Он не мог оторвать глаз от Прюденс. Волна желания уже захлестнула его. Сбросив рубашку, он опустился на одно колено и проник под юбки. Пальцы коснулись мягких бедер. Наклонившись, он легонько поцеловал ее в приоткрытые губы.
- Себастиан?.. - Ресницы дрогнули. Прюденс приоткрыла глаза и сонным взглядом посмотрела на него. - Добрый вечер, милорд. Наконец-то вы вернулись.
- Рад, что вы меня ждали.
- Я хотела с вами поговорить.
- Потом. - Он снова прижался к ее губам. Поцелуй становился все более страстным.
Себастиан хотел, чтобы она поняла - ему уже не до разговоров. Секунда-другая - и Прюденс перестала спорить. Она тихонько вздохнула и обняла его за шею.
Рука Себастиана скользнула выше. Вот он уже коснулся расщелины, разделяющей два бугорка, покрытых шелковистыми волосами.
Прюденс затрепетала, но прижалась к нему еще крепче, Неугомонный палец Себастиана забрался еще дальше. Коснувшись влажного отверстия, Себастиан осторожно ввел в него палец, поняв, что она, уже так же желает его, как и он ее.
- Себастиан…
Сонный голос был полон страсти, и Себастиан ощутил новую волну желания. Еще крепче поцеловав ее, он расстегнул бриджи.
Боже, как же он ее желает! Стоит только взглянуть на нее - и кровь кипит в жилах. Жажда обладания становится ненасытной. Он должен ее взять. Сейчас же!
Вопросы, волновавшие его весь день, вспыхнули с новой силой. "Ты любишь меня, Денси? Сможешь любить, несмотря на холод?"
Но он не станет задавать эти вопросы. Ведь ее ответ не имеет значения. В конце концов, она хочет его. В этом нет сомнения. Он это чувствует. Даже если бы она попыталась скрыть влечение к нему, то не смогла бы. И этого достаточно. Должно быть достаточно.
Себастиан легонько потянул Прюденс с софы.
Опустившись на ковер, он притянул ее к себе так, что она оказалась сверху.
Тонкая ткань ее платья не выдержала подобного натиска. Изящные груди вырвались на свободу, и Себастиан ладонями подхватил их.
Он взглянул на Прюденс - та наблюдала за ним, полузакрыв глаза. Ощущение ее мягкого тела, прижавшегося к нему, подействовало как удар хлыста.
Не проронив ни слова, Себастиан расстегнул бриджи. Бледно-лиловый шелк заструился вокруг его возбужденной плоти. Схватив ее расшитые оборками юбки, Себастиан поднял их до пояса.
- Себастиан…
- Возьми меня, - страстно прошептал он. - Быстрее, моя хорошая, я не могу ждать.
Сначала осторожно, потом смелее Прюденс взяла в руку его плоть. У Себастиана перехватило дыхание. Она начала его вводить в себя, становясь с каждой секундой все смелее - Вот так, - прошептал он. - Пусти меня внутрь. Почувствовав, как он входит в нее, Себастиан застонал. Какая же она теплая, а он так долго не мог согреться.
Не успел он погрузиться в нее до конца, как почувствовал, что больше не выдержит.
- Как я хочу тебя, моя любовь! - Себастиан плотнее обхватил руками ее бедра, так что ноги ее еще крепче обвились вокруг него.
Потом его руки скользнули выше, ей на талию, и он с силой насадил ее на себя.
Прюденс тихонько вскрикнула, принимая его плоть, что привело Себастиана в еще большее возбуждение. Найдя маленький, набухший бутон у нее между ног, Себастиан принялся ласкать его.
Прюденс на мгновение замерла, отдаваясь этой ласке, потом начала медленно двигаться. Она то поднималась, то опускалась, скользя вверх и вниз по его твердой плоти. Приоткрыв глаза, Себастиан был очарован зрелищем, которое она собой являла: голова откинута назад, волосы блестят золотом при свете огня… Нежная шея и грудь представляли собой самое сладострастное видение, которое Себастиан когда-либо наблюдал.
Когда она наконец задрожала в экстазе, Себастиан содрогнулся, исторгнув из себя неудержимый поток.
