- А вы помните его экспедицию по Амазонке? Когда же это было? В прошлом или позапрошлом году? Я знаю, как это ужасно расстроило Зию. Почему он не угомонится в конце концов и не женится на какой-нибудь хорошенькой девушке? Например, на княгине Марьинской. Она очень мила. Правда, иностранка, но и он тоже. Однако любая забывает с ним и Итон, и Оксфорд. Несчастная Зия! Как ей тяжело с таким сыном. - Она доверительно повернулась к Санни. - Мой мальчик женился в прошлом апреле. У него такая милая девушка. Из семейства Клэрендонов. Вы их знаете. Они из графства Уилтшир.
Санни продолжал пыхтеть своей сигарой. Болтовня леди Майклджон не трогала его. Он знал страшную девицу, о которой шла речь, и мысленно пожалел парня, которому досталась невеста с этакой лошадиной физиономией.
- Слава Богу, жены Долтриса не было здесь во время этого представления, - сказал лорд Майклджон, содрогнувшись. - Это дало бы пищу ее фантазии похлеще развода Руди Волли.
Леди Майклджон сразу оживилась и ухватилась за пытавшегося сбежать Санни:
- Вы человек из мира кино, мистер Закар. Вы должны знать все о разводе Волли. Правду ли писали газетчики?
Санни не собирался щекотать нервишки Софронии Майклджон всевозможными сплетнями. Этой женщине скорее были нужны услуги тренера по плаванию. Он решил шепнуть на ухо этому парню, чтобы тот занялся ею. Это будет полезно и тренеру, и леди Майклджон. Санни с восхищением наблюдал за Луисом. К нему были прикованы взгляды многих женщин. А пожилые дамы просто с ума по нему сходили. Санни подумал, как бы он выглядел с такой фигурой на экране. Возможно, он мог бы соперничать с Кларком Гейблом.
- Меня ждет Мадлен, - сказал Санни, освобождаясь от цепких рук. - Наверное, случившееся очень огорчило ее.
Это была бесстыдная ложь. Вид крови никогда не смущал Мадлен. По крайней мере если это не была ее собственная кровь.
Когда Рамон показался на поверхности воды цел и невредим, она потеряла всякий интерес к этой драме, и ее знойные глаза устремились на египтянина, сопровождавшего Бобо. Восточные мужчины знали много всяких трюков, неизвестных европейцам. По крайней мере так ей говорили. Исключение составлял Рамон Санфорд, которого, по слухам, отец посылал в Каир изучать технику любви вместе с другим легендарным любовником, принцем Али Ханом.
Рамон Санфорд, несомненно, лакомый кусочек. К сожалению, до сих пор он был ей недоступен, предпочитая выступать в роли охотника, а не дичи. Мадлен наметила план, как соблазнить его, но на это требовалось время. А сейчас ее очень интересовал любовник Бобо.
Виру надоела пустая болтовня леди Майклджон. Он резко встал и направился к номеру Нэнси. В отеле повсюду продолжали обсуждать безрассудный поступок Района. Сам же он удивлялся тому, что не испытывал никаких эмоций по этому поводу. Сначала он слегка заинтересовался происходящим, еще не зная, кто был за рулем стремительно мчащегося катера. Когда же Вир увидел высокую смуглую фигуру, то ощутил вдруг невероятное спокойствие. Он наблюдал, как Рамон летел словно ураган в сторону скал, но не испытывал ни малейшего волнения. Если бы произошло столкновение и на поверхность всплыли бы останки Района, он, наверное, почувствовал бы только облегчение. Человек мог погибнуть, а он, Вир Уинтертон, был дьявольски спокоен. Виру стало не по себе. Что с ним происходит? Этот человек так далек от пего. Они едва знакомы. Возникшие прошлой ночью некоторые предположения относительно Района теперь подтвердились. Вира охватила тревога за Нэнси. Она и так многое перенесла за последние сутки.
На стук Вира ответила Мария. Она выглядела очень взволнованной.
- Миссис Камерон нездоровится, сэр. Она упала… - И Мария начала объяснять, что миссис Камерон просила не беспокоить ее по крайней мере ближайшие двадцать четыре часа, но Вир решительно шагнул в комнату невзирая на ее протесты.
- Дорогая, как ты себя чувствуешь? Почему же Мария не сообщила мне раньше? Был ли у тебя врач?
Менее всего Нэнси нуждалась сейчас в помощи Вира. Она покачала головой:
- Врач не требуется. Просто я поскользнулась, вот и все. Немного разбила губы, но выглядит это не очень-то красиво. - Она через силу засмеялась, чтобы успокоить его. - Пожалуйста, Вир. Не стоит так волноваться. Мне надо просто полежать.
