Джек шагнул ближе, сокращая расстояние, и Миранде стало совсем трудно дышать.
"Он мошенник. Он снова пытается сбить тебя с толку, – твердила она себе. Но тело не слушалось доводов разума. Грудь отяжелела, бедра ныли от сладкой истомы, во рту пересохло. Миранда вновь превратилась в шестнадцатилетнюю девушку, прижатую к стене в театре, отдавшуюся во власть его губ, с го рук…
– Оставьте мой корсет в покое, – едва сумела выговорить она.
– Не беспокойтесь, мисс Портер. – Джек уже стоял у нее за спиной. – У меня есть сноровка.
"О да, мне-то уж это известно".
– Я немного распущу его, – сказал Джек. Миранда подавилась воздухом. Распустит корсет?
– Чтобы вам легче было дышать, – продолжал Джек низким тягучим голосом.
– У… меня… нет… никаких… проблем… с дыханием… – ловя ртом воздух после каждого слова, выдавила Миранда.
– А я думаю, есть, – прошептал ей на ухо Джек.
Его жаркое дыхание щекотало ей шею, доводя до дрожи. Миранда не могла даже дух перевести.
Когда она решила, что больше не выдержит, Джек взял ее за плечи и повернул лицом к себе. Его руки были сильными и властными, напрягшееся тело совсем рядом. Это напряжение шокировало само по себе, пугало и заставляло томительно ждать чего-то, чего она не понимала.
– Милорд, – едва прошептала она.
– Джек, – поправил он. Его рука легла на ее ягодицы, притягивая ближе.
– О-о-ох! – выдохнула Миранда. Это больше походило на стон, нежели на протест.
К чему отрицать? Она околдована и полна желания. Готова отдаться неведомому чувству, которое Джек разжигал в ней одним прикосновением.
Он даже не поцеловал ее, а она уже сдалась.
Джек всегда имел дело с женщинами только по обоюдному желанию. Но с мисс Портер он нарушил свои принципы.
Черт бы побрал эту особу с ее рыжими волосами. Она прочно обосновалась в его мыслях и теперь доводила его до безумия. Мало того что она совала нос не в свои дела, она к тому же разжигала в нем страсть.
Но он намерен проверить, как далеко она готова зайти в игре в кошки-мышки.
Глядя на учительницу, Джек задавался вопросом, какую роль играет он сам. Стоило только чуть поддразнить ее и взять в объятия, как он уже сгорал от желания. Эта женщина мгновенно возбуждала его. .
Но не он один оказался во власти чар. Мисс Портер подалась вперед, прижимаясь к нему бедрами, ласкаясь, словно кошка.
Положив руки ей на спину, Джек нащупал гладкое полотно корсета. Значит, шнуровка спереди. Представив, как выпустит на свободу налитую грудь и станет по очереди ласкать соски ртом, Джек издал торжествующий возглас.
Наклонившись, Джек прошептал ей на ухо:
– Мисс Портер, позвольте увидеть ваши сокровенные тайны. Позвольте вкусить их.
Его рука скользнула по ее груди, нашла сосок. Миранда затрепетала.
Его жажда не знала границ. Джек наклонился к Миранде, словно хотел попробовать ее на вкус, пытаясь расшнуровать корсет.
Какая женщина завязывает шнуровку двойным узлом?
Но не успел Джек припасть к ее губам, обжечь ее своим поцелуем, словно клеймом, как…
– Мисс Портер! Мисс Портер, вы спускаетесь? – позвала с лестницы Пиппин. – Мистер Бердуилл говорит, что все готово.
Слов девушки было достаточно, чтобы разрушить чары.
– Господи! – воскликнула Миранда, вырываясь из объятий Джека. – Оставьте меня. – Ее щеки пылали.
От ее панического возгласа у Джека в груди будто что-то щелкнуло. Он тут же отпустил ее и отступил, вернувшись к реальности.
Черт побери, что он выдумал? Это не соблазнительная шпионка, которую подослали выведать секреты Тислтон-Парка. Стоило заглянуть ей в глаза, увидеть смесь страха и желания, что толкала ее вперед, и все стало ясно. Мисс Портер – обычная старая дева, лишенная любви.
