"Я живу, как ребенок", - Лара поняла это еще лет десять назад. Мама, папа, Миша, даже Тата - все значимые для нее люди - были сильными и опекали ее. Лет пять еще это устраивало Лару, потом тотальные забота и защита перестали восприниматься как подарок судьбы. В глубине души родилось глухое непрекращающееся раздражение, которое и подтолкнуло наперекор собственной инфантильности состояться на работе. Дома все было по-прежнему: мамина-папина кукла, украшение профессорской гостиной, приложение к успешному мужу…Затем умер отец, Миша подал на развод и безмятежное беззаботное существование закончилось. Тем ни менее еще почти год она держалась за свое затянувшееся детство.
Но сколько веревочке не виться, все равно конец придет.
Лариса смотрела на Череду, совершенно ясно сознавала: пришло время взрослеть и отныне, присно и вовеки веков она будет сама отвечать за себя, сама выбирать цели и пути их реализации.
Цель номер один, не выдержав ее многозначительного молчания, потребовала ответа:
- Чего молчишь? Давай, говори, как ты меня любишь!
Лара вздохнула…нет, ничего объяснять Череде она не будет. Зачем? Он сам все увидит со временем. Тем не менее, некоторые точки над "i" пришлось расставить.
- С Мишей я ощущала себя в полной безопасности, ничего не решала, текла по течению и тихо радовалась своей пассивности. Без него, перестав быть любимой, я будто потерялась и совершенно не представляла, как жить дальше. Теперь я себя нашла. Любовь к тебе дала мне силы и, я больше не буду ни чьей куклой…
- Какой еще куклой?
- Это я так, к слову. В общем, мой милый, прими к сведению: я тебя люблю, хочу быть с тобой и плевать на все. В том числе на воздушно-капельный путь.
- Ларочка… - замялся Вадим, - ты мне нравишься, и всегда нравилась, еще в институте. Я завидовал твоему Мише до чертиков. Да и развелся, наверное, потому, что жена была на тебя не похожа. Когда вы с Михаилом расстались, прости, я чуть не прыгал от радости и думал: теперь-то ты от меня не уйдешь, подожду, пока ты успокоишься и тогда уж…. Но сейчас я понимаю, что не готов. Когда ты начала заигрывать, я подумал: блажит баба. Собралась пуститься во все тяжкие, а начать решила с самого легкого объекта. Потом - ты чуть не отдалась мне на рабочем столе. Но я и тут нашел полуприличное объяснение. Мол, приспичило человеку, бывает. Однако твое признания в любви - это слишком. У меня не хватает фантазии, чтобы успокоить себя и с каждой минутой растет подозрение, что ты надо мной насмехаешься.
- Дурак, ты Череда, - вздохнула Лариса. - Я тебе рассказала правду, а ты ищешь подвох.
- Но так ведь не бывает…
- Я тоже так считаю.
- Что значит, тоже так считаю?! Ты давай доказывай, что не врешь.
- Я приехала к тебе.
- Этого мало.
- Хочешь, справку напишу? Мой, удостоверяю сим, что нижеподписавшаяся и ну и так далее…
- Хорошая идея. Но сейчас просто поклянись…Нет, не надо. Блин, как же это переварить?
- Не знаю, мой милый. Я этим типам не верила. И даже боялась их.
Череда потер висок:
- Я тебя не боюсь - это уже хорошо. Осталось мелочь - поверить…
- Захоти и все получится.
- Я хочу. Но у меня в голове не укладывается: неужели - это, правда? Ты сидишь рядом, я тебя обнимаю, сейчас у нас будет секс, потом жизнь изменится, и мы будем вместе?
- Вместе? Ты же сказал, что не готов.
- Ну и что? Готов или нет, я все равно тебя уже никогда не отпущу.
- Ты что же мне предложение руки и сердца делаешь?
- Видно, твоя болезнь очень заразная, - посетовал Череда.
…
Спохватилась Лара только под вечер.
- Ой, дура, ну, и дура.
- Утюг забыла выключить? - позлорадствовал удовлетворенный не единожды Череда.
- Боже, где мои мозги? - Лариса разговаривала сама с собой.
