Напряжение, рожденное удивлением Джонни, моментально растворилось, сменившись радостью: она не ошиблась, Норд действительно не относился к племени ловеласов!
- Ну, мне пора! Обещал толстушке Кэтти потанцевать с ней на празднике. - Джонни окинул взглядом Норда и Еву. - Вы замечательно смотритесь вместе!
Помахав им рукой, Джонни скрылся в разноцветной толпе.
Ева с удовольствием потягивала коктейль, сидя на небольшой скамеечке недалеко от костра. Норд уселся рядом, прямо на траве, и любовался ее лицом, освещенным огнем, и тихой улыбкой, играющей на губах.
- Расскажи мне о своей работе, - попросила Ева.
Они уже перешли на ты, и оба испытывали удовольствие от свободы и легкости общения, которые дал им этот переход.
- Я окончил университет Джеймса Кука в Северном Квинсленде. Профессор по антропологии, теперь уже мой добрый друг, Эдвард Доусон сумел в свое время заинтересовать меня историей островов Большого Барьерного Рифа. Так меня занесло на Герон Айленд. Я влюбился в природу этого острова и большинство исследований посвятил именно ей. Познакомившись с племенем берру, я заинтересовался им и в следующих своих работах описал историю берру, их обычаи, легенды и предания, связанные с жизнью племени. Мне хорошо здесь. Этот остров - моя вторая родина, часть моей души, возможно, лучшая часть. Я многим обязан Герон Айленду. А ты, Ева? Ты не говорила, чем занимаешься.
- Моя работа гораздо менее интересна, чем твоя. В Голд Косте я владею парфюмерным магазином "Ароматик Плэйнет". Много-много стеклянных полочек с очаровательными флакончиками, наполненными ароматами "Живанши", "Нина Ричи", "Дольче энд Габанна". Заказы - удачные и неудачные, приходящие и уходящие клиенты. Я люблю свою работу, но… - Ева вздохнула. - В последнее время она стала для меня настоящей пыткой. Дела идут из рук вон плохо - я нервничаю - они продвигаются еще хуже, и нет выхода из этого порочного круга. Надеюсь, отдых на острове пойдет мне на пользу, и неприятности останутся позади.
Норд встал с травы и, отряхнувшись, протянул девушке руку:
- Пойдем танцевать, Ева. Долой грустные мысли! Отвлекись, развейся.
Играла легкая и одновременно волнующая музыка. От танца и выпитых коктейлей у Евы слегка кружилась голова. Руки Норда мягко лежали на ее спине, отчего по телу девушки теплой волной пробегал трепет. Тела плавно и гармонично двигались в такт музыке, они словно томились в ожидании большего сближения. Щек Норда касались пепельные локоны распущенных волос Евы. Мужчина глотал дурманящий сладкий аромат "Сицилии", исходивший от нее. Ева встряхнула головой, чтобы освободить лицо от непокорных кудрей, и на мгновенье коснулась губами лица Норда. Это было похоже на извержение долго спавшего вулкана - Норд потерял контроль над собой. Крепко обхватив плечи Евы руками, он впился в ее губы страстным поцелуем. Она мгновенно ощутила давно забытое щекочущее желание, которое заставило ее покорно приоткрыть рот и впустить в себя жало трепещущего языка мужчины.
Ева, одумайся, зашептал девушке внутренний голос, вы знакомы совсем не долго, ты только что пережила разрыв с любимым, так отчего же ты торопишься навстречу новой боли? Остановись, Ева!
Ей оставалось только уступить голосу разума, она вырвалась, отерла влажные губы и сурово посмотрела на Норда.
- Простите… прости, Ева. - В его голосе звучало настолько искреннее раскаянье, что взгляд Евы смягчился. - Я сам не понимаю, как это вышло. Ты мне очень нравишься. Поверь, если бы я знал, что тебе будет неприятно, я никогда не повел бы себя так. Я не отношусь к мужчинам, которые при первом же знакомстве пытаются соблазнить девушку. Не хочу, чтобы у тебя сложилось превратное мнение обо мне…
Взволнованный голос Норда, его встревоженный взгляд убедили Еву в том, что он говорил правду. К тому же она, мягко говоря, не осталась безразличной к поцелую. Он заставил ее зажечься, загореться волшебным огнем, он наполнил теплом и радостью все ее существо…
- Не стоит оправдываться Норд - я ведь ответила на поцелуй. К тому же ты вовсе не похож на охотника за женскими сердцами, ты слишком искренен для этого. Но я не хотела бы торопить события - мы познакомились только сегодня, хотя у меня такое чувство, что я знаю тебя уже давно.
