Все это не укладывалось в ее голове, и она поспешно сменила тему.
- Джошуа видел, как вампир убил Генри. Он наверняка напуган.
- Он забыл последние события и считает, что у него был сердечный приступ. Для него я старый друг семьи. Он полагает, что обратился ко мне за помощью, пока Вы болеете. Джошуа думает, что Вам стало плохо в ресторане.
Александрия изучала его внешность. Эйдан был очень красив. Его волосы достигали широких плеч волной цвета темного золота. Глаза, словно расплавленное золото, яркие и пугающие, пристально смотрели на нее, напоминая взгляд дикой кошки. Губы были очень чувственными. Было невозможно определить, сколько ему лет. Она предположила, что где-то за тридцать.
- Почему Вы не стерли мои воспоминания?
Незначительная, не имеющая ничего общего с веселостью, улыбка изогнула его губы, показывая белые зубы.
- Вами не так легко управлять, малышка. Вы очень устойчивы к внушению. Но мы должны вернуться к тому, что случится с Вами.
Ее сердце забилось сильнее.
- А что случиться со мной?
- Мы должны разбавить зараженную кровь в Вашем организме.
Александрии хотелось ему поверить. Запах трав, его голос заставляли ее хотеть довериться ему. Она чувствовала, что Охотник действительно хочет ей помочь. Он не заставлял ее сразу принимать решение, не давил на нее. Алекс ощущала, что он обеспокоен, но ее также не оставляла мысль: он справится с любой трудностью на пути. Она сделала глубокий вдох.
- И как мы это сделаем?
- Я должен дать Вам большое количество своей крови.
Он сказал это спокойно, даже с некоторой легкостью. Александрия отвела взгляд. Его золотые глаза никогда не моргали. Она боялась, что если будет долго смотреть в них, то навсегда утонет.
- Вы сделаете мне переливание?
- Извини, малышка, но это не поможет. - В его голосе послышалось сильное сожаление. Он прикоснулся к ней снова, повернув ее лицом к себе. Легкий толчок, и ее сердце начало бешено биться.
- Я не могу… Я не могу пить кровь.
- Я могу заставить Вас с помощью внушения, если Вы позволите мне. Это поможет. Это - наш единственный шанс, Александрия.
Бабочки разлетелись и запорхали в животе, когда он произнес ее имя. Но правда ли, что если выпить много крови ей станет лучше?
- Если Вы не сможете выпить это сами, то должны согласиться принять мою помощь, - сказал он.
- Я не уверена, что смогу сделать это. - Ей становилось плохо от одной мысли. Ее живот скрутило, словно протестуя против даже самой идеи. - Должен быть другой способ, который сможет помочь. Я не думаю, что смогу сделать это, - повторила она.
- Его кровь заражена, Александрия. Хотя он и мертв, но сможет сделать так, что Вам будет очень больно, и Вы будете страдать. Нам придется разбавить ее перед тем, как Вы пройдете через изменение.
Снова услышав слово "изменение" она вздрогнула.
Он потянулся назад, снимая свою белую шелковую рубашку, чтобы ему было удобно. Его глаза гипнотизировали ее, мягко удерживая, прикасаясь, словно она была хрупкой фарфоровой куклой. Они оба притворялись, что им все равно, но что-то было в его прикосновении, что-то в его пристальном взгляде, что можно было принять за притяжение.
Опустошенная, Александрия пыталась думать. Вампир был ее кошмаром, и мысль о том, что какая-то часть его крови бежала по ее венам вызывала ужас.
- Хорошо. Сделайте это. - Ее голубые глаза встретились с его золотым пристальным взглядом. - Поместите меня в транс, чтобы избавиться от крови вампира. Но ничего более. Не забирайте или помещайте что-либо в мою память. Вы должны пообещать это. Чего бы это ни стоило.
