Источник Мэссленда, уяснив, кто именно незаконно вторгся на его территорию, затаился и не подавал ни малейших признаков присутствия. Имей Силы тело физическое, сейчас бы они смахивали со лба пот облегчения и благословляли Салмона, не успевшего затеять серьезный конфликт с членами королевской семьи Лоуленда. Одно дело – обычная потасовка, ну с кем не бывает, поспорили парни, помутузили друг друга, и совсем другое – официальное задержание, арест. Вышел бы знатный дипломатический конфликт. А так, частные разборки вылились – вот удача! – в выгоднейшие переговоры! Только бы Салмон не проговорился о том, кто именно и с какой целью послал его в Круг Темного Вызова!
– Я согласен, – после нескольких минут деланого раздумья отозвался шпион, сохранив тайну Сил. На самом деле сделка, скрепленная клятвой, была выгоднее любых ожиданий, вот только Салмон все никак не мог прийти в себя при виде явного подтверждения всех слухов, которые ходили о богине любви в Мэссленде. "Неужто правду говорят, что она спит со всеми своими братьями, и они убивают любого, кто попробует претендовать на их право". Ухаживать за прекрасной принцессой резко расхотелось.
Глядя в абсолютно круглые от изумления глаза шпиона, богиня едва сдерживалась, чтобы не засмеяться в голос.
– Что ж, значит, основной вопрос урегулирован, а что касается противозачаточного амулета, который, видимо, по нелепой случайности оказался испорчен… Рик, я думаю, тебе придется выплатить лорду компенсацию за моральный и материальный ущерб.
– Ладно, – на редкость быстро смирился принц, даже не думая возмущаться. Сейчас он был согласен на все, только б его не останавливали. Только бы Элия продолжала…
– Все улажено? – вежливо поинтересовалась богиня у Салмона.
Тот нашел в себе силы кивнуть. Сейчас он мечтал только об одном: чтобы эта женщина исчезла из его жизни раз и навсегда. Чувства прекрасны, но все инстинкты агента громко вопили о том, что чем меньше он будет знать принцессу, тем дольше и спокойнее станет жить.
– Тогда прощайте, мальчики, и не вздумайте больше драться, накажу! – рассмеялась богиня, погрозила пальчиком, мимолетно погладила Салмона по лицу, исцеляя нанесенные братом увечья, и исчезла с плиты.
Рик еле слышно взвыл от досады и разочарования. Шпион, содрогнувшись от накатившей волны возбуждения, вызванной одним-единственным касанием богини любви, вздохнул с облегчением.
– Ну что ж, жулик, жди счета! – злорадно пообещал мэсслендец и тоже исчез из Круга Темного Вызова – отчитываться в пещере Источника о "задержании" чужаков.
– Все-то меня бросили! Избили, соблазнили, ограбили и бросили! – подперев кулаком неразбитую щеку, пожаловался в пространство Рик, прекрасно понимая, что его использовали, чтобы деморализовать противника для ускоренных переговоров. Но зато как (!!!) использовали! Бог с охотой повторил бы концерт на бис! Тряхнув головой, принц подождал пару минут, пока заживут синяки и вырастет выбитый зуб, очистил заклятием измазанную в потасовке одежду и легко соскочил с плиты. Потом, подобрав свой дипломат, телепортировался в Сейт-Амри.
Глава 11
Снова здравствуй, урбомир!
Приземление прошло очень мягко. Как только в нос шибанула зверская вонь, принцесса поняла, в чем дело. Матерясь почище сапожника, богиня сняла с головы подгнившую банановую кожуру и выбралась из мусорного бака на узкую асфальтовую дорожку, смутно видневшуюся в темноте.
– Ненавижу! – пробормотала она, ожесточенно отряхиваясь от ореховых и яичных скорлупок, яблочной кожуры, фантиков и еще чего-то липкого и противного. Пушистая кофточка и мягкие брючки были безнадежно испорчены. Запах буквально сшибал с ног.
"Ладно, могло быть и хуже, – философски заметила неотразимая красотка, пытаясь успокоить себя. И тут же хмуро уточнила: – Что?"
