Однако через два часа стало понятно, что и решать то нечего. Вернувшись, Ян привёл с собой Старшую Пифию, и сев в кресло, она долго смотрела на меня. Выражение её лица и взгляд я не могла разобрать, но кожей чувствовала, как меня рассматривают, а потом и услышала вердикт.
- Мы не можем провести лишь часть ритуала, - на удивление сильным голосом произнесла Старшая Пифия, хотя судя по контуру являлась сухонькой старушкой. - Он не только вводит Пифию в мир ангелов и бесов и даёт возможность перейти на другой уровень виденья, а и устанавливает несокрушимую связь между Поводырём и Пифией, которая необходима. Я не могу лишить тебя остатков человеческого зрения, и при этом оставить беззащитной в эмоциональном плане. От кого ты будешь черпать силу, когда вплотную соприкоснёшься с бесами, почувствуешь боль людей, или их ярость, жажду мести, а? Думаешь, выдержишь сама? А Демоны? Эта связь помогает вытаскивать Пифий из ловушек! И не говори, что больше такого не случится. Всё возможно! А то, что у тебя получилось выйти один раз - просто случайность и невероятное везение! Второй раз может и не получится. Так что, не могу я провести часть ритуала, а часть опустить. Или провожу его полностью, закрепляя, в том числе и ментальную связь между вами, что в глазах нашего Ордена будет восприниматься как замужество, или вообще не провожу ритуал. Я всё сказала.
- Но вдруг Ян захочет создать семью, что тогда? - робко спросила я. - Дети, например, родятся… Кем будет в глазах посёлка его жена и дети… Просто не хочу, чтобы кто-то страдал…
- Он? Семью? - Пифия повернулась к Яну и сипло рассмеялась. - Не говори глупостей. Ты его семья…
- Сури, если волнуешься только за это, то поверь, никакой семьи мне не надо. Да её и быть не может с другой женщиной, - заверил Ян, вступив в разговор. - И прости, но у нас снова нет выбора. Ритуал необходим. Но сразу скажу - тебя он ни к чему не обязывает. Между нами может всё остаться так, как мы договорились на озере.
- Хорошо, проводите ритуал полностью, - подумав, тихо ответила я.
- Вот и замечательно, а то развели мне тут сомнения, - Старшая Пифия подняла из кресла и протянула Яну руку. - В остальном она готова. Неделя вам на подготовку. А теперь веди меня домой!
Не прощаясь, она покинула дом, а я тяжело вздохнула. "Вот и всё. Через неделю я полностью ослепну, и буду видеть иначе, и при этом в глазах окружающих стану женой Яной. Жизнь станет другой и прошлое, нормальное человеческое существование останется позади. Не могу сказать, что оно было счастливым, но ведь и что впереди, совсем не понятно".
Глава 9
На следующий день, стоя перед большим столом в доме Старшей Пифии, я ощупывала ткань, из которой мне и Яну должны были сшить одежду для ритуала.
- Думаю, у неё оттенок СРН 23, - произнесла Эсмарх.
- Да, согласна, он больше всех подходит, - поддержала Айда, и девушка, помогавшая нам, тут же убрала все рулоны тканей, кроме одного.
- Цвет одежды подбирают под цвет ауры, - тихо пояснил Ян, стоящий рядом. - Это обязательное условие.
- А как подбирают-то? - спросила я. - Ведь Пифии не видят материальных предметов. Они видят меня, а цвет ткани - нет.
- Для этого давно разработали кодировку. Пифии с детства наизусть запоминают всевозможные оттенки цвета. Просто тебя этому не учили, да и времени уже нет, чтобы ты досконально запоминала малейшее изменение цвета, - снова тихо ответил мой Поводырь. - Твой оттенок - сиреневый двадцать три, поэтому девушка и убрала все остальные ткани.
- А для вышивки возьми тридцать седьмой тон, - посоветовала Эсмарх.
- А может лучше тридцать девятый? - спросила Айда. - Он больше подходит по цвету.
- Это сейчас он больше подходит, потому что она боится, чем и мутит свою ауру и нам головы. Но когда она наконец успокоится, то тридцать седьмой тон будет в самый раз, - недовольно бросила Старшая Пифия, а потом встала с кресла-качалка и подошла ко мне. - Ну, и что опять тебя пугает, а? Не надоело испытывать волнение и душевное неспокойствие?
