…Оправляя приготовленный матерью костюм и приглаживая волосы, Эдвар широким шагом поднимался по ступенькам лестницы, ведущей к кабинету ректора виерской академии. Ему нужна эта работа, ему нужны деньги, чтобы продолжить поиски Бэлы, без монет он не продвинется ни на шаг. Остается стиснуть зубы и умерить свою ненависть к гнусным аристократам, чтобы ректор принял его на работу.
Постучав, Эдвар услышал приглашение войти и отворил дверь в просторный светлый кабинет. Сделал несколько шагов и остановился, когда сидящий за большим столом человек поднял голову. Проклятье!
Ректор Академии виеров улыбнулся и неторопливо встал.
– Рад нашей новой встрече, Эдвар Хингис.
Впервые в жизни Эди растерялся и не знал, что сказать.
– Меня зовут Амиральд Сенсарро. Приятно, что вы не побрезговали моим вчерашним предложением, поскольку предпочитаю отдавать свои долги. Чем могу вам помочь?
Зор поднялся по ступенькам и, два раза коротко стукнув в дверь, вошел в комнату маленькой пленницы. Девушка стояла возле окна, положив на стекло тонкие пальцы. Она резко обернулась, услышав скрип двери. Хотела попятиться, но тонкая цепь, прикрепленная к широкому браслету, обнимавшему щиколотку, не дала уйти далеко.
Зор опустился в кресло, невозмутимо показал ладонью на ссадины, оставшиеся на нежной коже.
– Браслет не снять, не старайся. Только зря тратишь время. Тебе не убежать, я об этом позаботился. Ты слишком ценна для меня, источник.
Он улыбнулся холодной, вызывающей озноб улыбкой и поманил пленницу к себе.
– Сегодня проведем с тобой ритуал. Снимай одежду.
Бэла покачала головой, схватилась за спинку кровати. Ни за что она по своей воле не станет участвовать в каком-то ритуале, никогда не разденется перед этим страшным человеком.
Маг поднял трость, и прозрачный белый хрусталь набалдашника засверкал золотисто-зеленоватым сиянием, с него сорвались тонкие полоски мерцающего тумана и потянулись к девушке.
Вскрикнув, целительница вцепилась в резную спинку еще крепче. Туман приблизился, полупрозрачные щупальца обвились вокруг ее талии, бедер, пальцев, оторвали от кровати и толкнули прямо к сидящему в кресле Зору.
Бэла упала на колени у ног холодно взирающего на нее аристократа. Трость пошла радужными переливами, новые щупальца протянулись, опутали целительницу тонкими нитями. Девушка почувствовала, как распадается на части мгновенно ставшая хрупкой ткань синего платья. Через несколько секунд Бэла осталась совершенно обнаженной. Свернувшись в клубочек, она прижала колени к груди, пытаясь хоть как-то отгородиться от сидящего рядом мужчины. Рыжие волосы рассыпались по спине, укрывая худенькие голые плечи.
Ей казалось, Зор сейчас накажет за непослушание, но на равнодушном лице не дрогнула ни единая черточка. Маг медленно потянулся к пуговицам собственной рубашки, расстегнул их одну за другой, столь же неторопливо снял и повесил одежду на кресло. Бэла ждала, что ей велят подняться, предстать перед магом вот такой, совершенно голой, абсолютно беззащитной, но вместо этого аристократ вдруг опустился рядом с ней на ковер, и в его руке блеснул короткий острый кинжал.
Дыхание перехватило от страха, но мужчина не сделал попытки дотянуться до целительницы, он нанес себе два длинных пореза на правой и левой руке, сжал в ладони кинжал и закрыл глаза. Бэла наблюдала, как заструившаяся было кровь распадается на мелкие капли и поднимается вверх, формируя тончайшую красную сеть.
