и не было объяснения, как и тому, что сама Эви продолжала так часто думать о маркизе.
- И почему же?
- Сегодня днем маркиз де Сент-Обин украл у Эвелины ожерелье, - объяснила Люсинда, - и мы разрабатываем план, как без кровопролития получить его назад.
- Ты уверена, что он его украл? - Веселье пропало из глаз виконтессы.
- Он снял его с моей шеи, - ответила Эви, - и сказал, что, если я хочу получить украшение назад, то должна попросить его об этом сегодня вечером.
- Ну что ж, он явно старается устроить тебе неприятности. Как я слышала, он получает от этого удовольствие.
Джорджиана вместе с Люсиндой снова принялись высматривать среди гостей Сент-Обина.
- Знаешь, Эви, вряд ли ты можешь без опасений участвовать в этом деле.
Это уже вышло за рамки в тот момент, как она узнала, что Сент-Обин имеет отношение к приюту.
- Меня не испугает чье бы то ни было скверное поведение, - заявила Эви. - И в особенности этого повесы.
- Скверное поведение? Гм… - задумчиво повторила Люси. - Вот тебе, пожалуйста, Эви, налицо объект обучения…
Джорджиана побледнела.
- Нет, нет и нет! Мы ни в коем случае не можем подпускать нашу Эви к Сент-Обину. Он погубит ее в считанные секунды, если поймет, чем она занимается. Мы подыщем кого-нибудь более подходящего, кому она сможет давать свои уроки.
- Я… - начала Эви, и ее сердце учащенно забилось.
- Да, ты права, - перебила Люсинда, бросив сочувственный взгляд на Эви. - Объект должен иметь хотя бы зачатки души. Боюсь, Эви, что Джорджиана не ошиблась. Этот твой план насчет сиротского приюта становится очень рискованным. Я уверена, что мы смогли бы где-нибудь найти тебе более безопасное место для благотворительной деятельности.
И менее опасного ученика для твоих уроков, - добавила Джорджи.
Эвелина переводила взгляд с одной подруги на другую. Оживленный шум бального зала стал трудноразличим, превратившись в глухой рокот. Подруги, ее близкие подруги, считают, что, едва успев начать, она потерпела неудачу и при этом запятнала свою репутацию. Вполне возможно, что они посчитали план относительно приюта губительным с того самого момента, как услышали о нем. Маркиз же с его ужасной репутацией послужил всего лишь удобным предлогом, позволившим им не задеть чувства Эвелины. Ну что ж, даже если ее сочтут ненормальной, Эви хотелось бы попытаться первой достичь успеха.
- Ты права, Люси, - спокойно, сказала она, опасаясь, не слышат ли подруги бешеный стук ее сердца.
- Не волнуйся, Эви, завтра мы первым делом займемся поисками более подходящего для тебя приюта.
- Нет, я имела в виду, что ты права в отношении Сент-Обина: он действительно превосходный кандидат на обучение вежливости и учтивости по отношению к женщинам - и в том, что мне выпала счастливая возможность научить его этому.
Люсинда широко раскрыла глаза.
- Нет, Эви, я очень, очень ошибалась. Если ты будешь продолжать, тебе придется трудиться не только над улучшением сомнительного приюта, тебе придется заниматься…
- Исправлением Сент-Обина. Я знаю. Не думаю, что Могла бы найти более грандиозную задачу, чем эта. Как вы думаете?
Джорджиана снова взяла ее за руку.
- Ты уверена? Ты ничего не должна доказывать.
- Только себе самой, - ответила она, хотя это было не вполне справедливо. - И да, я уверена: меня ждет либо блестящий успех на обоих фронтах, либо полный крах.
Подруги продолжали спорить с ней, пытаясь убедить, что она подвергает себя неоправданному риску. Справиться с приютом, как и с Сент-Обином, ей явно не по силам. Однако они ошибались, и все, что они говорили, в любом случае потеряло всякий смысл, когда в переполненный зал вошел Сент-Обин.
