- Кинан знает, что ты здесь. Ниалл тебе сообщил.
Значит, все это время Кинан нагло врал Айслинн? Ну, теперь недолго ждать. Сет со злорадством представлял, как его возвращение раскроет всю хитроумную ложь короля Лета. Но прежде чем это случится, пройдет еще какое-то время, а пока… пока Кинан вполне способен заманить отчаявшуюся и тоскующую Айслинн в постель.
- Когда Эш узнает, Кинану придется ответить за все.
Мысль о том, что его Эш может сейчас находиться в объятиях Кинана, причиняла Сету боль.
"Ничего, - успокаивал он сам себя. - Мы это уладим. Я должен был воспользоваться представившимся шансом".
- Если она оставит тебя, ты можешь вернуться домой. Здесь, со мной, у тебя есть дом.
Сорша больше ничего не сказала, но Сет успел достаточно хорошо узнать ее. Он понимал: ее предложение - вовсе не пустяк. Он даже не мечтал о таких благах, и слова Сорши несли огромное утешение. По сути, только на нее и можно рассчитывать, если события в смертном мире изменились так, что ему там больше нечего делать. У него и в мыслях не было рисковать любовью Айслинн. Нет, он не оставит ее. Только если она сама скажет ему об этом. А если такое случится, у него есть дом в удивительной Стране фэйри.
- Я буду по тебе скучать. - Сет не собирался прятать от Сорши свои чувства. - Даже если я не вернусь сразу, я буду скучать.
С той же изящной небрежностью Сорша отпустила его руку и сделала вид, что разглядывает цветущий плющ.
- Иного я и не ожидала.
- Но и ты, моя королева, будешь по мне скучать.
Не поворачиваясь к нему, Сорша слегка пожала плечами.
- Возможно, я захочу взглянуть, как ты освоился с новой жизнью в мире смертных.
- Я буду очень рад.
Ему захотелось сделать ей какой-то удивительный подарок, найти подходящие слова, сотворить что-нибудь особенное, лишь бы Сорша поняла, как он ценит ее внимание и как его огорчает скорая разлука с ней.
- Сорша. Моя королева. Я бы остался с тобой, если бы не любил ее. Я ведь оказался здесь из-за любви к ней.
- Знаю, - ответила Сорша и откинула с его лица прядь волос.
Когда в саду появился Девлин, Сорша сразу это почувствовала. Брат был еще далеко, но она ощущала его шаги по ее земле. Этот сад отличался от всех остальных садов фэйри. Это был ее личный сад, имевший солидную магическую защиту. Редкие фэйри бывали здесь, только когда она поручала им что-то сделать. Только Девлин мог приходить сюда без ее позволения.
- Меня ждут дела, - торопливо произнесла Сорша.
- Хорошо.
Сет отошел в сторону. Она видела, что он огорчен, но не понимала причины.
- Ты рассердился на меня?
Странно, что ее волновало настроение этого еще недавно смертного мальчишки. Но оно действительно волновало Соршу.
- Нет.
Сет с любопытством посмотрел на нее, потом спокойно, будто один из ее придворных, спросил:
- Можно мне задать тебе вопрос?
- В обмен на мой?
- Нет, - улыбнулся Сет. - Просто никто другой мне на этот вопрос не ответит.
- Спрашивай.
Сорша оглядела дорожку, желая убедиться, что брат остался ждать. Ей вдруг захотелось скрыть разговор с Сетом от Девлина.
- Твоя доброта ко мне… Я же чувствую, это не просто так. Чем она вызвана?
Сорша остановилась. Это был закономерный вопрос. Сет наверняка будет размышлять над ее ответом, когда вернется в мир смертных. Возможно, ее ответ даже убедит его поскорее вернуться.
- А ты уверен, что хочешь узнать ответ? Ведь есть и другие вопросы…
- Уверен. Мне нужен ответ на этот вопрос.
- Ну что ж, слушай. Я Высокая королева. У меня нет супруга…
Сет раскрыл было рот, но Сорша жестом велела ему молчать.
