Алекс заскрежетал зубами. Придушить ее – вот высшее наслаждение! Он понял, что она затеяла. Если он откажет ей, в глазах ее семьи он будет выглядеть негостеприимным подлецом. Вот и Пенелопа уже озадаченно смотрит на него.
– Алекс, – попросила она, подходя к нему и беря его под локоть. Впервые она по собственной воле прикоснулась к нему. – Алекс, в доме достаточно места для моей сестры, верно? Если она говорит, что будет вести себя хорошо, я уверена, что так и будет.
Лили негромко рассмеялась:
– Послушай, Пенни, не надо ставить его сиятельство в неловкое положение. Обещаю, я придумаю другой способ увидеться с тобой.
– Нет, я хочу, чтобы ты осталась! – воскликнула Пенелопа и вцепилась в руку Алекса. – Прошу вас, милорд, позвольте ей остаться.
– Нет надобности упрашивать меня, – пробормотал Алекс. Ну разве он имел право отказать своей невесте, которая умоляет его на глазах у всего семейства, дворецкого и прислуги? Он посмотрел на Лили, ожидая увидеть победный блеск в ее глазах, торжествующую улыбку на губах, однако ее лицо выражало терпение, достойное самой Жанны д'Арк. Будь она проклята! – Делайте что хотите, – сказал он. – Просто не попадайтесь мне на глаза.
– О, благодарю вас! – Повернувшись, Пенелопа радостно обняла сначала сестру, потом мать. – Мама, разве это не замечательно?!
Пока Пенелопа выражала свой бурный восторг, Лили спокойно приблизилась к Алексу.
– Рейфорд, боюсь, мы с вами не с того начали, – сказала она. – Это моя вина. Может, забудем чертову охоту и начнем сначала?
Она говорила так искренне, так сердечно, но Алекс не поверил ни единому слову.
– Мисс Лоусон, – размеренно произнес он, – если вы совершите хоть что-нибудь, что ущемит мои интересы…
– И что же? – Лили вызывающе улыбнулась. Ему не под силу причинить ей боль. Худшее было сделано задолго до него. Она его не боится.
– Я заставлю вас жалеть об этом до конца ваших дней, – негромко ответил он.
Алекс пошел прочь, и улыбка Лили угасла. Внезапно у нее в ушах зазвучал голос Дерека: "Выслушай меня, Цыганочка. Пусть все идет как шло… Держись от него подальше…" Лили отмахнулась от этого совета и нетерпеливо пожала плечами. Алекс Рейфорд всего лишь мужчина, поэтому она может крутить им как хочет. Разве она не добилась своего, получив разрешение пожить под его крышей в течение ближайших нескольких недель? Она посмотрела на мать и сестру и тихо засмеялась.
* * *
– Я спросила Вулвертона, любит ли он тебя.
Воспользовавшись первой же возможностью, Лили отвела Пенелопу в уединенный уголок, где они могли, что называется, поговорить по душам, и тут же принялась в подробностях описывать охоту у Мидлтонов, дабы заставить Пенелопу понять, что представляет собой ее жених.
– О, Лили, зачем! – Пенелопа закрыла руками глаза и застонала. – Зачем ты это сделала? – Внезапно она захихикала, чем несказанно удивила Лили. – Представляю, как воспринял это его сиятельство!
– Не вижу ничего забавного, – величественно заявила сбитая с толку Лили. – Я пытаюсь серьезно поговорить с тобой о твоем будущем.
– Мое будущее – в моих руках! Во всяком случае, было. – Закашлявшись, Пенелопа прикрыла ладошкой рот.
Удивительно, мысленно вознегодовала Лили, почему история ее знакомства с Вулвертоном на охоте вызвала у сестры бурю веселья, а не тревогу?
– В ответ на мой прямой и ясный вопрос Вулвертон повел себя очень грубо. Он всячески увиливал от ответа и оскорблял меня. По-моему, он не джентльмен и совсем недостоин тебя.
Пенелопа беспомощно пожала плечами:
– Весь Лондон считает его завидным женихом.