Впервые она обратила внимание, как много женщин поглядывают на него из-за спин своих мужей, прикрываясь великолепными веерами. Возможно, он и не мог иметь такое количество тайных любовниц; стольких ночей не наберется за всю жизнь, если учесть еще случайных женщин легкого поведения, с которыми у него бывала связь. Если и так, эти взгляды напомнили ей слова леди Гладстон о том, что Сенту не нужно быть добродетельным, поскольку он порочен. Казалось, все они желали его или по меньшей мере хотели видеть.
Его плавная величавая поступь пантеры таинственным образом притягивала, даже когда он не был занят охотой.
В этом зале, полном жаждущих его женщин, что ему нужно от нее? Или он просто развлекается, как уже говорил? Может быть, у него карманы битком набиты ожерельями, ждущими, пока их востребуют назад девицы, которых он домогался в течение дня?
- Эви, - настойчиво зашептала Люсинда. Эвелина опомнилась.
- Извини, что ты сказала?
- Он здесь.
- Я знаю. Я его видела.
Ее подруги обменялись взглядами, которых она предпочла не заметить.
- Что ты собираешься делать? - спросила Джорджиана. Эвелина глубоко вздохнула, стараясь унять сердцебиение.
- Хочу попросить назад мое ожерелье.
- Но…
Чтобы не потерять самообладания, Эви решительно направилась к буфету. Сент, судя по всему, двигался именно в том направлении.
Однако, когда она добралась к месту встречи, Сент находился еще в нескольких футах дальше, требуя у лакея выпивку. Она смотрела на него, скрывшись за ледяной скульптурой, прозрачные крылья лебедя искажали и вытягивали его широкую грудь в абсолютно черном сюртуке, но оставляли нетронутым продолговатое лицо.
Майкл Холборо. Она задумалась, каким могло быть его второе имя. Она так мало знала о нем, что каждый малейший клочок информации казался ей более… значительным, чем, быть может, был на самом деле. Прядь темных волос прикрывала один глаз, придавая ему немного мальчишеский вид. Тут Сент поднял глаза, и их взгляды встретились. Он все время знает, где она находится! Сердце замерло у нее в груди.
Какую бы игру или развлечение он ни затеял, целью его была она. С легкой улыбкой он отпустил лакея и направился к ней мимо полудюжины других молодых женщин, даже не удостаивая их взглядом.
- Добрый вечер, мисс Раддик, - протяжно произнес он низким баритоном, и звук его голоса, как удар молнии, отозвался у нее внутри. - Вы пришли.
- А вы думали, я буду прятаться под кроватью? - ответила она, и, слава Богу, голос ее прозвучал спокойно и твердо.
- Когда я думаю о вас, то представляю отнюдь не под кроватью. Излагайте свою просьбу.
Господи! Они стояли почти в самом центре зала, и, без сомнения, десятки гостей могли услышать каждое слово их разговора. А она не могла сформулировать вопрос, чтобы нельзя было подумать, будто она совершила что-то вульгарное и непристойное. Вне всякого сомнения, он рассчитывал именно на это. Что бы она ни сказала, он воспользуется этим, чтобы погубить ее. Ей следовало спрятаться под кроватью на сегодняшний вечер.
Ну что ж, лучше сразу покончить с этим.
- Лорд Дэр упомянул, что вы нашли ожерелье на приеме у Хансонов. Возможно, это мое. Могу я посмотреть?
Он криво усмехнулся.
- Да, я обнаружил его в чаше для пунша, - сказал он спокойно и полез в карман, - Это не оно?
У Эви даже закружилась голова от облегчения.
- Огромное вам спасибо, милорд, - захлебываясь произнесла она, прежде чем Сент успел показать ей вещицу. - Это мое любимое ожерелье. Я думала, что никогда не найду его.
Она протянула руку, но Сент зашел ей за спину.
- Позвольте мне.
У Эви перехватило дыхание и щеки вспыхнули ярким румянцем, но прежде чем она успела хоть что-нибудь сделать, маркиз обвил холодной цепочкой шею и застегнул замочек. Он склонился ниже.