Он кивнул. Алекс была слишком слаба, чтобы сидеть, поэтому Эйдан укачивал ее на коленях. Она дрожала, ее сердце очень тяжело билось в груди. Он боялся, что оно остановится прежде, чем он сможет ее вылечить. Охотник прикоснулся к ней сзади, заплетая ее длинные волосы в попытке успокоить и отвлечь ее. Затем он тихо начал низкую песнь в ее сознании, шепча на древнем языке, принося ей облегчение. Алекс расслабилась.
- Я хочу приказать Вам, чтобы Вы спали во время изменения. Это будет весьма болезненным процессом, малышка. Я разбужу Вас, когда все будет позади. - Бархатный голос нашептывал, обволакивал ее, оберегая тёплыми руками, заставляя делать все, что он велел.
Александрия мгновенно спряталась, закрыв свой мозг, отворачиваясь от Охотника. Она не была готова стать уязвимой, не могла отбросить весь контроль и открыться незнакомцу. Кем он был, в конце концов? Возможно другим вампиром, несмотря на различие, о котором он как-то упомянул "карпатец - еще не вампир", не зависимо от того, что это обозначало.
- Я помогу Вам разбавить зараженную кровь вампира, Александрия, ничего более, если это Ваше желание. - Он тщательно подбирал свои слова. Несколько раз он уже проникал в ее мысли, и связь усиливалась с каждым разом. Она не подозревала об этом, и пока было лучше оставить все именно так. Эйдан знал, что она смущена и ошибочно надеялась, что изменение вернет ее обратно к человеческой жизни. Пока ему приходилось слегка ее обманывать, уменьшая муки уже начатого преобразования в Карпатку.
Александрия вздохнула. Ощущение сильных рук в волосах, мягкий шепот его хрипловатого голоса, его полное доверие гипнотизировали.
- Давайте закончим это прежде, чем я потеряю решительность.
Как только эти слова прозвучали в тишине, он переместил ее, укачивая на своих коленях, и начал медленно наклонять свою белокурую голову к ее горлу. Прикосновение его рта было словно горячей шелк на коже. Она ощущала это эротическое прикосновение даже на пальцах ног.
Александрия напряглась, испугавшись потерять нечто большее, чем жизнь. Его губы находились у ее горла, прямо над пульсом.
- Вам придется довериться мне, малышка. Почувствуйте меня в себе. Я - часть Вас. Потянитесь ко мне, а я тянусь к Вам. - Казалось, слова появляются сразу в мозгу, а не звучат вслух. Он был силой и теплом, огнем и льдом. Он был властью и защитой от безумия, охватывающего ее.
Раскаленное добела тепло прокололо ее горло, а затем она почувствовала чувственную близость, такую красивую, что слезы показались на глазах. Она никогда не ощущала себя такой защищенной, такой красивой, такой особенной, так как она это было сейчас. Она чувствовала его в своей памяти, исследовавшего ее потайные мысли и желания. Он успокаивал и лечил ее, пробуя ее, исследуя ее. Он изучал каждое воспоминание, силу блока против него.
Когда он понял, что взял достаточное количество крови, чтобы гарантировать надлежащий обмен, его язык неохотно погладил рану и закрыл ее.
Ногтем Эйдан рассек линию над своим сердцем.
- Пейте, Александрия. Возьмите то, что предложено добровольно. - Он подготовился скользнуть в ее сознание и взять контроль на себя, если она не выполнит его просьбу. Его тело сжалось, когда ее губы скользнули по коже в поисках пореза. Она нашла, что искала, и теперь его жизнь перетекала в нее. Его сердце тяжело стучало. Эйдан знал, что она является той. Она была его, полностью соответствовала ему. Связь между ними была магнетической, точной. Он так долго ждал именно ее. И теперь он не желал ни в коем случае ее терять. Он начал произносить слова, которые связали бы их вместе навсегда.
Я называю тебя своей Спутницей жизни. Я принадлежу тебе. Моя жизнь принадлежит тебе. Я всегда буду тебя оберегать. С этого момента мое сердце, моя душа, мое тело и моя преданность принадлежит тебе. Я всегда буду верен тебе. С этого дня я буду заботиться о твоем счастье и благополучии, ставя его превыше своего. Ты - моя Спутница жизни, навеки связанная со мной и вечно любимая.
