Глава 11
Все ахнули, и Себастьян хотел было спросить, что такое этот ключ Трейна, но вовремя вспомнил, что никто из этих созданий не станет с ним разговаривать.
Наконец сама Риора все объяснила:
– Волшебник Трейн баловался с такой чепухой, как путешествия во времени, и его ключ открывает дверь сквозь него. Таким образом, владелец ключа может отправиться в прошлое. Теоретически это самое страшное оружие на земле.
Себастьян все еще во многом оставался тем человеком, которым был когда-то. Он был сущим невеждой в том, что касалось мира Закона, но был уверен, что основные физические параметры мира не могли измениться, кто бы – или что бы – этот мир ни населяло. Законы науки никто не отменял. Перемещение вампира в пространстве, например, физическим законам не противоречило, чего не скажешь о путешествиях во времени.
– Сколько раз можно воспользоваться ключом? – подал голос шотландский ублюдок.
– Дважды.
Толпа шумно ахнула снова. Неужели состязание таит в себе подвох, своего рода мошенничество? Почему они все так легко поверили стоящей у алтаря женщине, которая столь легкомысленно рассуждала о путешествиях во времени? И действительно ли Риора – богиня? Она кажется существом высшего порядка, не от мира сего, но такой была и Кэдрин.
Себастьян телепортировался туда, где стояли женщина с яблоком и девушка Марикета. Никто, казалось, не обращал на него внимания. Лишь шотландец сверлил злобным взглядом. Для Кэдрин он как бы и вовсе не существовал.
Женщина прошептала Марикете:
– Валькирия жаждет получить ключ. Отчаянно жаждет.
Себастьяну казалось, что Кэдрин внешне ничем себя не выдала. Лицо безмятежное, неторопливо работает напильником – ни разу не сбилась с ритма. Марикета спросила:
– Как ты догадалась?
– Кэдрин Холодное Сердце мечет молнии. У валькирий это бывает, когда они оказываются во власти сильных чувств.
Неужели правда? Себастьян взглянул наверх, на стеклянный купол. Небо сверкало ослепительными вспышками. В то утро в замке его внимание было всецело отдано Кэдрин, и он не замечал ничего вокруг. Но сейчас, оглядываясь назад, Себастьян вспомнил, что слышал раскат грома посреди кристально-чистого неба. Он смотрел на грозу с благоговением. Зрелище показалось ему необычайно завораживающим, потому что он знал – эти молнии – ее порождение.
– Она может действовать с еще большей жестокостью, чем раньше, – продолжала женщина. – Будем держаться от нее подальше.
Себастьян снова перевел взгляд на Кэдрин. Ему уже довелось испытать ее ярость, но жестокость? Она казалась ангелом! Золотые кудри мягкой волной падают на плечи, хрупкие проворные пальцы. Прекрасное и нежное создание.
Именно – прекрасное и нежное. И это при том, что ее напильник неутомимо снует вверх и вниз, доводя лезвие меча до зеркального блеска.
Ключ! Чтобы вернуться в прошлое.
Рука, сжимающая меч, задрожала. Держи крепче! Да, она только что узнала новость, которая может перевернуть ее жизнь. Но она никому не позволит догадаться, как отчаянно ей хочется выиграть приз. Ей необходимо сохранять спокойствие.
Кэдрин сжала кулаки. Сквозь прозрачный купол она видела исчерченное молниями небо. Многие из собравшихся украдкой бросали на нее взгляды.
Молнии? Снова?
Как много поставлено на карту! Ее прошлое, ее будущее.
Будущее ее сестер.
Она может их вернуть. Для этого только и надо, что выиграть состязание. Как выиграла она пять предыдущих. Вряд ли кто из нынешних обитателей мира Закона сомневается в том, что Кэдрин победит!
Она начала мечтать – вот Даша и Рика снова с ней, в Валгалле. Уголки ее губ изогнулись в нерешительной улыбке, как тогда, с Себастьяном.