Девушка отшатнулась, когда эта сеть стала двигаться к ней, попыталась отползти назад, но сеть продолжала стремительно приближаться. Она окружила Бэлу со всех сторон и начала сжиматься – медленно, неумолимо, пока не коснулась тела целительницы и не прилипла к ней наподобие второй кожи. Бэлу обожгло как огнем, девушка вскинула руки, пытаясь содрать с тела красные ячейки, целительская магия вспыхнула на ладонях, заструилась голубоватым ручейком по коже, но ничего не изменилось. Красная сеть впитывалась в поры, растворялась в теле, сливалась с ним и причиняла девушке боль. Бэла ощутила, как слезы потекли из глаз, побежали по щекам.
Она глубоко вдохнула, и боль отпустила. На белой коже не было заметно никаких следов или отметин, внешне ничего не изменилось, но внутри… внутри теперь пульсировала чужая энергия, странная, холодная и мощная. Целительница снова вдохнула и ощутила новое движение этой энергии, та приноравливалась к жизненным потокам девушки, вливалась в вены, чтобы раствориться в крови, наполнить собой крошечные капилляры и каждую клеточку тела.
– Что ты сделал со мной? – Целительница оперлась на колени, со смесью страха и злости посмотрела на стоящего рядом Зора.
Маг медленно открыл глаза, даже такое движение далось ему нелегко.
– Что ты сделал?! – выкрикнула целительница, сжала кулаки и в отчаянии ударила мужчину в грудь. Один, второй, третий удар по напряженным мышцам… Девушку начало колотить от страха, напряжения и странного пугающего чувства.
– Успокойся, – широкие ладони обхватили дрожащие кулачки, – твоя паника действует на нервы.
– Что ты сделал? – Бэла попыталась вырвать руки, но маг даже не заметил ее усилий.
– Я провел кровный ритуал и связал наши жизни. Теперь тот, кто вздумает убить меня, убьет и тебя тоже. – С этими словами Зор отпустил онемевшую от шока целительницу и медленно поднялся на ноги. Кровь на его руках запеклась и больше не вытекала из ран, застывая в воздухе мелкими каплями.
Сумасшедший, он сумасшедший! Снова захлестнула паника. Позабыв о кандалах, Бэла вскочила и бросилась к двери. Она не успела сделать и нескольких шагов – перед глазами все потемнело, стены комнаты покачнулись и стали падать на целительницу. Закричав, пленница выставила вперед ладони, пытаясь защититься. В миг, когда стены должны были ее раздавить, Бэлу сзади крепко обхватили за талию и подняли на руки. От прикосновения к обнаженной коже по телу пробежала новая волна жара.
Бледное лицо ненавистного аристократа расплывалось перед ее взглядом, пока Зор нес девушку к кровати. Уложив целительницу на покрывало, он оперся о резную спинку и склонился, глядя Бэле прямо в глаза:
– Смирись со своей участью, и тебе будет намного проще. Ты мой источник, я не позволю причинить тебе вред или отобрать тебя у меня.
С этими словами маг отвернулся и направился к двери, слегка пошатываясь, будто ноги с трудом держали его.
Глава 2
Эликсир
Зор открыл вход на потайную лестницу и спустился в полутемный подвал. Огромное пространство освещалось несколькими магическими кристаллами. Здесь было его царство: столы, заставленные всевозможными пробирками, колбами, бутылями с разнообразными растворами, а вдоль стен – полки с самыми редкими ингредиентами. Об этом месте не знал никто, кроме ректора.
Если не брать во внимание его обязанности при дворе, Зор вел довольно замкнутый образ жизни, он был слишком сосредоточен на своей главной страсти – науке. Много лет назад, достигнув тех вершин, о которых мечтал еще молодым и неопытным магом, Анделино понял, что жизнь стала слишком пресной и скучной. Его обязанности главного мага короля и руководителя лучшей академии Амадина уже не удовлетворяли ректора, не заполняли однообразие и унылость дней. Именно в тот период своей жизни аристократ увлекся чтением древних фолиантов, переводом полузабытых надписей на старинном языке, и существование обрело новый смысл. Зор наткнулся на удивительное высказывание о создании совершенного эликсира, способного служить заменой крови в организме человека.