- У меня нет ни супруга, ни ребенка.
- Ребенка?
- Дети - редкий дар в Стране фэйри. Мы живем слишком долго и платим за это ничтожно малой рождаемостью. К тому же не у всех фэйри могут быть дети. - Сорша покачала головой, будто что-то вспоминая. - Бейра оказалась дурой. У нее родился сын, но она испугалась, что он уподобится отцу. Этот страх управлял всеми ее поступками. Она скрывала от сына свою любовь, и та прорывалась лишь спонтанными вспышками доброты. Но Кинан этого не понимал. Если бы она вела себя иначе, Кинан стал бы не королем Лета, а…
- Ее наследником?
Сорша кивнула.
- Кинан родился от Солнца и Льда. Страхи Бейры отдалили его от матери.
- А ты?
- Я же сказала: у меня нет супруга, нет наследника. Родителей тоже нет. Будь у меня сын, я бы смогла его навещать, если бы он согласился терпеть мое… вмешательство.
Такого она не говорила никому. Желание иметь настоящую семью противоречило законам разума. Разве она одинока? У нее есть Девлин. У нее есть двор. И еще - несуразная сестра.
Но этого Сорше было недостаточно. Ей хотелось иметь семью. Вечность, свободная от привязанностей, - это всегда казалось ей единственно разумным и правильным, помогало сосредотачиваться на интересах двора. Зачем Неизменной королеве перемены? Но она хотела перемен.
- Я хочу, чтобы у меня был сын.
- Я… почту за честь.
Признание Сорши не ошеломило и не испугало Сета. Помолчав, он тихо сказал:
- Одна мать дала мне жизнь, родив меня в смертном мире. Это связало ее со мною. Ты дала мне второе рождение, и это тоже связывает. Отныне мы связаны.
Сорша не помнила, когда в последний раз из ее глаз лились слезы. Она не стеснялась их. И своего непривычного, сентиментального настроения - тоже.
- При рождении родители отдают ребенку часть себя. Это было рождением иного свойства, но закон тот же. Чтобы стать по-настоящему сильным и противостоять опасностям того мира и силе моих чар, требовалась сильная мать, способная наделить тебя таким даром. А мне хотелось видеть тебя сильным.
Сорша вовсе не собиралась в этом признаваться. Во всяком случае, когда она принимала решение, то пообещала себе, что никогда не расскажет ему об этом.
Сет хорошо понял ход ее мыслей.
- Неужели от этого фэйри теряют свое бессмертие?
- Нет.
- Тогда какова цена? Что ты отдала или получила взамен?
- Некоторые чувства, свойственные смертным, и некоторую… хрупкость, что ли.
Сорша тоже старалась говорить тихо. Девлину можно было доверять, но это не означало, что он не может нарушить ее частное пространство. Если Бананак всеми силами старалась ее разрушить, то Девлин всеми мерами ее защищал.
- И ты это сделала? - прошептал Сет.
Она тихо кивнула.
Его глаза были полны благоговейного восторга, когда он спросил:
- Ты навестишь меня там?
- С удовольствием посмотрю, как ты… устроился.
- Это здорово! - воскликнул Сет и порывисто обнял ее.
Объятие было совсем кратким, но внезапность этого жеста покорила Соршу. Она и раньше испытывала мгновения блаженства, только они не шли ни в какое сравнение с тем, что она почувствовала сейчас.
- Кому я, с твоего позволения, могу рассказать об этом?
- Ниаллу. Айриэлу. Если захочешь. Подозреваю, что Ниалл догадывается.
- А Айслинн?
Сорша знала: если Сет узнает правду, он обязательно задаст ей этот вопрос. Тщательно подбирая каждое слово, она сказала:
- Только если ты считаешь, что утаивание этого непоправимо отразится на ваших отношениях. Или если ты вдруг попадешь в такую беду, что понадобится моя помощь. Во всех других случаях…
- Тогда почему можно рассказывать Ниаллу и Айриэлу?