- У меня тоже. Я был очень удивлен, когда это понял. Слава Богу, ты не сердишься. У тебя был такой злой взгляд, когда ты оттолкнула меня. Мне стало страшно, что ты уйдешь и никогда больше не захочешь меня видеть.
- Я рассердилась на саму себя, Норд. Ответить на поцелуй едва знакомого мужчины, когда душа еще не оправилась от прежних ран… Но не стоит об этом.
- Ты не хочешь рассказать мне о том, что с тобой произошло? Я чувствую, что кто-то обидел тебя, и очень хотел бы помочь тебе, утешить.
Ева опустила глаза. Проклятые песочные часы, которые постоянно переворачивались в ее душе, то наполняя, то опустошая ее! Неужели она никогда от них не избавится?!
- Извини, Норд. Я еще не готова рассказать об этом. Но обещаю, когда наступит время и я смогу говорить об этом спокойно, ты первый услышишь эту историю. Честно говоря, она не так уж интересна и достаточно банальна.
- Я подожду. - Норд ласково пожал ей руку. - Пойдем прогуляемся к океану. Скоро взойдет солнце, а ты наверняка не видела рассветный берег Герон Айленда.
Золотистый сырой песок, босые ноги, утопающие в нем… Со стороны океана дул легкий ветерок, чуть шевелящий кустарники, растущие на побережье. Ева вдыхала свежий воздух и сливалась с природой утреннего острова. Багровое солнце медленно поднималось над далекой линией горизонта, оставляя на воде сияющие блики, следы своего восхождения на небесный престол. Прозрачно-голубой океан приветствовал светило легким плеском волн о песчаный берег. По песку торжественно ползла черепаха. Она вытянула голову из панциря, словно тоже здороваясь с восходящим солнцем. Солнце, океан и черепаха. Если бы Ева была художницей, она обязательно написала бы эту картину.
- Знаешь, Норд, я всегда жалела, что не умею рисовать. Мне так хотелось бы изобразить на картине это утро. Я бы назвала ее "Солнце, океан и черепаха".
- По-моему, забавное и трогательное название. Я иногда делал зарисовки видов Герон Айленда. Конечно, это не настоящее искусство, но местные жители были в восторге. Особенно дядюшка Джонни. Я даже подарил ему несколько рисунков.
- Покажешь мне?
- Конечно. Я захвачу их, когда полечу в Голд Кост.
Ева вздохнула. Разлука была неминуема - ведь уже сегодня она возвращалась назад. Назад, к работе, к проблемам, к одиночеству, которые отпустили ее так ненадолго, всего лишь на несколько дней.
- Пожалуй, мне стоит вернуться в гостиницу и хотя бы немного поспать. Я улетаю сегодня днем, но совершенно не готова возвращаться.
Темные глаза Норда завесила пелена привычной грусти. Еве показалось, что только общение с ней растворяло эту пелену, придавая его взгляду живой, радостный блеск. Может быть, она ошибалась и выдавала желаемое за действительное?
- Ты уезжаешь, а я, вместо того чтобы дать тебе возможность отдохнуть перед дорогой, таскаю тебя по берегу. Ты очень устала?
- Пожалуй, да. Но мне нравится эта усталость. Это усталость человека, довольного проведенным временем. Я очень давно не отдыхала так хорошо, как на этом острове. Поездка была замечательной.
- Несмотря на происшествие в лесу?
- Благодаря этому приключению я познакомилась с тобой. Сейчас я даже рада случившемуся. Надеюсь, что приобрела хорошего друга.
Норд чувствовал, что Ева не лукавит, но сердце его все же сжалось при мысли об ее отъезде. Ему хотелось попросить ее: "Не уезжай!" - но он понимал, что не имеет на это права: у нее своя жизнь, которая не должна нарушать ритм из-за его прихоти. И, в конце концов, он может прилететь в Голд Кост.