Идея увлекла не своей новизной (что только маги не пытались заменять в человеческом теле), благодаря ей в голову закралась мысль изменить свойства крови, дабы усовершенствовать магические качества людей. Постепенно, развивая эту идею, Зор пришел к другому выводу – с помощью нового эликсира надо улучшить человеческую природу.
Мерзкие виеры, на его взгляд, недостойны были составлять конкуренцию аристократам во всем, что касалось магии. Для этого у Зора помимо воспитанного с детства презрения к плебеям имелись еще более веские основания. Доподлинно известно, что смертельным болезням подвержены только выходцы из низов общества, что тяжелейшие преступления совершаются именно этими отребьями, недостойными обладания магией. Чудилась какая-то несправедливость в том, что каждый человек рождался магически одаренным и ему требовались только желание и упорство, чтобы развить свой дар.
Вот и возникла у ректора идея создать эликсир, который заменил бы отравленную кровь и одновременно превратил бы виеров в обычных, не одаренных магией людей, вернул их в то положение, которое плебеи занимали раньше, – прислуги и помощников аристократов.
Было ли это ханжеством? В чем-то да, ведь положительно о виерах Зор никогда не рассуждал, но, с другой стороны, его мысли подтверждали многие факты: кровь аристократов была чище, сильнее, ее больше наполняла магия. Если виерам требовалась уйма времени, чтобы овладеть даром, аристократам все давалось чуть ли не в два раза легче. Не зря ведь когда-то существовало четкое разделение между классами – до тех пор, пока не появились люди, которые вздумали обучать своих слуг магии.
Зор поднял маленькую колбочку со стола, посмотрел на уникальный раствор, взболтал его, чтобы появился легкий дымок с характерным запахом, и вздохнул – ему нужна эта девчонка-целительница и ее сила.
Он потратил уйму времени на испытания, пришлось даже для этих целей задействовать часть финансов академии. Создание эликсира обходилось очень дорого из-за того, что требовалось добывать редкие ингредиенты. Например, органы диких животных, не водившихся в их королевстве, или необычные минералы, добыча которых не только стоила денег, но была связана с риском для жизни. Для всех этих поручений привлекались проверенные люди, однако и плату за услуги они требовали соответствующую.
Каждое испытание или новый эксперимент с эликсиром вытягивали из Зора уйму сил. Всякий раз после таких опытов, когда он выстраивал составляющие в определенном порядке, связывал их нитями своей энергии, пытаясь соединить в единое целое, в глазах у аристократа темнело, ноги отказывались держать, так что стоило невероятных усилий просто дойти до спальни.
Помимо экспериментов имелись еще и обязанности, целая тьма обязанностей! А впереди ждали межакадемические соревнования с виерской академией, к которым следовало тщательно подготовиться. Победа – это дополнительные деньги, а они ему сейчас были очень нужны, как и источник.
Ни обязанности при дворе, ни работа в академии не отнимали столько сил, сколько эти тайные эксперименты, именно из-за них Зор стал нуждаться в подпитке. Девчонка казалась отличным решением, но следовало обезопасить себя. Ректор понимал, что родные попытаются отыскать и вернуть девушку. Целителей похищали и раньше, ведь они были единственными, кто мог делиться своей энергией и пополнять запас чужих магических сил, однако после создания защитных браслетов случаи похищения стали редкостью. Сломать защиту сумел бы лишь очень сильный маг, а потому Зор подозревал, что его рано или поздно вычислят. Ему донесли, что брат девушки разыскивает Бэлу вот уже больше месяца, пока безуспешно, но приходилось быть настороже.