- Что случилось?
- Мы же не предохранялись!
- Я думал…
К чему оправдания? После драки кулаками не машут.
- Теперь все…
- Что?
- Да, аборт придется делать…
- Зачем?
Вопрос хороший.
- Забеременею я, как пить дать забеременею.
- Ну, не обязательно же.
- Вероятность девяносто девять процентов. Может быть девяносто восемь, если надеяться на лучшее.
- То есть, ты хочешь сказать…
- Да, именно.
Вадим с интересом уставился на Ларису. Ход мысли, женщине неподвластный, блуждал по его лицу задумчивой улыбкой, щурил глаза и излился решительным резюме:
- Зачем нам аборт? Нам аборт не нужен, - вывод, как видно, окончательную формулу еще не приобрел. Умник Череда повторялся в третий раз, - нет, зачем нам аборт?
Лариса глянула на него почти с сожалением. Мужики - точно люди с другой планеты.
- Будем рожать! - наконец скомандовал благодетель.
- Мне тридцать шесть лет, - сказала строго. И добавила, - почти. Поздно. Я старая.
Вадим сощурил глаз и принялся оценивающе шарить взглядом по шее, плечам, животу.
- Точно, старая. И как я раньше не заметил.
- Ну, ты нахал!
- Старая, но симпатичная и самая-самая лучшая. Короче, рожай и все.
- Ты серьезно?
- Более чем!
У Череды не было детей. Ларины слова были лучшим подарком за сегодняшний и без того щедрый на сюрпризы день.
Вадим сграбастал Лару, прижался тесно:
- Значит, я лежу, болтаю, а он в животе и уже живой?
- Ты с ума сошел. У меня дочка взрослая. Я…
- Лялька, Лялечка. Не говори ничего, - он стеснялся просить, даже признаться откровенно, не решился бы никогда, - я так хочу ребенка, - еле слышно прошептал.
- Хорошо, я рожу, - предположила, - а ты меня бросишь. И что мне делать?
- А если не брошу? За что ему тогда погибать?
Убедительные резоны имелись у каждого.
- Когда ты узнаешь точно?
- Как только, так сразу.
Лариса вздохнула. Что-то уже слишком много всего случилось.
- Между прочим, я от голода сейчас умру. Покормите, пожалуйста, женщину с ребенком чем Бог послал.
- Значит, рожаем?
- Посмотрим!
Следующее озарение настигло Лару спустя несколько часов.
- Ой! - сказала она и даже ладошкой закрыла лицо.
- Что еще?
- Мне идти надо. Мама волнуется. Поздно уже!
- Что? Ты, ты, вообще соображаешь… - пораженный Череда от возмущения потерял дар речи. Тут же нашел и сразу принялся командовать: - Никуда не пойдешь. И не думай! Тоже мне, домой надо. Звони! - встал с постели, голый, Лариса посмотрела, поняла: не отпустит. Взял с тумбочки телефон, ткнул в руки.
- Переночую у подружки, - сказала она смущенно и поспешно.
Мама удивилась:
- Зачем?
- Пока, мамуля, целую! - и положила трубку.
Врать пришлось еще долго, целую неделю, до тех пор, пока Вадим не решился поговорить откровенно с потенциальной (хотелось верить) тещей.
Глава 13. Дуэль
- Любовь Андреевна, я готов встретиться в любое удобное для вас время. Речь пойдет о Ларисе.
В 18.30 машина притормозила в указанном месте. Вадим вышел и огляделся. Будущую собеседницу он никогда прежде не видел, расспрашивать о внешности не рискнул, предположил, что узнает. И не ошибся.
- Любовь Андреевна?
- Вадим?
Лет шестьдесят, модный крой пальто, стильная стрижка, стремительные жесты; открытый взгляд, полный интереса и…угрозы. Что ж, противник достался серьезный.
- Очень приятно познакомиться: Вадим Петрович Череда.
- Я догадалась.
- Дело, собственно, в следующем. Я собираюсь завтра официально просить руки вашей дочери, но счел необходимым предварительно переговорить с вами.
Они сидели за столиком кафе, пили кофе, внимательно разглядывали друг друга.
