Черт, щекотно! И дергаться нельзя… Вот незадача. Стиснув пальцы другой руки, я продолжила задавать вопросы, отвлекая себя тем самым от беспокоящих ощущений. С детства боюсь щекотки. Ну, ничего, потерплю. Мелочи какие… От одной мысли о том, чтобы раствориться в Карнаэле, можно и не такое выдержать. Хотя любопытно все-таки узнать, как это? Развеяться, подобно призрачной Эре, или превратиться в белую пену, как русалочка из одноименной сказки? Ну, или как я уже предполагала ранее, стать землей в храмовом саду. Н-да… фантазия моя - большаааая оптимистка.
- Хорошо бы, - отворачиваясь от источника неприятного запаха, пробормотала я. - А можно узнать, как ты собираешься с этими связями-знаками меня домой отправлять? И вообще, каким образом я смогу отсюда уйти, если ваша богиня категорически против?
- Богиня? - Арацельс отвлекся от своего занятия и взглянул мне в лицо.
- Ну да, Эра.
- Хм, она, конечно сильное существо, но к богам я бы причислять ее не спешил, - криво улыбнулся он и снова продолжил выводить бело-розовой жидкостью кривые линии на моем запястье. Бррр, поскорей бы закончил. Мало того, что щекотно, так еще и дышать нечем. А он про эту вонь сказал "нормально". Нюх ему в детстве отшибло, что ли? - Эра Хозяйка Карнаэла, его Дух. Они неделимы. Как тело и душа, понимаешь? Карнаэл без Эры погрузится в мертвый сон.
- А с нею, значит, он бодрствует?
- Типа того, - уклончиво ответил блондин и сосредоточил свое внимание на работе.
- Так как ты намерен меня домой отправлять?
- Завтра объясню.
- А знак не помешает?
- Я его сведу.
- Будет больно?
- Терпимо.
Обнадеживает, угу. Если для него запах смеси нормален, то что же в его понимании означает "терпимо"? Раздумывая над этим, я рассеянно скользила взглядом по интерьеру, пока не натолкнулась на силуэт лениво бредущего сюда Ринго. Наелся, видать, до отвала малыш и решил составить нам компанию. На фоне открытого дверного проема, его большеухая фигурка казалась совсем крошечной.
- А почему вы так боитесь ночи? - после недолгого молчания, проговорила я.
- Мы, - собеседник намеренно сделал паузу, бросив на меня выразительный взгляд, - не боимся ночи. А вот тебе следует быть предельно осторожной. В это время условных суток Карнаэл сильно меняется и становится опасен для таких, как ты. Поэтому не вздумай выходить из каэры. Ешь, купайся, спи, но не суй свой нос за входную дверь. Уяснила?
- Да, - легко согласилась я, следя за Ринго.
Дойдя до порога, он стукнулся лбом о невидимую преграду (не зря, видать, мне паутина в проходе мерещилась) и теперь с обиженным видом потирал шишку. Затем скользнул вбок и скрылся за каменной стеной. Так быстро сдался? Не верю!
- Точно, уяснила? - переспросил блондин, отвлекая меня от наблюдений.
- Слушай, - я ответила ему долгим взглядом. - У меня хватит мозгов, чтобы в незнакомом месте вести себя не как на прогулке в любимом парке. Буду сидеть тут, пить вино и читать твои стихи. Можешь остаться и лично проследить за моим примерным поведением, - моя невинная улыбка его не впечатлила. Эх… А я так старалась, аж мышцы лица свело от усердия.
- Какое соблазнительное предложение, Арэ, - его усмешка была и злой и грустной одновременно. Интересно, почему? - А пьяные танцы на столе будут? С песнями и стриптизом.
- Обойдешься, - фыркнула я. - Стриптиз под понятие примерного поведения не подходит. Как, впрочем, и танцы… пьяные.
- Жаль, - он сильнее надавил на мое запястье, будто ставил финальную точку. - Тогда вынужден отказаться. У меня на эту ночь свои планы.
- А можно тогда мне оставить Ринго? С ним веселее будет… примерно себя вести.
Арацельс явно колебался с ответом.
- Ну, пожааалуйста, - протянула я жалобно. - Мне одной страшно.
- Ладно, - наконец, сдался он. - Только следи за ним… чтоб не проказничал. Хотя он после такого сытного ужина обычно спит без, как убитый.
Я посмотрела на дверной проем и прыснула от смеха, когда заметила в его верхней части качающийся, словно маятник, хвост. Вот и "спящий" пожаловал. Полосатый объект замер, потом странно дернулся и в следующий миг его владелец с истошным визгом полетел вниз. Острые коготки животного выбивали искры на невидимой стене, загородившей проход. Арацельс резко повернул голову на звук и, увидев эффектное падение своего питомца с трехметровой высоты (зачем ушастик вообще туда забрался, неужели лазейку искал?) рыкнул что-то нечленораздельное себе под нос.