Успокоившись, Вир присел на небольшой позолоченный стульчик у кровати и взял руку Нэнси в свои ладони.
- Хорошо, что ты оставалась здесь. Возможно, ты единственная в Фанчэле не видела того, что случилось сегодня днем.
- А что случилось? - Нэнси из вежливости попыталась изобразить интерес к тому, что говорил Вир. - Наверное, Мадлен потеряла в воде верхнюю или нижнюю часть своего купальника? Или Лавиния Мид напилась сверх меры в общественном месте? А может быть, египтянин, сопровождающий Бобо, повел себя слишком неосмотрительно?
- Это Санфорд, - сказал Вир с мрачным удовлетворением. - Такого прилюдного выпячивания своих переживаний я еще не видел. Он явно чокнулся. Чуть не пропорол катером десятка два рыбацких лодок и не погубил Множество людей.
- А что он сделал? - Нэнси с трудом шевелила разбитыми губами, сердце ее бешено колотилось.
Вир грустно усмехнулся:
- Устроил представление как школьник. Зная, что на него смотрят, помчался на бешеной скорости прямо на скалы. Видимо, вспомнил о своей репутации лихача. Бессмысленный риск. Он проскочил на волосок от скал и вышел в открытое море, а потом как сумасшедший понесся прямо на берег.
- И что же? - Нэнси однажды испытала настоящий страх во время прогулки по улицам Манхэттена. Так ей казалось, но тогда ужас не проник настолько глубоко в ее сердце, как сейчас. Секунды между ее вопросом и равнодушным ответом Вира превратились в мучительную вечность.
- Катер взорвался как бомба.
Нэнси вскрикнула и соскочила с кровати, готовая бежать к Рамону как есть - босая, непричесанная, с распухшим лицом.
Вир бросился к ней:
- Подожди, милая. Извини, что так напугал тебя. Пострадал только катер. Санфорд жив-здоров и наверняка доволен, что напугал своей выходкой половину населения острова.
- С ним все в порядке? - Она непроизвольно дрожала.
- Незначительные раны. - Вир не был уверен в последнем, но его это мало волновало. В конце концов, Санфорд заслужил то, что получил. - Сегодня Монткалмы устраивают небольшую вечеринку. Будет весело. Без Майклджонов и Мидов.
Нэнси уже взяла себя в руки. Она улыбнулась:
- Я не смогу пойти, Вир, с такой опухшей физиономией. Мне хочется хотя бы один раз лечь пораньше.
Вир был огорчен, но не стал спорить. Ее отказ был вполне обоснован. Ни одна женщина не появилась бы в обществе, не будучи уверенной, что выглядит прекрасно. Он поцеловал ее в лоб.
- Будь осторожнее. Увидимся завтра.
Мария проводила его до двери, и Нэнси удовлетворенно вытянулась в постели. После вчерашней ночи пыл Вира заметно поубавился. Скоро он будет называть ее по-дружески старушкой. Она лежала, думая о Рамоне.
Выше всех, быстрее всех, навстречу опасностям! Вот кредо, которым он руководствовался в своей жизни. Тогда, когда Вир сообщил ей о случившемся, не успев сказать о судьбе Рамона, сердце Нэнси замерло, и она до конца осознала то, что знала и раньше. Она никогда не поступится своей гордостью, и Рамон никогда не сможет сломить ее. Но она всегда будет хранить его в своем сердце. Она ненавидела его так, как никого на свете. И любила его. Чипс назвал Рамона разрушителем. Таким же был и его отец. Санфорды и О'Шогнесси, Патрик и Лео, Чипс и Дьюарт, Рамон и она. Нэнси устало закрыла глаза и уснула.
* * *
Джорджиана вихрем влетела в апартаменты Зии. Ее муж усаживал Зию в шезлонг.
- С ним все хорошо, - сказала она отрывисто мужу, отстраняя служанку и опускаясь на колени перед Зией. - Так по крайней мере сказали, когда я бежала сюда. Они подняли его на борт "Кезии".
- Он в сознании или нет?
- Полагаю, что в сознании. О Господи, Чарльз, думаешь, он был пьян?
- Я думаю, он заслуживает трепки.
Веки Зии встрепенулись.
- С ним все в порядке, - быстро повторила Джорджи-ана. - Они втащили его на борт "Кезии".
Зия протянула руку к Джорджиане. Кожа на руке выглядела полупрозрачной. В блестящих сине-зеленых глазах застыл ужас.