"До чего ж противный взгляд у тетки. Рентген!"
"Неплохой парень, но себе на уме…"
"…ощущение такое, будто она уже все поняла, отказала и сидит из вежливости".
"Что Лара в нем нашла?"
- На предмет чего, собственно? Лариса - женщина взрослая, самостоятельная, дай Бог, осмотрительная. Я в ее дела не вмешиваюсь.
- И все же. Я прилично зарабатываю, имею машину, жилье. В нем, собственно, и планирую жить с Ларисой.
Слово сказано. Понимать его следовало так: "Вашу дочь я забираю".
- А Тата?
- Девочка может перебраться к нам.
- Значит, я останусь одна?
- Или с Татой. Я хочу, чтобы вы вместе с внучкой сделали выбор, и поставили Лару перед фактом. Самой ей сложно решить эту дилемму.
Любовь Андреевна кивнула. Вадим пытался избавить дочь от лишней боли - это хорошо.
- Вероятно, будет лучше, если Тата будет жить со мной.
- Так или иначе, я постараюсь стать ей и вам настоящим другом. Что касается материальных и организационных вопросов, то я всегда в вашем полном распоряжении.
- Обнадеживающее заявление.
- Любовь Андреевна, я люблю Ларису и хочу, чтобы она была счастлива. Надеюсь, это и в ваших интересах?
- Странный вопрос.
- Если мы заключим союз, то сможем дать Ларе вдвое больше. Если примемся делить, рвать на части, воевать друг с другом, пользы не будет никому. Я за мир.
- Боитесь проиграть?
- Боюсь! И не стыжусь признаться. Вы - сильнее, да и честной борьбы ожидать не приходится.
- Почему же?
- Вы - женщина, любящая мать и сражаться за дочку будете до последней капли крови. Моей, естественно. Девочка тоже не останется в стороне и постарается сделать все, лишь бы удержать маму рядом. Я против вас безоружен. Поэтому и предлагаю дружбу. Честное слово, я совсем не плох. Вы отдадите дочь в хорошие руки.
- Она - не кошка.
- Я заметил. Основное мое достоинство - отношение к Ларисе. Я очень дорожу ею.
- А она?
- Мне кажется, тоже.
- Кажется?
- Вот видите, - укоризненно протянул Вадим, - вы наносите запрещенный удар. Однако, я отвечу, уверен.
- Вы были женаты прежде?
- Да.
- Что ж так? - в голосе сплошное соболезнование, - поделитесь.
- Развелся.
- Почему?
Череда поморщился. Говорить о бывшей жене в его планы не входило.
- Любовь Андреевна, тема мне неприятна.
- Что вы конкретно от меня хотите? - Любовь Андреевна поневоле начинала сдаваться. Мужчина импонировал своей настойчивостью.
- Немного. Лояльности, терпимости, сотрудничества.
- Конкретно.
- Поговорите с девочкой. Объясните ситуацию. И, пожалуйста, оградите Ларису от проявления бурных чувств.
- А?! - Любовь Андреевна даже поперхнулась от возмущения.
- Я неловко высказался. Ну, не устраивайте сцен ревности, душераздирающих прощаний, не разоблачайте мои гнусные замыслы, не умирайте ежеминутно. И постарайтесь, утешить, а, главное, утихомирить Тату.
- Вы соображаете, черт возьми, что говорите?
- Более чем, - ироничная сдержанность лопнула, как мыльный пузырь. Череда побелел от досады, глаза стали злыми, колючими. - Подумайте, как поведет себя семнадцатилетняя девица, узнав, что мама выходит замуж и оставляет ее. Сначала возненавидит меня. Затем силу этой ненависти обрушит на Ларису. Начнутся слезы, страдания. Вы тоже скажете свое слово. Да не одно. В итоге, Лара не вынесет дочкиных истерик и вашего горя и уйдет от меня. Что ж ей, бедной, мать убивать и ребенка сиротить?! А девочка успокоится, начнет бегать на свидания, мечтать о любви, взрослеть, отдаляться. Матери она разрешит варить обед, стирать бельишко и стареть потихоньку. В компании с вами.