- Что это его так упорно сюда не пускает? - спросила я, когда удостоверилась в том, что горе-скалолаз жив и здоров.
Распластавшаяся у входа "мохнатая кучка", обиженно покрякивая, тряхнула ушами и принялась подниматься. Оранжевые глаза выражали высшую степень страдания, направленную на хозяина, однако тот, не проявив должного сочувствия, отвернулся.
- Магическая печать. Сломать ее можно только с той стороны, с которой она устанавливалась. Я научу тебя активировать ее. Чуть позже, - сказал блондин и, бросив палочку в склянку, добавил: - Можешь полюбоваться на свой охранный знак. Я закончил.
Ну, я и полюбовалась. Так повернула руку, эдак… И что это за кракозябра такая, интересссно? Сложный узел из слегка мерцающих линий на коже. Ни смысл, ни система не прослеживаются. Во всяком случае, мне их разглядеть пока что не удалось. Но я старалась. Честно старалась. Так сильно старалась, что не сразу почувствовала, как начало щипать кожу. И только когда неприятное покалывание стало напоминать слабый ожог, обратила на него внимание. Резко вскинув голову, я встретилась с пристальным взором прищуренных красных глаз, в которых застыло тревожное ожидание. Это еще что за сюрпризы такие?
- Ты… - слетело с губ, но слова оборвались, потому что стремительно нарастающий болевой поток стал практически невыносимым. Подскочив, я метнулась к воде, но Арацельс перехватил мой локоть, не позволяя погрузить руку в спасительную жидкость. - Пусти, - взвыла я. Он, молча, продолжал меня удерживать. - Да пусти же, садист проклятый! - в глазах потемнело. Мне казалось, что запястье разъедает кислота. Медленно, но верно уничтожая живые ткани миллиметр за миллиметром. Господи, как же это больно!
Очередной рывок, и, вместо желанного освобождения, я еще больше увязла в держащих меня руках. Мужчина резко развернул меня к себе и, бросив короткое "Теперь можно", подул на ставший пунцовым знак. Не просто подул, а выпустил изо рта струю ледяного воздуха, которая, соприкоснувшись с кожей, принесла сначала облегчение, а потом и частичное онемение многострадального запястья. Я замерла, боясь двинуться. Боль быстро утихала, возвращая взбесившемуся рассудку способность нормально мыслить. Отдышавшись немного, я посмотрела на Хранителя и зло спросила:
- Почему не сказал?
- Не хотел тебя нервировать раньше времени.
- Вот как? Поэтому ты умолчал о жуткой боли, которая меня ждет после финального штриха?
- Терпимой боли, - поправил собеседник.
Что? Терпимой? Чую, завтра мне светит масса таких же (а может, и похуже) ощущений, когда этот умник начнет сводить свое художественное творчество с моей руки. Оно мне надо?
Я замолчала, уставившись на Хранителя. Сначала "волком", потом с интересом, затем с видом выбирающего товар покупателя.
- Что? - прищурился "жених", заметив изменения моего настроения.
- Да думаю вот, что выйти за тебя замуж не такая уж и плохая идея, - нацепленная на лицо улыбка должна была символизировать мое доброе расположение, но, судя по тому, как помрачнел блондин, впечатление она произвела какое-то другое. Совсем-совсем другое. Жаль, зеркала нет, а то мне самой любопытно стало, что ему больше не понравилось: фраза или мимика?
- Если мой план потерпит крах, я рассмотрю твое предложение с должным вниманием, - без тени иронии ответил Арацельс. Уголки его губ дернулись, а в красных глазах мелькнуло какое-то непонятное выражение.
Хм… и почему у меня сейчас такое чувство, что его планы вместе с моими идеями нам боком выйдут? Теперь я понимаю, что народное определение "попаданка" не от перемещения в другой мир пошло, а от всем известного слова "попала". Вляпалась, короче говоря, по самое не хочу.
* * *
- Ты научил ее обращаться с печатью? - спросил четэри.
Он стоял в центре каменной плиты и с тревогой смотрел на неподвижную фигуру сидящего на лестнице Арацельса. Лицо белокурого Хранителя ничего не выражало, разве что уголки губ чуть подрагивали, то ли стремясь опуститься вниз, то ли, напротив, взлететь вверх и застыть в странной улыбке.
- Да, - сказал блондин, не поворачивая головы.
- А предупредил о том, что каэру ночью покидать опасно?
Ответом ему был отрывистый кивок светловолосой головы.
- И что ты думаешь? Она послушается? - в голосе краснокожего великана слышалось беспокойство.
- Без сомнений.
