Она замотала головой, и стала отползать от меня. Я решил зайти с другой стороны. Приняв грустное выражение лица, вздохнул и сказал:
- Когда ты была человеком, тебе нравилось доставлять мне удовольствие. Наверное, теперь всё измениться, - и я встал с кровати.
- Макс, - она протянула руку, и попыталась схватить меня за рубашку. - Подожди. А это на самом деле доставит тебе удовольствие? - взволнованно спросила она.
Я не поворачивался, боясь, что она увидит мою победную улыбку.
- Да, - тихо ответил я. - Тебе же нравилось, когда я пил твою кровь.
- Ну да, - я понял, что она окончательно сдалась. - Иди ко мне.
Я повернулся к ней, расстёгивая рубашку. Сев на кровать, я достал из тумбочки напёрсток и протянул его Лане. Она обречённо посмотрела на меня.
- Лана, родная. Не надо этого бояться.
- Я не знаю, что делать, - беспомощно прошептала она.
Я лег на спину рядом с ней и взял её руку.
- Чувствуешь, здесь кожа чуть теплее? - я провел её пальчиками по своей шее. - Значит, здесь вена. Проколи кожу в этом месте, - я вложил в её руку напёрсток.
- А тебе не будет больно? - тревожно спросила она.
- Нет, - успокоил я её. - Тебе же не было больно, когда я это делал?
- Ну, ты меня тогда мастерски отвлекал, - она грустно улыбнулась. - И я ни разу не почувствовала укола. А сейчас ведь всё по-другому.
- Лана, мне не будет больно, - твердо ответил я.
Она вздохнула и ещё раз провела пальчиком мне по шее и, найдя вену, остановилась. Я закрыл глаза, чтобы не смущать её, и почувствовал лёгкий укол, а потом губы Ланы на своей шее. Она осторожно лизнула ранку языком, и я ощутил, как по моему телу стали прокатываться волны блаженства. Она прижалась губами к вене и стала посасывать мою кровь. Не удержавшись, я застонал от удовольствия. Лана моментально оторвалась от моей шеи. Я открыл глаза. Она испугано смотрела на меня.
- Тебе больно, - с отчаянием сказала она.
- Нет, Лана. Как раз наоборот, - я положил руку ей на затылок и опять наклонил её голову к своей шее. - Не останавливайся, - она опять провела кончиком языка по моей шее, и прижалась губами к ранке. Я не убирал свою руку с затылка, не давая ей отстраниться.
Лана нежно, то посасывала мою кровь, то слизывала её с ранки, а рукой стала водить по моей груди, а потом по животу. Я опять застонал от удовольствия и, опустив руки, тоже стал поглаживать её спину. Она оторвалась от моей шеи, и поцеловала меня в губы:
- А ты вкусный, - удовлетворённо протянула она.
Я улыбнулся. Она опять наклонилась к шее и стала продолжать слизывать кровь. У меня уже стала кружиться голова от наслаждения. Я хотел только одного - Лану.
- Лана, нам надо остановиться, - прошептал я. - Иначе я пойду до конца. А этого пока делать нельзя.
- Я не понимаю, почему? - Лана оторвалась от моей шеи и с интересом посмотрела на меня.
- Потому что были случаи, когда молодые вампиры сходили с ума. Их мозг ещё был не готов перенести все те чувства, которые испытываем мы, занимаясь любовью. Понимаешь? - я провёл пальцами по её губам. - Я не хочу тебя потерять, из-за своей несдержанности.
- Но ведь не все сходили с ума? - и она опять стала водить пальчиками по моему животу.
Я понял, куда Лана клонит, и твёрдо сказал:
- Нет! Ничего сегодня не будет.
Она прищурила глаза, и спросила:
- А можно ещё чуть-чуть попить крови?
- Это можно, - ответил я.
Лана наклонилась к моей шее, и опять стала, не спеша, посасывать мою кровь. Я расслабился, получая удовольствие. Лана опять стала водить по моей коже руками, а потом прижалась ко мне. Было так приятно чувствовать её тело прижатым ко мне. Лана на секунду оторвалась от меня, и в следующее мгновение она уже сидела на мне. Я не успел ничего сказать, как она вытянулась на моём теле и стала целовать меня, запустив одну руку мне в волосы, а потом опять прижалась к моей шее и стала слизывать кровь.
Я из последних сил уговаривал себя не идти до конца, но сдерживать себя уже не мог, и сдался. Я перевернул Лана на спину и навис над ней. Ни о чём другом я уже не мог думать. Больше месяца я не занимался с Ланой любовью, и мне казалось, что если я сейчас не сделаю этого, то умру. Я поцеловал её и полностью отдался во власть своих желаний…
Лана довольно прижалась ко мне, и нежно пропела:
- Вот видишь, всё хорошо. Я в здравом уме и твердой памяти.
- Ты хитрая и коварная вампирочка, - рассмеялся я, обнимая Лану.