Норд проводил ее до гостиницы. Солнце уже взошло - начала оживать пестрая веселая островная жизнь. Запорхали бабочки, проснулись радужные канарейки, вновь принялись за свои проказы обезьянки. Радость расцветала на острове и угасала в Еве. С каждой минутой приближающегося расставания ей все больше и больше хотелось услышать от Норда: "Останься, останься еще хотя бы на один день. Я был бы так счастлив провести его рядом с тобой". И хотя она прекрасно понимала, что не останется - дела, которые ждали ее в Голд Косте, не терпели отлагательства, - ей так хотелось услышать эти слова от него. Они дали бы ей уверенность в том, что сейчас она видит его не последний раз в жизни.
- Ну что же, Ева… - От взгляда Норда сердце девушки сжалось еще сильнее. - Я не хочу говорить "прощай", знаю, мы увидимся. Я обязательно найду тебя. День, проведенный с тобой, был одним из самых лучших в моей жизни. Думаю, ты должна знать об этом. До свидания. И не грусти, помни о том, что "все к лучшему в этом лучшем из миров".
Ева улыбнулась - эта вольтеровская мысль всегда пробуждала в ней угасающий оптимизм.
- Надеюсь только, что моя судьба не сложится так, как у философа Панглоса. Радоваться жизни с провалившимся носом, кажется, не по мне. До свидания, Норд. Я позабыла обо всех своих печалях на этом острове. Спасибо тебе.
Он нежно приобнял ее и дружески поцеловал в щеку. Ева ответила ему тем же, хотя сейчас она желала получить тот, настоящий поцелуй, который так жарко обжег ее прошлой ночью. Она медленно направилась в гостиницу. Обернувшись на полпути, Ева увидела, что Норд внимательно и грустно смотрит ей вслед. Она помахала ему рукой, и на душе снова потеплело.
4
Блестящая синяя машина остановилась напротив прозрачных дверей магазина с огромной вывеской "Ароматик Плэйнет", выполненной золотым рельефом на голубом шаре, изображающем глобус. Какие сюрпризы преподнесут мне здесь? - подумала Ева и вышла из машины. От хорошенькой островитянки не осталось и следа. Закрытая бежевая блуза с маленькой брошью, пришпиленной к воротнику, серебристо-серый пиджачок, плотно облегающий фигуру, прямая юбка по колено в тон пиджаку, неброские, но дорогие кожаные туфли на прочном и высоком каблуке - все обличало в Еве деловую женщину, влившуюся в ритм жизни одного из самых фешенебельных районов Голд Коста - Мэйн Бич.
Стеклянные двери "Ароматик Плэйнет" автоматически открылись и впустили внутрь магазина его очаровательную хозяйку. Ева оглядела зал. "Ароматик Плэйнет" не был похож на большинство бутиков Мэйн Бич - в нем отсутствовала назойливая роскошь, которая так привлекала людей, обладающих не слишком хорошим вкусом. Занимаясь оформлением магазина, Ева, в первую очередь, решила сделать акцент на уют. И действительно, приходящие сюда клиенты были в восторге от мягких диванчиков, мохнатых ковриков под ногами, от разложенных по столам стеклянных шариков и от библиотеки, которая предоставлялась в распоряжение мужей, скучающих в ожидании своих жен. Любой желающий мог попросить чашечку кофе или зеленого чая, так популярного в последнее время. Все клиенты, даже те, кто уходил, так и не сделав покупки, получали от бутика маленький подарок: номер модного журнала, пробник туалетной воды, изящную фигурку из стекла в виде глобуса (символ "Ароматик Плэйнет") или мешочек-саше.
Благодаря уюту и хорошему обслуживанию у магазина до последнего времени было много постоянных клиентов, но жесткая конкуренция и обилие новых парфюмерных бутиков постепенно оттесняли "Ароматик" на задний план. Все это страшно беспокоило Еву - кроме того, что магазинчик был ее детищем, он был единственным источником ее дохода. Девушка поднялась на второй этаж, туда, где располагался офис и ее кабинет.