- Надоело, - пробормотала я с раскаянием. - Но всё же немного не по себе, что скоро вообще не буду видеть… Вернее, ничего, кроме аур, а также сгустков светлых и тёмных энергий.
- Вот честно, ту Марину, следовало бы наказать, за то, что так испортила ребёнка! - воскликнула Эсмарх и отошла от меня. - Росла бы девочка у нас, всё сложилось бы хорошо, а сейчас… Одни сомнения и страхи!
Я тяжело вздохнула, понимая, что имеет в виду Старшая Пифия. Пообщавшись сначала с Альбирой, да и здесь в посёлке с дочерями других Пифий, я видела только одно - все девочки с нетерпением ожидали момента, когда начнут набирать силу и пройдут ритуал, и их не пугало, что они ослепнут. Даже скорее наоборот - они жаждали этого. А я в отличие от них со страхом думала о ритуале.
- А ещё что? Вижу, не только это тебя беспокоит? - Эсмарх снова повернулась ко мне.
- Ммм, хотелось бы, так сказать, поставить точку в своей прошлой жизни, - робко ответила я. - Побывать в квартире, где жила и забрать дорогие сердцу вещицы. Ян, конечно, многое перевёз сам, но кое-что всё же не взял. Хотелось бы съездить туда и забрать всё. Да и не мешало бы, наверное, продать квартиру, чтобы деньги для Ордена выручить…
- Хочешь помочь Ордену - похвально. Но с деньгами у нас проблем нет. И квартиру лучше не продавать. Лишнее жильё не помешает. Молодняк вечно в город рвётся, как только обретает самостоятельность, вот и будет где разместить очередную пару, до того, как они одумаются и поймут, что в родном посёлке всё милее сердцу и жить удобнее, чем в городах, - чувствовалось, что Старшая Пифия с осуждением относится к желанию молодёжи покинуть родное гнездо, но при этом и понимает, что по-другому те не поймут - насколько хорошо в родных местах. - А за вещичками съездите. Забери, по чему скучаешь и возвращайся сюда уже успокоившись.
- Спасибо, - с благодарностью ответила я и улыбнулась.
- О, вот теперь я вижу, что тридцать седьмой тон для вышивки действительно больше подходит, - весело сказала Айда.
- А я что говорила? - нетерпеливо бросила Эсмарх. - А теперь быстро дайте снять мерки и кыш отсюда! Работы непочатый край и некогда с вами разговаривать!
Послушно дав себя обмерять, мы с Яном покинули дом Старшей Пифии и, выйдя на улицу, не спеша двинулись в сторону нашего дома. А так как про церемонию я вообще ничего не знала, то решила расспросить Яна.
- А как всё будет происходить?
- Церемония закрыта от посторонних глаз и в ней участвуют только Старшая Пифия, Поводырь и сама кандидатка в Пифии, поэтому я и сам не знаю, - ответил он, идя рядом. - Расскажу лишь, что сам видел. Перед самим ритуалом Пифию и её Поводыря одевают в специальные балахоны. Для них как раз сейчас и выбирали ткань. После чего её разошьют специальными знаками… Вообще, девочки, пока видят, сами расшивают свою ткань, кушак Поворыря и свою ленту, но ты ведь уже нормально не видишь, поэтому другие этим займутся. Так вот, их облачают в одежды и ранним утром ведут в дом Эсмарх. Там, в подвале имеется специальная комната, куда никого не пускают, кроме участников ритуала. Что там происходит, как уже говорил, я не знаю, да и другие Поводыри, прошедшие ритуал не спешат делиться. Одно могу сказать точно - по времени, это долго. Как правило, только после обеда Поводыря и Пифию выпускают оттуда, и девушка уже слепа. А затем начинается гулянье, которое скорее больше относится к свадьбе, чем к самому ритуалу. Все Пифии и Поводыри деревни собираются на празднование в своих балахонах, в которых сами проходили ритуал. Правда и тут ограничения - туда вход, не прошедшим ритуал тоже закрыт. Но, молодёжь в это время, та, что ещё не прошла таинства - тоже веселится, празднуя появление новой Пифии. Вот собственно и всё, что я могу рассказать. Но поверь, ничего страшного точно не будет происходить.