"Ну, например, ты могла приземлиться в отстойник канализации или бетономешалку", – резонно пояснила оскорбленному эго логика богини.
"Но я приземлилась на помойку!" – резюмировала она и неожиданно для самой себя оглушительно расхохоталась. Смех ее звонким эхом разнесся по пустынному дворику, спугнул пару милующихся кошек и вернулся к хозяйке, принеся отличное настроение.
"Что ж! Теперь надо попытаться добраться до дома". – Порывшись в сумочке, принцесса извлекла несколько синих бумажек, служащих в урбомире эквивалентом денег, и направилась в сторону проезжей части, чтобы поймать какую-нибудь машину.
Минут через десять ей повезло. Одинокое заблудившееся в ночи такси с желтыми огоньками и сонным водителем затормозило у тротуара. Когда Элия села в машину, таксист несколько первых секунд ожесточенно хватал ртом воздух, пытаясь добыть из стойкого облака несравненных ароматов хоть капельку кислорода, а потом собрался выкинуть пассажирку вон, но шуршащие синенькие бумажки быстро устранили все недоразумения. "Раз девочка платит, пусть пахнет так, как ей хочется, – решил сметливый мужчина и недовольно пробурчал про себя: – Мало ли, где и чем сейчас золотая молодежь развлекается. Совсем зажрались детки. И не мое дело, на какой помойке она кувыркалась, за такие синенькие я машину почищу!
Устроившись на заднем сиденье, принцесса обнаружила рядом с собой сложенную пополам газету. Видимо, последний клиент забыл ее в машине. Заметив краем глаза, что пассажирка потянулась за прессой, таксист с усмешкой бросил:
– Да, давненько наши журналюги такого не вынюхивали! Это ж надо! Совсем копцы охренели, чего в морге-то понатворили! Никакого почтения к покойникам! Художники!
А потом не удержался и громко заржал.
Уловив в речи мужчины ключевое слово "морг", богиня рефлекторно насторожилась и поспешно развернула газету. На первой ее полосе под звучным заголовком "Бесчинства в последнем покое", набранным аршинным красным шрифтом, красовалась фотография картины, по манере письма которой принцесса безошибочно распознала руку брата. Джей пусть и не был богом искусств, но, как покровитель игроков, умел не только играть во множество азартных игр, но и мастерски творил для них аксессуары. В частности, колоды карт работы принца пользовались бешеным успехом, как у записных картежников, так и у истовых коллекционеров произведений искусств. Конечно, любимой сестре бог не раз преподносил в дар свои работы.
Наскоро пробежав глазами заметку, богиня узнала о том, что сотрудники морга и охрана будут привлечены к суду за хулиганские действия и наказаны крупным денежным штрафом. Впрочем, как ехидно указывалось ниже, размер штрафа не идет ни в какое сравнение с суммой вознаграждения, которую заработают "художники" на приглашениях в десяток ток-шоу и на массе интервью во всех средствах массовой информации. Причем сами "штрафники" вину признавать категорически не желали, с пеной у рта уверяя читателей в своей невиновности. Они твердили, что стали жертвой шуток потусторонних сил. "А как еще можно объяснить то, что произошло, если ни один из дежурных ни на минуту не сомкнул глаз и регулярно обходил помещение с проверкой? Не иначе как проделки шкодливых духов!" – единодушно заверяли автора заметки патологоанатом Велери и судмедэксперт Торсон, в одночасье уверовавшие в миры духов и иные тонкие материи.
"Ну, Джей, шкодливый дух, держись!" – многозначительно подумала Элия и сунула газету в карман в качестве вещественного доказательства вины. Машина уже подкатывала к подъезду.
Расплатившись с шофером, который всучил щедрой клиентке визитку с телефоном, принцесса быстро поднялась на лифте к квартире (краткое перемещение в магический мир не успело сбить настройку богини на Сани-Рейст и внести ее в список вредителей техники). Элия позвонила. Дверь открылась почти мгновенно. Словно кто-то ждал на пороге, а может, и правда ждал.