Прошло довольно много времени, прежде чем он пошевелился. Прюденс все еще лежала сверху. Он открыл глаза и увидел, что она заснула.
Его опять стали мучить вопросы, и с такой силой, что он уже не мог от них отмахнуться.
- Денси?
- Да… - Голос прозвучал хрипло. Глаза она так и не открыла.
- Почему вы вышли за меня замуж?
- Потому что я вас люблю.
Себастиан замер. На мгновение мозг его отказался воспринимать услышанное. Даже думать он был не в состоянии.
- Денси?
Ответа не последовало. Он понял, что она крепко заснула.
Некоторое время спустя Себастиан выбрался из-под нее, подхватил ее на руки и понес наверх. Там бережно уложил в постель, укрыл одеялом и лег рядом. Так он и лежал, одной рукой обняв Прюденс, пока туман за окном из черного не превратился в бледно-серый.
Наступил холодный рассвет. Сквозь пустую пелену едва можно было что-то различить, но утро уже вступало в свои права.
И Себастиан тоже заснул.
Глава 17
Когда на следующий день они с Себастианом вошли в дом лорда Блумфилда, Прюденс с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть от удивления.
В холле почти не было свободного места. Всюду какие-то корзинки и коробки. По углам кипы старых газет. Кругом раскиданы самые немыслимые вещи: книги, глобусы, маленькие статуэтки, трости, шляпы… Они занимали все свободное пространство.
На лестнице царил такой же хаос. Идти можно было только с краю - на остальной, большей части стояли либо чемодан, либо корзинка, а то и просто валялась какая-то старая одежда.
Стояла такая духота, будто в доме никогда не открывались окна. Вдобавок было еще и темно.
Душная атмосфера окутанного полумраком холла действовала угнетающе.
Прюденс искоса взглянула на Себастиана из-под широких полей своей новой фиолетовой соломенной шляпы внушительных размеров. Чтобы получше видеть мужа, ей приходилось придерживать болтающиеся концы огромного фиолетового банта. Себастиан осматривал обстановку, пытаясь скрыть свое чрезмерное любопытство.
- Его светлость никогда ничего не выбрасывает, - с гордостью объявила неряшливо одетая экономка.
- Это чувствуется, - сказал Себастиан. - Блумфилд здесь давно живет?
- Да, уже порядком. Но вещи стал копить года три назад. - Экономка издала хриплый смешок. - В то время его прежняя экономка уволилась, и он взял меня на освободившееся место. По мне, так хозяин может хранить все, что ему в голову взбредет, лишь бы исправно платил жалованье.
Дверь комнаты, которая, очевидно, служила гостиной, была открыта настежь. Прюденс бросила в гостиную быстрый взгляд - та тоже оказалась забитой до отказа коробками, бумагами и прочим хламом. Шторы были задернуты.
- Смотрите под ноги. - Экономка повела их к лестнице по узкому проходу. - К нам посетители не часто заглядывают. Его светлость любит бывать один. - Она снова хохотнула, да так, что широкая спина ходуном заходила.
Прюденс опять взглянула на Себастиана. Она никак не могла понять, в каком он сегодня настроении. С самого утра он говорил исключительно о предстоящем визите к Блумфилду. О прошлой ночи не было сказано ни слова.
Прюденс, хоть убей, никак не могла решить, возымело ли на него какое-то действие ее признание в любви.
Прошлой ночью он ее удивил. Прюденс уже почти заснула, когда он задал этот каверзный вопрос. И поймал ее врасплох, тепленькую, разгоряченную любовными ласками. Вот она и ответила не подумав.
- Почему вы вышли за меня замуж?
- Потому что я вас люблю.
Первая мысль, когда она проснулась сегодня утром, была о том, что сделана грубая ошибка. И она с тех пор не могла найти себе места, пытаясь понять, как Себастиан отнесется к ее признанию в любви. А поскольку он не сказал об этом ни единого слова, Прюденс нервничала еще больше..
Она бы все на свете отдала, лишь бы узнать, что он думает по поводу ее признания. А вдруг слова жены о любви вызвали его раздражение или, еще хуже, ощущение скуки?
