- Но теперь-то нам уже давно не семнадцать, дорогая, так что постарайся не попасться в капкан еще одной очаровательной улыбки. Ты знаешь, что я действительно всем сердцем желаю тебе счастья - даже больше, чем самой себе, - но, милая, если кто-то и способен тебе его подарить, то уж никак не Кит Брэддок! Вот, собственно, и все, что я собиралась тебе сказать. Мне просто очень не хочется, чтобы твое сердечко было безжалостно разбито этим отъявленным вертопрахом.
- Знаю, - мягко ответила Анджела, - я и сама думала об этом великое множество раз. Не беспокойся понапрасну: я уже не стану, подобно зеленой девочке, растрачивать свое сердце на кого попало.
- Ну что ж, в таком случае наслаждайся, покуда можешь, - с игривой улыбкой откликнулась Виолетта. - Я думаю, что уж любовник-то он сказочный! Только не позволяй ему сделать тебя очередной наложницей в его гареме.
- Не позволю. - Анджеле не хотелось признаваться в том, насколько сильны ее чувства по отношению к Киту, - Виолетте этого все равно не понять. Впрочем, Анджела даже сама не могла понять себя до конца.
- Полагаю, этой ночью он не позволит тебе уснуть, - заговорщически улыбнулась Виолетта. Тон ее был доверительным и дразнящим.
- Надеюсь, - улыбнулась в ответ Анджела.
- Завтра ты будешь очень уставшей, да еще эти гости, которые ездят на тебе верхом! Почему бы тебе… не простудиться? - лукаво предложила Виолетта. - Так, совсем немного, чтобы был повод хотя бы полдня провести в постели?
- Посмотрим, Виолетта. В конце концов, остался всего один денек, и все начнут разъезжаться.
- Хорошо хотя бы то, что его не удалось заполучить маленькой противной Присцилле.
- Я очень рада за него, - мягко ответила Анджела. - Вряд ли ей удалось бы сделать его счастливым.
- Она никого не может сделать счастливым, если только ее партнер не будет получать удовольствие, говоря лишь о ней: о ее платьях, ее волосах…
- …Ее утонченном художественном таланте, - с улыбкой дополнила Анджела. - Впрочем, и замужество даже ей не может принести того, чего она так страстно желает, - продолжила она приглушенным тоном. - В этом возрасте и мы с тобой не были способны противостоять желаниям наших семей.
- А если бы даже и могли, то что бы от этого изменилось! Нас просто посадили бы под замок и держали до того дня, пока насильно не выдали бы замуж за тех, кто их устраивал.
- Знаешь ли ты хотя бы одного по-настоящему счастливого человека? - тихо спросила Анджела.
- Что-то нас с тобой потянуло на грустные темы. Нет, конечно же, не знаю. Да и ты тоже.
На лице Анджелы, удобно устроившейся в своем пышном платье на позолоченной скамеечке, мелькнула неуловимая улыбка.
- Что ж, Виолетта, послушаюсь твоего совета и на самом деле постараюсь максимально насладиться - хотя бы в течение того времени, которое мне отпущено.
- Вот и правильно, дорогая. Тем более что Кит Брэддок, похоже, не из тех мужчин, которым нравятся продолжительные связи.
- За завтраком меня не будет.
- А я постараюсь удержать твоих гостей подальше от Стоун-хауса. Ты уже что-нибудь сказала своим сестрам?
- Еще нет. Если Кит решит задержаться чуть подольше, я, конечно, предупрежу их. Впрочем, кто знает! - Она пожала своим обтянутым шелком плечиком, и пион, мастерски вытканный из бисера искусной рукой господина Ворта, блеснул в солнечных лучах. - Непостоянство действительно является одной из определяющих черт его натуры.
- Весьма разумный подход. Я вижу, здравомыслие все же не окончательно покинуло тебя.
- По-моему, я отличалась здравомыслием на протяжении всей своей жизни. Разве не так?