– Наконец-то, Элия! Мы уже начали волноваться! У вас все в порядке? – взволнованно, но с изрядной долей облегчения спросил Лейм, даже не заметив волны "аромата", исходящего от кузины. Джей и Кэлер тоже вышли в коридор, но оказались более чувствительными к некоторым признакам присутствия родственницы и приближаться поостереглись.
– Если не считать маленькой ошибки в координатах высадки, все отлично, дорогой. Рик должен прибыть следом, – чуть улыбнулась Элия и ласково обратилась к Джею: – Подойди сюда, милый! Не хочешь поздороваться с сестрой? Я по тебе так соскучилась!
Джей, ничуть не поверивший в неожиданно вспыхнувшую пылкую привязанность принцессы, осторожно приблизился, подозрительно посмотрел на Элию и брезгливо сморщил нос.
– Ты просто сногсшибательно пахнешь, дорогая, – заметил он, осторожно пытаясь выяснить, чего ради сестра обзавелась столь "восхитительным" шлейфом аромата.
– Так тебе тоже понравились мои новые духи? – явственно оживилась принцесса и, подлетев к брату, обвила его руками и прижалась пушистой кофточкой с так и не вычищенными частичками отбросов к чистой рубашке Джея: – Нам с тобой о многом надо поговорить, дорогой. Кстати, какие у тебя волосы пушистые!
– Только что вымыл голову, – жалобно отметил Джей и рефлекторно дернулся, но наманикюренные пальчики уже намертво вцепились в его шевелюру. "Расслабься и получай удовольствие, парень!" – посоветовал бог сам себе, и, обмякнув в объятиях сестры, донельзя пахучих, но почему-то все равно приятных, обреченно спросил: – О чем ты хотела поговорить?
– Вот об этом, маленький поганец, – хмыкнула принцесса и, оттолкнув брата, извлекла из кармана газету с фотографией гениальной картины.
Джей попятился, видя, как опасно сошлись брови Элии, и поспешно затараторил:
– Но, милая, любимая, родная, ты же запретила мне делать композиции из трупов и писать, а о рисовании умолчала! Как же я мог догадаться, что ты не желаешь, чтобы я выразил себя в графике? Тебе же всегда нравились мои рисунки?!
– Не на стенах морга! – парировала богиня, наступая на брата и размахивая у него перед носом печатной уликой.
– А на стенах морга я для тебя никогда прежде не рисовал, – продолжал изворачиваться принц, кружа в тесном коридорчике и искусно избегая столкновения собственного носа с пованивающей газеткой. – Так откуда мне было знать, что тебе не придется по вкусу мой гениальный шедевр?
Кэлер и Лейм сочли за лучшее вернуться в гостиную, закрыть дверь и подождать результатов разборок там. Раз Джей попался на горячем, Элия имеет право его наказать.
– Ладно, ладно, признаюсь, виноват, виноват, прости! Я должен был все понять сам! Стукни меня, если хочешь, газетой, можешь журналом, книгой или собственной ручкой, можешь даже ножкой! – падая на колени и принимаясь демонстративно рвать на себе волосы, заголосил вор. – Или даже надень на меня свою ароматную кофточку! Я и это страшное наказание приму со смирением!
Глядя на этот концерт, Элия не выдержала и, опустив газету, от души рассмеялась.
Подождав, когда сестра отсмеется, Джей осторожно спросил:
– Ты больше не сердишься, дорогая?
– Нет, паяц белобрысый, – фыркнула принцесса, еще раз потрепала коленопреклоненного брата по пушистой шевелюре и отправилась в ванную.
Джей облегченно вздохнул – на сей раз гроза прошла стороной – и, поднявшись с колен, направился переодеваться, умываться и поджидать Рика. Раз пришла Элия, значит, и братец скоро объявится.