- Отлично проделано, Эвелина Мария, - прошептал он, касаясь губами ее волос. - Сейчас же улыбнитесь и скажите: "Спасибо, Сент", - или я поцелую вас в ухо.
Сердце едва не выскочило у нее из груди. Она приветливо улыбнулась в пространство.
- Еще раз благодарю вас, Сент. Очень любезно с вашей стороны.
- Вы возбуждаете меня, - прошептал он. - И вам придется за это ответить. - Затем он отпустил Эвелину и отступил назад.
"Урок", - в бешенстве напомнила она себе, закрыв на мгновение глаза, чтобы прийти в себя.
- Лорд Сент-Обин, вы не видели мою мать? - обернувшись, спросила она. - Я уверена, она тоже будет рада поблагодарить вас за столь добрый поступок.
Он замер на мгновение, затем обернулся к ней.
- Вы хотите, чтобы я увиделся с вашей матерью? Впервые она видела его выбитым из колеи.
- Да. А почему бы нет?
- Я могу назвать тысячу с лишним причин. А в самом деле, почему бы нет? Пока вечер протекает довольно-таки скучновато.
Да, если не считать, что ей едва не разрушили репутацию и она уже близка к обмороку.
- Тогда вперед, милорд.
- Сент, - тихо напомнил он, шагая рядом с ней, и, к ее ужасу, предложил руку.
- Но…
- Раз я веду себя как полагается, значит, вы тоже должны.
Не ожидая ответа, он взял ее руку и положил на свою.
Когда они покинули бальный зал и направились в салон, где собирались в основном матери семейств, чтобы посплетничать и полакомиться сластями, Эви поняла, какую огромную ошибку она только что совершила.
- Сент, - прошептала она, когда мать показалась в поле зрения. - Она не знает, что я работаю в приюте. Пожалуйста, не говорите ей ничего.
Какое-то время она думала, что он не услышал ее, поглощенный разглядыванием ошеломленных дам, потерявших при виде его дар речи. Затем он взглянул на нее, и его зеленые глаза заискрились циничным весельем.
- За поцелуй, - прошептал он.
- П…простите?
- Вы меня слышали. Да или нет?
Женевьева Раддик, от которой немедленно отшатнулись все остальные матроны, изобразила оскорбленную улыбку на утонченном лице.
- Эви, что, ради всего святого, ты де…
- Мама, позволь представить тебе маркиза де Сент-Обина. Он нашел мое утерянное ожерелье в чаше для пунша на балу у Хансонов. Милорд, моя мать, миссис Раддик.
- Миссис Раддик, - любезно сказал он, взяв ее руку. - Думаю, мне следовало представиться еще несколько дней назад, когда мы с вашей дочерью…
О нет!
- Да, - прошептала Эви.
- …танцевали вальс на приеме у Хансона, - спокойно закончил он. - Она очень смелая юная леди.
Выражение бледного лица матери сменилось на хмурое, что выглядело более натурально.
- Скорее импульсивная.
Эвелина задержала дыхание в ожидании ответа маркиза на замечание матери. Однако он только загадочно улыбнулся.
- В самом деле.
Ну что ж, это хорошо. Возможно, это была его первая попытка, но он ухитрился быть вежливым целых три минуты. И ей достаточно повезло для одного вечера.
- О, это, кажется, кадриль? - весело спросила она. - Я обещала этот танец Франсису Хеннингу. Извини меня, мама. Вы не откажетесь проводить меня, лорд Сент-Обин?
Он не сказал ничего лишнего, так что Эви сочла за благо удалиться и понадеялась, что он пойдет следом. Ей почти удалось выйти за дверь, как вдруг сильная рука сжала плечо и затолкала Эвелину в ближайший альков.
- Что все это значит? - спросил Сент, мрачно глядя на нее.