Внезапно Прюденс осенило: а ведь возможно, она и не произносила свое признание вслух. От этого предположения ей стало немного легче. Может, ей только приснилось, что она сказала Себастиану о своей любви?
Но если ей снились свои собственные слова, значит, должен был присниться и его ответ. Печальная действительность состояла в том, что ни во сне, ни наяву ответа Себастиана она не получила. Узнав о ее любви, он, вероятно, решил никак на это не реагировать. Наверное, ее признание лишь позабавило его.
- Хозяин примет вас здесь. - Экономка остановилась возле горшка с цветком, в котором покоились давным-давно засохшие останки какого-то растения, и распахнула дверь.
Прюденс на мгновение почувствовала, как рука Себастиана сжала ей плечо, будто он инстинктивно хотел оттащить ее от двери. Она пристально всматривалась в глубину библиотеки, недоумевая, почему в такое раннее время темно, как глубокой ночью.
Оглядевшись, она поняла, что шторы задернуты. Комнату освещала одна-единственная свеча, стоявшая на столе в углу.
За столом сидел крупный тучный мужчина.
С глазами навыкате, с нечесаными волосами и бородой до самой груди. В бороде блестела седина, из чего можно было сделать вывод, что этому человеку под пятьдесят. Руки, крепко сжатые в кулаки, лежали на столе. Ему и в голову не пришло подняться, когда появились на пороге гости.
- Значит, вы все-таки соизволили прийти, леди Эйнджелстоун. А я, честно говоря, сомневался. Теперь не многие сюда захаживают, не то что в былые дни.
- Полагаю, вы Блумфилд? - спросил Себастиан.
- Да, я Блумфилд. - Хозяин нахмурил косматые брови. - А вы, очевидно, Эйнджелстоун.
- Да.
- Хм… Я бы предпочел проконсультироваться с леди Эйнджелстоун наедине. Дело, видите ли, личного свойства. - Блумфилд вздрогнул, хотя в комнате было очень тепло.
- Я не разрешаю своей жене оставаться наедине с лицами мужского пола даже для личных консультаций. Надеюсь, вы меня понимаете. Если хотите поговорить с ней, можете сделать это в моем присутствии.
- Ха! Как будто я собираюсь к ней приставать, - сказал Блумфилд скрипучим голосом. - Женщины меня не волнуют.
- О чем вы хотели со мной проконсультироваться, лорд Блумфилд? - Прюденс пробралась мимо груды старых газет "Морнинг пост"и "Газетт", нашла стул и уселась. Пока тебе предложат сесть, сто лет пройдет, решила она. Очевидно, у Блумфилда были самые смутные понятия о правилах вежливости.
Этим утром за завтраком они с Себастианом выработали план действия. Договорились, что она постарается отвлечь внимание Блумфилда на себя, чтобы Себастиан без помех мог разглядеть его самого и обстановку, в которой тот обитает. Теперь же, увидев этот грандиозный беспорядок, Прюденс поняла, что в таком хаосе мало что разглядишь.
- Слышал, вы крупный специалист в области потусторонних явлений, леди Эйнджелстоун.
- Я и в самом деле довольно долго изучала этот предмет, - скромно подтвердила она.
Блумфилд хитренько посмотрел на нее:
- Когда-нибудь встречали привидение? В памяти почему-то всплыла темная спальня в замке Келинга, в которой, как ей казалось, она обнаружила привидение.
- Был один случай, когда мне показалось, что я столкнулась с настоящим привидением, - медленно проговорила она, - но я не смогла найти тому подтверждения.
Краешком глаза Прюденс заметила, что Себастиан изумленно смотрит на нее.
- Что ж… В честности вам не откажешь. Не то что некоторые так называемые специалисты, с которыми я беседовал. Уверяют, что постоянно встречаются с привидениями. Скажут тебе все что угодно, лишь бы получить денежки.
- Я работаю бесплатно, - заметила Прюденс.
- Слышал об этом. Потому-то и послал вам записку. Тихий шорох прервал его слова. Вместо того чтобы осторожно обернуться и посмотреть, откуда он взялся, Блумфилд резко повернулся на стуле.
