- Отнеси меня вниз, - рассеянно произнесла Елена, не отрывая глаз от тела, свёрнутого клубком, словно в отчаянной попытке уменьшить жестокость нанесения ран. - Даже если там и нет следов вампира, я знаю, как искать.
Он не двинулся с места.
- Ты еще не восстановилась.
Она вскинула голову, в ее глазах плескалась ртуть.
- Не смей удерживать меня от того, кем я являюсь. Не смей. - Было что-то очень взрослое в ее словах, в ее злости, как будто это повзрослело с ней.
Он подчинял её своей воле дважды с тех пор, как она пробудилась, оба раза для того, чтобы защитить от себя самой.
Сегодня все те же первобытные порывы вынуждали Рафаэля игнорировать ее приказы - может она и была урожденной охотницей, но пока что и близко не находилась в том состоянии, чтобы всё это выдержать.
- Я знаю, о чем ты думаешь, - сказала Елена, и каждое её слово отдавало напряженной болью, - но если ты подчинишь меня, если ты заставишь меня идти против моих инстинктов, я никогда тебя не прощу.
- Я не хочу видеть, как ты опять умрешь, Елена, - Совет выбрал ее потому, что она была лучшей, неумолимой в погоне за своей добычей. Но тогда ее были готовы использовать и избавится от неё. Теперь же она являлась неотъемлемой частью его существования.
- В течении восемнадцати лет, - произнесла она угрюмо, и её лицо затуманилось призраками прошлого, - я пыталась быть той, кем хотел видеть меня мой отец. Я старалась не быть урожденной охотницей. Каждый день это понемногу убивало меня.
Он знал, кто он. Он знал на что способен. И еще знал, что если сломает ее, то будет вечно презирать себя.
- Ты сделаешь в точности так, как скажу я.
Она немедленно кивнула.
- Это незнакомая местность - я не собираюсь действовать непредусмотрительно.
Мягко спустившись вниз, он легко приземлился в нескольких футах от тела - в тени двухуровневого дома, на котором виднелся легкий налет старины.
Елена держалась за Рафаэля пару секунд, как если бы ей надо было начать контролировать мускулы прежде, чем встать на колени рядом с жутко изувеченным вампиром.
Рафаэль присел рядом, потянувшись пальцами к виску вампира. Пульс был не очень хорошим индикатором жизни, когда дело касалось Обращенных.
Чтобы почувствовать тусклое эхо мыслей вампира понадобилось несколько секунд - признак того, насколько близок был мужчина к настоящей смерти.
- Он жив.
Елена выдохнула.
- Господи Боже, кто-то действительно хотел изувечить его, - вампир был избит так сильно, что напоминал мясной фарш на костях.
Наверное он был красив, скорее всего так и было, исходя из ощущения его возраста на своей коже, но от лица осталось недостаточно, чтобы сказать наверняка.
Один глаз опух, превратившись в щель. На месте второго… глазница вампира была разрушена с такой яростной тщательностью, что если не знать, где должен размещаться глаз, то никогда не догадаешься, где заканчивается щека и начинается всё остальное.
Странно, но его губы остались нетронутыми.
Ниже шеи его одежда смешивалась с плотью, верное свидетельство непрерывного и методичного пинания ногами. А его кости… они торчали, как окровавленные поломанные ветви, сквозь то, что когда-то было джинсами.
Было больно смотреть на него, знать, как ему пришлось страдать. Вампиры не теряли сознание легко, и, учитывая жестокость нападения, Елена была уверена, что атакующий пинал его голову в последнюю очередь.
Таким образом, он был в сознании на протяжении почти всего того времени, пока длилось его мучение.
- Ты знаешь кто он?
- Нет. Его мозг слишком поврежден, - Рафаэль скользнул руками под тело вампира, заботливость, с которой он это делал, заставила сердце Елены сжаться. - Я должен доставить его к врачу.
- Я подожду и… - она замерла, когда он сдвинул тело, чтобы лучше подхватить его, - Рафаэль.
