Робин энергично кивнула. Кто не знает знаменитые красные вина Божоле, производимые по старинной методике из единственного выращиваемого в тамошних краях сорта винограда "черный гаме" с белым соком? "Божоле нуво" известно в двухстах странах мира! Характерное качество этого вина ярко-рубинового цвета - его двойная убойная сила. "Божоле нуво" сбивает с ног не только, когда его выпьешь, оно способно вскружить голову и на следующий день - достаточно лишь принять натощак стакан холодной воды!
- Мой муж приобрел полторы сотни гектаров виноградников неподалеку от Вильфранше-на-Соне. Сейчас он занимается там обустройством нашего будущего дома. Меньше чем через три месяца мы с Эйдоном должны присоединиться к нему.
- И к этому моменту ваш сын должен свободно владеть французским?
- Мисс Голдвей, в вашем голосе прозвучало слишком явное сомнение, - с упреком заметила миссис Макдауэлл. - Мой сын лучший ученик лучшей частной школы Нью-Йорка. Я говорю это не только потому, что Эйдон мой сын. Уверяю вас, я не принадлежу к разряду мамаш, которых настолько ослепляет любовь к своему ребенку, что они готовы закрыть глаза на его недостатки. Как только вы познакомитесь с Эйдоном, то тут же влюбитесь в него!
Робин удивленно вскинула брови.
Миссис Макдауэлл суетливо замахала руками и поспешила устранить невольную двусмысленность своего высказывания:
- Как в ученика, разумеется. Эйдон очень прилежный мальчик. Вы наверняка знаете, что одаренные от природы дети зачастую ленивы. К Эйдону это не относится ни в малейшей степени. Если вы сможете его заинтересовать своим предметом, то он отплатит вам сторицей.
- Я постараюсь, миссис Макдауэлл, - искренне заверила ее Робин.
- О, милая, зовите меня Анджелиной. К чему все эти церемонии? Вы теперь станете частой гостьей в нашем доме.
Робин снова подняла брови, не найдя подходящих слов, чтоб выразить свое удивление и… возмущение! Что о себе возомнила эта особа? Можно подумать, у Робин нет других забот, помимо обучения ее гениального сыночка.
- Где вы живете, Робин?
Услышав ее ответ, Анджелина аж подпрыгнула на диване.
- Это ведь на другом конце города! Может быть, вам стоит перебраться на несколько месяцев к нам?
Не успела Робин и слова сказать, как миссис Макдауэлл принялась перечислять преимущества проживания преподавательницы Эйдона в доме ученика.
- Кроме меня и Эйдона, в доме живут Розалинда, это наша кухарка, и Роджер. Это наш шофер. Кстати, он сможет отвозить вас на учебу. Неплохая экономия денег и времени. - Анджелина озорно подмигнула Робин. - Дом слишком велик для нас. Вы даже сможете выбрать себе комнату. У вас есть молодой человек?
Робин смущенно опустила глаза и кивнула.
- И он отпустил столь очаровательную девушку к взрослому юноше?
Робин закашлялась, от неожиданности поперхнувшись воздухом.
- Вы, кажется, говорили, что вашему сыну четырнадцать.
Миссис Макдауэлл рассмеялась, запрокинув голову. При свете электрических лампочек копна ее каштановых волос отливала медью. Робин невольно залюбовалась роскошной шевелюрой зрелой женщины.
- Эйдон довольно рослый мальчик. К тому же он развит лучше большинства своих сверстников.
- Я уже заочно влюблена в него! - прервала поток материнских восхищений Робин. Пусть это и не было очень уж вежливо, но, по крайней мере, избавило ее от очередной порции восторженных отзывов.
Робин чуть не прыснула от смеха, представив себе Эйдона Макдауэлла прыщавым подростком, тайком покуривающим травку и обладающим посредственными способностями.
- К тому же вы сможете заниматься с Эйдоном без тягостной академической обстановки, которой грешат современные школы и колледжи.
- Погружение в языковую среду, - задумчиво произнесла Робин, оценив смекалку миссис Макдауэлл. Похоже, эта женщина не только привлекательна, но и чертовски умна. Что ж, Робин готова была предположить, что Эйдон унаследовал часть материнского ума и красоты.