– Позволю себе не согласиться! – Лили ходила взад-вперед по комнате, похлопывая по ладони перчатками. – За какие качества его считают завидным женихом? За внешность? Да, признаю, его можно назвать красивым, но только это красота холодная, почти незаметная…
– Ду… думаю, это дело вкуса.
– Что касается его состояния, – с жаром продолжала Лили, – то существует множество мужчин, у которых достаточно денег, чтобы заботиться о жене и обеспечить ей должный уровень жизни. За его титул? Тебе бы не составило труда подцепить кого-нибудь породовитее, с более голубой кровью. И только не уверяй меня, будто, он тебе нравится!
– Обо всем договаривались папа и лорд Рейфорд, – сказала Пенелопа. – Ты права, я не люблю его. Но от меня этого и не ждут. Если мне повезет, это чувство придет позже. Такова жизнь. Я не похожа на тебя, Лили. Я всегда строго придерживалась традиций.
Тихонько выругавшись, Лили сердито уставилась на Пенелопу. Нечто в унылых словах сестры заставило ее почувствовать себя так же, как в юности, когда все вокруг, по их мнению, понимали, как устроен мир, а она – нет. В чем же тут секрет? Почему идея о браке по расчету и без любви кажется им здравой, а ей – нет? Наверное, она слишком долго была предоставлена сама себе.
Лили села на кровать рядом с Пенелопой.
– Не понимаю, почему ты соглашаешься выходить замуж за человека, которого не любишь? – Лили старалась, чтобы ее голос звучал оживленно, однако получилось печально.
– Я не соглашаюсь, просто смиряюсь. Прости за то, что говорю такое, Лили, но ты излишне романтична. Лили нахмурилась:
– Вовсе нет! У меня стойкий, твердый характер. Я получила множество пинков, прежде чем выработала реалистичный взгляд на мир, поэтому я знаю…
– Дорогая Лили! – Пенелопа сжала ее руку в своих. – Еще маленькой девочкой я всегда думала, что ты самая красивая, самая отважная, вообще самая-самая. Но только не практичная. Ни в коей мере!
Лили выдернула руку и с удивлением оглядела свою младшую сестру. По всей видимости, найти общий язык с Пенелопой будет не так просто, как она ожидала. Что ж, план от этого не пострадает. Ведь все делается во благо Пенни, признается она себе или нет в том, что нуждается в спасении.
– Поговорим лучше о тебе, – сказала Лили. – Наверняка среди толп лондонских денди найдется один, кого ты предпочитаешь Вулвертону, – Она многозначительно выгнула бровь. – Например, Закари Стэмфорд. А?
Пенелопа долго молчала, казалось, она мысленно унеслась далеко-далеко. На ее губах появилась мечтательная улыбка.
– Дорогой Закари, – прошептала она и затрясла головой. – Мое будущее определено. Лили, тебе известно, что я никогда ни о чем не просила тебя. И вот теперь я обращаюсь к тебе с просьбой, которая идет из самой глубины моего сердца. Пожалуйста, не задавайся целью "помочь" мне. Я намерена подчиниться решению мамы и папы и выйти за лорда Рейфорда. Это мой долг. – Она щелкнула пальцами, как будто ее осенила идея. – Почему бы нам не направить наше внимание на то, чтобы подыскать мужа тебе?
– Великий Боже! – Лили поморщилась. – Я не желаю иметь дело с мужчинами. Естественно, с ними интересно проводить время на охоте или в игорном зале. Но в остальном… ах, мужчины приносят массу неудобств! Жадные, требовательные существа. Не могу смириться с мыслью, что буду у кого-то на побегушках, что во мне будут видеть не по годам развитого ребенка, а не взрослую женщину, имеющую собственное мнение, и станут обращаться со мной соответственно.
– Мужчины очень полезны, когда хочешь иметь семью. Как всем благовоспитанным девушкам ее возраста, Пенелопе вбили в голову, что женщине в жизни отведена очень достойная роль – рожать и растить детей. Слова сестры вызвали у Лили неприятные ощущения и разбередили давнюю душевную рану.
– Да, – горько проговорила она. – Они, конечно, всегда готовы прийти на помощь, когда надо сделать ребенка.