Он произнес ритуальные слова в ее сознании на древнем наречии и на языке Алекс. Ритуал не сможет быть завершен, пока ее тело не будет принадлежать ему. Но после сделанного никто не сможет отнять ее у него. Да и она сама не сможет уйти от него.
Эйдан дал ей так много крови, как только смог. Он хотел, чтобы кровь вампира полностью разбавилась. Когда начнется изменение из ее организма выйдет все ненужное. У них было очень мало времени до того как начнутся изменения, а он был слаб и бледен. Ему срочно нужно поохотиться до того как он снова понадобится ей, а это произойдет очень скоро.
Александрия откинулась назад, длинные полумесяцы темных ресниц лежали на щеках. Даже под гипнозом он мог видеть боль, скручивающую ее тело. Было трудно держать обещание, не давая команду глубоко заснуть лечебным сном бессмертных. Но если он хотел заслужить ее доверие, то придется сдержать данное слово. У нее была веская причина для того, чтобы презирать его вид. Травма и страх никогда полностью не пройдут, если он сделает по-своему. Особенно сейчас, когда она только начала понимать их противостояние.
Эйдан позвал Мэри и попросил старую женщину прийти немедленно.
- Вы останетесь с Александрией, пока я буду охотиться этой ночью.
Мэри наблюдала за ним, потрясенная тем, насколько он шатался от слабости. Она видела его утомленным и раненным после сражений, но никогда не видела его таким голодным. Он был почти серым.
- Вы должны взять мою кровь перед тем, как пойдете, Эйдан, - сказала она. - Вы слишком слабы, чтобы охотиться. Если вампир поймает Вас в таком состоянии, то уничтожит.
Он покачал головой, нежно касаясь руки.
- Вы знаете, что я никогда не сделал бы такую вещь. Я не использую тех, о ком я забочусь, кого защищаю.
- Тогда ступайте, но поспешите. - Мэри взволнованно наблюдала, как он прижался своими губами ко лбу девушки. Он стал вдруг так нежен, мужчина, которого она знала так хорошо. Он всегда был отчужденным, отдаленным даже к тем, кого называл своей семьей. Этот редкий жест нежности чуть не заставил ее расплакаться.
Эйдан шепнул команду, пробуждая Александрию от транса.
- Я должен сейчас уйти, - сказал он ей. - Мэри останется с Вами, пока я не вернусь. Позовите меня, если понадоблюсь.
Почему-то Александрии не хотелось, чтобы он уходил. Она сжала своими руками простыню, чтобы не потянуться к нему. Но он ушел быстро, с особенным изяществом, словно большая кошка из джунглей.
Мэри поднесла стакан воды к ее губам.
- Я знаю, что Вы больны, Александрия. Могу я так обращаться к Вам? Немного воды, возможно, сможет помочь. Я чувствую, будто знаю Вас, после рассказов молодого Джошуа. Он рассказал мне несколько историй о своей удивительной сестре. Он очень любит Вас.
Край стакана повредил ей рот, и Александрия оттолкнула его.
- Только Алекс, так Джошуа нравится называть меня. С ним все хорошо?
- Стефан, мой муж, хорошо присматривает за ним. Ваш брат был голоден и утомлен, небольшая гиподинамия и обезвоживание, но мы уже занялись этим. Он поел и у него хорошее настроение. Джошуа заснул внизу у огня. Он так волнуется за Вас, и мы решили, что при всех этих обстоятельствах ему не стоит спать одному в комнате.
- Спасибо, что присматриваете за ним! - Она попробовала приподняться. После вливания крови Охотника она чувствовала себя сильнее. - Где он сейчас? Мне бы хотелось пойти посмотреть на него.
Мэри покачнула своей головой.
- Вы не должны даже пытаться встать с этой кровати. Эйдан оторвет нам головы. Вы очень слабы, Алекс. Я предполагаю, что Вы еще не видели себя. Ваш внешний вид может испугать Джошуа на смерть.
Александрия вздохнула.