- Раз вы согласны, то предлагаю откупорить бутылочку шампанского, чтобы отметить начало нашего сотрудничества. - Анджелина Макдауэлл поднялась с дивана, не дав Робин опомниться.
Робин казалось, что все события сегодняшнего дня происходят с головокружительной быстротой. Не успела она задуматься о поисках работы, как вот уже согласилась перебраться в чужой дом и заниматься французским языком с незнакомым юношей, в которого, как уверяла его мать, Робин непременно влюбится. Дело осталось за малым: рассказать обо всем Джеймсу.
Робин сильно сомневалась, что он придет в восторг от ее затеи. Она и сама пока не определилась, как относиться к новой работе и новому дому. Она могла быть уверенной лишь в одном: ни о какой любви к ученику на десять лет младше ее не может быть и речи!
- О, прошу прощения. Я не знал, что у моей матери гости.
Робин тряхнула головой, чтоб вернуться в реальность. Она по-прежнему находилась в гостиной особняка Макдауэллов. Анджелина, судя по всему, увлеклась выбором шампанского. Наверняка в доме винодела бар ломился.
Робин подняла глаза на молодого человека.
- Вы - Эйдон?
Юноша кивнул.
Робин не верила собственным глазам. Перед ней стоял молодой человек, выглядевший едва ли не старше Джеймса Филлинга. Высокий и широкоплечий. Разве что черты лица выдавали его истинный возраст. Слишком тонкие, почти девичьи. Белая кожа еще не огрубела от бритвенного станка, а губы не обветрились от поцелуев и соленых слез. Эйдон был юн и прекрасен, как Аполлон. Короткие темные волосы выгодно оттеняли белизну молодой кожи. Темные большие глаза под изумленно изогнутыми бровями могли принадлежать только поэту. Даже если Эйдон Макдауэлл за всю жизнь не срифмовал и пары строк, в душе он, без сомнения, был поэтом. Именно из таких романтиков со временем получаются ловеласы и альфонсы. Тягу к прекрасному они променивают на страсть к женщинам. Стремление обладать земной, телесной красотой берет верх над всеми прочими страстями…
- Вы так на меня смотрите. - Эйдон смущенно улыбнулся. - Что-то случилось?
- Я… я буду заниматься с вами французским, - едва слышно пролепетала Робин.
- Превосходно! Я готов начать прямо сейчас. Бонжур, мадмуазель.
- Бонжур. Парле ву франсе?
Эйдон вжал голову в плечи и стыдливо потупился.
- Вообще-то мои познания более чем скромны.
Робин улыбнулась.
- Тогда, думаю, нам лучше сначала познакомиться. Меня зовут Робин Голдвей.
- Сколько вам лет? - без обиняков спросил Эйдон.
- Двадцать два.
- Я бы не дал вам больше восемнадцати.
- То же самое могу сказать и о вас, - парировала она.
Эйдон по достоинству оценил выпад новой учительницы. Прищурившись, он пристально посмотрел на Робин. Худенькая брюнетка в джинсах и джемпере мало походила на преподавательницу. Скорее на школьную подружку из старшего класса.
- Занятия обещают быть интересными.
- Это зависит от вас.
- И от вас, мисс Голдвей.
Эйдон галантно склонился и поцеловал руку Робин. На ее спине проступил холодный липкий пот, хотя щеки пылали огнем. Похоже, у этого юноши имелся опыт общения с девушками, невольно подумала Робин. За пять минут Эйдон умудрился вызвать в ней больше переживаний, чем Джеймс за несколько месяцев. Смущение, робость, желание понравиться, растерянность и даже страх попасть во власть обаяния и какого-то магнетизма Эйдона. Миссис Макдауэлл забыла предупредить о столь немаловажной особенности своего сына, как сексуальность. А ведь ему всего четырнадцать!
- О, я вижу, вы уже познакомились! - с порога возвестила миссис Макдауэлл.
- Мама, я тебя обожаю. - Эйдон снова превратился в четырнадцатилетнего мальчика, когда прижался щекой к материнской щеке. - Лучшего преподавателя ты не могла мне найти. Я уже жду не дождусь первого урока.