– Неужели ты хочешь навсегда остаться одинокой?
– Это лучше, чем превратиться в пешку в руках мужчины! – Увидев замешательство на лице Пенелопы, Лили сообразила, что говорит вслух. Растянув губы в улыбке, она потянулась за шалью, висевшей на спинке стула. – Можно одолжить ее? Хочу пойти прогуляться по окрестностям. Я задыхаюсь здесь.
– Послушай, Лили…
– Мы поговорим позже, обещаю. Увидимся за ужином, дорогая!
Лили с опущенной головой торопливо вышла из комнаты и, пройдя по коридору, устремилась к изысканно украшенной лестнице. Она не отдавала себя отчета в том, куда спешит.
– Боже мой, надо соблюдать осторожность, – прошептала она.
В последнее время ее умение владеть собой подверглось тяжелейшим испытаниям, поэтому она не очень внимательно следила за словами.
Лили прошла через просторный холл и оказалась в коридоре длиной почти в сто футов. По одну сторону коридора располагались стеклянные двери, через которые в помещение попадал свет. Заглянув в одну из них, она увидела строго распланированный сад с яркими зелеными лужайками и дорожками, выложенными бордюрным камнем. Небольшая прогулка – вот что ей нужно! Лили накинула шаль на плечи и, выйдя наружу, с наслаждением вдохнула холодный воздух.
Сад был прекрасен. Величественный, пышный, он был разделен на секции аккуратно подстриженными живыми изгородями. Первая секция представляла собой уютный садик с крохотным ручейком и небольшим прудом, заросшим лилиями. За ним располагался розарий, где многочисленные клумбы с цветами окружали огромный куст редкой эйрширской розы. Лили прошла вдоль садовой стены, увитой виноградом и вьющейся розой, спустилась по истертым ступеням на террасу, с которой открывался великолепный вид на искусственное озеро. На террасе журчал фонтан, вокруг него важно вышагивала стая павлинов. В этом замечательном саду царили спокойствие и безмятежность. Он казался волшебной сказкой, царством любви и добра.
Внимание Лили привлек фруктовый сад в восточной части поместья. Он напомнил ей о лимонном саде на итальянской вилле. Она прожила на той вилле два года.
Большую часть времени они с Николь проводили в саду или позади небольшого особняка, в крытой галерее с многочисленными колоннами. Иногда она водила Николь на прогулку в ближайший тенистый лес.
"Не думай об этом! – гневно приказала она себе. – Не смей!"
Однако воспоминания были четкими и ясными, как будто все случилось вчера. Лили села на край фонтана и поплотнее закуталась в шаль. Ее взгляд устремился к лесу позади озера, и она вспомнила…
* * *
– Домина! Домина! Я принесла с рынка столько вкусного: мягкий хлеб, душистый сыр, доброе вино. Помогите мне собрать фруктов, и на обед мы…
Лили остановилась, удивленная тем, что в долине царит неестественная тишина. Ее бодрая улыбка угасла. Она поставила корзинку возле двери и прошла в дом. Как все местные женщины, она была одета в полотняную юбку и в блузу с длинными рукавами. Голову прикрывал большой платок. Из-за черных кудрей и безупречного итальянского ее часто принимали за итальянку.
– Домина? – осторожно позвала она.
На ее зов наконец-то вышла экономка. Ее обветренное морщинистое лицо было мокрым от слез, из косы, уложенной вокруг головы, торчали седые пряди.
– Синьорина!.. – запричитала она и начала что-то лепетать.
Лили ничего не поняла и, обняв старушку за плечи, попыталась успокоить ее.
– Домина, расскажи, что случилось. Это Николь? Где она?
Экономка разразилась рыданиями. Произошло что-то слишком ужасное, чтобы это можно было выразить словами.
Ее малышка заболела? Она поранилась? Охваченная ужасом, Лили бегом поднялась по лестнице, ведущей в детскую.
– Николь! – позвала она. – Николь, мама вернулась, все…
– Синьорина, ее нет!
Лили застыла как каменная, судорожно вцепившись в перила. Она перевела взгляд на трясущуюся Домину.