- Как отдохнули, мисс Дэвис? - обратился к ней менеджер по заказам Вильям Эткинс, правая рука Евы, который считал поездку на остров в такой трудный для магазина период типичной для женщин глупой прихотью (не считая лояльным забивать головы сотрудников своими проблемами, Ева умолчала о разводе с Фрэдом).
- Замечательно, Вильям. Остров прекрасен. Если бы не дела, я бы с удовольствием осталась там на долгое время. Восхитительная природа! Чудесные люди! Обязательно слетайте туда в свой отпуск - уверена, вам понравится. Что ж, теперь о нашей рутине. - Ева порылась в кипе бумаг, лежащих на ее рабочем столе. Обычно она поддерживала на нем порядок, но последние события заставили ее изменить своей привычке. Выудив наконец из вороха листов то, что было ей нужно, она пробежала глазами по документу и снова обратилась к Эткинсу: - К нам пришел товар "Кусадо"?
- Да, Ева. Вчера утром ребята поставили его на полки так, как вы просили. Но, к сожалению, за это время ничего не продано.
- Черт возьми! Я так на него рассчитывала! Это странно, Вильям. Японский парфюм сейчас в моде, как и все восточное, мне казалось, что он начнет раскупаться с первого же дня появления. Кажется, ни один из моих замыслов не приносит реальной прибыли. Я страшно жалею, что мы переплатили поставщикам - овчинка не стоила выделки.
- У нас почти нет клиентов, Ева. К нам заходят по старой памяти, да и то очень немногие. Если не предпринять решительных шагов, "Ароматик" перестанет окупать себя. Мы стоим одной ногой в пропасти. Вы не думали о рекламной акции? Скидки, подарки и прочие соблазнительные уступки? - Вильям Эткинс коснулся вопроса, ответ на который Ева дала себе уже месяц назад.
- Поймите, Вильям, мы будем одними из многих, кто привлекает таким образом клиентов. Система мелких поощрений реальных и потенциальных покупателей существовала у нас всегда, что же касается акции… Нет, нам нужен какой-то более эффектный ход. - Ева задумалась. Идеи совершенно не хотели посещать ее голову. Пусто. - Пусто в моей голове, Вильям. Пока пусто. И, честно говоря, не знаю, когда ее посетит хотя бы одна дельная мысль.
Эткинс вздохнул. Он подозревал, что с Евой Дэвис творится что-то неладное, но, как человек опытный, понимал: если в ближайшее время они ничего не придумают, об "Ароматик Плэйнет" останутся лишь воспоминания.
- Ничего, Ева. Сейчас я расскажу вам маленькую веселую историю и ваши "серые клеточки" снова заработают. Слушайте. Вчера к нам пожаловал солидный мужчина лет пятидесяти. К нему тотчас же подошла Лайза: "Добро пожаловать в "Ароматик Плэйнет", чем мы можем вам помочь", ну и прочая ерунда. Он ей: "Мне нужна девушка и щенок". Лайза в недоумении: "Простите? Девушка и щенок?". Мужчина: "Да, девушка и щенок. Большой пушистый белый щенок". Перепуганная Лайза, которая страшно боится разозлить клиента и не понимает, чего все-таки от нее хотят (у нас, вообще-то, не зоомагазин и не служба знакомств): "Вы знаете, наш магазин специализируется исключительно на парфюмерии, может быть, вы что-то перепутали?". Мужчина: "Моя жена очень любит этот ролик. Она очень хотела то, что в нем рекламируют. Я точно не знаю, что это, но, кажется, какая-то парфюмерия. У нее завтра день рождения, а я все еще не купил подарок. Вы не могли бы мне помочь? Очень красивый большой пушистый щенок". Лайза, никогда не отличавшаяся любовью к телевизионной рекламе, бежит за помощью к девчонкам. В общем, я спускаюсь вниз и застаю следующую картину: окруженный стайкой щебечущих консультантов недоумевающий мужчина с тусклым и отчаявшимся взглядом бродит по залу. Это надо было видеть, Ева! До истины мы все-таки добрались: он имел в виду рекламу новой туалетной воды "Клиник": девушка обнимает щенка лайки. Мужчина в восторге, жена при подарке - словом, все счастливы. Кроме Лайзы. Она до сих пор не понимает, как можно прийти в парфюмерный магазин и потребовать "девушку и щенка"!