Миссис Макдауэлл расплылась в ослепительной улыбке человека, принявшего заслуженную похвалу.
- Представляю, как ты обрадуешься, Эйдон, узнав, что Робин будет жить в нашем доме до самого нашего отъезда. Надеюсь, ты ее не будешь обижать?
- Ни за что на свете. Мама уже показала вам дом?
Робин отрицательно покачала головой. Эйдон протянул ей руку.
- В таком случае, позвольте это сделать мне. Как по-французски будет "пожалуйста"?
- Силь ву пле, - с безукоризненным произношением парижанки ответила Робин.
2
Робин пулей вылетела из дому. До начала лекции по социологии оставалось менее часа, а ей еще нужно заскочить в библиотеку, чтобы вернуть взятые на выходные книги на французском. Эйдон проявлял настолько незаурядные способности, что за месяц ежедневных занятий они успели пройти полуторагодичный курс для начинающих. Анджелина Макдауэлл оказалась права во всем. Ее сын поражал усидчивостью, оригинальностью мышления, памятью и обаянием. Последним в особенности. Робин часто ловила себя на мысли, что сожалеет о своем возрасте. Будь она ровесницей Эйдона, наверняка бы сделала все возможное, чтобы обратить на себя его внимание.
Впрочем, будучи на восемь лет его старше, Робин без труда завладела всем свободным от школьных занятий временем ученика. Однако и ей пришлось пожертвовать своим досугом. На прогулки по магазинам с Мирандой и на свидания с Джеймсом времени катастрофически не хватало. Успехи Эйдона служили малой компенсацией за обиды друзей.
Быстро преодолев лестницу в шесть ступенек, Робин неожиданно оказалась в объятиях молодого человека.
- Осторожнее, мисс Голдвей, - с лучезарной улыбкой произнес Эйдон.
- Господи, ты меня испугал. - Робин вздохнула и попыталась высвободиться из объятий ученика. У стороннего наблюдателя - а им могла оказаться миссис Макдауэлл - поза Робин и Эйдона вызвала бы подозрения. - Я думала, ты еще спишь.
Отступив на пару шагов, Робин смогла рассмотреть своего ученика. Эйдон был одет в широкие спортивные штаны и обтягивающую майку без рукавов. Судя по раскрасневшемуся лицу и тяжелому дыханию, парень возвращался с утренней пробежки по парку.
- Решил немного размяться перед уроками, - улыбнулся Эйдон. - Кстати, вам бы тоже не помешало немного физической нагрузки.
Робин шутливо насупилась.
- Хочешь сказать, что мне нужно сбросить пару лишних килограммов?
- Вовсе нет. У вас превосходная фигура, но… спорт полезен для здоровья и хорошего настроения.
- То-то я и смотрю, что ты все время улыбаешься, - резко парировала Робин. Улыбка Эйдона частенько ее смущала, поскольку Робин никогда не знала, чем она вызвана - неизменно отличным расположением духа ученика или тем, что он в душе посмеивается над чрезмерно робкой преподавательницей.
- Давайте не будем ссориться, - миролюбиво предложил Эйдон. - Кстати, у меня есть небольшое предложение.
- Пр-предложение? - Сердце Робин забилось сильнее, и она с трудом заставила себя успокоиться. Как можно равнодушнее она спросила: - Насколько пристойное?
Эйдон снисходительно усмехнулся и взглянул на Робин с таким видом, словно она была непонятливой ученицей.
- Ради всего святого, мисс Голдвей! Ну и мнение же у вас обо мне. Кажется, я пока не давал вам никакого повода подозревать меня в чем-либо…
- Извини, Эйдон, - перебила его Робин. - Я очень спешу. Не мог бы ты побыстрее изложить суть своего предложения? - Она подчеркнула интонацией последнее слово, словно пытаясь доказать самой себе, что в "предложении" нет ничего постыдного и двусмысленного.
- Давайте с завтрашнего дня будем разговаривать только по-французски.
- Эта идея осенила тебя во время пробежки?