Она показала бы сестрам эту новую эпоху, ее чудеса. Они могли бы жить в ее комнате в Валгалле, где из окна открывался прекрасный вид на излучину могучей реки. Она бы отдала сестрам всю свою одежду и немногочисленные украшения. Кэдрин никогда не ходила по магазинам и имела привычку прихватывать у соседок приглянувшиеся ей предметы гардероба. Теперь она могла бы тратить накопленные деньги, чтобы побаловать сестер.
Чтобы искупить вину, потому что они погибли по ее вине.
Как дрожат руки!
Ей всего-то и нужно, что один раз воспользоваться ключом. Второй раз она предоставит это Договору. Пусть сами решают, что с ним делать.
В последний раз она видела сестер, когда хоронила их. Это ужасное видение отныне преследует ее, и она сделает все, чтобы избавиться от него.
В прошлом она жестоко расправлялась с соперниками.
Кэдрин рассматривала толпу, но видела не живых существ, а препятствия, от которых необходимо избавиться. Вампир тоже был препятствием, потому что из-за него она теряла способность трезво мыслить. И еще он компрометировал ее в глазах Закона, и его обитатели уже не трепетали перед ней, как прежде. А ведь страх тоже был ее оружием.
Ради сестер… что угодно. Придется хорошенько припугнуть его.
Она принялась изучать свое отражение на плоскости меча. Если вампир встанет на ее пути, она отрубит ему голову. А потом уйдет и забудет его, прежде чем обезглавленное тело рухнет на землю.
"Я могу принять участие".
Себастьян смог бы подарить ей то, что она отчаянно хотела. Мог бы выиграть состязание и таким образом завоевать ее расположение.
В смертной жизни он был рыцарем, но у него не было дамы, которой он мог бы посвятить свой меч. Теперь дама появилась.
– Теперь давайте посмотрим на состав участников, – произнес бледный, с восковой кожей человечек, стоявший рядом с Риорой.
Все, казалось, воззрились на Кэдрин, и она встала, одним заученным движением отправляя меч в ножны за спиной. Расправила плечи и звонко произнесла:
– Кэдрин Холодное Сердце из Договора, буду сражаться от имени валькирий и фурий.
"Фурии тоже существуют? А может, она сама отчасти фурия?"
Кэдрин села, и тогда поднялась черноволосая женщина.
– Сражаюсь от имени всех сирен. Я Люсиндия из "Океанских сирен".
"Значит, сирены тоже бывают не только в мифах. – Себастьян почесал затылок. – Поразительно".
Справа от него девушка в капюшоне объявила:
– Марикета Долгожданная из "Дома ведьм".
"Еще и ведьмы".
Одно дело – наяву встретиться с мифическими созданиями – Себастьян довольно быстро привык к их виду. Намного удивительнее было наблюдать, как неотличимые от людей существа встают и громогласно объявляют, что людьми не являются.
Бродя по улицам среди обычных мужчин и женщин, ощущая себя хищником, чужим, он мог на самом деле быть среди нелюдей и этого не заметить.
Противник Себастьяна вышел из темноты:
– Бауэн Макрив из клана оборотней.
У него был шотландский акцент, но свой клан он не назвал шотландским. "Значит ли это, что все оборотни происходят из Шотландии? – Себастьян был как в бреду. – А почему бы нет, черт возьми?"
Стоящая возле Марикеты женщина вполголоса произнесла:
– Бауэн? Он исхудал, я едва его узнала.
"Так мерзавец был еще крупнее, чем сейчас?"
– Значит, у нас есть новый участник, причем безжалостный. Потрясающе! Блоги сойдут с ума.
"Что еще за блоги?"
Марикета пробормотала невнятно, словно едва шевеля губами:
– Почему он на меня так смотрит?
Действительно, шотландец смотрел во все глаза, и злобная гримаса не сходила с его лица.
Женщина пожала плечами недоумевая.
Демоны всех видов и размеров, представляющие демонические монархии, или "демонархии", один за другим изъявляли желание принять участие в состязании. Женщина, по внешнему виду напоминавшая Кэдрин, с огромными светящимися глазами и заостренными ушками, представляла "благородных фей и эльфов". Она приветствовала Кэдрин величественным поклоном, и Кэдрин в ответ грациозно склонила головку.