– Что ты хочешь сказать? – прошептала она. – Где она?
– Их было двое. Я не смогла остановить их. Я пыталась, Господь милосердный… они забрали малышку. Ее нет!..
Лили показалось, что она наяву видит кошмарный сон. Какая-то бессмыслица.
– Что они сказали? – сдавленно спросила она. Домина опять начала рыдать, и Лили, обругав ее, подлетела к ней. – Проклятие, не вопи, просто повтори, что они сказали!
Искаженное гневом лицо Лили до такой степени испугало Домину, что она попятилась.
– Ничего не сказали…
– Куда они забрали ее?
– Не знаю.
– Они оставили записку, письмо?
– Нет, синьорина.
Лили пристально посмотрела в полные слез глаза старушки.
– О, этого не может быть, это…
Она в панике ворвалась в детскую, споткнувшись, упала на колени, но не почувствовала боли. Комната выглядела, как прежде. На полу валялись игрушки, с качалки свисало платье. Но кроватка была пуста. Лили прижала одну руку к животу, а другой зажала рот. Она даже кричать не могла. Внезапно, будто со стороны, она услышала собственный вопль:
* * *
– Нет! Николь… Не-е-т!..
Вздрогнув, Лили вернулась в настоящее. С тех пор прошло более двух лет. Два года. Интересно, отстраненно подумала она, помнит ли ее Николь? Если дочь еще жива. При этой мысли горло сдавил спазм. Возможно, в отчаянии подумала Лили, это было наказанием за грехи. Но Господь милосерден – ведь Николь так невинна и безгрешна! Лили знала, что разыщет свою дочь, даже если на это уйдет вся жизнь.
Алекс впервые видел, чтобы столь хрупкая женщина ела с таким аппетитом. Возможно, именно в этом источник ее неистощимой энергии. С большим изяществом Лили поглотила немалую порцию ветчины в соусе из мадеры, несколько ложек картофеля и тушеных овощей, не забыла о пирожных, а затем закусила свежими фруктами. Все это время она смеялась и участвовала в общей беседе. Солнечный свет падал на ее оживленное лицо. Несколько раз Алекс ловил себя на том, что смотрит на нее. Его обеспокоило, что он все сильнее поддается ее чарам и пытается разгадать таившуюся в ней загадку.
О чем бы ни шел разговор, Лили всегда могла поддержать его. Обширные познания в охоте, лошадях и других чисто мужских увлечениях придавали ее очарованию своеобразный, немножко грубоватый характер. Когда же она обменивалась с Тотти светскими сплетнями, то превращалась в утонченную даму – не каждой представительнице бомонда удавалось достичь такого умения держать себя. Но сильнее всего озадачивали те мгновения – очень краткие, – когда в ней проявлялось безыскусное обаяние, которого так недоставало ее младшей сестре.
– Пенни будет самой восхитительной невестой в Лондоне! – воскликнула Лили, заставив сестру смущенно улыбнуться. Затем она искоса взглянула на Тотти. – Я счастлива, мама, что твои мечты о грандиозной свадьбе сбылись. Особенно после тех мучений, что ты вытерпела из-за меня.
– Я бы не сказала, что ты доставила так уж много мучений, дорогая. И я все еще не рассталась с надеждой когда-нибудь устроить и твою свадьбу.
Лили сохранила ласковое выражение лица, но в душе рассмеялась. "Уж лучше я попаду в преисподнюю, чем стану чьей-то женой", – подумала она и посмотрела на Алекса, внимание которого, казалось, было поглощено остывающей едой на тарелке.
– Трудно найти мужчину, за которого я бы согласилась выйти замуж.
Во взгляде Пенелопы отразилось любопытство.
– А каким он должен быть, Лили?
– Трудно сказать, – задумчиво проговорила Лили.
– Тряпка? – предположил Алекс. Лили уничтожающе посмотрела на него.
– Судя по тому, что я вижу, брак дает больше преимуществ мужчинам. Муж держит жену в полном подчинении, как на основании закона, так и финансово, а бедняжка все свои лучшие годы растит его детей и заботится о благополучии семьи. И однажды обнаруживает, что ее жизнь догорела, как свеча.