Эйдон смущенно опустил ресницы. Странно, раньше Робин не замечала за своим учеником робости или неуверенности. Наконец-то Эйдон стал похож на четырнадцатилетнего подростка, робеющего в компании девушки. Черт возьми, Робин это нравилось!
- Вообще-то эта мысль пришла в мою голову вчера, за ужином с мамой.
Робин непонимающе вскинула брови.
- Как только мы с вами начинали обсуждать что-либо интересное, мама тут же встревала в беседу и…
Робин поняла, о чем говорит Эйдон, и остановила его жестом руки.
- Погоди. Во-первых, твоя мама очень умная и интересная собеседница.
- Но я хотел узнать ваше мнение! - с присущими молодому человеку максимализмом и пылом воскликнул Эйдон.
Робин бросила быстрый взгляд на наручные часики.
- Что ж, я согласна. Только мы начнем не с завтрашнего дня, а сразу же, как только я вернусь из университета, договорились?
Эйдон ослепительно улыбнулся и радостно закивал.
- Кстати, насколько я поняла, твоя мать владеет французским, - с сомнением в голосе заметила Робин. - Во всяком случае, она никогда не говорила о том, что и ей требуется помощь в освоении языка.
Эйдон подмигнул преподавательнице и перешел на шепот:
- Все познания мамы сводятся к десяти фразам. Просто ей нравится создавать у людей впечатление, будто она знает все на свете.
Робин понимающе кивнула.
- Напрасно. Я могла бы заниматься с вами обоими.
- Ну уж нет! - запальчиво возразил Эйдон. - Вы только моя учительница, мисс Голдвей!
- А теперь извини, но за углом меня ждет Джеймс. Если я задержусь еще на пару минут, он уедет, и тогда я точно опоздаю на занятия.
- Джеймс? - настороженно переспросил Эйдон.
Робин никогда не упоминала при нем имени своего жениха и поэтому сейчас почувствовала себя неловко.
- Это… это мой друг. Мы вместе учимся.
- Ясно, - неожиданно погрустнев, ответил Эйдон. Он опустил голову и поплелся вверх по лестнице.
Что за детские выходки! - раздраженно подумала Робин. Не хватало еще оправдываться перед учеником! В конце концов, я не его собственность. Миссис Макдауэлл платит мне не за сексуальное воспитание сына, а за уроки французского. Хотя если учесть назначенную самой Анджелиной стоимость урока…
У Робин не было ни малейшего желания думать о тайных замыслах и интригах матери Эйдона. Во-первых, она опаздывала. Во-вторых, сейчас ей придется оправдываться перед Джеймсом за задержку, а возможно, всю дорогу терпеть его хмурый вид. А в-третьих, миссис Макдауэлл производила на Робин все лучшее и лучшее впечатление. Счастье, что она нашла такого работодателя. Щедрого и понимающего.
- Наконец-то, - пробурчал себе под нос Джеймс, когда Робин открыла дверцу его автомобиля.
- Извини, - коротко бросила она, садясь на переднее сиденье. - Давай быстрее. Мы опаздываем.
- Ты меня даже не поцелуешь?
Робин вздохнула с таким видом, словно соседский малыш клянчил у нее конфету. Однако сочла за лучшее не препираться по пустякам и быстро клюнула Джеймса в щеку.
- Поехали.
Однако Джеймс, похоже, не торопился заводить мотор. Он медленно повернул ключ в зажигании, затем выжал педаль газа. Наконец машина тронулась с места, и Робин облегченно вздохнула.
- Тебе не кажется, что наши отношения несколько… мм, замороженные?
Ну вот, началось! - с досадой подумала Робин. Теперь Джеймс всю дорогу будет трепать мне нервы разговором "о наших отношениях".
- В каком смысле? - прикинулась она непонимающей.
- За последний месяц мы виделись лишь пару раз. Да и то на большой перемене в кафетерии. Тебе не кажется, что это маловато для пары, которая подумывает о женитьбе?
- Джеймс, ты ведь сейчас готовишься к выпускным экзаменам. Пишешь диплом.
- Не пытайся свалить всю вину на меня! - резко перебил ее Джеймс.