- Откуда такая уверенность? - Смерть внимательно вглядывался в профиль собеседника, но тот продолжал сидеть все в той же позе. Глаза его были прикрыты, а губы едва заметно кривились.
- Я подсыпал ей в вино сонный порошок, - выдержав паузу, пояснил Арацельс. - После расслабляющего купания и вкусного ужина она заснет и ничего не заметит.
- Совсем ничего?
- Абсолютно.
- Она при тебе активировала печать?
- Да.
- Ты уверен, что путь Корагам будет закрыт? Ведь запах молодой женщины очень привлекателен…
- Никто не сможет войти в мою каэру. А она… она, в свою очередь, не сможет оттуда выйти, потому что я запер дверь на ключ.
Четэри одобряюще кивнул. Под куполом рабочей зоны дежурного Хранителя воцарилась полная тишина. Оба собеседника молчали, погруженные каждый в свои мысли.
- О чем ты думаешь? - Смерть заговорил первым.
- О ней.
- И что надумал?
- Она странная: либо слишком храбрая, либо… глупая. Меня настораживает то, что девушка, а тем более девушка из шестого мира так спокойно воспринимает Карнаэл и всех нас, - негромко произнес мужчина.
Крылатый усмехнулся, щелкнув по полу длинным хвостом, и с клыкастой улыбкой на красной физиономии поинтересовался:
- Может, нам досталась не совсем правильная девушка с Земли?
- Может быть.
- Она тебе нравится? - подойдя ближе к другу, спросил он.
- Симпатичная… проблема, - уклончиво проговорил тот, но четэри воспринял его ответ по-своему.
- Так оставь ее себе и прекрати нарываться на неприятности со своими глупыми идеями, - серьезно сказал он.
- Нет, Смерть, - уголки мужских губ все-таки метнулись вверх, запечатлев на спокойном лице грустную улыбку. - Если бы это была не она, я бы еще подумал над твоим предложением. Но, как выяснилось, у Камы очень неплохой вкус на женщин, - улыбка стала шире, но вскоре угасла. - Все. Мне пора, - взглянув на знак, чернеющий на руке, проговорил Арацельс и, легко поднявшись на ноги, повернулся к дежурному Хранителю. - Сними полог безмолвия* с рабочей зоны, до наступления ночи осталось чуть больше часа. Я хочу уйти подальше от храма.
- Как знаешь, - пожал плечами собеседник и принялся стягивать в клубок едва заметные нити, которые обвивали прозрачный купол. Они сверкали и извивались, подчиняясь воле создателя. А потом взорвались ослепительной вспышкой и исчезли, оставив когтистые руки пустыми. - Только, будь добр, воздержись хотя бы сегодня от своих сумасшедших экспериментов. Не противься неизбежному.
- Я подумаю, - ответил красноглазый и, спустившись по ступеням, направился прочь.
Он был спокоен. В отсутствии этой непутевой девицы беспокойство и раздражительность, вполне, могли взять отгул до утра. Потом… все потом. Впереди ждет пусть и привычное, но от этого не менее сложное противостояние. Ночь в Карнаэле несет с собой сон… Сон, в котором рождаются чудовища.
Арацельс быстро двигался к одному из тоннелей, не обращая внимания на окружающие шорохи. Розовые кусты шелестели и качались в такт его шагам. А тихий голос Эры недовольно шипел вслед какие-то малоприятные напутствия.
Пусть… Ему сейчас не до ее обид.
Глава 8
Воткнув острое лезвие ножа в спелое яблоко, я откинула со лба влажные волосы и расплылась в улыбке "сытого кота". Чувство голода уснуло где-то на дне живота, почти так же крепко спал и Ринго, посапывающий рядом в обнимку с моей кружкой. Обиженный за то, что его не пустили к бассейну, зверек дождался нашего прихода, после чего запрыгнул на стол, с мрачным видом слопал еще пару плиток шоколада, затем гордо умял пол пачки печенья и, нагло сунув свой любопытный нос в вино, налитое Арацельсом, завалился спать. Я даже не пыталась вытащить из его цепкой хватки несчастную чашку. На столе было полно фруктов, поэтому пить мне пока не хотелось. А при сильном желании можно было и из кувшина пригубить. Хотя после того, как меня упорно запугивали непонятными ужасами грядущей ночи, я решила на всякий пожарный сохранить не только трезвость ума, но и нормальную реакцию тела, а то вдруг все эти магические печати вместе с дверными замками окажутся не такими прочными, как мне обещал блондин? И нагрянет сюда какой-нибудь изголодавшийся монстрик (после знакомства с Эрой я уже ко всему готова), решив поживиться не только аппетитным ужином, но и совсем не аппетитной мной. Вот я и сидела в задумчивости за столом, резала маленькими кусочками яблоко и рассматривала почерневший знак на своем левом запястье.