- Но мне нужно увидеть его, дотронуться до него, узнать, что все в порядке. Все говорят, что у него все хорошо, но откуда я знаю, что это правда?
Мэри откинула упавшие на лоб золотистые локоны Александрии.
- Эйдан не лжет. Он никогда не навредил бы ребенку. Он единственный, кто, сильно рискует, охотясь на вампиров, осмелившихся покушаться на людей.
- Разве такое возможно? Или это только кошмар, от которого я никак не могу проснуться. Быть может, я болею лихорадкой и у меня высокая температура? - Проговорила она с надеждой. - Как в нашем мире могут быть вампиры, а ни кто не знает про это?
- Это становится возможным из-за таких, как Эйдан. Они останавливают их.
- Кто такой Эйдан? Разве он не вампир? Я видела, как он превращался и в птицу, и в волка. Он вырастил клыки и когти. Он пил мою кровь. Я знаю, что он хотел убить меня. И все еще не понимаю, почему передумал.
Вдруг Алекс почувствовала, как ее тело начинает гореть. Ее мышцы начали скручиваться в твердые узлы. Даже тонкая простыня, накрывавшая ее, стала слишком тяжелой и горячей для ее кожи. Мышцы, казалось, потеряли контроль, а жар распространялся по всему телу.
- Эйдан все Вам расскажет. Но можете быть спокойны, он никакой не вампир. Я знаю его с тех пор, как была маленькой девочкой. Он видел, как я росла, завела собственных детей, а сейчас я уже пожилая женщина. Эйдан - сильный, опасный мужчина, но не как те, он другой. Он никогда не навредит Вам и будет защищать ценой собственной жизни.
Александрия запаниковала - она не хотела принадлежать Эйдану Сэвэджу. Но она вдруг осознала, что он никогда не позволит ей уйти. Как он мог? Она поняла слишком многое.
- Я не хочу оставаться здесь. Обратитесь в 911. Вызовите мне врача.
Мэри вздохнула.
- Никакой доктор Вам сейчас не поможет, Алекс. Только Эйдан. Он хороший целитель. Они говорят, что есть только один другой лучше, чем он. - Улыбнулась она.
- Эйдан вернется и заберет Вашу боль.
У нее внутри вдруг что-то резко скрутило, Александрия почти подскочила на кровати. Она вскрикнула и закричала:
- Вам придется позвать врача, Мэри! Пожалуйста! Вы же человек, как я? Вы должны мне помочь. Я хочу пойти домой! Я только хочу вернуться домой!
Мэри пробовала удержать ее на кровати, но боль была так велика, что тело Александрии билось в конвульсиях, ударяясь снова и снова.
Глава 4
Эйдан шел по тротуару Сан-Франциско, когда его резкий вздох разрезал ткань ночи. Крылатые существа летели куда-то по небу. Бриз приносил запах добычи. Через полквартала он вышел в узкий и темный переулок, выходящий на улицу. Он чувствовал присутствие трех мужчин. Охотник улавливал запах их пота и слышал грубый смех. Они были потенциальными противниками, дожидающимися потерянной души, чтобы внести оживление в их унылые жизни.
Его голод увеличивался с каждым шагом. Демон так яростно требовал еды, что мозг буквально застилало кроваво-красным туманом. Он чувствовал запахи ночи. Ему потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к звукам и особенностям этого чужого города. Морская соль чувствовалась в ветре; густой туман, виды ночной жизни были совершенно не такими как у него дома. Но кому-то надо охотиться на вампиров. Как только вампиры узнали, что могут оставлять свои земли, то сразу сбежали от Темного правосудия и стали размножаться. Эйдан добровольно предложил уехать из любимых Карпат, чтобы защищать людей на другой территории. Сан-Франциско стал его новым угодьем. Когда-то он приезжал, чтобы наслаждаться городом и его разнообразными людьми, а теперь думал о нем, как о доме. Художественные центры были великолепны. Театр и опера - многочисленны. И была доставка еды на дом.