В воздухе внезапно повеяло ледяным холодом.
- Я вижу.
На грудине вампира виднелся кусочек неповрежденной кожи, словно его специально оставили нетронутым.
От такой хладнокровности избиений у Елены внутри всё сжалось.
Эти люди нанесли бы вред его мозгу в последнюю очередь…
- Что это? - …потому что хоть на коже вампира и отсутствовали синяки, но она не являлась нетронутой. На ней был выжжен символ.
Удлиненный прямоугольник, слегка расширяющийся к низу, стоящий на перевернутой дуге, которая, в свою очередь, покрывала маленькую чашу. И все это опиралось на длинную тонкую линию.
- Это Сехем - символ власти с тех времен, когда архангелы правили, как фараоны, и когда они звались потомками богов.
Елена почувствовала, как ее лицо обдало жаром и холодом.
- Кто-то хочет занять место Урама.
Рафаэль не стал говорить ей не спешить с выводами.
- Ищи следы. Иллиум присмотрит за тобой, пока я не вернусь.
Она смотрела как Рафаэль взмыл ввысь, но не могла разглядеть голубые крылья Иллиума даже на фоне игры света приближающегося заката. К счастью, ее ноги задрожали только после того, как Рафаэль улетел. Кажется, архангел наконец-то услышал её сегодня - и у нее было ощущение, что в следующий раз прежде, чем заставить ее действовать против ее воли, он долго и серьезно подумает.
Однако, ему не помешает поднять ее и уложить в кровать, если он узнает о степени ее измождения. Крылья Елены стали стофунтовым грузом на спине, а икроножные мышцы напоминали желе.
Выдохнув, Елена откопала в себе еще одну крупицу жизненных сил и стала по расширяющейся окружности обходить место, где они нашли тело, радуясь, что эта область до тех пор, пока не стала заброшенной, казалась закрытой.
Как результат, отсутствовало множества ароматов, сбивающих со следа.
В углу росло дерево, какой-то вид кедра. Его ветви склонились под тяжестью хвои. Этот аромат не был сильнее запаха сосновых деревьев осенью, когда иглы застилают землю.
И он принадлежал вампиру, которого избили до неузнаваемого месива. Не важно, как сильно Елена старалась, она не могла найти ни одного другого запаха.
На земле Елена также не обнаружила никаких доказательств чьей-нибудь деятельности, камни, которыми была вымощена территория, оказались чистыми, за исключением нескольких принесённых ветром листьев, да четко очерченных крапинок крови возле темного пятна, где лежало тело.
Изучив все место происшествия с особой осторожностью, чтобы не испортить никаких следов доказательств, она подтвердила, что брызги наблюдались в радиусе одного фута.
- Его сбросили с небольшой высоты, - сказала она Рафаэлю, когда тот приземлился возле нее. - А поскольку это место кишит обладателями крыльев…
Елена покачнулась.
Она оказалась в железных объятиях Рафаэля даже прежде, чем поняла, что происходит.
- То ты ничего не сможешь сделать. Мы поговорим с тем вампиром, когда он очнется.
- А это место? Оно должно быть обработано, на всякий случай.
- Дмитрий уже направляется сюда с командой.
Не в ее характере было сдаваться без боя, но тело подводило, а крылья могли в любой момент повиснуть, и Елене пришлось бы тащить их по крови на земле.
- Я хочу знать, что скажет жертва, - слова вышли невнятными, ее последней мыслью было то, что некто, хладнокровный настолько, что клеймит живое существо в качестве послания, вероятно, не собирался быть заменой Ураму.
***
"Господин".
Рафаэль незаметно выскользнул из постели, в которой не пробыл и часа после того, как положил Елену на простыни. Она лежала на животе, раскинув крылья, на которых безлунная ночь и багрянец оставили свои нежные прикосновения. Архангел натянул штаны и встретился с Дмитрием в коридоре снаружи.
Лицо вампира не выражало ни единой эмоции, но Рафаэль знал его сотни лет.
- Что ты обнаружил?
- Иллиум его узнал.