Страстная, но, судя по пылающим щекам, скорее невинная, чем нет.
А он одинокий мужчина, на чьих плечах лежит такой груз ответственности, что он всех готов подозревать. И в результате сам оказался в дураках.
– Я… я… – промямлил Джек.
– Вы, сэр, не джентльмен, – прошептала она.
Эта фраза приободрила Джека. Он тут не единственный, кто сгорал от страсти. Ее отвердевшие соски до сих пор проступали сквозь ткань платья. Джек готов был поклясться, что ее женское естество покрыто любовной влагой.
– Да и вы не леди.
– Как вы смеете?! – вспылила Миранда и, схватив шаль, накинула ее на плечи. – Вы хотите сказать, что я вас поощряла?
– Вы не возражали, когда ваши остроумные ученицы оставили нас одних. – Миранда снова возмутилась, но Джек не дал ей вставить слово. – Приходится согласиться, что девчонки видят то, что никто из нас не желает признавать, мисс Портер.
– И что же это?
– Мы прекрасно подходим друг другу.
Подмигнув, Джек оставил ее кипеть от гнева и поспешил вниз.
"Прекрасно подходим"! Миранда понимала, что он не имел в виду супружество. Ужасный человек! Она прошлась по площадке, чтобы собраться с мыслями.
Как ему удалось так легко одолеть ее? Она чувствовала себя совершенной дурой. Ответ нетрудно найти. Ее сердце все еще неистово колотилось, сладостная боль желания не отпускала лона, там, где касалось его готовое к сражению мужское естество.
Она старалась забыть, как сама прижималась бедрами к Джеку, борясь с желанием довершить то, что он начал.
О, если Джек хоть в чем-то и прав, так это в том, что она действительно не леди. Разве приличная женщина будет стоять в пустой башне и трепетать от страсти к отъявленному повесе?
К мужчине, способному почти на все.
Почти на все… Он отпустил ее, когда она запротестовала. Если бы он проявил настойчивость и поцелуями стер с ее губ протесты… Она не уверена, что все ее "нет" не превратились бы тогда в "пожалуйста, Джек!".
"Разрежь шнуровку. Разорви это скучное платье. Не терзай меня больше сновидениями".
Миранда подошла к открытому окну, вдохнула солоноватый морской воздух. И стояла так, пока ее мысли не прояснились.
Отойдя от окна, она присела на единственную здесь вещь – крепкий морской сундук. Как ей избегать Джека в оставшиеся до отъезда часы? Пока не взойдет солнце и она помчится прочь от Тислтон-Парка к своему милому дому в Кенте.
Размышляя, она покачивалась на сундуке взад и вперед, прижав колени к груди. Поискать приют у сэра Норриса? Нои он мог оказаться… Миранда выбросила его из головы.
Она машинально провела рукой по сундуку и нащупала большой висячий замок.
Замок?
Врожденное любопытство взяло верх и оторвало ее от размышлений. Что здесь хранят, если понадобился такой крепкий замок? Миранда встала и оглядела сундук. Она не могла понять, как его втащили сюда, И тут же задалась вопросом, что в сундуке спрятано такого, что его не поленились поднять на самый верхний ярус башни.
Миранда оглянулась на проем, в котором исчез Джек. Эхо его шагов давно стихло. Значит, он далеко.
Она снова посмотрела на сундук.
"Не надо этого делать, – сказала она себе. – Неприлично совать нос в чужие дела".
Но с другой стороны, Джек сказал, что она забыла о приличиях, перешагнув порог его дома.
Кроме того, замок крепкий, его не открыть… пока не найдется ключ.
Прищурив глаза, Миранда осмотрела все вокруг. Так она в школе проверяла, хорошо ли убрано помещение.
Если Джек ведет жизнь преступника, например контрабандиста, то в этом есть и ее вина.
"Ты виновата в его падении, – твердила она себе. – Если бы отец не солгал, что я умерла, Джек сделал бы мне предложение (которое я, разумеется, отвергла бы) и мог бы вести вполне респектабельную жизнь".