Ректор облокотился о стол, рассматривая выстроенные на нем в определенном порядке пузырьки. Сегодня он не сможет продолжить эксперимент, слишком много сил вытянула кровная связка. Можно было бы восстановиться после таких энергетических затрат, но Зор опасался причинить вред источнику. Силу у девчонки нужно брать с осторожностью, а она пока не привыкла к чужой энергии в своем теле. Ничего, скоро привыкнет к своему положению, он и так дал ей достаточно времени, чтобы смириться, пора использовать целительницу в тех целях, для которых он ее похищал.
В эту ночь ему снились странные сны. Зор испытывал удивительные чувства, не похожие на все его прежние ощущения. Он был маленьким мальчиком и бежал навстречу отцу, вернувшемуся в их маленький невзрачный дом. Отец подхватил его на руки, закружил. Настоящее счастье переполняло мальчика, он обнял отца за шею, прижал голову к широкому плечу, пытался сдержать предательский кашель, но не смог – худенькое тело снова бил озноб.
– Тебе хуже? – Отец с тревогой посмотрел Зору в глаза.
Мальчик покачал головой, не желая признаваться, что тело болит, а живот крутит от голода. Он знал, чего стоило мужчине, державшему его на руках, каждый день добывать жалкие крохи еды. Но есть хотелось все сильнее, голод буквально пожирал изнутри, чувство это становилось настолько всепоглощающим, что ректор резко проснулся и сел в постели.
– За каким мерздом! – выругался Анделино и соскочил с постели. Голод потихоньку отступал, проходил и озноб в теле, головная боль притуплялась. Это был его и в то же время не его сон.
Распахнув дверь спальни, ректор стремительно направился по коридору в удаленное крыло, в котором находилась комната пленницы. Очень тихо отворив дверь, он приблизился к кровати, на которой разметалась рыжеволосая целительница. Морщинки прорезали мраморный лоб, быстрое дыхание вырывалось через приоткрывшиеся губы. Анделино склонился над девушкой, коснулся ладонью обнаженного плеча, пытаясь определить, не начался ли у целительницы жар, и, резко отдернув руку, отшатнулся.
Когда он коснулся кожи девушки, ощущение было такое, словно его тело пронзил молниеносный колющий удар. Бэла вздрогнула во сне, простонала что-то и свернулась калачиком на постели. Тонкая цепь жалобно звякнула, скользнув серебристой змейкой по темной простыне.
Зор запустил руку в волосы, с трудом сдерживая ругательства, еще раз окинул взглядом спящую целительницу, отвернулся и тихо ушел. А потом лежал без сна в своей кровати до самого утра. Он лучше многих знал об особенностях кровной связки. Очень и очень редко случалось, что она связывала не только жизни, но и формировала эмоциональную зависимость. Объяснялось это, как ни странно, обычной физиологической совместимостью.
Не часто ректору доводилось испытывать такую досаду. Идеальная совместимость – с какой-то плебейкой! Он даже предположить не мог ничего подобного, иначе поразмыслил бы заранее и выбрал другой вариант. Только эмоциональной привязки к этой девке ему не хватало!
Нищета, голод, болезни – это все неотъемлемая часть мира грязных виеров, сам ректор никогда не испытывал подобного и не желал ощущать чужих эмоций или видеть чужие сны. Самое паршивое – и эмоции, и сны трансформировались в его сознание, накладывались на его личное восприятие, и он не просто ощущал чьи-то страхи, он понимал их, понимал с той точки зрения, которая была близка именно ему. Придется думать, как решить возникшую проблему. Связав себя и Бэлу кровью, Зор не мог вышвырнуть целительницу из своего дома.
Утром, когда рассвело, маг первым делом велел принести завтрак, хотя прежде всегда уделял время перед едой упражнениям. Мерзкое чувство голода до сих пор мучило его.
– Отнесите побольше еды девчонке, – отдал он приказ и заметил, как вдруг стушевался слуга. – Что? – Ректор пристально вгляделся в лицо побледневшего прислужника.