- Как?
- Видимо, мужчина носил кольцо, которое выиграл у Иллиума в покер.
Рафаэль видел пальцы вампира. Большинство из них были раздроблены так сильно, что представляли собой не больше, чем молотую гальку в мешке кожи. И все же кожа была не нарушена. Такой уровень жестокости требовал и времени, и определенной бесстрастной сосредоточенности.
- Кто же он?
- Его имя Ноэль. Он - один из наших.
Рафаэль почувствовал, как его ярость приобрела твердость гранита. Он никому не позволит безжалостно убивать своих людей.
До того, как он заговорил, Дмитрий сказал:
- Почему вы мне не сказали, что на нем выжгли клеймо? - слова упали между ними как мины - под заживающей кожей всё ещё кровоточили свежие раны.
Глава 5
- Ожог исчезнет, - сказал Рафаэль, смотря вампиру прямо в глаза. - Со временем исчезнет.
Дмитрий молчал несколько мгновений, потом сделал глубокий вдох.
- Целители нашли кое-что в грудной полости Ноэля. Те, кто похитили его, спрятали это в его грудной клетке и перед тем, как избить позволили ранам зажить.
Другой пример методичного характера избиения.
- Что нашли?
Дмитрий вынул из кармана кинжал. На его рукоятке был небольшой, но хорошо различимый знак, в виде буквы Г - символ Гильдии Охотников. Как холодное лезвие, обнаженная ярость резала Рафаэля по венам.
- Он планирует стать членом Совета уничтожив то, что создал другой архангел.
Старый состав рассматривал Елену именно так: как творение Рафаэля, его собственность.
Они не понимали, что она завладела его сердцем, владела начисто, что нет ничего, чтобы Рафаэль не сделал, нет ни одной границы, которую не нарушил бы Рафаэль ради безопасности Елены.
- Есть ли на месте преступления что-нибудь, за что можно зацепиться и выследить стоящего за этим?
- Нет, но не многие посмеют насмехаться над тобой, - произнес Дмитрий, вернув кинжал в карман. - Еще меньше тех, кто мог рассчитывать выйти сухим из воды.
- Назарак в Убежище, - произнес Рафаэль, понимая, что этот ангел достаточно стар, чтобы быть опасным. - Выясни, кто еще мог посчитать себя кандидатом.
- Только один, готовый стать архангелом.
Лишь Совет, предположительно, посвящен в эту правду, но Рафаэль Дмитрию доверял больше, чем собратьям-архангелам.
- Ему ни к чему играть в такие игры, - быть архангелом, значит быть Советом. Простая, но неизбежная, истина.
- К этому причастен кто-то из старых членов Совета. - В истории Ангелов были редкие исключения, когда в Совет Десяти входили не архангелы. Правда они не долго проживали. Но факт их существования давал темную надежду тем, кто до исступления жаждал власти, не понимая неизбежную плату за это. - Кто-то достаточно сильный, чтобы совратить других.
- Есть кое-что еще, - произнес Дмитрий, когда Рафаэль уже поворачивался, чтобы вернуться к Елене. - Микаэла, - имя еще одного архангела из Совета Десяти, - прислала сообщение, что вот-вот прибудет в Убежище.
- Она ждала дольше, чем я ожидал, - отношения между Еленой и Микаэлой были словно бензин и огонь. Архангел желала всегда находиться в центре внимания.
Но все же, когда светловолосая Елена, одетая в грубый наряд охотницы, заходила в комнату, равновесие сил сменялось самым неуловимым из способов.
Рафаэль не думал, что Елена замечала это, но именно поэтому Микаэла и возненавидела ее с самой первой встречи.
- Или Микаэла, или этот претендент. Она, - Дмитрий посмотрел на дверь позади Рафаэля, - не достаточно сильна для самозащиты. Чтобы оборвать ее жизнь, много усилий не потребуется.
- Иллиум и Джейсон здесь. Наасир? - лишь Семерке Рафаэль доверит охранять Елену.