А может быть, и нет, но Миранда не могла отделаться от чувства вины.
В последний раз оглядев комнату, она нашла его. Большой ключ висел на крюке над проемом, ведущим на лестницу. Миранда не могла до него дотянуться, но, поразмыслив, схватила подзорную трубу и раздвинула на всю длину. Ее хватило, чтобы сбросить ключ с крючка.
Миранда боялась, что ключ упадет в пролет лестницы, но вовремя поймала его в воздухе.
Без размышлений она вставила ключ в замок и повернула его. Когда она попыталась поднять крышку, пугающая мысль пронзила ее мозг – что делать, если обнаружится нечто ужасное?
Например, контрабандный французский коньяк?
Или тело женщины, исчезнувшей ночью?
Отшатнувшись, Миранда с опаской посмотрела на сундук. Но любопытство пересилило страх. Миранда знала, что не уйдет от этого ящика Пандоры, не заглянув в него хотя бы одним глазком.
Все ее страхи навеяны готическими романами, которые Талли постоянно читала им вслух в карете. И не надо придавать значения разговорам о проклятии.
Снизу доносился счастливый смех Пиппин. Сияло солнце. На этом фоне мрачные мысли Миранды казались еще более зловещими.
Если девочкам что-то угрожает, ее долг позаботиться об их безопасности.
Этого было достаточно, чтобы оправдать любопытство, и Миранда рывком подняла крышку.
Заглянув внутрь, Миранда поняла, что воображение, подогретое романами, сыграло с ней злую шутку.
В сундуке лежали фитили, пара фонарей, кремень и бухта каната.
Миранда разочарованно вздохнула. В сундуке не оказалось ничего необычного и предосудительного.
Когда она ниже наклонилась над ним, в ноздри ударил знакомый запах.
Она рылась в сундуке, пока не нащупала рукоять пистолета и не задела бочонок с порохом. Вот откуда исходил привлекший ее внимание запах. Неудивительно, что он ей знаком. На складах ее отца временами хранился порох, заказанный флотом.
Миранда продолжала поиски. Под канатом что-то звякнуло. Она вытащила непонятный предмет наружу. Перед ее изумленными глазами покачивалась пара наручников.
Пистолет? Наручники?
Если к этому добавить странный подбор слуг лорда Джона, исчезнувшую женщину и обвинения сэра Норриса, то не знаешь, что и подумать.
Пожалуй, тут пахнет чем-то посерьезнее нелегальной торговли французским коньяком.
Что происходит в Тислтон-Парке?
События весьма опасного сорта, решила Миранда, укладывая наручники в сундук. Она посмотрела в окно на бушующие внизу волны. Новый поворот событий сбил ее с толку даже больше, чем несносный Джек Тремонт.
Мужчина, который создан шокировать ее и в то же время заставлять трепетать от страсти.
Глава 9
Миранда знала, что ничто так не отвлекает от глупостей, как тяжелая работа. Поэтому, вернувшись в дом, она открыла дверь в музыкальный салон и отправила девочек убираться. Сначала они артачились и сопротивлялись, но когда под чехлом обнаружилось прекрасное фортепьяно, Талли воодушевилась.
– Никакой игры, пока не наведете в комнате порядок, – сказала ей Миранда.
Вожделенно поглядывая на давно стоявший без дела инструмент, Талли призвала на помощь сестру и кузину.
В любом случае девчонки так устанут, рассуждала Миранда, что им будет не до интриг. Тут, к ее радости, прибыл мистер Стиллингз с кузнецом. Оставив учениц убираться, Миранда пошла расплатиться с мастером и выслушать отчет кучера.
Фелисити тут же вышла на середину комнаты.
– Как я раньше этого не заметила? – Она торопливо сдернула с мебели чехлы и раздвинула тяжелые шторы. – Это прекрасное место.
– Для чего? – повела носом Пиппин. – Тут очень странно пахнет.
– Для романа! – объявила Фелисити, распахивая французские окна в запущенный розарий, которого, похоже, лет двадцать не касались лопата и ножницы садовника.
– Ну, не знаю, – сморщив нос, протянула Пиппин.