Рик оторопело огляделся вокруг. Решительно, он так не промахивался с тех незапамятных пор, когда только начинал осваивать искусство телепортации! Два раза за один день – это уже слишком! Но факт смещения пространственных координат был налицо. Данная темная подворотня явно находилась на самой окраине города и никакого географического отношения к улице генерала Клинтрика не имела, как и четверка патлатых аборигенов нисколько не походила на божественных родственников принца Рикардо. Группа явно принявших на грудь, а может, и догнавшихся сверху косячком-другим парней в косухах, отдаленно напоминающих шедевральную куртку Джея, тупо пялилась на явившегося из воздуха рыжего парня.
– Супертравка! – громко восхитился один из аборигенов. – Один косяк, и мне уже чел какой-то явился!
– Угу, – пораженно поддакнул другой и даже щипнул себя за ухо. – Мне тоже. Знатная у Мирохи закрутка! Ты, паря, глюк?
– Конечно, кто ж еще? Я глюк для тебя, ты глюк для меня. Весь мир есть глюк! – в тон собеседнику весело провещал Рик, бессовестно пародируя философские рассуждения кузена Ментора об иллюзорности реальности.
Два других парня, безучастно глядевших в пространство между аккуратно прислоненными к арке мотоциклами, видимо, в ожидании персональных глюков, несколько напряглись, пытаясь осмыслить эту высокоинтеллектуальную сентенцию.
– Супер! – решил первый парень, тряхнув нечесанными с рождения, замусоленными космами. По всей видимости, его словарный запас был весьма невелик.
– А то не супер! Самый супер из самых суперов! – живо закивал Рик и поинтересовался, обращаясь ко второму рокеру: – Хочешь прикинуться, парень?
Рокер напряг свою затуманенную дурманом голову, а потом усердно кивнул.
– Давай прокатимся, друган, а? – продолжил Рик.
– С глюком прокатиться? – переспросил рокер, демонстрируя немалый интеллект, давший ему возможность уяснить смысл вопроса.
– Угу. Со мной, с глюком, прокатиться по городу, – терпеливо подтвердил принц и в порыве вдохновения добавил: – Всей компанией.
– Челы, айда по городу валарить, копцов гахать, – обрадованно кинул клич парень с интеллектом.
Пара молчаливых друзей оторвалась от сосредоточенного созерцания подворотни, затушила косячки и задумалась. Первый в ответ, покачиваясь, направился к своему мотоциклу, расписанному яркой люминесцентной краской. Уболтавший людей Рик довольно ухмыльнулся в предвкушении своего эффектного явления на улицу незабвенного генерала Клинтрика. А если у этих обдолбанных идиотов что-то в дороге приключится, бог-то всегда невредимым с машины соскочить успеет!
Успевший сменить рубашку и освежиться на кухне Джей сидел на подоконнике и мрачно смотрел в окно. Мысли мужчины были полны тягостными соображениями о несовершенстве мира и несвоевременности событий. В миг, когда Элия одарила его своим прикосновением, принц был занят рассуждениями об ужасной вони, терзающей его сверхчувствительное обоняние, а в другие, более подходящие моменты за попытку обнять сестру можно было получить увесистую затрещину! Воистину, чего-то Творец недоработал во вселенных и в жизни принца в частности!
Философские мысли Джея, медленно, но верно погружающегося в черную меланхолию, были прерваны оглушительным ревом мотоциклетных моторов. Во двор дома с воплями и улюлюканьем ворвалась развеселая компания. Принц с жадностью уставился на железных коней, щедро уснащенных цепями, расписанных языками пламени, костями и звездами. Бог тут же дал себе обещание с первых же "честно заработанных" денег купить похожую тачку побыстрее и погромче, чтобы всласть погонять по ночному городу! Тут из-за спины одного из рокеров появился Рик, что-то сказал парням, вызвав у них восхищенные вопли, и гордо направился к подъезду дома. Компания с шумом и грохотом умчалась прочь, не дав мисси Пич возможности всласть поскандалить и вызвать наряд стражей порядка. Стремление Джея приобрести последнее слово двухколесной техники стало поистине нестерпимым. Брат успел прокатиться раньше его!
– Здорово! Соскучились?! – радостно провозгласил Рик, появившись на пороге квартиры.
– А то как же, все стосковались по тебе, любимому, – заверил братца бог воров.