Ева просто заходилась от хохота. Она тут же представила солидного джентльмена Найди-То-Не-Знаю-Что и недоумение молоденькой стеснительной Лайзы. Вильям Эткинс и сам рассмеялся при воспоминании об этой истории. Веселье нарушили трели мобильного телефона Евы. Она настолько отвыкла от него, пребывая на острове, куда не взяла телефон из опасения услышать нежелательный звонок, что мысль ответить на вызов не пришла ей в голову. Внимательный Эткинс тут же напомнил ей об этом:
- Что, мисс Дэвис, забыли, как звонят мобильники? Это, между прочим, ваш надрывается.
Ева тут же спохватилась, перестала смеяться и взяла трубку.
- Алло? Привет, Джеральд.
- Где ты пропадала? Никак не мог тебе дозвониться. Как твои дела?
- Не могу похвастаться - дела идут неважно. Я была в отъезде пару дней и не взяла с собой телефон.
- У тебя просто поразительная способность отвергать блага цивилизации. Я звоню тебе по поводу одного весьма интересного предложения. Ты сейчас в офисе?
- Да. Хочешь приехать, или обсудим по телефону?
- Нет, будет лучше, если приедешь ты. Разговор будет долгим и вдумчивым. Думаю, твои дела удастся поправить.
- Хорошо, Джеральд.
- Кстати, захвати с собой Эткинса. Бай! Жду с нетерпением.
- О'кей. До встречи.
Ева убрала мобильник в маленькую черную сумочку, висящую у нее на плече, и повернулась к Эткинсу.
- Собирайтесь, Вильям. Джеральд Вудс предлагает нам обсудить некое, по его словам, интересное предложение. Поэтому сейчас мы едем к нему.
Джеральд Вудс, привлекательный тридцатилетний мужчина, был давним приятелем и пылким поклонником Евы. Познакомились они очень забавно: на одной из вечеринок у общих друзей он опрокинул бокал вина на платье девушки. Позже он признавался, что больше всего его поразила лучезарная улыбка Евы, которая потянулась за салфеткой со словами: "Не расстраивайтесь, это платье мне все равно не нравилось".
Джеральд всегда пытался ей помочь. Он давал массу полезных советов, касающихся бизнеса (долгое время он был управляющим крупной парфюмерной компании), уговорил перебраться в Мэйн Бич, где подыскал для нее очаровательный домик, утешал в деловых и житейских неудачах. Он сделал ей предложение, утверждая, что их дружба будет залогом семейного счастья, но Ева отказала ему, уверенная в том, что истинное счастье - в любви, и вышла замуж за Фрэда. Джеральд отговаривал ее от этого шага, даже не потому, что испытывал к ней сильное чувство. Зная характер Фрэда, он отчетливо понимал, что спустя недолгое время представления Евы о гармонии в любви рассыплются в прах.
Этот брак на долгое время расстроил их отношения: Фрэд неприязненно относился к их дружбе, а Джеральду больно было смотреть на измученную девушку, разрывающуюся между старым приятелем и мужем. Он отступил. Развод расставил все по местам - Джеральд стал первым человеком, узнавшим об этой новости. Он все еще был влюблен в Еву, но ему уже ничего не хотелось менять в их отношениях - дружба с ней значила для Джеральда больше, чем роман, поскольку в последнем случае отношения их едва ли были бы продолжительными.
- Поездка пошла тебе на пользу. Сейчас ты выглядишь гораздо лучше той Евы Дэвис, которую я видел в последний раз. - Джеральд чмокнул Еву в щеку. - Привет, Вилли, - обратился он к Эткинсу, - садитесь. Может, принести вам холодного сока?
Ева села на вращающийся стул и начала медленно крутиться на нем - в офисе Джеральда она чувствовала себя как дома.
- Мне апельсиновый. Боже, как я рада тебя видеть! К сожалению, нет времени рассказать тебе о своем двухдневном отдыхе. Поверь, он был наполнен приятными неожиданностями.