– Свежий воздух и цветы сотворят чудо, – уверяла ее Фелисити. – Мы устроим музыкальный вечер и пригласим мисс Портер и лорда Джона. Талли, ты можешь сыграть своего Моцарта. А когда возникнет соответствующее настроение, ты, Пиппин, придумаешь повод оставить их одних.
Пиппин оглядела пыльную комнату.
– Не знаю, как мы успеем тут прибраться. Мисс Портер ушла с мистером Стиллингзом и кузнецом. Подковать лошадь недолго.
Оглянувшись на открытую дверь, Фелисити прошептала:
– Надо было снять несколько…
– В следующий раз это сделаешь ты, – рассердилась Пиппин. – И одну-то трудно снять, чтобы тебя не поймали.
Фелисити вздохнула:
– Им нужно время. Наверное, ты могла бы… Кузина перебила ее:
– Не могу же я снять еще одну подкову, это было бы слишком очевидно.
– Пожалуй, – согласилась Фелисити. – Значит, найдем другой способ.
Талли лукаво взглянула на сестру:
– Помнишь, в Санкт-Петербурге нам пришлось отложить поездку, потому что украли упряжь? А папа подумал, что в этом замешана няня Таша?
– Помню, так и было, – улыбнулась Фелисити. – Сегодня ночью мы украдем упряжь.
– Вы не думаете, что это будет столь же очевидно, как очередная пропавшая подкова? – возразила Пиппин.
– Тогда что ты предлагаешь? – повернулась к кузине Фелисити.
Пиппин прошлась по комнате, обдумывая варианты.
– Можно распороть какой-нибудь шов, сломать пару пряжек. У папы был неуклюжий конюх. Он как-то уронил на пряжку ведро с пойлом, и она пришла в негодность.
– Отлично! – улыбнулась Фелисити. – Нужно заманить сюда мисс Портер и Джека, убаюкать их романтической музыкой, а мы тем временем займемся упряжью.
Пиппин покачала головой:
– Мисс Портер – образец благопристойности. Она не останется тут с Джеком наедине.
– А в башне сегодня осталась, – возразила Фелисити. – И еще бы задержалась, если бы ты не позвала ее на пикник.
– Им неприлично было там оставаться, – пожала плечами Пиппин. Она была высокого мнения о своей наставнице и желала ей счастья. Но Фелисити и Талли порой такие… упрямые.
– Ты рассуждаешь, как мисс Эмери, – отмахнулась Фелисити. – Неужели ты не видела лицо мисс Портер, когда она вышла из башни? Она выглядела такой возбужденной, будто ее поцеловали.
Талли, услышав это, даже рот приоткрыла.
– Ты думаешь, Джек поцеловал мисс Портер? Сестра глубокомысленно кивнула:
– Он повеса, а она женщина.
Скрестив на груди руки, Талли покачала головой:
– Тогда почему она казалась недовольной? Она была очень бледна и не позволила нам засидеться на пикнике, который устроил мистер Бердуилл.
– Да, и весь день продержала нас в комнате за уроками, – добавила Пиппин. – Если такова любовь, то я себе этого не желаю. Похоже, это ужасное состояние.
– Все пойдет насмарку, если завтра мы уедем, а между ними не возникнет привязанность, – не унималась Фелисити.
Пиппин ее доводы не убедили. Кроме того, она не горела желанием заниматься уборкой.
– Вряд ли мисс Портер уступит ему. Они только и делают, что спорят.
– Разве ты не понимаешь? – улыбнулась Фелисити. – Они борются с природой.
– Гм… – От двери послышалось деликатное покашливание. Фелисити и Пиппин обернулись, а Талли распрямила сутулую спину, приняв позу, подобающую юной леди.
– Мистер Бердуилл, – сказала Фелисити, бросив на родственниц предупреждающий взгляд, – мисс Портер велела нам немного прибрать эту комнату, чтобы мы могли позаниматься музыкой. Вы не возражаете?
– Да, музыкой, – с энтузиазмом подхватила Талли и подбежала к стоявшему в углу инструменту. – Лорд Джон упомянул, что обожает музыку, и мы подумали…
– Я знаю, что вы подумали, – сказал старый дворецкий и, подмигнув им, добавил: – И нахожу это восхитительным.