"Значит, эту участницу она уважает?"
– Еще кто-нибудь? – спросила Риора.
Молчание. Все оглядывались по сторонам. Когда Себастьян встал, глаза Кэдрин удивленно расширились, и она медленно кивнула ему.
– Я Себастьян Роут и тоже хочу участвовать.
Кэдрин смотрела вверх, на стеклянный купол.
Его заявление было встречено приглушенным шипением, но все смолкло, когда он сердито оглядел толпу. Конечно, в этом мире вампир – объект неприкрытой ненависти, но и авторитет у него тоже есть.
– Кого ты представляешь? – спросила откровенно веселившаяся Риора.
Взглянув на Кэдрин, он ответил:
– Никого.
– Да, но ты должен присоединиться к какой-нибудь партии. Кто будет финансировать твое участие?
Когда Себастьян снова повернулся к Риоре, она с победоносным видом продолжала:
– Как в котильоне. Или в "Анонимных алкоголиках".
Потом взгляд богини стал отсутствующим, словно она пыталась сканировать его мысли.
– Он принадлежит к стойким, Риора. – Кэдрин встала. – Обращенный человек. Нельзя допустить, чтобы он что-нибудь разузнал про наш мир, это противозаконно. А он многое узнает, участвуя в состязании.
– Это правда? – спросила Риора.
– Я держусь от них подальше.
Кого ему представлять сейчас, после того как он отрекся от стойких? Оставалась Орда, но это был абсолютно неприемлемый вариант. Орда еще хуже, чем стойкие.
Потом его осенило. Он повернулся к Риоре:
– Я представляю вас.
Риора прижала к груди раскрытую ладонь:
– Меня?
Все зашумели. Нимфоподобные женщины захихикали. Кэдрин вскочила с места.
– Он не может представлять тебя, Риора. Ты не партия.
– Вот как, моя холодная Кэдрин, кажется, ты ставишь на невероятное.
При этих словах Кэдрин вздрогнула. Раскрыла было рот, готовая затеять спор.
– Он был рыцарем, – объявила Риора.
"Откуда, черт подери, она об этом узнала? – Было только одно объяснение. – Потому что она действительно богиня".
– Он присягает мне на верность, и я принимаю его клятву. Снова шум, крики! У Кэдрин был такой вид, будто ей дали пощечину. Она одарила Себастьяна откровенно угрожающим взглядом.
– Превосходно, – сказала Риора и хлопнула в ладоши. – Два новых сильных игрока. – Богиня красноречиво посмотрела на Кэдрин. – Наконец-то будет настоящее соперничество.
Глава 12
Вступая в игру, вампир обезопасил свою жизнь от всех, в том числе и от Кэдрин, по крайней мере до финала.
Представляя Риору – чертовски сильный ход – защитил себя от откровенной подлости со стороны всех участников состязания. Теперь им придется играть честно.
Оказывается, мерзкого вампира не так-то просто сбросить со счетов. Он ее просто бесит!
Кэдрин еще помнила, каково это – беситься от ярости. В чем-то это было сродни крушению надежд. Она тогда справилась и с тем и с другим.
Она снова соскочила с перил, намереваясь спуститься к алтарю за своим свитком. Шла мимо раболепно кланяющихся созданий, которые жаждали засвидетельствовать свое почтение ей и Договору, а также великой Фрейе и могущественному Одину – как будто Кэдрин напрямую общалась со спящими богами!
– Катя, – позвал вампир, прокладывая себе путь сквозь толпу. Это не составляло особого труда – они все разбегались от него сами.
– Меня зовут не так, – отрезала она, не замедляя шага, но он легко ее нагнал. Когда это здесь стало так жарко? Кэдрин невольно принялась забирать волосы наверх. – Скажи, пиявка, ты решил состязаться, чтобы ни Бауэн, ни я не смогли тебя убить?
– Пиявка? – Он нахмурился, потом, казалось, решил не принимать ее оскорбление близко к сердцу. – Мы уже установили, что ты не можешь меня убить.