- Я должна сейчас же пойти к нему.
- Дорогая, вы еще недостаточно окрепли…
Глаза Зии вспыхнули прежним огнем.
- Я вполне окрепла! Марио! Филиппа! - Ее тут же окружила стайка прислуги. Граф с трудом сдержал вздох недовольства.
- Нам лучше пойти вместе с ней. Эти служанки на грани нервного срыва.
По лицам служанок текли слезы, и вид у них был такой, будто Рамон уже умер и его похоронили.
- Ваш автомобиль все еще в гараже, милорд, - сказал озабоченный посыльный, когда они вышли на солнечный свет. - В вашем распоряжении шофер миссис Санфорд.
- Есть здесь кто-нибудь и что-нибудь, кроме этих чертовых телег с волами? - раздраженно воскликнул граф. Будучи командиром одного из самых больших эскадренных миноносцев флота Его Величества, он терпеть не мог дураков, а ему казалось, что его окружают только дураки.
Спускаясь вниз, к бухте, все молчали. Граф не мог сказать о сыне Зии ничего лестного. Джорджиана не была уверена в благополучном состоянии Рамона. Зия была очень обеспокоена. Она сидела неподвижно, словно статуя. С одной стороны ее поддерживал граф, с другой - Джорджиана сжимала ее руку. Толпа на пристани расступилась, когда взволнованная троица быстрыми шагами направилась к трапу "Кезии". Синее платье Зии развевалось при каждом ее шаге, и она казалась сказочной королевой из другого мира. Но Зия вовсе не чувствовала себя королевой. Она внезапно ощутила груз своих лет, и ей никогда не было так тяжело, как сейчас.
- Мистер Санфорд вполне здоров, мадам.
Эти заверения могли утешить графа и графиню, но не Зию. Она не будет чувствовать себя спокойно, пока не увидит сына собственными глазами.
Он сидел во главе огромного обеденного стола из красного дерева, рассчитанного на две дюжины человек, а если сесть поплотнее, то и на тридцать. Рубашки на нем не было, плечо было аккуратно забинтовано, а на щеке красовался пластырь и достаточно большой синяк. Перед Рамоном стояла бутылка бренди, а в руке он держал цыплячью ножку. Когда они вошли, он широко улыбнулся и выглядел при этом как корсиканский пират.
- Рамон! - воскликнула Зия со слезами на глазах и бросилась к нему. Цыплячья ножка и бутылка полетели в сторону, и Рамон крепко обнял мать.
- Проклятый балбес! - сказал граф, с трудом сдерживаясь.
- Идиот! - добавила Джорджиана с чувством и устало опустилась на один из стульев.
Рамон осторожно отпустил Зию. Он мог дать выход своей ярости и ревности только таким способом, но после этого мать сразу постарела лет на десять. Никогда раньше он сознательно не причинял ей боль. Это из-за Нэнси он оказался способным на безрассудство.
- Настоящие американские парни устанавливают рекорд в скоростных гонках, - сказала Зия, пытаясь улыбнуться.
- Настоящим американским парням все надоело, - мягко поправил Рамон.
- Как и некоторым другим, - резко заметил Чарльз Монткалм, осушая бокал бренди. - Есть время и место, где можно демонстрировать свою безрассудную храбрость, но не в бухте Фанчэл средь бела дня.
Рамон, хорошо знавший, что Чарльз Монткалм сам демонстрировал чудеса храбрости на автотреке, поднялся и примирительно обнял его за плечи.
- Извини, Чарльз. Просто мне надо было выпустить пар.
- Делай это другим способом, на благо людям. Например, в борьбе с фашистами, - мрачно сказал граф, когда они покидали яхту.
- Чарльз расстроен тем, что происходит в Германии и Австрии, - пояснила Джорджиана, когда граф ушел вперед.
Зия давно уже не интересовалась политикой и потому сказала неуверенно:
- Я думала, Великобритания, Италия и Франция убедили Германию убрать руки от Австрии.
- Немцы делают то, что хотят, а этот толстый боров все предупреждает их, - сказал граф с несвойственной ему грубостью, когда они сели в "даймлер" Зии и теперь уже не спеша тронулись вверх к отелю.
- Самое неприятное - люди начинают беспокоиться, - сказала Джорджиана, пока они ехали по горному серпантину к сверкающему огнями отелю. - Несколько недель назад состоялся грандиозный политический уик-энд в Кливленде.
- Меня это мало интересует, - сказал Рамон с обезоруживающим очарованием, когда автомобиль подъехал к роскошному входу в отель.