- Что это было? - закричал он пронзительным голосом. - Откуда этот звук?
- Газеты свалились на пол. - Себастиан улыбнулся своей холодной улыбкой и пошел туда, где на полу лежало несколько экземпляров "Морнинг пост". - Я их подниму.
Блумфилд посмотрел на газеты таким взглядом, будто никогда их раньше не видел, и, вздрогнув, проговорил:
- Не трогайте.
- Ничего, мне это не составит труда. - Себастиан наклонился за газетами.
Блумфилд проворно повернулся к Прюденс:
- Не буду ходить вокруг да около, мадам. У меня есть основания считать, что меня преследует привидение. Я должен знать, сможете ли вы избавить меня от призрака, пока он не убил меня, так же как остальных.
Прюденс взглянула Блумфилду прямо в его странные глаза и поняла, что он верит каждому своему слову. Она снова оттолкнула мешавший конец фиолетового банта.
- А вы знаете, чья душа вас преследует?
- О да. Я ее знаю. - Блумфилд вынул из кармана платок и вытер вспотевший лоб. - Она сказала, что отомстит. Пока что убила только двоих, но рано или поздно придет за мной.
- Как зовут это привидение? - спросила Прюденс.
- Лилиан. - Блумфилд уставился на платок, который держал в руке. - Очаровательная была малышка. Но вопила не переставая. В конце концов им пришлось сунуть ей в рот кляп.
Прюденс почувствовала, как у нее вспотели ладони. Украдкой они обменялись взглядами с Себастианом. Он закончил собирать газеты и тихонько стоял в тени. Внезапно она порадовалась тому, что он настоял на своем и отправился сопровождать ее.
Взяв себя в руки, Прюденс повернулась к Блумфилду.
- Что сделали с Лилиан? - спросила она. На самом деле ей не хотелось слушать ответ, но она знала - чтобы выяснить обстоятельства дела, нужно заставить Блумфилда рассказать все, с самого начала.
Блумфилд уставился на ярко горящую лампу. Казалось, он ушел в свой таинственный мир.
- Хотели только немного поразвлечься с этой девкой из таверны. Мы же заплатили за удовольствие… Но она устроила такой шум. Орала не переставая.
Прюденс сжала руки в кулаки:
- Почему она кричала?
- Не знаю. С другими никогда такого не было. - У Блумфилда тряслись руки. - А эта вела себя так, будто очень нежного воспитания. Я предложил найти другую, более сговорчивую. Но Келингу только эту подавай! Наконец мы запихнули ее в карету, сунули в рот кляп. - Черты лица его немного расслабились. - Крики прекратились.
- Куда вы ее отвезли?
- В замок Келинга. У него была там комната как раз для таких дел. Специально для "принцев целомудрия". - Блумфилд взглянул на Прюденс таким взглядом, будто позабыл о ее присутствии, и нахмурился. - Так назывался наш клуб. Нам нравилась заложенная в этом названии ирония, понимаете?
- Понимаю. - Прюденс готова была вцепиться ему в гордо.
Себастиан, видимо, понял, какая ярость клокочет в ней, - он подошел и встал у нее за спиной. Она почувствовала на плече его руку.
- И что же, "принцы целомудрия" до сих пор используют эту комнату для подобных развлечений? - спросил Себастиан деловым тоном, будто такая мерзость являлась для высокородных джентльменов нормой поведения.
- Что? - Блумфилд на секунду смешался. - Нет-нет. Сейчас с этим покончено. После той ночи мы никогда больше не встречались. Она все разрушила. Все, черт бы ее побрал!
- Как же она это сделала? - удалось спросить Прюденс относительно спокойным голосом.
- Покончила с собой. - Блумфилда передернуло. Потом он снова уставился на лампу.
Прюденс изо всех сил старалась не терять самообладания. В ее задачу входило получать от Блумфилда ответы, а не высказывать ему свое мнение о нем.
- Она покончила с собой из-за того, что вы с ней сделали?