Сорша убедилась, что уже допустила промах в воспитании. Уже. Правда, сын ей достался далеко не младенческого возраста. Сейчас она больше полагалась на интуицию, чем на логику и продуманность действий.
- Айриэл и Ниалл веками любили друг друга. Ниалл заботится о тебе. С ним тебе будет гораздо легче в мире смертных. Поэтому я не считаю нужным скрывать это от него. Но если будет знать он, пусть знает и Айриэл. В их отношениях и так хватает сложностей. Я не хочу добавлять новые. Мне хочется, чтобы они помирились. Потому-то смертная девушка, которую они оба любят, не здесь, не вместе с другими смертными, наделенными магическим зрением.
- Да ты гораздо добрее, чем говоришь.
- Налет смертной природы. - Она вовремя замолчала, поскольку это была ложь. - Мне неловко заставлять Девлина ждать. Ему надо о чем-то поговорить со мной.
Новообретенный сын Сорши наклонился и поцеловал ее в щеку.
- Если это "налет" смертной природы, он совсем недавний. А Лесли давно получила свободу.
- Это был подарок… тому, кто когда-то был моим…
Сорша снова замолчала. Ее щеки пылали. Она краснела! Сама, не теряя самообладания, поскольку никого из фэйри Темного двора не было рядом. Ей это понравилось.
- Матери нечасто рассказывают своим сыновьям подобные вещи, - смущенно пробормотал Сет. - Будем считать, что я ничего не слышал.
Это понравилось Сорше еще больше.
- Ниалл позаботится о твоей безопасности в том мире, - торопливо добавила Сорша. - Я могла бы…
- Ты обязательно должна навещать меня. Я буду скучать по тебе.
Сет довел ее до места, где стоял Девлин.
- Ну, я пошел, - сказал он и зашагал к выходу из сада.
ГЛАВА 30
Весь следующий месяц Айслинн отказывалась говорить о случившемся при дворе Темного короля. Стоило Кинану завести разговор об этом, она вскакивала и убегала к себе. Известие о том, что Сет предпочел ее покинуть, было как новая рана поверх едва зажившей. Айслинн устала от переживаний. Она не позволяла себе опять погрузиться в душевные страдания, поэтому все время и силы отдавала своему двору. Она училась быть беззаботной. Танцевала на улице с Трэйси. Носилась по городу, уговаривала цветы и деревья расти, цвести и благоухать. От ее внимания земля и подданные на глазах хорошели. После нескольких недель даже самые осторожные и недоверчивые фэйри убедились: Айслинн - прекрасная королева Лета.
Всем было легко и весело. Всем, кроме Кинана.
Каждый вечер - празднества и танцы. Раньше его бы обрадовало такое настроение Айслинн, но сейчас короля Лета не оставляла настороженность. Близился день осеннего равноденствия. Айслинн провела без Сета больше времени, чем продлились их близкие отношения. Она не сможет скорбеть по нему целую вечность. Сет сделал выбор, он покинул ее мир. Повернулся спиной и к ней, и к тому, что их связывало.
"Быть счастливой".
Она почти шесть месяцев провела в тягостных мыслях.
"Пора его отпустить".
Сегодня ее ждал бал. Раз в месяц обычные вечерние танцы сменялись грандиозным празднеством Летнего двора, которое продолжалось до глубокой ночи.
Айслинн пошла в парк. Когда-то она не понимала, как можно владеть целым парком. Потом явилась другая мысль: фэйри владели землей, когда смертных еще не было и в помине. Но сегодня все рассуждения меркли перед одной неоспоримой истиной. Айслинн повторяла ее весь день: "Я - королева Лета".
Кинан уже ждал ее в парке. Он был ее королем, ее партнером в этом странном мире. Когда вокруг не было смертных, он полностью становился самим собой. Его лицо и кожа излучали солнечный свет. Его обещания волновали и возбуждали.
Он опустился перед Айслинн на одно колено и склонил голову, как ее подданный. Сегодня она не возражала. Этим вечером ей хотелось чувствовать себя могущественной и свободной. Она и так слишком много времени провела с ощущением, что у нее вырвали сердце. Сколько можно отдавать себя на съедение горю? Она королева Лета. Вокруг - ее двор, а рядом - ее король.