- Уже в пути, - как глава охраны Рафаэля, Дмитрий точно знал о местоположении каждого из его людей в любое время. - Я сделаю всё, чтобы убедиться, что она никогда не останется в одиночестве.
Рафаэль услышал недосказанное.
- А с тобой она будет в безопасности?
Выражение лица вампира изменилось.
- Она - твоя слабость.
- Она - мое сердце. Защити ее, как уже сделал однажды.
- Если бы я знал о последствиях того решения… Но что сделано, то сделано, - когда Дмитрий кратко кивнул Рафаэлю, архангел понял, что его Семерка не пойдет против Елены.
Некоторые архангелы могли бы уже убить Дмитрия за то, что смел выказывать неповиновение, но вампир заслужил это право.
Более того, Рафаэль понимал важность того, что Дмитрий и остальная часть Семерки делали для него.
Без них, Рафаэль вполне мог стать очередным Урамом или очередной Ли Цзюань задолго рождения Елены.
- Назначь Иллиума на большинство смен. Ему Елена менее всего будет возражать.
Дмитрий фыркнул.
- Драгоценный Колокольчик в итоге в нее влюбится и тогда тебе придется его убить.
- Что может быть лучше, чем охранник Елены, который её любит? - пока этот охранник помнит, что та, за кем он наблюдает, является парой архангела. Предательство не допустимо. - Когда намечено прибытие Микаэлы?
- В течение часа. Она прислала приглашение на ужин.
- Прими его, - всегда лучше знать своего врага.
***
Елена проснулась от благословленного сна без сновидений, и поняла, что находится не одна.
И ее чувства заполнил не чистый запах дождя и ветра.
Но все равно, ее щиты остались опущенными.
Перевернувшись на кровати, Елена посмотрела в распахнутые балконные двери и увидела распростертые, выразительного голубого цвета, крылья Иллиума. Ангел беспечно сидел на перилах, свесив ноги над крутым откосом ущелья.
Вырисовываясь на фоне звездного неба, Иллиум казался существом из мифов и легенд. Но, судя по виденному днём, если это место и можно было назвать сказкой, то с темным и пропитанным кровью источником.
- Не будешь аккуратным - упадёшь.
Он обернулся к ней.
- Присоединяйся.
- Нет, спасибо. У меня только срослись все переломанные кости. - Елена так много их переломала, падая в Нью-Йорке. Но как ни странно в последние минуты, боли не было.
Она помнила лишь ощущение умиротворения.
А потом поцелуй Рафаэля.
Богатый, изысканный, эротичный, вне всякого сомнения, вкус амброзии наполнил ее рот, пока Рафаэль обнимал ее, вытаскивая из рук самой смерти.
- Твой взгляд, - пробубнил Иллиум. - Когда-то и на меня так смотрела женщина.
Елена знала, что Иллиум потерял свои крылья, способность летать за то, что рассказал секреты ангелов смертной… той, которую любил.
- Ты тоже так на нее смотрел?
Взгляд глаз, цвета чеканного золота, был чарующим даже на расстоянии между ними.
- Это известно лишь ей одной. А она отправилась в могилу задолго до того, как в мире выросли города из стали и стекла, - он вернул внимание к распростертому перед ними виду.
Сев в кровати, Елена уставилась на прекрасный изгиб крыльев Иллиума, перья которых в темноте переливались серебристо-голубым цветом и спросила себя, оплакивал ли до сих пор ангел свою возлюбленную. Но она не решилась задать этот вопрос.
- Вампир?
- Его имя Ноэль. Он еще не пришел в сознание, - голос Иллиума резал, словно оголенное лезвие. - Он один из наших.
И Елена знала, что они не остановятся, пока не разыщут нападавшего. Охотник внутри нее это одобрил.
- Что на счет ангела, пытающего занять место в Совете Десяти? - миру не нужен еще один архангел со склонностям к самим жестоким видам удовольствия.
- Второстепенная задача. - безэмоционально заявил Иллиум. - Об этом позаботятся, когда казнят того, кто избил Ноэля и нанес оскорбление Рафаэлю.