Монткалмы расстались с ними, Джорджиана - задумчиво, граф - с явным облегчением. Когда Рамон провожал мать в ее номер, она нерешительно спросила:
- Здесь замешана женщина, дорогой?
Рамон никогда не врал ей. Они остановились у отделанной бронзой двери в покои Зии. Он взял ее за руки, глядя прямо в глаза с нежностью и участием:
- Была. Теперь все кончено. Это правда.
Зия смотрела на него с болью в сердце.
- Я хочу, чтобы ты женился, дорогой. Вокруг столько хорошеньких девушек. Здесь на своей вилле отдыхают Росманы. Их дочери Тессе уже восемнадцать. Она очень красива и хорошо воспитана. Прекрасная пара для тебя. - Голос Зии был грустным.
Рамон смотрел на нее, ничем не выдавая внутреннего смятения. Наконец он сказал:
- Ты права. Я приглашу Тессу на сегодняшний вечер. Надеюсь, это порадует тебя?
Зия взглянула на своего стройного, сильного и красивого сына:
- Я буду счастлива, дорогой. Благодарю.
Он проводил Зию в ее комнаты и вручил попечению служанок. Затем вернулся в свои апартаменты.
Тесса Росман была неплохой партией. Многие поколения Росманов жили в Португалии. Их фамильный дом, как и многие родовые имения известных виноторговцев, находился в Опорто. Родители Тессы - англичане. Ее дед и прадед тоже были англичанами. Росманы не допускали браков с представителями других национальностей. Рамон решил, что эта давняя традиция не станет препятствием, если он попросит руки Тессы. Он был лишь наполовину американцем, окончил английскую закрытую частную школу, его состояние оценивалось в несколько миллионов, и их брак приведет к слиянию двух самых знаменитых в мире семейств виноторговцев. Прекрасный брак со всех точек зрения. Тесса Росман в детстве была чрезвычайно мила: льняные волосы, голубые глаза, улыбчивое лицо. Он уже несколько лет не видел ее. Росманы тщательно оберегали свою цветущую красавицу от глаз охотников за приданым. Ночные клубы были для нее под запретом. Окончив школу в Швейцарии полгода назад, Тесса отправилась с матерью в ознакомительное путешествие во Флоренцию и Венецию, а потом ее заточили на роскошной фамильной вилле в девяти километрах от Фанчэла в красивой уединенной деревне Камара де Лобос. Беспокойство Росманов возрастало. Прятать Тессу от подонков, охотившихся за наследством, становилось все труднее. И потому Рамон Санфорд был не просто желанным женихом, а настоящим даром небес.
Этим же вечером Рамон отправился в Камара де Лобос и пригласил Тессу на вечеринку с вином и застольем. Затем вернулся в сопровождении восхищенной девушки в отель. Позднее они посетили казино, и Тесса, как и полагается новичкам, выиграла за карточным столом. Она забавно и неподдельно радовалась. Прощаясь, Рамон поцеловал ее. Она кротко подставила свои губы, которые неумело затрепетали под его губами. С неожиданной нежностью он понял, что это наверняка ее первый поцелуй.
- Это был прекрасный, удивительный вечер, - сказала Тесса. Глаза ее восторженно сияли, когда она вышла из автомобиля и дворецкий Росманов открыл дверь ее тюрьмы. Она была уже достаточно взрослой, но все-таки выглядела милым, красивым ребенком. Рамон поцеловал ей руку, но не с такой горячей страстностью, как совсем недавно целовал руку Нэнси.
- До завтра, - сказал он. - Встретимся на балу в отеле.
Она приоткрыла рот, тут же подумав о своем гардеробе и драгоценностях матери.
Рамон, как бы читая ее мысли, улыбнулся.
- Никаких драгоценностей, - сказал он. - Я подарю тебе розу. Других украшений не надо.
Он послал воздушный поцелуй и уехал, оставив Тессу со своими инквизиторами. Ночной ветер развевал его волосы, когда он на бешеной скорости преодолевал повороты. Тесса молода, прекрасна и чиста. Какого черта еще нужно? Тормоза пронзительно визжали. Далеко внизу в лунном свете сверкала внушающая ужас вода. На очередном повороте автомобиль сильно занесло, но затем он продолжил свой опасный путь.
Ему нужна была Нэнси. Женщина, а не ребенок. Умная, страстная, искушенная. Он хотел обладать шлюхой, кричащей от страсти, как это было при их последней встрече. Хотел обладать женщиной, которая обещала вечную любовь, а потом покинула его без каких бы то ни было объяснений. Женщиной, о которой он мечтал и которая, смеясь, растоптала его мечты.