Запал кончился. Вадим допил кофе. Поднялся.
- Я сам в канун совершеннолетия вместе с бабушкой не дал матери выйти замуж во второй раз и механику этого дела знаю отлично. Завтра я позвоню. Подумайте, о нашем разговоре, не спешите с выводами. За резкость простите, но, по большому счету, я прав.
Любовь Андреевна с тоской глядела в спину уходящему Вадиму.
"Как я буду жить без Лары?" - точила сознание горькая мысль. Жизнь, такая щедрая в начале, постепенно отбирала все. "Боже, о чем я? Ведь не хороню…" - слезы и воспоминания сдавили горло.
- Простите меня, Любовь Андреевна, - раздался вдруг голос Вадима. Он вернулся, - я был резок, нетерпим. Так нельзя. Мы должны договориться.
- Садитесь, - обрадовалась искренне, - хорошо, что вы вернулись. Очень хорошо.
- Я люблю Ларису.
- И я люблю.
- У нас будет ребенок, наверное, - на всякий случай, Череда обезоружил будущую родственницу.
Удивленно вскинув брови, та усмехнулась:
- Как это, наверное?
- Я неловко выразился. У нас будет ребенок.
Новость! Да еще какая!
- Ребенок, - Любовь Андреевна задумчиво протянула, - ребенок. Лара хочет рожать?
Вадим даже отпрянул. Женщины - существа жестокие и циничные! По какому праву они распоряжаются жизнью ЕГО малыша?
- У вас нет детей! - догадалась Любовь Андреевна.
- Нет! - сознался, как в грехе.
- Тогда, я вас поздравляю!
- А я - вас.
Лара давно хотела второго ребенка. Михаил не соглашался. Морщился брезгливо, словно речь шла о чем-то гадком, стыдном, противном.
Череда напряженно смотрел в зеленые глаза. В них светилась усталая мудрость: гарант мира и спокойствия и обещание холодной войны?
- Ладно, Вадим, вы победили, - женщина положила руку на ладонь мужчины. Дружеское пожатие? Отнюдь. Доверяй, проверяй и не ошибешься. Новый человек входил в семью, и следовало знать, что у него за душой.
- Какие счеты между своими.
Вадим освободил руку. Словно почувствовал учиненный допрос.
- Хочу сразу предупредить: я, не ангел и райскую жизнь не обещаю. Вредить не стану, а пока не привыкну, нервы, уж извините, попорчу.
- Из ваших рук хоть яд! Но в разумных дозах.
- Будем считать, что пакт о ненападении подписан.
- Отлично. Я могу рассчитывать на вашу помощь в отношении Таты?
- Да.
Глава 15. Война и мир
- Мне все равно, - объявила Тата и величественно покинула комнату. Смотреть, как Вадим выносит из дому мамины вещи, она не могла.
Вечера в непривычном одиночестве полнились злой, кипучей ревностью и ощущением собственной никчемности.
- Они меня бросили, - наконец, оформился вывод. - И мама, и папа.
- Нет, девочка, - пояснила бабушка. - Родители тебя любят, и будут любить всегда. Но жизнь сложнее представлений о ней. О папе я говорить не хочу, что касается мамы, то ты для нее в жизни главное.
- А Череда как же?
- Знаешь, он мне сказал: "Если мы заключим союз, то сможем дать Ларе вдвое больше. Если примемся делить, рвать на части, воевать друг с другом, пользы не будет никому". Поэтому мой тебе совет, когда становится невмоготу: подумай не о себе, а о маме. Вспомни, как мы хотели сделать ее счастливой. И пойми: у всего есть цена. Твоя обида - это плата за устроенную личную жизнь Ларисы. Твое спокойствие стало бы платой за ее одиночество.
Аргументы были серьезными и требовали внимания, особенно после разговора с потенциальным отчимом.
После скандальной выходки - накануне свадьбы Тата сказала бабушке, что беременна от Вадима - Череда вышел из себя:
- Тата, ты - дрянь. Маленькая наглая эгоистичная дрянь.
Воспитательная беседа происходила в парке, подальше от ушей Ларисы и Любови Андреевны. Потому Череда не очень подбирал выражения.