– Вильгемина, все совсем не так! – воскликнула Тотти. – Любая женщина нуждается в руководстве и покровительстве мужа.
– Только не я!
– В самом деле? – осведомился Алекс и взглядом буквально пригвоздил Лили к стулу. Она вздрогнула, но стойко выдержала его взгляд. Очевидно, он что-то слышал о ее отношениях с Дереком Крейвеном. Ну и пусть, его мнение для нее ничего не значит. К тому же его не касается, есть ли у нее связь с кем-нибудь или нет!
– Да, в самом деле, – холодно проговорила Лили. – Но если я все же выйду замуж, милорд, то выберу человека, который не будет путать силу с жестокостью. Он будет видеть в своей жене друга, а не роскошную рабыню. Он…
– Лили, хватит! – оборвал ее отец. Его лицо потемнело. – Больше всего на свете я желаю покоя, а ты вносишь в мою жизнь беспорядок. Теперь тебе придется помолчать.
– А я бы хотел, чтобы она продолжила, – спокойно возразил Алекс. – Скажите нам, мисс Лоусон, какие еще качества вы хотели бы видеть в мужчине?
Лили почувствовала, что у нее горят щеки. В ее груди появилось странное ощущение – то ли нетерпеливое ожидание, то ли предвкушение чего-то.
– Я не желаю продолжать, – пробормотала она. – Уверена, у вас уже сложилось определенное впечатление…
Она положила в рот кусочек курятины, однако почему-то у этого деликатеса был вкус древесных опилок. Она с трудом проглотила его. Все молчали. Пенелопа переводила расстроенный взгляд со своего жениха на сестру и обратно.
– Хотя, – спустя некоторое время заговорила Лили, подняв глаза на пунцовое лицо Тотти, – годы берут свое… Вполне возможно, что я встречу человека, который согласится сделать скидку на мой характер. Который будет терпимо относиться к моему образу жизни. – Она многозначительно помолчала. – Вообще-то я, кажется, встретила его.
– О чем ты говоришь, дорогая? – спросила Тотти.
– Через день или два ко мне приедет гость. Замечательный молодой человек – между прочим, ваш сосед, лорд Рей-форд.
Тотти тут же возликовала:
– Ты шутишь, Вильгемина? Я с ним знакома? Почему ты раньше о нем не рассказывала?
– Не уверена, что вы узнали бы о нем много нового, – с напускной скромностью заявила Лили. – Да вы знакомы с ним. Это Закари.
– Виконт Стэмфорд!
Изумление родственников вызвало у Лили улыбку:
– Не кто иной. Как вам известно, мы с Закари подружились после того, как я рассталась с Гарри. Все эти годы нас соединяли очень теплые чувства друг к другу. Мы с ним превосходно ладили. Но недавно мне показалось, что наши чувства изменились. – Отлично, с гордостью подумала Лили. Она виртуозно преподнесла новость – как бы между прочим, спокойно, с точно отмеренной долей смущения.
Алекса так и подмывало спросить, как оценивает ситуацию ее возлюбленный Дерек Крейвен, однако он сдержался и мысленно представил Лили рядом со Стэмфордом, безобидным, бесхребетным щенком. Лили обведет этого простофилю вокруг своего наманикюренного пальчика. Лили примирительно улыбнулась Пенелопе.
– Конечно, дорогая Пенни, мы знаем, что когда-то Закари интересовался тобой. Но в последнее время он увидел меня в новом свете. Надеюсь, тебя не смущает вероятность того, что мы поженимся?
На лице Пенелопы появилось странное выражение – изумление, смешанное с ревностью. Пенни никогда прежде не воспринимала свою сестру как соперницу. Она героическим усилием выдавила из себя улыбку.
– Я рада, Лили, что ты нашла человека, который осчастливит тебя.
– Зак будет мне отличным мужем, – задумчиво продолжала Лили. – Хотя нам придется потренировать его в стрельбе. Он не такой хороший спортсмен, как я.
– Да, – без особого энтузиазма согласилась Пенелопа, – виконт Стэмфорд очень мягкий и вдумчивый человек.