Она оглянулась на него через плечо:
– Мне не терпится заткнуть тебе глотку!
– Начинаю догадываться. – Внешне он был совершенно спокоен, истинный джентльмен! Но она знала, каким яростным он мог быть в душе – видела это вечером. – Если состязание для тебя так важно, позволь тебе помочь. Я мог бы переносить тебя куда надо, и это поможет тебе всех победить.
Он нерешительно протянул руку к ее плечу, но поспешно отдернул ее, видя, что она готова зашипеть.
– Я и без твоей помощи выйду победительницей.
– Но почему все не упростить?
– Ладно, давай сыграем.
Кэдрин сложила руки на груди, и его взгляд немедленно уткнулся в ее декольте. Она щелкнула пальцами перед самым его носом.
Он ладонью прикрыл рот, когда их глаза встретились.
– Прошу прощения. – Но выражение его лица говорило, что он вовсе не чувствует себя виноватым. Напротив, весьма доволен! – Ты хотела… поиграть?
– Ты был когда-нибудь в Новом Орлеане?
– В Соединенных Штатах?
Она кивнула, и он ответил:
– Нет еще.
– А в Южной Америке? – продолжала она. – В Африке?
Поколебавшись, он отрицательно покачал головой.
– Вампиры умеют телепортироваться лишь туда, где побывали хоть однажды. Итак, куда же ты сможешь перенести меня? На двор своей крепости? – Выражение ее лица, обманчиво-приветливое, внезапно сменилось злобной гримасой. – Вампир, эта игра только для больших ребят.
Сквозь стеклянный купол храма было видно, что небо начинает светлеть. До рассвета оставалось не больше часа.
– И тебе скоро баиньки.
– Я мог бы путешествовать с тобой, чтобы тебя защищать.
– Путешествовать со мной? Неужели ты думаешь, что я стану урезать свое время вдвое лишь потому, что ты не можешь выйти на солнечный свет?
У него был такой вид, словно он на мгновение совершенно забыл о суровой реальности, а Кэдрин взяла да и напомнила о ней.
– Нет, конечно, нет, – сказал он. – Я только хотел…
– Ты на меня давишь. Разве никто не говорил тебе, что женщины терпеть не могут, когда на них давят? Один из трех грехов с точки зрения женщины. Но очень по-мужски.
Он почему-то нахмурился, но затем морщины на лбу разгладились.
– Каковы же два других?
– Ты уже достал меня номером первым. Попробуй избавиться хотя бы от этого, понял?
Кэдрин повернулась, к ее удивлению, Себастьян не последовал за ней.
Она увидела Книжника, наводившего порядок или видимость такового у алтаря. Он обнаружил замаскированную древесным стволом разбитую колонну. При виде отметин когтей сердито воззрился на толпящихся поблизости участников. Те поспешно принялись изучать собственные копыта.
Проходя мимо, Кэдрин любезно с ним поздоровалась, обращаясь к нему не иначе как "ваше святейшество Книжник", что всегда приводило его в восторг и смущение. Он споткнулся о ствол и, заикаясь, пробормотал что-то в ответ.
Возле алтаря Риора беседовала с двумя эльфами, втолковывая им что-то про "освещение событий состязания в масштабе реального времени он-лайн" и необходимость "привлечения посетителей на сайт".
Всей кожей ощущая на себе взгляд вампира, Кэдрин подбежала к ним – она единственная из обитателей Закона могла позволить себе такую вольность – и выхватила свой свиток из кучи похожих. Развернула его и прочитала. Поначалу задачи были одинаковыми для каждого участника, каждый свиток содержал список талисманов или других предметов, их краткое описание, а также координаты для их поиска. В каждом раунде игры обычно предлагались десять задач на выбор.
Когда пиарщики удалились, Риора спросила:
– Как твои родители, Кэдрин Холодное Сердце?
Кэдрин знала, что Риора спрашивает про двух ее бессмертных родителей. Двух из троих – родившая ее мать была смертной женщиной.
– Они спокойно спят, ваша божественность, – ответила она рассеянно, пробегая глазами список.