- Моя королева, - произнес Кинан.
- Да, - ответила она. - Твоя единственная королева.
Кинан оставался коленопреклоненным. Он глядел только на нее.
- Если ты это выбираешь…
Стоявшие вокруг фэйри ждали ее решения. Совсем как в прошлую осень, когда она была смертной. Но на этот раз ставки заметно повысились. Королева фэйри, она стояла в своем парке, рядом со своим королем, преклонившим колено ради нее. Это был праздник конца лета. Айслинн знала, что именно она выбирает. Она по-настоящему станет его королевой.
Кинан протянул руку. Так он делал на каждом балу. Каждый раз он оставлял ей возможность выбора. И каждый раз она принимала его руку, но это был не более чем формальный жест.
- Желаешь ли ты начать это празднество… со мной? - спросил Кинан.
Вопрос тоже был формальным. Это был ритуал, предварявший ночь танцев и выпивки, но почти незаметная пауза отнюдь не являлась формальностью.
- Я не могу обещать на всю вечность, - ответила Айслинн, принимая его руку.
Кинан встал и заключил ее в объятия. Они пошли вперед, и земля теплела у них под ногами.
- Ты уже подарила мне вечность, Айслинн, - прошептал он. - Сейчас я прошу дать мне шанс.
Она задрожала в объятиях своего короля, но не вырвалась. В этот раз Айслинн была рада, когда он коснулся губами ее губ. Сегодня все происходило совсем не так, как на первом празднестве, после которого начались перемены. Еще пару раз Кинан просто срывал поцелуи. Но сегодня вино не успело затуманить ей голову. Это не был поцелуй, сорванный украдкой. Айслинн позволяла себе наслаждаться ощущением его губ, прижатых к ее губам. В этом не было такой нежности, как в поцелуях с Сетом, но не было и давления на нее, как в прежних поцелуях Кинана. Айслинн испытывала какое-то новое чувство. Сладостное, хотя и с привкусом горечи.
Ее надежда и радость Кинана распространялись по парку, как вихрь. Везде, где король и королева касались земли, расцветали цветы. Природа и фэйри получили то, чего им недоставало: обещание счастья.
"Этого достаточно. Должно быть достаточно".
Потом мир закружился, а может, закружились они сами. Рядом танцевали летние девы - мелькающие пятна зеленого, медного и пурпурно-красного цветов. Плющ обвивал их едва прикрытые тела. Айслинн вдруг не понравилось, что летние девы норовят коснуться Кинана.
"Я не имею права ревновать".
Он слегка отстранил Айслинн и прошептал:
- Скажешь, когда тебя отпустить.
Айслинн вцепилась в него.
- Не дай мне упасть. Спаси меня.
- Айслинн, ты никогда не нуждалась в спасении.
Она была в объятиях Кинана, ее друга и короля. Вокруг самозабвенно танцевали летние девы, похожие на разноцветные круги, отражавшие сияние двух светил - короля и королевы Лета.
- Тебя и сейчас не надо спасать, - добавил Кинан.
- А по-моему, надо.
У нее по щекам катились слезы, и там, где они капали, мгновенно вырастали фиалки.
- Мне кажется… у меня… я тоскую по утраченной части себя.
- Ты бы чувствовала себя так же, если бы…
Он не договорил.
- Если бы не он, а ты меня оставил?
Айслинн старалась говорить как можно тише и мягче.
- Я не имел права спрашивать. Прости.
- Да, - прошептала она.
Айслинн закрыла глаза. Возможно, от своих слез, а может, чтобы не видеть смятения на его лице. Такое же смятение бурлило у Айслинн внутри. Но даже с закрытыми глазами она знала: ей ничего не грозит. Пусть они с бешеной скоростью кружатся по парку, Кинан крепко держит ее и не даст упасть.
"Если бы он встретился мне раньше, чем Сет…"
Но прошлое не переиграешь. Айслинн прижалась лицом к его груди.