Фелисити преисполнилась уверенности. Мистер Бердуилл на их стороне, теперь их ничто не остановит.
Спустившись к обеду и не увидев в столовой Джека, Миранда вздохнула с облегчением. У Фелисити был такой вид, будто она готова найти хозяина дома и привести к столу под дулом пистолета. Она явно заручилась поддержкой Бердуилла.
– Извините, мисс Лангли, – ответил дворецкий на немой вопрос девочки, – его светлость задерживается по неотложным делам.
"Тоже мне, неотложные дела, – подумала Миранда. – Наверное, вымогает золото у очередной дамы". Или соблазняет.
Поджав губы, она отбросила эту мысль.
– Лорд Джон уехал на весь вечер? – не отступалась Фелисити.
– Мисс Лангли, – сделала замечание Миранда. – Дела нашего хозяина нас не касаются.
Талли возила вилкой по тарелке.
– Я надеялась, он придет послушать, как я играю.
– Не огорчайтесь, мисс Талия, – улыбнулся дворецкий. – Когда его светлость услышит, как вы играете, он оторвется от своих бухгалтерских книг.
Миранда перевела взгляд с Фелисити на Талли, потом на Пиппин и увидела, что в глазах девчонок вспыхнули искорки надежды. О Господи! Опять они за свое! Не успела Миранда в корне пресечь их план, как Герцогиня опередила ее:
– Это позор, мистер Бердуилл, что Джек до сих пор не женат.
Миранда чуть вином не подавилась.
– Фелисити Лангли!
– Но, мисс Портер, – возразила девочка, – лорд Джон – джентльмен, а каждого джентльмена надо отвести к венцу. Так говорит мисс Эмери.
С главным принципом мисс Эмери не поспоришь. Но из всякого правила есть исключения, и лучшее подтверждение этому – Безумный Джек Тремонт.
– Жизнь лорда Джона – это его личное дело, – сказала Миранда. – И невежливо обсуждать, что ему следует делать, а что нет.
Неисправимая Фелисити не унималась:
– Это ужасно, правда, мистер Бердуилл?
– Действительно ужасно, мисс, – кивнул дворецкий.
Девочка торжествующе оглядела сидящих за столом. Обретения союзника ей было мало, она намеревалась выиграть сражение.
– Думаю, человеку с темпераментом лорда Джона в Тислтон-Парке одиноко. Он, должно быть, скучает по Лондону.
– Ужасно одиноко, мисс.
Ошибочно полагая, что это она командует своими подопечными, Миранда решила положить конец сватовству.
– Фелисити Лангли, если вы не прекратите вести разговоры на неподобающие темы, я передам вашу "Летопись" мисс Эмери, – официальным тоном сказала она.
Кровь отхлынула от лица девочки.
Подействовало, решила Миранда, теперь это безобразие прекратится.
Она ошиблась.
После пяти минут благопристойной тишины Талли осмелилась заговорить. В конце концов, тетрадь принадлежит не ей, ей нечего терять.
– Мисс Портер, наверное, вы сможете уговорить Джека послушать мою игру.
У Миранды глаза округлились.
– Я? Почему вы решили, что я имею влияние на его светлость?
Талли выпрямилась.
– Я уверена, что он высоко ценит ваше мнение.
– Вздор! – ответила Миранда.
– Нет, это правда, – с намеком сказала Пиппин. – Джек прислушивается к вашим словам. -Девушка лукаво улыбнулась.
– Похоже, он к вам неравнодушен, мисс Портер, – заметила Фелисити таким тоном, будто была экспертом в подобных делах.
Не успела Миранда ответить, что таких глупых девиц она отродясь не видела, как от двери донеслось:
– Кто неравнодушен к мисс Портер?
Подняв глаза от стола, Миранда увидела в дверях Джека. На его губах блуждала дерзкая и соблазнительная улыбка. Грубый неряшливый мужчина исчез. Хозяин дома приложил немало усилий, чтобы к сегодняшнему вечеру одеться подобающе.