- Ничего. Мне только хотелось посмотреть, сможете ли вы это сделать. Теперь, если позволите, у меня…
Сент преградил путь рукой, чтобы не дать ей убежать. Отлично зная, что портьера только частично заслоняет их от коридора и соседнего зала, Эвелина сглотнула вставший в горле комок. Ведь подруги предупреждали, как опасно давать уроки Сент-Обину, да и сама она это прекрасно знала. Однако, как ни странно, казалось справедливым, что, если он собирается погубить ее, она должна постараться его исправить.
- Пожалуйста, пустите.
- Поцелуйте меня.
- Сейчас?
Шагнув вперед, он вплотную подошел к ней, так что Эвелине пришлось вскинуть подбородок, чтобы взглянуть ему в глаза.
- Да, сейчас.
Эви вздохнула, чтобы скрыть внезапно участившееся сердцебиение.
- Хорошо.
Сент оставался на месте и смотрел на нее. Она задумалась, что такого он увидел в ней, что заставляет его так издеваться? Маленькую женщину с золотистыми волосами и серыми глазами, с пылающим от румянца лицом. Что еще? Считает л и он ее такой же наивной и бесполезной, как думают подруги?
- Ну? - прошептала она спустя мгновение. - Покончим наконец с этим.
Сент покачал головой:
- Нет поцелуйте меня. - Полузакрыв глаза, он провел пальцем по коже, очертив вырез платья. - Поцелуйте меня, Эвелина, или я найду что-нибудь более интимное, чем мы сможем заняться.
Ее кожа горела под его прикосновениями. Внезапно Эви осознала, в чем состоит проблема - ей хотелось поцеловать его. Хотелось вновь пережить те чувства, которые она испытала впервые, когда он поцеловал ее в приюте.
Он медленно сдвинул платье с одного плеча и ласковым движением проник пальцами под ткань.
- Поцелуй меня, Эвелина Мария, - повторил он еще тише.
Еле дыша, она поднялась на цыпочки и коснулась губами его губ. Жар охватил Эвелину, когда его губы ответили на ее нежное прикосновение с такой страстью, что она словно поплыла в тумане. Ничьи поцелуи никогда не дарили таких ощущений, такой дрожи и томления внутри.
- Как, к дьяволу, могу я уследить за ней каждую чертову минуту? - раздался гневный голос брата совсем рядом.
Эвелина задохнулась, и Сент закрыв ее собой, прижал к стене. Единственной надеждой была узкая портьера, едва прикрывавшая их обоих. Если кто-нибудь увидит ее здесь, наедине с Сент-Обином, то, даже если бы их разделяло пространство, она погибла.
- Я и не жду этого от тебя, - ответил так же раздраженный голос матери. - Но ведь ты сопровождал ее сюда, Виктор. Я решила, что она сошла с ума, представив меня Сент-Обину.
- Я начинаю думать, что она старается разрушить мою политическую карьеру, чтобы я вернулся в Индию. Вот леди Дэр. Спроси, не видела ли она Эви. Я пойду поищу Сент-Обина.
Голоса затихли, но Эви не могла расслабиться - ее прижимало к стене стройное твердое тело Сент-Обина. Она полагала, что должна быть ему благодарна хотя бы за то, что он просто не вытолкал ее из алькова на съедение волкам. Но если они еще задержатся здесь, удача может навсегда ее покинуть.
- Сент…
Он снова завладел ее губами, опираясь руками о стену. На этот раз Сент был суровым и безжалостным. Беспомощный стон сорвался с ее губ, прежде чем Эвелина смогла остановиться, и она подняла руки, чтобы обхватить его спину. Но прежде чем она успела действительно коснуться его, он прервал поцелуй и отступил в дальнюю часть алькова.
- Какая ты сладкая, - сказал он своим низким голосом. - Знаешь ли, тебе лучше держаться подальше от меня. Доброй ночи, Эвелина Мария.
Прислонившись к стене и пытаясь успокоить дыхание и чувства, Эвелина подумала, что, может быть, мать права. Должно быть, она сходит с ума. Теперь даже сам Сент-Обин попросил держаться от него подальше, а она думала только о том, что снова увидит его завтра.