- Представляешь: хочу почувствовать себя виноватой за то, что разлучила тебя с Донией. И не могу.
Кинан словно не слышал.
- Айслинн, я всего пару раз в жизни любил по-настоящему. Я пытаюсь тебя полюбить.
- Не надо…
Слова замерли у нее на губах.
- Моя королева, говорить иное было бы ложью, а фэйри не лгут. - Даже сейчас, когда Кинан упрекал ее, его голос звучал мягко и нежно. - Айслинн, прошло сто восемьдесят дней. Сет исчез почти шесть месяцев назад. Я наблюдаю за тобой. Ты упорно делаешь вид, будто каждый из этих дней не оставил отметину в твоей душе. Неужели я не могу сделать тебя счастливой?
- Ради нашего двора?
- Нет, - возразил Кинан. - Ради нас с тобой. Мне недостает твоих улыбок. Я веками искал свою королеву. Мы можем хотя бы попытаться? Теперь, когда он…
- …меня бросил, - договорила Айслинн.
Она позволила себе забыть, что парк полон фэйри. Она остановилась и замерла. А вокруг танцевали ликующие придворные. Только в середине вихря, где стояли они с Кинаном, было тихо.
- Кинан, заставь меня позабыть обо всем на свете, но не откладывай это на потом. Таким и должен быть Летний двор - никакой логики, никаких привязанностей, никакой войны, никакого холодного спокойствия. Согрей меня. Сделай меня бездумной. Сделай меня какой угодно, но другой.
Вместо ответа Кинан снова ее поцеловал. На нее хлынули потоки солнечного света. Айслинн не противилась. Ее кожа засветилась, потом засияла и ослепительно засверкала. Такой свет выдерживали только фэйри Летнего двора.
Они снова кружились, но Айслинн не чувствовала земли. Она ощущала лишь солнечный свет, проникавший во все клетки ее тела, стремившийся выжечь накопившуюся боль и горечь. Там, где ступали король и королева, по-прежнему расцветали цветы, и солнечный свет на губах Кинана имел вкус теплого меда.
Как и на каждом ежемесячном балу, ночь танцев и легкое летнее вино пьянили голову Айслинн. Но когда бал окончился и наступило утро, ее ноги не касались земли. Кинан держал ее на руках. Он принес ее из парка на берег реки, как после их первого бала. Это не было ни пикником, ни тщательно продуманным соблазнением. Он просто принес Айслинн сюда, чтобы посидеть с ней вдвоем у воды.
На таких балах все отличались безрассудством, но на это время фэйри Летнего двора становились неуязвимыми. Минувшей ночью даже Ба-нанак не смогла бы проникнуть в парк.
Не выпуская Айслинн из объятий, Кинан уселся на берегу. Вода приятно холодила ступни. Кожу кололи тысячи крошечных иголочек. Земля под Кинаном и Айслинн мгновенно нагрелась и превратилась в вязкую глину. Айслинн снова охватила дрожь: от прохлады реки и от прикосновения Кинана.
Где-то на периферии сознания бродили странные мысли: она, в бальном платье, - и вдруг на берегу реки. Но она была воплощением Лета с его теплом, импульсивностью, желанием резвиться и веселиться.
"Вот кто я теперь. Вместе с ним".
- Скажешь, когда тебя отпустить, - снова напомнил ей Кинан.
- Не отпускай меня, - потребовала Айслинн. - Говори со мной. Расскажи о своих чувствах. Обо всем, в чем не хочешь признаваться.
- Нет, - покачал головой Кинан и улыбнулся.
- Тогда обращайся со мной как с королевой фэйри.
- Это как?
Айслинн села рядом с ним.
Она вспомнила день, когда они стояли на улице, и Кинан заставлял солнечный свет падать на нее каплями, как дождь. Тогда это казалось ей недосягаемым волшебством. Став королевой Лета, Айслинн узнала и про "солнечный дождь", и про многое другое. Но сейчас ей самой вдруг захотелось пролить капельки этого "дождя".
- Вот так, - сказала она.