- Я - терпеливый человек, но своим идиотским поведением ты достала меня до печенок. И не только меня. Бабушка сейчас пьет лекарства и молит Бога, чтобы твои слова оказались ложью, и чтобы о них не узнала Лара. Представь на минутку, как она отреагирует на подобные новости?!
- Мама возненавидит и бросит вас. Вернется домой. Тогда я скажу правду и успокою ее.
- А если она возненавидит тебя?
- За что?
- Но ведь ты лишаешь ее любви, разрушаешь счастье, сиротишь будущего ребенка.
- Ваше счастье построено на моих слезах!
- А ты не плачь. Ты порадуйся за маму.
- Не могу я радоваться.
- Конечно, ведь приходится, отдавать, а не брать. Каждый заплачет.
- Что я брала? Что?
- Все, деточка, все. Каждый день, все семнадцать лет кряду ты получала от мамы любовь, заботу, душевное тепло.
- Я не просила.
- Зато сейчас требуешь. Мама только шаг сделала в сторону, а ты уже верещишь! "Не сметь! Стоять! На место!", а на месте-то - пустота. И никого рядом.
- Вы, Вадим Петрович, говорите правильные слова, только бросать детей непорядочно. Даже ради такого замечательного человека, как вы.
- Никто тебя не бросал. Мама тебя любит. Я, если станешь себя прилично вести, тоже буду обожать. Хочешь, живи с нами.
- А бабушка?
- Не держите меня за врага народа, и будем жить вместе. Хочешь?
- Нет, - гордо отказалась Тата, - мне одолжений не надо.
- Тата, - Вадим смотрел на нее серьезно и строго, - ты же сама станешь женщиной. И должна чувствовать цену моим словам. Не отбирай у мамы ни дня, ни минутки счастья. Кто знает, что случится завтра? Жизнь коротка.
- Счастье - это вы?
- Да! - в ответе звучала непоколебимая уверенность.
Тата даже смутилась. И чуть-чуть позавидовала.
- Вы ее и вправду любите?
- Люблю.
- И не обидите никогда?
- Никогда.
- Поклянитесь. Чем-нибудь важным.
- Я клянусь будущим ребенком, что люблю Ларису и сделаю все для ее счастья.
- Конечно, у вас ребенок, любовь, счастье, а я одна осталась.
Зеленые глаза полнились такой болью, что череда растерялся.
- Тата, я предлагаю тебе дружбу.
- Зачем она мне? - спросила девочка тоскливо.
- Не скажи. На свете легче живется, если есть плечо, на которое можно опереться. А за мое можно и спрятаться.
- У меня папа есть.
- Чем больше человека любят, тем он богаче. Папа - папой, я на главные роли не претендую. Но ты должна знать, что рядом с мамой - твой друг. Настоящий и верный.
- Я пойду, - попросила Тата. Плакать при Вадиме она стеснялась.
- Тата…
- Пока…
Глава 16. Шалости судьбы
Он, она, многолетнее знакомство и одна судьбоносная встреча. Такой Ларе и Вадиму виделась история их любви.
Однако у событий имелась другая подоплека.
Едва Лара развелась, Любовь Андреевна развила бурную деятельность по поиску потенциального жениха. Кстати двоюродная сестра рассказала об одном очень положительном парне, живущем по соседству с подругой ее детства. О другом славном и симпатичном холостяке поведала приятельница Любови Андреевны. Третий претендент на роль Лариного возлюбленного возник в телефонном разговоре со Стелой Степановной, бывшей коллегой по элитной спецшколе, где Любовь Андреевна была завучем. Приблизительно на сорокой минуте, между обсуждением положения в стране и рецептом нового пирога, Стелла Степановна вспомнила, что на именинах у брата в прошлом году присутствовал разводной приятный мужчина подходящих лет. Кто он и где обитает неизвестно, но поиск - дело техники и времени. И если надо, то она с удовольствием займется устройством Ларочкиной судьбы.
По мере развития проектов "кураторы" докладывали об итогах.
Сестра, посетив с подругой детства, объект номер один получила от потенциального жениха категорический отказ.