- У меня сейчас нет времени даже сделать маникюр! - воскликнула Робин, и это прозвучало как последний довод.
В доказательство своих слов она продемонстрировала ему свои ногти. Однако расчет на шоковую реакцию не оправдался. То, что привело бы в ужас Миранду, подействовало на Джеймса не более чем дорожный знак на черепаху.
- Через полтора месяца Эйдон с матерью отправятся во Францию, и я буду свободна.
- Полтора месяца, - задумчиво повторил Джеймс, задумчиво глядя на дорогу.
- Это ведь не так долго, правда? - тихо спросила Робин, погладив молодого человека по руке. - Ты как раз окончишь университет и устроишься на работу…
- Самое смешное, что я уже начинаю ревновать тебя к этой семейке. Ты все время проводишь с ними. Миранда жаловалась мне на тебя вчера.
- Миранда? Она не упоминала, что вы разговаривали.
- Встретились на выходе из университета. Оба искали тебя. - Джеймс невесело усмехнулся. - Ты словно испарилась.
- Анджелина заехала за мной, - пояснила Робин.
- Твоя новая подружка?
- Мать Эйдона, - раздраженно ответила Робин. - Я ведь тебе уже говорила, что она очень милая. Даже жаль, что они с Эйдоном уезжают в Европу. Приятные люди. Они приняли меня в своем доме как члена семьи. Никакого дискомфорта!
- Поздравляю, - с сарказмом произнес Джеймс.
- Мог бы порадоваться за меня.
- Я рад. Рад, что у тебя появилась богатая покровительница. Рад, что у тебя не осталось ни минуты свободного времени на старых друзей и меня… Рад, что мне осталось дожидаться твоего внимания всего лишь полтора месяца!
- Джеймс, пожалуйста…
- Нет-нет, я вовсе не обижаюсь. С какой стати?! Я ведь всего лишь влюбленный в тебя парень, который вот уже две недели таскает в кармане обручальное кольцо и репетирует перед зеркалом речь.
- О боже… Джеймс, я не знала…
Робин растерянно хлопала ресницами. Она понятия не имела, что полагается говорить в таких случаях. Она давно думала о том, при каких обстоятельствах Джеймс сделает ей предложение. Что она ответит? Заплачет или нет? Будет ли это вечером, в ресторане, или утром, когда она проснется в его постели… Однако никогда в ее фантазиях не было оживленного перекрестка, на котором гудели автомобили, и раздраженного ее опозданием и пробкой Джеймса.
Он повернулся к Робин всем корпусом и проникновенно посмотрел ей в глаза.
- Выходи за меня замуж. Я больше не могу ждать. Тебе незачем работать и жить в чужом доме. У моих родителей достаточно средств…
- Джеймс, зачем спешить?
- Ты не согласна? - дрогнувшим голосом спросил он. Похоже, такого развития сюжета в его сценарии не было.
- Да нет же! Согласна. Только чуть позже. Я не могу бросить Эйдона сейчас.
- Я и впрямь ревную тебя, милая. Что значит, ты не можешь его бросить? Он всего лишь твой ученик. Вот увидишь, не пройдет и трех дней, как мамаша наймет для него другого репетитора.
- Знаю, но… - Робин не могла объяснить своих колебаний. Джеймс прав: Анджелине не составит особого труда найти другого преподавателя для сына, но вот примет ли его Эйдон?
Словно угадав ее мысли, Джеймс продолжил:
- Брось, Робин. Неужели ты считаешь себя незаменимой? Или тебе самой жаль расставаться с Эйдоном? Может быть, ты будешь по нему скучать… мм, сильнее, чем положено учителю по ученику, а?
- Джеймс, не городи чепухи, - отмахнулась она. - Эйдон очень талантливый мальчик, и я хочу сделать для него все, что в моих силах. Возможно, он навсегда останется во Франции.
- Думаешь, что за оставшиеся полтора месяца сможешь научить его всему? - скептически спросил Джеймс. - Культуру, менталитет, обычаи, тонкости языка и литературы он сможет понять только в самой Франции. К тому же не думаю, что для сына винодела это так уж важно.