Времени Его Белобрысому Величеству было мало… ага. Сначала протащил меня по коридорам, не давая даже дух перевести, будто за нами стая некормленых собак гналась. А потом проторчал здесь со мной не меньше часа, рисуя знак на руке и терпеливо объясняя, как пользоваться магической печатью. Ну, и как это называется? Местное время имеет свойство растягиваться? Или не так уж его и мало было, просто кто-то очень упорно хотел меня в этом убедить? Интересно только, зачем? Мог бы, кстати, и подольше задержаться. До их условной ночи еще целых… Я снова посмотрела на въевшийся в кожу рисунок и вздохнула - целых пять миллиметров белого цвета. Или шесть? На глаз определить сложно. Еще бы кто-нибудь сказал мне, как эти миллиметры соотнести с минутами и часами, было бы совсем замечательно.
Метнув взгляд на спящего ушастика, вздохнула. Бесполезно: от него сейчас можно добиться разве что тихих посвистываний и периодического всхрапывания, сопровождаемого рефлекторным постукиванием коготков по кружке. Я, конечно, не паинька, но и не полная сволочь, чтобы будить расстроенное недоверием хозяина существо. Да к тому же просветить меня по интересующей теме Ринго разве что на пальцах сможет. И далеко не факт, что мы друг друга поймем. Сделав такой вывод, я решительно заткнула свое любопытство, предложив ему дождаться утра. Рука тем временем машинально отрезала очередной кусочек яблока и бросила его в рот. А холодный металл балисонга с новыми силами вонзился в методично кромсаемый фрукт.
Н-да, еще один подарок от белокурого Хранителя. И опять мне пришлось его выпрашивать, изображая из себя "бедную родственницу". Я так жалобно вздыхала, рассказывая про отсутствие кухонного ножа, который мне непременно понадобится во время трапезы, что в какой-то момент испугалась того, что собеседник из сострадания принесет недостающий предмет. К счастью, на Арацельса напал очередной приступ торопливости, и вместо кухонного я получила складной нож, дав перед этим торжественное обещание не порезаться. Детский сад - штаны на лямках, угу. Но как все-таки хорошо, что он притащил кучу продуктов и забыл столовые приборы! Воспользоваться данным обстоятельством, чтобы заполучить приглянувшуюся вещицу, наглости у меня хватило. А что? Ведь с оружием под рукой явно спокойней, тем более, с таким симпатичным. Пусть оно небольшое и не особо страшное, зато острое и удобное. Эх… еще бы научиться манипулировать им так же классно, как это делал блондин.
Я мечтательно прикрыла глаза и улыбнулась. Урожайное у меня путешествие на разного рода презенты получается: балисонг, тетрадь со стихами… и горы шоколада. Ммм-мечта просто! Может, еще что-нибудь выпросить у красноглазого, пока он меня домой не сплавил? Ринго, например. Если малыш, конечно, не против. А потом и у Камы стрельнуть его симпатичную ручку для коллекции (браслет пусть себе оставит, хватит с меня Заветных Даров). Должны же мне сувениры достаться на память от таких необычных приключений? Я думаю, да. Главное, чтобы меня саму не оставили тут в качестве сувенира. Хотя… это было бы… любопытно.
К чему кривить душой? Ведь на самом деле мне здесь очень даже нравится. Мрачновато, необычно, я бы даже сказала - нереально! Но от этого еще более интересно. Никто не посягает на мою жизнь и честь, не занимается рукоприкладством, не издевается, не пытается скормить диким животным или принести в жертву во время какого-нибудь колдовского ритуала. По крайней мере, пока. Да! Я дважды испытала сильную боль, но она исчезла так же быстро, как и появилась. И то, что эта самая боль принесла за собой, в местных условиях мне было необходимо. А еще меня тут оберегают. Пусть и немного странным способом. Ну, а какой девушке неприятна забота? Так что жаловаться на свою участь я не собираюсь. Напротив, такие приключения выпадают крайне редко в жизни простого человека (то есть никогда не выпадают… почти никогда). Все происходящее напоминает оживший сон с фантастическими персонажами и впечатляющими спецэффектами. Но это реальность, и мне она импонирует, вопреки упорному сопротивлению инстинкта самосохранения. Хотя в глубине души я уверена, что рано или поздно приключение закончится, и я вернусь домой. К родителям, у которых и без меня хватает забот, к друзьям, занятым своей личной жизнью, к работе, где много книг и мало людей, к брату, регулярно "забывающему" мой номер телефона, к безликим журналам и пульту от телевизора, терпеливо дожидающимся меня в пустой квартире.
Хм… а мне туда, точно, надо? Тут кто-то про семь миров говорил. Может, напроситься на экскурсию, а родственникам и Ленке послать оправдательную открытку?