– Это отлично! – согласился Рик и прибавил, поморщившись: – Кстати, в лифте, похоже, кто-то катал дохлую лошадь. Воняет – зашибись! Даже здесь чувствуется!
– Зато Элия уже пришла и вся такая… – обойдя проблему лошадей и лифта, мстительно заметил принц, и руки его вывели в воздухе неопределенную кривулину, Кэлер закашлялся, Лейм засмущался, а ухмыляющаяся рожа Джея заставила Рика аж подпрыгнуть на месте.
Рыжий взмолился:
– Ну не томи, брат, рассказывай! Я ж подохну от любопытства!
– Так и быть, спасаю твою шкуру! – смилостивился вор, впрочем, ему и самому не терпелось посплетничать. – Значит, открываю я дверь…
И принцы направились в гостиную к остальным родичам, орешкам и напиткам, чтобы обсудить все с удобствами.
– Лейм! – Вопль сестры, донесшийся из ванной, заставил всех подскочить на месте.
Юноша поспешно отбросил журнал по техническому моделированию, соскочил с дивана и устремился на зов.
Слегка приоткрыв дверь, Элия скомандовала:
– Принеси мне мою сумку. Надо переодеться, а эту дрянь, – из ванной высунулась тонкая ручка и бросила к ногам брата кучу испорченной одежды, – отправь в мусор.
– Хорошо, Элия. – Молодой бог с превеликой охотой поспешил выполнить поручение сестры, пока остальные пялились на очередной выпуск новостей из морга и ржали от души.
Он разыскал в прихожей сумку кузины и пакет для ее ароматной одежды. Постучал, сунул вещи в приоткрытую дверь ванной и, подождав, пока та вновь захлопнется, быстро разворошил кучу у порога. Там было и нижнее белье Элии!!! Стремительно оглядевшись по сторонам, лорд засунул главное сокровище за пазуху и аккуратно сложил в пакет оставшиеся шмотки. Выбросить? Да ни за что на свете! Зачем же существуют химчистки? Все можно отчистить, и тогда… Лейм на секунду мечтательно прикрыл глаза. Шорох за дверью лишь поспособствовал романтическим мечтаниям.
– Что это у тебя, малыш? Ого!!! И куда ты все это намерен деть? – раздался из-за спины голос Джея, как всегда успевшего сунуть свой любопытный нос в чужие дела именно тогда, когда этого делать не следовало.
– Элия велела выбросить, – не солгав ни единым словом, автоматически ответил Лейм, отступая к прихожей и прижимая пакет к груди.
– Да ну? – подозрительно прищурившись, бросил присоединившийся к братцу Рик. – И ты намерен это выкинуть?
– Э-э… да… – соврал Лейм и густо покраснел.
– Врешь, малыш, – заявил Джей, подступая ближе.
– Вру, – быстро раскололся юноша, – не все же вам одним врать.
– И не все же тебе, – истолковав слова кузена по-своему, наставительно изрек Рик. – Творец велел делиться.
– Что-то я не помню, чтобы вы воплощали в жизнь эту заповедь, – попробовал отбрехаться Лейм, не уступая старшим родственникам.
– Мы решили начать с тебя, – пояснил Джей и окончательно припер юношу к стене.
Разжав отчаянно вцепившиеся в пакет пальцы, юный лорд тяжело вздохнул и сдался:
– Хорошо!
Принцы шустро разворошили добычу: кофточка, тонкая кружевная маечка, сапожки и брюки.
– Это все? – пристально глядя на брата, спросил Рик.
– Да! – честно признался Лейм. – Больше в пакете ничего не было! Клянусь! – В пакете ведь в самом деле ничего не было. Остальные, самые главные вещи, юноша тут же спрятал за пазуху и сейчас мысленно поздравил себя с удачной идеей.
– Ладно, – хмыкнул Джей, поверив. Малыш не стал бы врать старшим братьям, тем более клясться. – Давайте делить. Мне, как пострадавшему, чур, маечка и кофточка!
Рик смерил проныру возмущенным взглядом и уныло скривился:
– Уговорил, беру брюки. А тебе, малыш, обувь.