Он тихо двигался, приближаясь к переулку. Мышцы слегка перекатывались под одеждой. Три головореза мерили шагами улицу и шептались, не подозревая о преследовании. Охотник сознательно понизил свой уровень слуха, желая обезопасить органы чувств, но даже после этого их шепот был слишком громким. Необычные насыщенные эмоции, яркие цвета, которые он не испытал столько столетий, подавляли его. Ночь казалась такой ослепительной, что захватывало дух. Это было восхитительно: облака, звезды, луна, все вокруг.
Эйдан передернул сильными плечами, сбрасывая напряжение в теле. Он был более мускулист, чем остальные представители его рода. Большинство его людей были тоньше, более изящны. Он и его брат - близнец сильно отличались от остальных. Белокурые с золотыми глазами, они представляли собой резкий контраст с темными глазами и волосами, обычными для его вида.
Он приблизился к переулку и послал вперед вызов. Ему не стоило так поступать. Мужчины моментально нашли его и попытались напасть. Но так было спокойнее для него. Хотя хищник внутри него приветствовал бы сражение, но сейчас не было времени, чтобы потакать своей природе. Так или иначе, побывав так близко к краю безумия и почти превратившись в вампира, ожидая столько столетий свою Спутницу жизни, тем более, прошло так мало времени после убийственного сражения с Полем Уохенстрия, что он не мог позволить себе взрыв насилия. Теперь у него была цель, причина для существования, и он не позволит своей природе хищника выйти из-под контроля.
Один из троицы прикурил сигарету. Ее едкий аромат пронесся вдоль улицы. Затем мужчина резко развернулся и пошел прочь из переулка. Двое других последовали за ним, один при этом чистил свои грязные ногти складным ножиком. Их глаза были слегка остекленевшими, как будто бы они употребляли наркотики. Эйдан нахмурился, раздосадованный тем, что добыча использовала их. С другой стороны, кровь - это кровь, и наркотики не смогут оказать на него никакого действия.
- Сегодня на улице холодно, - мягко сказал Эйдан, обнимая курильщика за плечи. Он провел мужчину обратно в темный переулок, подальше от любопытных глаз, и нагнул его голову для того, чтобы удобнее было пить. Двое других ждали подобно рогатому скоту, стоя рядом и ожидая своей участи. Их немытые тела и абсолютно бесполезные мозги вызывали отвращение, но ему была нужна еда. Иногда он задавался вопросом: почему таким людям разрешалось жить? Они казались не такими как представители его вида. Он отказался от своей души и превратился в вампира, охотясь на тех кто, не так силен как его род. Почему никто не остановил этих людей? Почему Бог их создал? Зачем подарил им возможность дышать, зная, что они не в состоянии прожить жизнь с честью и достоинством? Мужчины Карпат терпели сотни, а некоторые и тысячи лет только для того, чтобы в один момент встретить рассвет и умереть или же стать отступником и потерять душу навсегда. А некоторые человеческие мужчины не могли вынести даже несколько лет.
Эйдан небрежно откинул голову своей жертвы на руку. Мужчина пришел к нему сам, не сопротивляясь гипнотическому трансу. Он хотел выполнить все его пожелания. Эйдан ел жадно, не обращая внимания на то, что три мужчины будут слабы и беспомощны некоторое время. Ему нужна еда, и он испытывал отвращение к их жизни. Эти "существа" всегда искали более слабых для использования в своих целях. Они были жестоки к своим женщинам и избегали своих обязательств к самому драгоценному сокровищу в жизни - своим детям. Почему они выбрали этот путь? Кто подтолкнул их на него? Эйдан считал, что каждый должен выбирать свой путь самостоятельно, а не искать легкую дорогу. У мужчин-Карпат были инстинкты хищников - временами они были опаснее, чем дикие животные, но, ни один из них никогда не обидит женщину или ребенка. Они придерживались строгого кодекса чести, даже когда им приходилось убивать. Все они прекрасно знали о последствиях своих действий и об ответственности за таланты. И если бы эти трое были из его рода, то Карпаты давно бы уже их убили. Нельзя было позволять им приносить вред более слабым.