Боги черпали могущество в молитвах верующих, в жертвах, которые им приносили, отсюда и попытка Риоры увеличить их число через Интернет. Однако в мире осталось слишком мало тех, кто поклонялся Фрейе и Одину, поэтому боги спали, чтобы не растрачивать энергию.
– Какие интересные талисманы в этом состязании, – заметила Кэдрин.
Раньше она первым делом хватала талисманы, географически находившиеся к ней ближе всего. Теперь, когда в игру вступило несколько серьезных соперников, ей следует разработать иную стратегию, чтобы всех опередить. Она возьмется сразу за самые трудные задания в самых отдаленных частях света.
– Мне тоже так кажется, – согласилась Риора. – Жаль только, что из-за всех этих случайных смертей я получу в лучшем случае половину того, что есть в списке.
Кэдрин сочувственно кивнула. Она задержала взгляд на предмете, который в этом раунде сразу приносил высший балл – двенадцать очков, чтобы разыскать одно из трех волшебных зеркал. Самый ценный предмет, добытый Кэдрин за всю историю своего участия в состязаниях, стоил пятнадцать очков. Задание не таило в себе смертельной угрозы, зато требовало отличного технического оснащения. Выигрывал тот, кому посчастливится первым добраться туда, где спрятан амулет.
Это место находилось вне транспортной сети Договора, но у Кэдрин были свои возможности, и она собиралась – впервые – просить о помощи свой ковен. "Только, ради всего святого, пусть к телефону подойдет не Реджин…"
Снаружи гудели вертолеты, вой двигателей усиливался, когда машины ныряли носом, готовясь рвануть вперед. Кэдрин свернула свиток и бросилась к выходу, но Риора не дала ей уйти.
– Тебе не нравится мой рыцарь-вампир? – догнала она ее вопросом.
Кэдрин посмотрела ей прямо в лицо:
– Я прекрасно знаю, что тебе мое одобрение, мягко говоря, безразлично. Или полное и абсолютное отсутствие оного.
Почему Риора так внимательно ее рассматривает? Под испытующим взглядом богини Кэдрин даже покраснела. Риора всегда питала к Кэдрин необъяснимый интерес, но это было уже чересчур.
– Ты какая-то другая.
"Потому что снова чувствую, черт подери?"
– Новая стрижка, – пробормотала она. Неужели Риора почувствовала в ней пробуждение новых эмоций – а именно поняла, что Кэдрин стыдится своего влечения к вампиру? Она нерешительно взглянула на Себастьяна.
– Вот как, леди Кэдрин, значит, интерес-то взаимный? Как некстати.
– Прошу прощения?
Склонив набок голову, Риора принялась рассматривать Себастьяна самым внимательным образом. Вампир стоял, подпирая стену, сложив руки на мускулистой груди, чуть повыше нанесенных оборотнем ран. Он не сводил глаз с Кэдрин.
– Ну разумеется! Если уж угораздило запасть на вампира, то в данном конкретном случае это вполне объяснимо.
– Риора, я не сказала, что…
– Я просто заметила, что богам было угодно даровать моему рыцарю восхитительный облик.
Кэдрин чувствовала, как каменеет ее лицо.
– А заодно и неуемную жажду крови, – отрезала она, шокированная собственной дерзостью.
– Что за тон, валькирия? – Языки пламени на жертвеннике зашипели и взметнулись выше. – Не с подружкой на кухне разговариваешь. – За их спинами прыгал Книжник, сбивая огонь с рукава собственного балахона.
Кэдрин стиснула зубы, а затем ответила:
– Да, Риора.
Богиня вздохнула:
– Можешь идти. – Затем ее тон смягчился. – Если выиграешь состязание, сможешь вернуть сестер.
Кэдрин зажмурилась:
– Так ты о них знаешь? Я никогда не рассказывала тебе о своей утрате.
– Я знала обо всем, как только их убили.
– Но если ты понимаешь, как это важно для меня… Не снизойдет ли блистательная Риора до подсказки?
Богиня ахнула, снова развеселившись.