- Первым был Келинг. - Блумфилд говорил теперь очень тихо. - Было много крови. Мы этого, понимаете ли, не ожидали. Келинг выглядел довольным. Сказал, что не зря потратил деньги. Потом за нее принялись Ринг-кросс и Оксенхем.
- А вы? - спросила Прюденс.
- Когда настала моя очередь, веревки ослабли. Она сбросила их и ринулась к окну. Келинг попытался схватить ее, но поскользнулся и упал. А все эти длинные рубашки… мы все были в черных длинных рубашках. Остальные оказались слишком пьяны и не могли ее поймать.
Прюденс припомнилось смутное видение - черные шторы, развевающиеся перед окном, которое ведет в темноту.
- Лилиан выпрыгнула из окна?
- Секунду она постояла на подоконнике. Потом вырвала изо рта кляп и взглянула на нас. Никогда не забуду ее глаз, когда она прокляла нас! Всю жизнь буду помнить. - Блумфилд стукнул кулаком по столу. - Все эти три проклятых года ее глаза преследовали меня.
Прюденс задохнулась от гнева. Несколько секунд она просто не могла говорить. Тогда допрос спокойно продолжил Себастиан.
- Что она сказала, когда проклинала вас? - бесстрастным голосом спросил он. - Ее точные слова, Блумфилд?
- "Вы заплатите. Видит Бог, клянусь, вы заплатите. Справедливость восторжествует". - Блумфилд бросил взгляд на свои трясущиеся руки. - Она выпрыгнула из окна прямо на камни и сломала себе шею.
- Что вы сделали потом? - спросил Себастиан.
- Келинг сказал, что нужно избавиться от тела - создать видимость, что она утонула. Он заставил нас завернуть ее в одеяло и отнести к ручью. - Блумфилд нахмурился. - Она была такая легонькая. Как перышко.
Прюденс расправила плечи и поклялась довести расследование до конца, даже если это будет невыносимо тяжело.
- И теперь вы считаете, что Лилиан вернулась, чтобы отомстить.
В глазах Блумфилда вспыхнул едва сдерживаемый ужас.
- Это нечестно. Она была обыкновенная девка из таверны, а мы хотели развлечься.
- У девок из таверны тоже есть чувства, как и у всех остальных женщин, - сдавленным голосом сказала Прюденс. - Какое вы имели право силой затащить ее в карету и увезти? - Она замолчала, тихонько вскрикнув - пальцы Себастиана впились ей в плечо. Но она тут же поняла, что для беспокойства нет причин - Блумфилд выложит им все до конца.
Он снова уставился на лампу, вглядываясь в одному ему видимую даль.
- Это нечестно, - пробормотал он. - Эта девка мне уже отомстила. Почему она хочет меня убить? Неужели ей недостаточно того, что она уже сделала?
Прюденс вся подалась вперед:
- Что вы хотите сказать? Как Лилиан уже отомстила вам?
- С той самой ночи я ни разу не спал с женщиной, - признался Блумфилд. На его лице отразилось отчаяние. Похоже, он позабыл о присутствии Прюденс. Он все еще не отрывал глаз от лампы. - Я уже ничего не могу. Той ночью она уничтожила во мне мужчину.
Прюденс хотела объяснить ему, что он сам виноват в том, что последние три года был импотентом, но Себастиан снова предостерегающе сжал ей плечо.
- И теперь вам кажется, что она собирается вас убить? - тихонько подсказал Себастиан.
- Она уже покончила с Оксенхемом и Рингкроссом. - Блумфилд стиснул трясущиеся руки. - Я знаю, ходят слухи, что Рингкросс погиб в результате несчастного случая, а Оксенхем покончил жизнь самоубийством, но это не правда. Вот какую записку я получил. - Он вытащил маленький клочок бумаги и протянул его Прюденс.
Записка была короткой:
"Лилиан будет отомщена".
- Откуда вы это взяли? - спросила Прюденс.
- Нашел вчера на столе. Наверное, она ее туда положила. Я хочу, чтобы вы заставили ее уйти и оставить меня в покое, - устало произнес Блумфилд.
- И как именно? - спросила Прюденс.
- Вызовите ее. Скажите, что я уже заплатил сполна за то, что произошло.
Прюденс взглянула на него: