Одна акула отличалась особой агрессивностью, огромная, как все они. Новый яростный толчок.
В бедро вонзились акульи зубы. От нестерпимой боли Кэдрин закричала, разнимая челюсти рыбины, чтобы выдрать ее зубы из раны. Она сражалась не на жизнь, а на смерть. С проклятыми акулами!
Мелькнула мысль, что Себастьян наверняка придет и найдет ее останки – если вообще от нее что-нибудь останется.
Кэдрин была готова к мысли, что погибнет насильственной смертью, но будь она проклята, если пойдет на корм рыбам! Она нырнула, работая когтями, полосуя акульи бока, вгрызаясь в них зубами, когда они пытались ее укусить. Она обезумела от ярости, глаза заволокло красной дымкой.
Вонзила когти в плавник, сделала рывок всем телом и впилась зубами в акулу что было сил. Вода потемнела от крови, которая ручьями хлынула из раны. Невероятно, но акул стало еще больше. Кэдрин отплевалась, потом укусила снова.
"Я действительно могу здесь умереть. Акулы могут убить бессмертного, достаточно оторвать его голову от тела".
Новый взмах когтистой руки распорол лоснящийся рыбий бок. Но не могла же она сражаться со всеми акулами сразу!
Кэдрин поплыла, надеясь укрыться на рифе. Она могла довольно долго не дышать.
Зато утонуть она не может.
Но сбежать она не успела. Самая крупная акула схватила ее ногу, ударила хвостом, отправляя Кэдрин назад, в гущу схватки.
Яростные удары когтей. Боль. Когда она снова размахнулась, удар пришелся против роста шипов, и акулья кожа расцарапала Кэдрин руку, выдирая когти. Извивающиеся могучие тела вокруг…
Она взлетела к поверхности, глотая воздух. Акула ухватила вторую ногу повыше колена, увлекая ее ко дну. Вода поглотила ее отчаянный вопль.
Глава 35
Проснувшись, Себастьян вскочил, но тотчас же рухнул обратно, морщась от боли, разрывавшей ему голову. Разлепив глаза, уставился в ночное небо. Он неподвижно лежал на каменистом речном берегу, и теплый ветерок обдувал его тело. Он еще раз попытался приподняться, чтобы определить, где находится, и зажмурился, когда вдруг вспомнил, что приключилось с ним в джунглях.
Чертов оборотень бросил его в бурную реку. Каждый раз, когда Себастьяна затягивало в глубину, это казалось ему спасением от лучей солнца, зато воды он нахлебался вдоволь. Через некоторое время – оно показалось ему долгими днями – река наконец успокоилась. Солнце сожгло ему кожу, кровь из раны на голове просочилась в глазницу. Себастьян не сомневался, что ему не выжить.
Но он выбрался на берег, потому что не мог потерять будущее с Кэдрин. Прежде чем потерять сознание, сумел заползти в кусты – на солнце оставались лишь ноги. До самого вечера он поджаривался на солнце, слишком слабый, чтобы пошевелиться и попытаться спрятаться в тень.
Сколько времени он пролежал без сознания? Целый день? Его мучила жажда, он безумно устал.
Макрив угрожал Кэдрин. Себастьян встал на ноги и телепортировался. Голова закружилась, ноги подкашивались, но он был уже на пляже где-то в тропиках. Солнце садилось.
Значит, он на другом конце света. В который раз.
На песке толпились десятки участников и, затаив дыхание, наблюдали за происходящим в море. Себастьян проследил направление их взглядов – вода там просто бурлила. Мелькнули плавники, разрезая морскую поверхность, и снова ушли на глубину. Что-то там сражалось и погибало, но никто даже не попытался прийти на помощь.
Над волнами показалась рука.
Ему стало дурно. Кэдрин!
Он телепортировался прямо в темную воду, рядом с Кэдрин. Ничего не видно. Кровь – кровь Кэдрин, куски мяса вокруг. Себастьян выскочил на поверхность, мимо извивающихся акульих тел, чтобы схватить ее за плечи.
Мимо. Акула схватила Кэдрин за ногу, вырвав из руки Себастьяна, и потащила на дно. Тогда он принял бой, нанося удар за ударом, раздирая руки об акульи зубы. Он не видел собственных ран – нужно было пробиться к Кэдрин.
Наконец он ухватил ее за предплечье. Есть!
Он телепортировался на пляж, упал спиной на песок, держа Кэдрин сверху, чтобы защитить своим телом от удара.
Она не дышала. Вскочив на ноги, он перевернул ее на бок. Она закашлялась, выплевывая воду. Растер Кэдрин спину, и ее вырвало на песок. Когда она снова смогла нормально дышать, Себастьян взял ее на руки и стал укачивать.
"Что, если бы я очнулся слишком поздно? – Она была бы… уже мертва". – Себастьян содрогнулся. Они больше не должны разлучаться.
Даже если придется посадить ее под замок.
Себастьян осторожно приподнял ее за плечи, чтобы посмотреть ей в глаза. Она прошептала:
– Ты бледен как привидение.
– А тебя чуть не сожрали заживо! – заорал он, от страха за нее приходя в ярость. – И ты могла утонуть!
– Я и тонула. – Она задумалась, вспоминая. – Кажется, раза два.
– Замечательно. А не появись я вовремя? Не успей я тебя спасти?
Это ты не понимаешь! – отрезала она. – Вот уже больше тысячи лет, как я участвую в состязании и с легкостью побеждаю. Появляешься ты, и мне приходится менять стратегию. – Она судорожно глотнула воздуха. – А заодно рисковать так, как я никогда раньше не рисковала. Не откажись я от ларца, не пришлось бы мне рисковать жизнью.
– Я не хотел, чтобы ты от него отказывалась.
Кэдрин посмотрела ему в глаза:
– Именно, Себастьян. Именно этого ты хотел.
– Не такой ценой. – Его голос звучал совсем глухо. – Можешь представить себе, каково это – видеть тебя среди акул? Я видел, как ты… погибаешь. – Себастьян убрал с ее щеки прядь волос, засыпанных песком. – Что нужно, чтобы ты отступилась?
– Ничего, – ответила она упрямо. – Ничто на земле не заставит меня отказаться от приза.
– Смерть, может быть?
– Я пока жива.
Потрясенный до глубины души, он сказал:
– Невеста, у тебя на подбородке акулья шкура.
Она обтерла губы тыльной стороной ладони, глядя на Себастьяна с вызовом.
– Ты их кусала?!
– Они первыми в меня вцепились.
– Ты видела, что там кругом акулы, и не подождала меня?
– Так ведь ты не позвонил! Хочешь знать, каков третий мужской грех? Когда мужчина не звонит, получив свое.
"Получив свое?"
Она начинала злиться.
– Не собиралась я тебя дожидаться, если ты исчез на два дня! А когда мы по-настоящему разговаривали в последний раз, ты объявил, что бросаешь меня. Первый вампир, бросающий свою невесту! Как же, как же.
– Ты должна была помнить, что я приду за тобой – погоди, ты сказала, два дня?
– Очень мило, Себастьян, ты потерял счет дням.
– Я был в джунглях, поджаривался на медленном огне. Иначе я бы давно был здесь.
– Чт-то ты сказал?
– Утром я телепортировался, чтобы тебе помочь, но шотландец огрел меня лопатой по лицу, а потом сбросил в водопад. – Себастьян прищурился. – Он тебя не тронул?
– Нет, но он определенно что-то для меня придумал.
– Мне казалось, я пролежал там только день. Значит, ты провела без меня два дня?
Он сжал ее руку. Кэдрин громко охнула.
Себастьян уставился на нее с ужасом – неужели сделал ей больно? Их глаза на миг встретились, а потом оба посмотрели на ноги Кэдрин. Ее брюки превратились в лоскуты, израненная кожа кровоточила. Ее раны были гораздо серьезнее, чем ему показалось сначала. Песок вокруг них потемнел. Это была кровь… кровь повсюду.
– Боже, почему ты ничего не сказала? – закричал Себастьян, снова приходя в ярость.
– Ах, простите, что я вся в крови, – сказала Кэдрин, заметив, что он не сводит взгляда с ее окровавленных ног. – Я не хотела раззадоривать твой аппетит.
– Иногда ты бываешь очень грубой, женушка.
– Я тебе не жена, черт возьми!
– Пока нет.
Невзирая на ее слабые попытки сопротивляться, Себастьян прижал Кэдрин к груди и крепко обнял.
– Я отнесу тебя домой и там перевяжу, – тихо сказал он.
Обитатели Закона стояли неподалеку и смотрели на валькирию, которую уносит вампир. Синди от изумления забыла закрыть рот.
Но Кэдрин, казалось, не замечала ран. Оглядела горизонт, кусая нижнюю губу, и прошептала:
– Приз…
Даже после всего, что ей пришлось пережить, она не забыла о призе. Себастьян погладил ее снизу подбородка, чтобы заставить поднять голову. Глаза Кэдрин светились на ангельском личике. Как бы ему хотелось дать ей все, чего она хотела!
Но он не мог.
– Катя, я не смогу разыскать для тебя слезу. Если б мог… Но я не вижу пункта назначения.
– Но ты же сумел вычислить меня.
– Если поможешь найти прыгающий с места на место живой водоворот и открыть его, я рискну прыгнуть к акулам.
Ее веки наливались тяжестью, и Себастьян забеспокоится:
– Прости, милая. Я найду другой способ.
Он отнес ее назад в квартиру, уложил на постели. Деловито снял с нее рубашку, вымыл и перевязал руки и ноги. Но он был весь в поту – его охватил ужас при мысли, что ей может стать еще хуже.
Когда он стянул с нее то, что осталось от брюк, оба молча уставились на раны.
– Ты можешь… ты ведь не умрешь от этого? – спросил Себастьян, задыхаясь от страха.
– Ни в коем случае, – сонно ответила она. – Вот почему мне нужно, чтобы ты отнес меня сейчас же назад на пляж.
Смешно – при таких-то ранах.
– Зачем ты это делаешь? Что тебя заставляет? Почему не скажешь мне?
Она некоторое время пристально смотрела ему в глаза, словно пытаясь заглянуть в душу.
– Ты можешь мне довериться, – сказал он.
Она, казалось, и хотела бы ему доверять, да не могла себя заставить.
– Я знаю тебя меньше месяца, но я… За два тысячелетия мне пришлось усвоить несколько очень жестоких уроков.
– Знаю, видел их во сне.
По правде говоря, на ее месте он бы тоже вряд ли поверил бы вампиру. Но Себастьян знал – она может положиться на его слово. Оставалось лишь убедить Кэдрин.
– Клянусь, я никогда не стану таким, как эти красноглазые чудовища. У тебя нет причин молчать.
– И нет причин говорить, – возразила она.
– Я мог бы тебе помочь.
– А если откажешься помогать? – спросила она.
– Себастьян нахмурился:
– Разумеется, я буду тебе помогать. Но должно же быть что-то, что заставит тебя мне поверить!
– Конечно, абсолютная уверенность, что ты никогда не злоупотребишь моим доверием.
– Ты же знаешь – я никогда не причиню тебе зла.
– Я не сказала – зло. Я сказала, злоупотребишь доверием. – Тяжелые веки закрыли ее глаза. – Тебе все средства хороши, лишь бы добиться своего, вампир.
Кэдрин была в безопасности и крепко заснула, а раны были перевязаны. Страх и тревога Себастьяна понемногу улеглись. Но на смену им пришла беспокойная мысль. Умереть она не может, но, черт возьми, может страдать от боли и ран. С него хватит. Не позволит он больше ей подвергать себя риску каждую ночь быть задушенной или заколотой. Его терпение лопнуло.
Он оделся и телепортировался обратно на пляж – посмотреть, как можно помочь Кэдрин закончить наконец эту инфернальную игру. Два дня без Себастьяна стоили ей отставания в тринадцать очков.
Как раз столько она оставила ему.
Себастьяну до сих пор не верилось, что она отказалась от ларца. Потом он искал его, но карман был пуст. Понятно, что он его потерял, если учесть падение в водопад и путешествие по каменистому берегу.
Очутившись на пляже, он сразу понял, что нужно сделать. Он не мог захватить приз, но мог захватить его соискателей. Когда через пятнадцать минут Себастьян вернулся к Кэдрин, его волосы были засыпаны снегом.
Он лег в постель, и она прошептала:
– Ты хорошо пахнешь.
Себастьян осторожно обнял ее, в который раз удивляясь, как удобно лежать рядом с ней. Он слышал легкое и частое дыхание Кэдрин – значит, она заснула. Потом вдруг она вздрогнула и застонала. Себастьян пригладил ей волосы, успокаивая.
Когда наконец он сам заснул, на него снова нахлынули воспоминания Кэдрин. Он этого ожидал. Но на сей раз воспоминания шли не из седой древности. Он видел, как Кэдрин обеими руками сжимала телефонную трубку, заливаясь слезами, потому что одна из ее сводных сестер вынесла ей смертельный приговор.
Глава 36
Кэдрин открыла глаза и с удивлением обнаружила, что лежит, укутанная в собственные простыни, от которых почему-то пахнет Себастьяном.
Он сидел на краю постели, обхватив руками голову, почти так же, как в тот первый раз, когда она его увидела. В то утро его отчаяние сменилось надеждой и восторгом. И как она его с тех пор разочаровала!
– Как долго я спала? – хрипло спросила она.
– Два дня.
– Как? – закричала она, садясь на постели.
Она покачнулась, и Себастьян схватил ее за плечо:
– Полегче, милая. Твои раны были намного серьезнее, чем мы оба думали. Ты потеряла столько крови! Дай мне посмотреть. – Он снял бинт с ноги. – Бог мой, как быстро заживает.
Рваные раны выглядели как старые рубцы – розовые и выпуклые, они, казалось, исчезали прямо на глазах.
– Все пропало, – сказала Кэдрин грустно. – Кончено.
По щеке скатилась слеза, и она сердито вытерла ее ладонью.
– Ничего не пропало.
– Если я вышла из игры, Синди некуда будет торопиться. Может, она взяла пачку динамита да оглушила акул или взяла акваланг.
Протянув руку, Себастьян убрал за ухо волнистую прядь золотых волос.
– Много ей проку от акваланга в Сибири!
– В Сибири?
– Я не мог достать для тебя приз, но мог обезвредить твою главную соперницу. Я забросил сирену в старую угольную шахту на севере России.
Неужели он сумел сохранить ее положение в состязании?
– А… она не пела?
– Да, заливалась соловьем. Но я оказался невосприимчивым. – Глаза Себастьяна гипнотически заблестели, когда он погладил ее по щеке. – Кажется, я влип по самые уши.
Под напором нахлынувших чувств Кэдрин сидела не дыша. Ее руки дрожали. Она выпалила:
– Я и не собиралась спать с колумбийцем.
Боль заплескалась в его глазах. Себастьян вскочил.
– Не важно. Сейчас не об этом.
– Хорошо.
Он взъерошил волосы.
– К черту! Сначала ты настаиваешь, а потом говоришь, что ничего не было.
– Ох! Ну хорошо, дело в том, что в ту ночь я вообще ни с кем не собиралась спать.
– И не надела нижнего белья? – презрительно спросил Себастьян.
– Тактическая уловка. Я заметила, что мужчин легко заставить потерять голову, если в нужный момент кое-что продемонстрировать. Тебе непременно нужно посмотреть "Основной инстинкт".
– Тогда как ты добыла опал?
– Гамбоа всю жизнь мечтал встретиться с валькирией. Я обещала ему свидание с Реджин – той самой, которая чуть не отрубила тебе голову в Антарктиде – в обмен на перстень. Кстати, я выбрала это задание по единственной причине, как и Синди. Мы знали, что там не появится Бауэн.
– Приятно… слышать.
Опять эта манера приуменьшать. Облегчение и радость отчетливо читались на его лице.
– Сейчас, если я снова в игре, нужно действовать быстро, – сказала Кэдрин. – Синди умна и сообразительна.
Ей нужно обеспечить выход в финал. Бауэн уже в финале – ничего тут не поделаешь. Но он слабеет, и у Кэдрин есть шанс победить, если не будет сирены.