– Она отказывается есть, – еле слышно промолвил тот.
– Как давно? – Зор грозно поднялся из-за стола. Руки у слуги затряслись.
– Уже несколько дней.
– Почему молчали?
– Г-господин…
– Трусы! Обо всем, что происходит с девчонкой, докладывать мне немедленно, это ясно?
– Д-да.
– С вами разберусь позже.
Зор со злостью отшвырнул салфетку и направился в комнату девушки.
Она вновь стояла у окна, прижавшись лбом к холодному стеклу, вздрогнула от стука двери, а в его сердце кольнуло. Неприятное гложущее чувство поднялось в душе. Снова чужие эмоции, для него подобные скользкому червяку, который заворочался в душе, а для нее… что испытывала она?
Страх.
Девушка отвернулась, но Зор успел увидеть выражение ее глаз. Страх был ему неведом, а вот ей… Целительница не жила на свете столь долгое время, а у Зора на смену бесполезным эмоциям давно пришли совершенно иные чувства: холодный расчет, благоразумие и трезвое мышление. С другой стороны, страх – это хорошо, он позволяет легче контролировать чужую волю.
Маг расположился в кресле, изучая замершую у окна фигурку.
– Хочешь заморить себя голодом?
Девушка не ответила.
– Не понимаешь, что я вряд ли позволю?
И снова молчание.
Зор продолжил спокойно, его тон не изменился, равнодушное лицо не исказила недовольная гримаса, может, лишь слегка напряглись руки, лежавшие на подлокотниках.
– В тебе течет моя энергия, девчонка, а во мне твоя. Мы стали в два раза сильнее на жизненном уровне. Знаешь, чтобы теперь убить нас поодиночке, нужно приложить много усилий. От голода ты будешь умирать слишком медленно и мучительно, но твое поведение не изменит моего решения. Хочешь истязать себя, истязай.
Зор поднялся, отвернулся от упрямой плебейки и спокойно направился к двери.
– Я чувствую… – долетел до него тихий голос.
Маг обернулся, девушка смотрела ему вслед.
– Я чувствую тебя, твое… настроение. Ты злишься из-за моего неповиновения. То, что рассказываешь сейчас, может оказаться обычной ложью. Ты хочешь заставить меня подчиниться, но много ли толку в источнике, который отказывается отдавать энергию добровольно?
Раздражение всколыхнулось в Анделино с новой силой. Уже очень давно никто не смел перечить ему, а эта бросала вызов прямо в лицо.
Несколько широких шагов – и он оказался возле целительницы. Девушка отшатнулась, но Зор поймал ее за плечи.
– А это ты чувствуешь?
И снова неизведанное ранее ощущение пронзило тело, разгорелось в груди обжигающим жаром, прошлось по коже до самого горла, иссушило его чувством неудовлетворенного навеянного желания.
Ноги Бэлы подкосились, она практически повисла в руках мага, часто и тяжело задышала, щеки вспыхнули ярким румянцем, мелкие мурашки пробежали по коже от его ладоней, сжимавших хрупкие плечи. Стоило немного склониться, и девушка подняла к нему лицо, ресницы дрогнули, прикрыв лихорадочно заблестевшие глаза, а нежные губы слегка приоткрылись.
Он резко отдернул ладони, и целительница, не удержавшись на ногах, схватилась за подоконник и прислонилась спиной к стене. Растерянность во взгляде сменилась тревогой.
– Что это? – прошептала она, будто не смела повысить голос.
– Это называется желание, девчонка.
Бэла в растерянности смотрела в холодные серые глаза, пытаясь усилием воли унять непрошеную дрожь. Всего минуту назад ей так невероятно хотелось, чтобы он ее поцеловал, просто до боли в сердце. Он! Ее похититель! Жуткий высокомерный аристократ, который, не задумываясь, украл девушку из семьи только потому, что пожелал иметь под боком источник.