- Верю. Просто страшно именно ослепнуть, - честно сказала я. - Ведь многое, из того, что мне нравилось, станет недоступно. Да и неудобно дёргать тебя, чтобы почитать ту же книгу или найти какую-то нужную вещь…
- Сури, перестань. Что это за "неудобно"? - с недовольством спросил он. - Когда ты наконец поймёшь, что я хочу за тобой ухаживать, помогать во всём, быть нужным? Я столько лет этого ждал, а ты сейчас говоришь о неудобстве. Пойми, мы одно целое, пусть и не совсем такие, как остальные Пифии и Поводыри, а ты всё никак не можешь этого осознать. Представить, ты мозг, а я ноги, и если рассуждать по-твоему, то мозг должен постоянно извиняться перед ногами, что беспокоит их, направляя то в одно место, то в другое, или перед руками, что заставляет их постоянно что-то делать. Или ты сердце, а я кровь, бегущая по венам, и сердце постоянно просит прощение у крови, что заставляет её двигаться…
- Всё-всё, я поняла, - с улыбкой ответила я. - Не буду извиняться и забуду слово "неудобно".
- Вот и договорились, - мягко ответил он, а потом добавил: - Теперь по поводу вещей из квартиры. Ты многое хочешь забрать или мелочёвку? Просто, если многое, то лучше ехать на нашей машине, а если вещи не габаритные и их немного, то можно лететь и на самолёте, а в твоём городе арендовать машину или пользоваться такси. В первом варианте, с учётом дороги у нас уйдёт три-четыре дня, а вот втором - лишь два.
- Немногое и ничего большого. И думаю, можно успеть за день, - ответила я. - Задерживаться в той квартире я не хочу, а лишь заберу кое-какие дорогие сердцу безделушки, и вечером можно прилететь уже домой.
- Тогда давай не будем откладывать поездку и вылетим завтра утром, - предложил Ян. - А потом уже окончательно будешь готовиться к церемонии.
- Договорились, - я кивнула и, вдохнув полной грудью воздух, испытала облегчение, что скоро смогу жить заново, так, как и должна была жить, если бы в моей жизни не появилась Марина.
Утром следующего дня мы уже въехали на стоянку аэропорту. Нам повезло, что имелся ранний рейс до нужного города и хотя, чтобы добраться из деревни до пункта вылета, нам пришлось встать очень рано, я всё равно чувствовала себя бодрой и полной сил.
- Надень, пожалуйста, очки, - попросил Ян, протягивая их мне. - Глаза у тебя почти полностью изменились и выглядят необычно. Сама понимаешь, что это может привлекать ненужное внимание.
- Понимаю, - взяв очки, я надела их и мир сразу потемнел.
Тем временем мой спутник вышел из машины и, забрав небольшую сумку из багажника, открыл для меня дверь, а потом извиняющееся сказал:
- Прости, но тебе придётся держать меня за руку. В таких местах на один только мой голос тебе будет тяжело ориентироваться, и я не хочу, чтобы ты запнулась обо что-нибудь и упала, вовремя не оценив опасность.
- Хорошо, - ответила я, и сама немного побаиваясь толп людей, и не желая терять Яна из вида.
Повесив на плечо дорожную сумку, он аккуратно взял меня за руку и мы двинулись к зданию аэровокзала, а попав туда, я уже и сама, как клещ вцепилась в руку своего Поводыря, потому что меня так и норовили толкнуть, задеть сумкой, или проехать по ноге тележкой с багажом. Но Ян вовремя уводил меня в сторону, не давая попасть кому-нибудь под ноги и идя на шаг впереди, расчищал дорогу, а заодно говорил, где следует поднять ногу, чтобы не споткнуться или сколько ступенек необходимо преодолеть. И я поймала себя на мысли, что в общем-то вот так идти за ним, совсем не страшно и мне даже нравится слушать его спокойный голос, дающий приятное чувство защищённости от всей этой суеты и спешащих людей.