– Люсиндию так скоро не жди, – возразил Себастьян. – Ей придется выбираться из обледенелой шахты, карабкаться прямо по голой скале вверх на пятьсот футов, а затем пройти двести миль по пояс в снегу до ближайшего городка. Она была одета для тропиков да еще странно прихрамывала.
Кэдрин попыталась сдержать смех, но не смогла. Собственный смех напугал ее, и Себастьян тоже вздрогнул.
– Впервые слышу, как ты смеешься, – сказал он с улыбкой. – Но что тут смешного?
– Странно прихрамывала, говоришь? Это потому, что она выиграла приз Нерея.
– Ты хочешь сказать, она…
Кэдрин кивнула, и он, фыркнув, стал гладить ее руку.
– Хочешь, я проверю, как она там?
Прикусив губу, Кэдрин кивнула. Себастьян исчез и тут же появился снова, отряхиваясь от снега, словно медведь.
– Ну?
Лицо Себастьяна сделалось непроницаемым, когда он ответил:
– Кажется, мы с Люсиндией больше не друзья.
Кэдрин снова рассмеялась, и он улыбнулся – ему нравилось, когда она смеется.
– Я хочу покончить с этим, – сказала она наконец. – Нужно взять следующий приз. Где список?
Себастьян извлек его из кармана куртки.
– Пойми, Катя, что мы будем действовать сообща.
Она собиралась было что-то возразить, но он приказал, не допуская возражений:
– Я не допущу, чтобы ты снова попала в переделку.
Она долго смотрела ему в лицо, а затем, вздохнув, сказала:
– Ладно. Работаем вместе.
Кивнув, Себастьян забрался к ней в постель, и они стали вместе читать список задач.
– Первый пункт исключается, – поспешно сказала она.
Себастьян взглянул на нее удивленно, и Кэдрин пояснила:
– Она суккуб.
Он прищелкнул языком:
– Опять Нерей? Три раза подряд! Сезон икрометания. Бедная Синди. А как насчет этого? – Себастьян указал на третью строчку.
– Только если ты не возражаешь против пауков размером с танк. Интересно, где дают больше всего очков? – Пробежав глазами список, Кэдрин нахмурилась: – Снова ларец нагов? Почему тут говорится, что он на берегах Конго?
– Потому что именно там он и лежит. В тот день он был у меня в куртке.
Уронив список на пол, Кэдрин схватила Себастьяна за руку.
– Он стоит тринадцать очков! Я сразу попаду в финал! Нельзя ли…
– Отправляюсь туда немедленно. – Себастьян исчез и через пять минут вернулся обратно.
С ларцом в руках.
Кэдрин ахнула:
– Так ты и впрямь был там в то утро.
Она все еще сомневается! Себастьян надменно вскинул голову:
– Иначе я был бы с тобой.
Он сумел не только сохранить ее положение в игре, он подарил ей выход в финал, отдав драгоценный приз.
Их глаза встретились, и время, казалось, остановилось. Решающий миг! Он дал ей шанс вернуть сестер и, сам того не ведая, перечеркнул их общее будущее. Ведь она никогда с ним не встретится.
Кэдрин взяла ларец дрожащими руками, сомневаясь, правильно ли поступает, до глубины души пораженная собственной неуверенностью. Поднесла ларец к груди чуть повыше сердца, и он исчез. Они снова развернули свиток. Буквы начали таять, на их месте проступили другие – имена финалистов.
Когда Кэдрин прочла свое имя, на ее глазах выступили слезы. Она прошептала:
– Такого дорогого подарка мне еще никто не делал.
Кэдрин отправилась в ванную, Себастьян же решил позвонить Николаю, чтобы расспросить его про последний сон. Взял телефон и стал внимательно его рассматривать, собираясь впервые в жизни сделать телефонный звонок.
Кэдрин выскочила из ванной.
– Только не этот!
Она подала ему другой телефон. У трубки был такой вид, словно из него однажды вытащили всю начинку, а потом поставили на место.
– Мой ковен выследит меня, а я… что-то не хочу сегодня их видеть. – Она натянуто улыбнулась, потом набрала ему номер и дождалась соединения. – Прошу тебя, не говори брату, где мы. Он, конечно же, скажет Мист.