И в самом деле, с тех пор, как замужество с Бруком безжалостно разрушило все ее девичьи мечты, Анджела пыталась строить свою жизнь таким образом, чтобы любые коллизии наносили ей как можно меньше душевных травм. Учитывая регулярные и грубые вторжения Брука в ее жизнь, это было вовсе не просто, однако она все же смотрела на окружавший ее мир сквозь призму здравого смысла. Как и большинство женщин, живших, подобно ей, в браке без любви, Анджела признавала обязанности, которые накладывало на нее существование семьи, и прекрасно отдавала себе отчет в том, чем чреваты для нее безумные проявления неуправляемого характера ее мужа.
- Если, конечно, не считать периодических катастроф вроде господина Брэддока, - с улыбкой вставила Виолетта.
- Верно, - согласилась Анджела, и ее лицо также осветилось полной надежды улыбкой. - В каком-то смысле его и впрямь можно назвать "катастрофой", но настолько восхитительной, что помимо своей воли забываешь о том, что его обаяние - детище чересчур большого опыта.
- Ну что ж, радуйся жизни, пока существует такая возможность.
- Так я и поступлю, - внутренне ликуя, ответила Анджела.
Тем временем Кит Брэддок отправился исполнять поручение Анджелы, готовясь к новой любовной ночи. В тот самый момент, когда Анджела угощала своих гостей чаем и обсуждала с Виолеттой искренность его намерений, он стоял на пороге лавки единственного на весь маленький сельский Истон аптекаря.
Две пожилые дамы, с которыми Кит столкнулся на пороге, изучающе оглядели его с ног до головы и даже, выйдя на улицу, повернули головы в его сторону, словно не успели что-то рассмотреть. Он насмешливо помахал им через окошко, и матроны, зардевшись, поспешили своей дорогой. Смехотворный инцидент, и все же он заставил Кита задуматься о том, сколько глаз может быть исподволь устремлено на него в маленьком местечке наподобии этого. …
Киту пришлось подождать, пока аптекарь отмерит мышьяку посетителю, который выглядел видным местным помещиком. Одежда его была скроена добротно, но - по давно устаревшему фасону, а мода, по которой были подбриты седеющие виски, канула в лету уже лет двадцать назад.
- Эти мерзкие кроты пожирают все мои луковицы! Черт бы меня побрал, если это не так, Джефриз! Я должен задать им жару прежде, чем они прикончат меня.
- Это должно сработать, мистер Кэпшоу, - ответил аптекарь, высыпая смертоносный порошок в бумажный кулечек. - Дамы из клуба садоводов говорили мне, что мышьяк действует безотказно. - Хозяин лавки положил кулечек на прилавок и одарил посетителя лучезарной улыбкой.
- Вы пока можете заняться этим джентльменом, Джефриз. Мне, по-моему, нужно купить у вас еще кое-что, но сначала я должен отыскать список покупок.
С этими словами сельский эсквайр принялся хлопать себя по карманам в надежде услышать шелест бумаги и таким образом обнаружить искомый список.
- Чем могу служить вам, сэр? - обратился аптекарь к Киту, вытирая руки о полотняный передник. Вместе с тем он жадно ощупывал глазами модный наряд Кита. Это был взгляд человека, который привык, вернувшись домой, дотошно пересказывать жене все местные сплетни.
- Мне нужны презервативы, - спокойно произнес Кит. - Любые.
Хлопанье по карману внезапно прекратилось, а глаза аптекаря раскрылись еще шире. Он старался не упустить ни единой детали. Жена должна узнать обо всем!
- Вы имеете в виду какой-нибудь определенный тип? - вежливо осведомился продавец.
- Покажите мне все, что у вас имеется. - Ответ Кита был осторожным. Он уже знал, что значит провинциальное любопытство, и боялся его как огня.
- Вы - к кому-нибудь в гости? - поинтересовался деревенский джентльмен, подвигаясь поближе к прилавку, чтобы лучше видеть происходящее.
- Нет, проездом, - бархатным тоном ответил Кит, повернувшись к назойливой деревенщине.
- А я-то гляжу и думаю: экая замечательная лошадка стоит возле входа! Ни дать ни взять из конюшен графини.
Только теперь Кит по-настоящему понял, в каком медвежьем углу он оказался. В этой английской глуши незнакомцы появляются настолько редко, что их замечают в первую же секунду.