На паспортном контроле я, правда, немного напряглась, когда меня попросили снять очки, и ощутила, как мне пристально смотрят в глаза и, причём это интерес не сотрудника авиакомпании, а чисто человеческий. Чувствуя себя каким-то цирковым уродцем, я начала хмурится, и Ян, уже прошедший контроль и ожидающий меня рядом, сказал:
- Простите, но девушке нельзя долго находиться без очков. Радужка повреждена и очень чувствительна к свету, который для неё губителен. Если у вас есть вопросы, задайте их, но перед этим позвольте надеть ей очки.
- Вопросов нет, - сказал мужчина. - Приятного полёта, - после чего передал Яну билеты и паспорта, и отпустил нас.
- К этому придётся привыкать, - с пренебрежением произнёс мой Поводырь, как только мы отошли от стойки. - Люди постоянно обращают внимания на глаза Пифий и начинают пялиться на них. Говорят, попадаются даже те, кто норовит руками помахать перед глазами, чтобы удостовериться в слепоте… В общем, беспардонность некоторых людей может порядком раздражать.
- Ничего страшного, переживу, - ответила я, снова надев очки и вцепившись в руку Яна.
А спустя три часа мы уже выходили из здания аэровокзала в городе, где я раньше жила. Не желая зависеть от таксистов, Ян решил арендовать машину и нас уже вели к ней. Судя по голосу, молодой парнишка продолжал расхваливать взятый в аренду джип, и чувствовалось, что он доволен тем, что смог сдать в аренду дорогой автомобиль.
- Вот же болтливый, - пробурчал Ян, когда мы избавились от менеджера и сели в салон.
- Наверное, работает от процента, вот и радуется, что удалось хорошо заработать, - с улыбкой сказала я, устраиваясь удобнее. - Возьми ты машину поменьше и подешевле, и выслушал бы меньше.
- Мне важнее твоё удобство, - мягко ответил он. - Ну, что, в путь? Готова побывать в своей квартире?
- Да, готова, - кивнув, ответила я. - Быстро соберу всё и вылетим назад, домой.
Машина тронулась с места, а я задумалась над своими словами. "А ведь на самом деле хочется назад в деревню. Там как всё размеренно и спокойно. Нет этого городского шума и суеты. Воздух чистый и люди приветливые. А здесь как-то неуютно… Хм, получается, пока сидела в подвале отвыкла от всего? Или нет? В Рио же мне нравилось, а там шума ещё больше… А вообще, скорее всего дело в самой деревне и том, как я себя чувствую. На сердце там теплее и душа спокойнее", - сказала я себе и улыбнулась.
- Можно узнать причину улыбки? - спросил Ян.
- Я поняла, что мой дом уже в деревне, а не здесь. И я быстрее хочу туда вернуться, - честно ответила я.
- Вечером уже будем там, - заверил он и немного прибавил газу, чтобы быстрее доехать до микрорайона, где я когда-то жила.
А когда мы подъехали к трёхподъездной многоэтажке, и я вышла, то ещё отчётливее поняло, что здесь уже всё чужое.
Запрокинув голову, я посмотрела на дом, а потом на двор вокруг и с радостью подумала, что последний раз сюда приезжаю. "Здесь ничего хорошего у меня не было. Подруг не завела, потому что моя тщедушность и постоянное нахождение рядом со мной сиделки отпугивало соседей. Муж, как оказалось, постоянно лгал и счастье было лживым. А уж потом, после его ухода, жизнь вообще превратилась во мрак. Так что и сожалеть не о чем!".
- Пошли! И надеюсь, что лифт работает, а то пешком на двенадцатый этаж совсем не хочется подыматься, - произнесла я, хотя на самом деле готова была нестись вверх бегом, только чтобы быстрее затем отсюда убраться.
- Пошли, - Ян взял меня под руку и завёл в подъезд, а потом и вызвал лифт.
Оказавшись перед дверью в квартиру, он достал ключи и, открыв её, пропустил меня первой внутрь.
- Командуй, с чем помогать и что искать, - сказал он, топчась у дверей.
- Искать ничего не надо. Я помню, что и где лежит, - заверила я. - Просто будь рядом и укладывай всё в сумку.