Елена понимала пресечение зла на корню, но не привыкла к столь быстрой расправе бессмертных.
- Смею предположить, что у ангелов нет судьей и присяжных.
Иллиум фыркнул.
- Ты видела Урама… Хотела бы привести его в суд?
Нет. В голове вихрем пронеслись воспоминания о зверствах Урама.
- Расскажи мне про "Эротик", - произнесла Елена.
Иллиум выгнул бровь при упоминание элитного клуба на Манхеттене, где вампиры были постоянными гостями.
- Думаешь сменить профессию?
- Жеральдина работала в нём танцовщицей, - Елена никогда не забудет мольбу в ее взгляде, когда Жеральдина лежала с перерезанным Урамом горлом. - Она так сильно хотела стать Обращенной.
- Не знал, что она проводила время с бессмертными, - перекинув ноги через перила и встав, Иллиум подошел к проему и прислонился плечом к косяку. - Мне показалось, что Жеральдина случайная жертва.
Елена вспомнила слишком бледную кожу Жеральдины, окутанную ароматом вампира.
Среди людей Жеральдину назвали бы вампирской шлюхой, когда-то и Елена так же рассуждала. Но это было прежде, чем она попала в зал, полный вампиров и их любовников. До того, как поняла, соблазнение может действовать не только, как наркотик, но и как игра для взрослых, в которой победитель проведет ночь с проигравшим, доставляя ему наслаждение.
Но Жеральдина не походила на мужчин и женщин, с легкой, чувственной уверенностью, которых Елена видела в Башне.
Иллиум прав. Жеральдина - жертва.
- И она такой останется навечно
- Да, - крылья Иллиума изящной дугой сложились за его спиной. Ангел встретился взглядом с Еленой. - Поверь, Элли. Таковой быть отвратительно.
- Почему ты говоришь так, будто знаешь, каково это? - спросила Елена, осознавая, что никогда не забудет немое отчаянье в предсмертной просьбе Жеральдины. - Ты не жертва.
- Однажды, я Обратил человека, - пробубнил Иллиум, ресницы на его глазах скрывали взгляд. - Биологически он подходил и прошел индивидуальные тесты. Но в нем не было… стержня, чувства собственного достоинства. Я это заметил, когда стало слишком поздно. К тому времени он связался с другим ангелом, которому нравились жертвы.
- Он умер?
- Конечно. Жертвы никогда долго не живут.
Это явный намёк на тёмную сторону бессмертия.
- Чем дольше живешь, чем больше совершаешь ошибок. И тем больше несёшь скорби.
Вероятно, Елене стоило поразиться торжественностью комментария, но, как она начала понимать, Иллиум из тех ангелов, которые редко открывают свой истинный лик миру. Точно так же как и мужчина, которого Иллиум зовет господином.
- Ты помнишь всё?
- Да.
Дар. Проклятье.
Легкоранимым людям известно, что воспоминания режут до крови, как и лезвие. Елена вернулась от темы прошлого. Но вскоре оно вернется и будет преследовать каждого из них.
- Твои ресницы такого же цвета, как и волосы?
Иллиум, не задумываясь, последовал ее примеру сменить тему.
- Да. Они прекрасны, хочешь рассмотреть ближе?
Губы Елены растянулись в улыбке.
- Тщеславие - это грех, Колокольчик.
- Я считаю стоит хвастаться, если тебе есть, что показать, - ухмыляясь, Иллиум подошел и присел на край кровати. - Посмотри.
Елена так и сделала, из любопытства. Ангел говорил абсолютную правду - его чернильно-черные ресницы на кончиках были ярко-голубыми, как и волосы, потрясающе контрастируя с золотым оттенком глаз.
- Они прелестны, - небрежно бросила Елена.
Иллиум нахмурился.
- А я собирался предложить расчесать твои волосы.
- Спасибо, справлюсь сама, - толкнув ангела в плечо, Елена прогнала его с постели. - Подай мне расческу.
По дороге на балкон, он бросил ее Елене.