- Вы, должно быть, один из ее гостей. У нее, кстати, часто останавливается сам принц, вам это известно? А вы, видимо, американец, не так ли?
Кит был в замешательстве: на какой из вопросов отвечать в первую очередь и что конкретно говорить? Разумеется, о том, чтобы сказать правду, не могло быть и речи.
- Я просто одолжил у нее одну из лошадей, - туманно ответил он. - На денек-другой. Мы вместе охотились в Кворне, - добавил он, пытаясь удовлетворить любопытство сельского джентльмена. Кит предпочитал не упоминать о приеме в доме Анджелы.
- Говорят, тут - лучшая псовая охота в Англии, - заметил мистер Кэпшоу. - А в этом деле графиня может любому дать сто очков вперед. - Для местных жителей она явно являлась предметом гордости.
- Да, - нейтральным тоном ответил Кит, - она действительно прекрасная наездница.
- Лучшая наездница во всей Англии! - с уважением поддакнул аптекарь. - Я сам читал об этом в "Уорлд". Там была ее фотография и большая статья о том, что она купила чистокровных арабских скакунов.
- Вам приходилось бывать здесь раньше? - осведомился мистер Кэпшоу, с любопытством разглядывая резной перстень с вырезанным на нем китайским иероглифом на левой руке Кита. Солнечный свет, падавший из окошка, отбрасывал от зеленого камня яркие блики.
- Нет, не случалось.
- Собираетесь тут остановиться?
- Возможно, но еще не знаю наверняка.
- А откуда вы приехали?
- Из Сан-Франциско. - Такой ответ не таил в себе никаких опасностей. - Так как насчет моей просьбы? Я, знаете ли, тороплюсь, - обратился Кит к аптекарю, стремясь поскорее закончить эти рискованные расспросы. Когда речь шла о его собственной репутации, он мог позволить себе быть грубым и дерзким, однако в данном случае на кон была поставлена репутация Анджелы, и Кит не хотел сделать ее предметом досужих сплетен.
- Я сейчас покажу вам все, что у нас есть, - ответил аптекарь. Однако когда он вернулся к прилавку, в его руке оказалась целая пригоршня этих столь необходимых для Кита вещиц.
- Замечательно, - произнес тот, вытаскивая из кармана портмоне.
- Что выбираете? - бросив осторожный взгляд в сторону входной двери, тихо спросил аптекарь.
- Я возьму все.
- А-а… ну да… конечно… Я могу продать их вам в кредит, - заикаясь, проговорил аптекарь.
- Это ни к чему, - ответил Кит, вынув купюру и бросив ее на прилавок. Вслед за этим он сунул в карман свою покупку. - Сдачу оставьте себе. - Затем Кит кивнул одновременно обоим джентльменам и вышел.
- Да, видимо, это настоящий жеребец! И, судя по всему, весьма занятой! - подмигнул Кэпшоу аптекарю.
- И, кроме того, довольно богатый, - откликнулся Джефриз, помахав в воздухе купюрой в пятьдесят фунтов.
- Ничего удивительного. Человек, который разъезжает на чистокровном скакуне графини, не может быть бедным. Ее родная сестра вышла замуж за герцога, а сама она тесно дружит с самим принцем. Тем более что этот человек - американец. Может, он - один из тех американских миллионеров, которые разъезжают по Англии, скупая тут недвижимость?
- Я попрошу миссис Джефриз, чтобы она спросила об этом у жены своего племянника, невеста которого служанка в Истоне. Уж такого мужчину, как этот, она наверняка приметила!
16
Анджеле не терпелось уйти. Не будучи в состоянии дождаться, покуда разойдутся все гости, она последовала совету Виолетты и, когда эти посиделки стали для нее вконец невыносимыми, извинилась и, сославшись на "легкую простуду", сказала, что намерена подняться к себе и улечься в постель. Однако уже через несколько минут графиня выходила из дома через дверь, предназначенную для слуг.