Сняв ботинки, я прошла в зал, вдыхая знакомый до боли запах квартиры и остановившись у серванта, нашла на ощупь небольшую музыкальную шкатулку, которой очень дорожила с самого детства. Когда она у меня появилась, я не помнила, но очень боялась её потерять и при каждом переезде волновалась, прося Марину бережно её запаковать и не повредить, а ключ от заводящего механизма вообще долгое время носила на цепочке.
- Вот. Это самое главное, что я хотела забрать, - сказала я, протягиваю Яну шкатулку. - Аккуратно с ней. Она очень старая. Сколько себя помню, любила слушать эту незатейливую музыку, и почему-то всегда на душе становилось тепло.
Ян осторожно взял шкатулку, а потом тихо спросил:
- А знаешь откуда она у тебя?
- Нет. Не знаю.
- Я подарил. За несколько дней до того, как Марина тебя увезла. И даже когда она тебя забирала якобы на выходные, ты не захотела расставаться с этой безделушкой и забрала её с собой, - с грустью пояснил он.
- Да? О Боже, теперь понятно кого я так хотела вспомнить! - я ошеломлённо замерла, вспоминая свои детские впечатления, а потом произнесла: - Когда я её слушала, то всё время в памяти всплывало что-то приятное, согревающее и помогающее пережить все беды и трудности, сначала детские, а потом и юношеские. Я даже не могла сказать, что конкретно хотела вспомнить, но всегда знала, что это что-то очень приятное и дорогое мне… Получается, я пыталась вспомнить тебя?
- Наверное, - ласково сказал Ян. - А вернее, я на это очень надеюсь. И вдвойне приятно, что все эти годы ты бережно хранила мой подарок, даже пусть и, не помня, от кого он.
Я улыбнулась, чувствуя, как ещё оттаял маленький кусочек сердца, потому что оказалось, что Ян пусть и незримо, но продолжал присутствовать в моей жизни и с помощью своего подарка поддерживал.
- Что ещё планируешь забрать? - спросил он, уложив в сумку шкатулку, и я двинулась в спальню, чтобы забрать ещё пару вещиц, когда-то радовавших меня.
Больше часа продолжались эти сборы, потому что, ощупывая знакомые вещи и ища нужную, я вспоминала и о других безделушках и понимала, что тоже хочу их забрать. А последним я передала поводок и намордник своей собаки, потому что хотелось иметь что-то материальное и в память о моём псе, который, как недавно выяснилось, помогал мне выжить и из-за этого умер.
- Вот и всё, - наконец-то произнесла я, остановившись в центре зала, а потом глубоко вздохнула.
- Тогда, пошли? - спросил Ян, направляясь к двери.
- Ммм… Знаешь, ты иди в машину и положи пока сумку, а я бы хотела ещё раз обойти квартиру уже в одиночестве и так сказать, попрощаться с прошлой жизнью, - робко произнесла я, чувствуя, что хочу именно неспешно попрощаться со всём, а не мечась, как во время сбора вещей.
- Понимаю, - добродушно сказал Ян. - Десяти минут тебе хватит?
- Да.
- Тогда я пошёл, а потом вернусь, - произнёс он и вышел из квартиры.
Когда за ним захлопнулась дверь, я огляделась вокруг, глядя на абрисы мебели, а потом закрыла глаза, вспоминая по памяти окружающие меня вещи, а затем и то, что здесь происходило - как проходили мои дни, под присмотром сиделки, как праздновала здесь с мужем праздники, или как просто слушала, что произошло у него за день.
Подойдя к дивану, я провела рукой по его спинке и вспомнила, как проводила здесь много времени, сидя под пледом и читая книгу, или смотря телевизор, и улыбнулась, вспомнив, как любила тереться щекой о мягкую ткань обивки. А после чего направилась в спальню.
"Всё же не могу сказать, что здесь совсем было плохо", - в конце концов, призналась я себе, подойдя к креслу, в котором любила слушать музыку. "И здесь я находила минуты покоя и умиротворения. Сергей ведь днями пропадал на работе, и я вполне комфортно чувствовала себя в квартире, а это уже плюс, после постоянных переездов с Мариной…".
Неожиданно в коридоре хлопнула дверь, прервав мои мысли, и я дёрнулась, а потом громко сказала:
- Я в спальне! Не думала, что уже прошло десять минут.