Она летела через окутанную вечерними тенями лужайку, словно ребенок, которого наконец отпустили погулять, и ее вышитое блестками воздушное платье переливалось в серебристом свете луны. Буковая аллея, озаренная тем же лунным сиянием, превратилась в волшебную дорогу, которая вела ее к любимому человеку, и на душе у Анджелы было так легко и славно, что она, не в силах сдержаться, громко смеялась. Ее ждали целая ночь сладостной свободы и Кит, а завтра, когда она проснется, останется всего двадцать четыре часа до того благословенного момента, когда наконец отбудет последний из гостей.
И тогда он всецело будет принадлежать ей!
Сейчас она ощущала себя ветреной и легкомысленной девчонкой, а вовсе не той здравомыслящей дамой, какой пыталась предстать перед Виолеттой.
- Судя по твоему смеху, у тебя - чудесное настроение, - произнес Кит, появляясь откуда-то сзади и заключая Анджелу в объятия.
От неожиданности она вскрикнула, но затем вновь счастливо засмеялась, обвивая руками его шею и чувствуя, как сердце ее захлестывает мягкая и нежная волна.
- Я совсем ослепла от любви, - радостно и гордо объявила она, - а у тебя замечательно получается устраивать ночные засады на влюбленных женщин! - шепнула она, ласково прикасаясь губами к его щеке.
- Только на одну из них, - поправил Кит, обнимая ее и пытаясь повести ее дальше по усыпанной гравием дорожке. - Почему ты так задержалась?
- Гости никак не могут оторваться от вина, игры на пианино и карт. Ты знаешь, Присцилла просто чудовищно играет на пианино! - радостно добавила она.
- Да, как-то раз я имел несчастье слушать ее игру. Боюсь, что после этого я до конца жизни возненавидел Листа.
- Господи, я не верю, что мы опять вместе. Иногда мне кажется, что это только сон, и я так боюсь проснуться и потерять тебя, - говорила Анджела, не переставая целовать Кита. - Скажи мне что-нибудь, чтобы я поверила, что ты мне не снишься, милый. Ты знаешь, что ты - милый? - спросила она, водя кончиком языка по мочке его уха.
Раз-другой Киту уже об этом говорили, но сейчас он предпочел солгать:
- Нет, впервые слышу. - Лицо его при этом оставалось совершенно бесстрастным. Следующая фраза Кита подняла в Анджеле волну острого возбуждения: - Интересно, каково это - заниматься любовью с женщиной, ослепшей от любви?
- Спроси меня об этом чуть позже, пока я не знаю. Но думаю, слово "безумство" подойдет здесь как нельзя более кстати. Тебя еще ни разу не доводили любовными ласками до смерти? - глухим от желания голосом спросила Анджела.
- Хорошо, что сегодня я как следует отдохнул. - В улыбке Кита читалась восхитительная дерзость. Даже от его слов Анджела теряла голову и была готова отдаться этому мужчине немедленно, прямо здесь!
- Сегодня тебе определенно понадобится вся твоя сила! - задорно согласилась она. На мгновение Анджела подняла голову к небу и сказала: - Смотри, какая полная луна. А я сегодня, - добавила она чуть тише, - полна греха.
- Должен признаться, что я сегодня ощущал то же самое - утром, днем…
- За обедом и во время ужина, - закончила фразу Анджела. - Я знаю. Надеюсь, у тебя не запланировано никаких дел, которые потребовали бы твоего отъезда из Истона?
- Я отложил все дела.
- Значит, ты - мой?
- Целиком и полностью, моя прекрасная графиня, мой светлый Ангел. После того как в воскресенье разъедутся твои гости, ты будешь принадлежать только мне, - мягко произнес он.
- И крошке Мэй, - уточнила Анджела.
- Да, и ей тоже, - с готовностью согласился Кит. Взяв возлюбленную на руки, он донес ее до коттеджа, поднял по лестнице, внес в маленькую спальню на мансарде и посадил на монашескую постель. Анджела сразу же увидела, что Кит выполнил ее просьбу и побывал в лавке Джефриза.
- Ты не забыл!
- Разумеется, нет.
Крепко скроенный, налитой силой, с призывным огнем в зеленых глазах, он выглядел неотразимо мужественным, растянувшись поперек постели в рубахе, бриджах и сапогах для верховой езды.
- Знаешь, дорогая, мир должен быть благодарен семейству Лоутонов - ведь оно подарило ему самую красивую женщину, которая когда-либо ступала по земле.
В прошлом Анджеле не раз доводилось слышать славословия в адрес своей семьи и внешности, но она никогда не принимала их всерьез. Однако слова, сказанные Китом, тронули ее душу.
- Какие же мы с тобой счастливые! - произнесла она, чувствуя, как радость переполняет все ее существо. - Я так люблю тебя!
- Счастливые, - эхом отозвался он и, приподнявшись, нежно поцеловал любимую в губы.
- Но все равно, Кит, ты такой нетерпеливый и могучий, я ужасно боюсь, что одна случайность может перевернуть всю мою жизнь. Ведь если я все же забеременею, Брук убьет меня или, еще ужаснее, он отберет детей и опозорит меня.
- Милая, - нежно проговорил Кит, садясь рядом с нею, - ты говоришь так, будто тебе предстоит лечь в постель с мужчиной впервые в жизни. Позволь мне убедить тебя в обратном. Вот уже много лет я занимаюсь любовью с женщинами, и за все это время у меня не появилось ни одного ребенка. Я сознательно избегал этого. Представь себе, что я на самом деле даже осторожнее тебя самой. Ну, так что? Может, закроем на этом вопрос?
- Ты ни в чем не можешь быть уверен.
- Могу, - возразил Кит. Той парижской весной, когда он приглянулся герцогине Дюмон и она взяла его под свое крылышко, Кит, приехавший во французскую столицу со своим наставником, был шестнадцатилетним подростком и напоминал жеребенка. За несколько незабываемых недель герцогиня преподала ему полный курс искусства чувственных наслаждений, снабдив всеми необходимыми советами.
- Что ж, придется тебе довериться, ты убедил меня, - призналась Анджела.
- Да уж, пожалуйста.
- В подобных ситуациях женщина не может позволить себе несерьезно относиться к… возможным последствиям.
- Разбуди меня, когда найдешь какой-нибудь устраивающий тебя выход, - с легкой улыбкой произнес Кит, откинувшись на подушки и прикрыв глаза.
- Не смей спать, когда я рядом! - воскликнула Аня жела, обвивая его шею руками. - Когда я до такой степени в растерянности, переживаю, волнуюсь за свое будущее и так сильно люблю! - Последние слова она уже шептала. - Мне кажется, я умираю!
Руки Кита обняли ее за талию, и только после этого он открыл глаза. Однако когда он заговорил, в голосе его звучало странное спокойствие:
- Что ты имеешь в виду, говоря, что волнуешься за свое будущее?
- Да нет, ничего. - Сейчас ей совершенно не хотелось снова говорить о своем браке и всех тех невозможных вещах, которые были с этим связаны.
- Я понимаю, тебя волнует не столько сама возможная беременность, сколько последствия, к которым она приведет? - Последнюю фразу Кит произнес подчеркнуто серьезно. - Твои слова пугают меня, дорогая.
Во взгляде Кита читалась такая неподдельная тревога, что Анджела поняла: она не может сейчас отделаться от него какой-нибудь ничего не значащей фразой.
- Могу тебе только сказать, что, когда я понесла Мэй, Брук стал совершенно невыносим.
- Он действительно ее отец? - В те времена было обычным, что после того, как мужья-аристократы получали от своих жен первого - обязательного - наследника, последующие дети не имели ни малейшего сходства со своим законным родителем.
- Да.
- Но он не поверил тебе?
- Не сразу,
- А как он вел себя поначалу? Анджела не ответила, но Кит заметил, что в глазах ее промелькнул огонек испуга.
- Он бил тебя?
- Да.
- Слава Богу, что не пострадал ребенок, - сказал Кит, подумав про себя, что Брук Гревиль сам заслуживает того, чтобы его хорошенько вздули.
- Да я счастлива, что малышка не пострадала.
- Она чудесная. Она обожает тебя. Ты - счастливая мать.