Так хорошо я себя не чувствовал никогда. Лана была рядом, и стала одной из нас - значит, мне теперь не надо бояться, что она умрёт, или с ней что-то случиться, и я останусь один. Теперь у нас впереди не одно столетие.
Лана зашевелилась, а потом поднялась:
- Хочу принять душ.
- Хорошо, - сказал я, с сожалением выпуская её из объятий. - Только быстро.
Она улыбнулась и скрывалась в ванной комнате. Я услышал, как она открыла воду, а потом её возглас. Я мгновенно оказался на ногах, а ещё через секунду уже был в ванной:
- Что случилось? - тревожно спросил я.
Лана стояла перед зеркалом и смотрела на себя. Выражение лица было несчастным. Я подошёл к ней и обнял её за плечи.
- Ты же знала, что мы меняемся, - я не мог понять, почему она выглядит такой несчастной. Может, ей не нравится её внешность? - Лана, ты выглядишь сногсшибательно, - постарался я её успокоить.
- В том то всё и дело, - жалобно сказала она. - Теперь все будут на меня пялиться. Я этого терпеть не могу. Раньше, когда я была человеком, всё было очень просто. Никакого макияжа, неприметная одежда, простая причёска - и на тебя уже никто не смотрит. А сейчас… Этого не спрячешь, - мне показалось, что она сейчас заплачет.
Лана отвернулась от зеркала и присела на край ванны. Я подошёл к ней и присел на корточки:
- Лана, ты такая смешная. Ты что думала, что если ты не накрашена, и скромно одета, и собираешь волосы в узел - никто на тебя не смотрит? - я улыбнулся. - Поверь мне, на мужчин ты и тогда производила впечатление. Уж я то видел, как они на тебя смотрят, когда мы гуляли по Берну.
- Макс, они смотрели не на меня, а на вас, и меня это устраивало, - она опять вздохнула. - Да и какая уже разница. Такое не спрячешь, надо учиться жить с этим, - тоскливо произнесла она.
- Какая разница, кто и как на тебя смотрит? - удивленно спросил я.
- Да я это понимаю, просто не люблю привлекать к себе внимание. Ладно, всё равно уже ничего не изменишь, - и зашла в душевую кабинку.
Я вернулся в кровать. Жаль, конечно, что Лана расстроилась, но я точно знал, что буду просто лопаться от гордости, когда буду вести её под руку, на виду у людей.
Следующие дни были самыми счастливыми, в моей жизни. Я как будто наблюдал за маленьким, но очень умным и смешным ребёнком. Лана воспринимала всё с широко распахнутыми глазами. На второй день я вывел её ночью на улицу. Сначала она растерялась, прислушиваясь и принюхиваясь, но быстро взяла себя в руки. А на четвертый день, я вывел её на солнце, одев ей на глаза солнцезащитные очки со специальным покрытием. Через две недели она уже полностью освоилась и научилась полностью контролировать свои ощущения. Я старался не отходить от Ланы. Она решила освоить мой родной итальянский язык, и я стал её обучать. Днём мы учили язык, или читала, или гуляли по территории замка. Иногда к нам присоединялся Дейм, или Яромир, а иногда Анна с Ником. Анна подобрала Лане автозагар, и теперь, когда исчезла её бледность, и кожа стала лёгкого бронзового оттенка, Лана стала выглядеть ещё более неотразимо.
Но всё это было днём, а вот ночи были только нашими. Теперь Лане не надо было спать каждую ночь, а я мог уже себя не сдерживать. Единственное, что я пока не позволял себе - это пить ей кровь, боясь ослабить её.
Шла уже третья неделя, как Лана стала вампиром. Было утро, и мы ещё лежали в кровати:
- Я хочу тебя сегодня свозить в город.
- Зачем? - Лана потянулась.
- Хочу показать тебе один из наших донорских пунктов, и хочу, чтобы ты попробовала свежей крови. Ту, что мы храним замке - это запасы на крайний случай.
- Почему ты мне сразу не сказал? - виновато спросила она. - Я, наверное, всё выпила, да?
- Не надо так пугаться, - я прижал её к себе. - Пей сколько хочешь, запасы можно пополнить. Я не это имел ввиду. Просто свежая, теплая кровь намного вкуснее и даёт больше сил. Поэтому, мы предпочитаем её. Вот увидишь, тебе она понравиться больше, чем разогретая.
- Хорошо, давай съездим.
Спустя час мы уже ехали на машине в Берн.
- Кстати, теперь ты можешь научиться водить машину, как я, и гонять, - весело сказал я.
- Ага, и мотоцикл тоже? - Лана хитро посмотрела на меня.
- И мотоцикл, - вздохнул я.
- Ты меня научишь?
- Конечно. Только давай перенесём обучение на май. Хорошо? Сейчас погода очень изменчива, и иногда мотоцикл начинает вести себя непредсказуемо на мокрой дороге. Ты, конечно, не умрёшь, если не справишься с управлением, но пару неприятных минут переживёшь, если сдерёшь с себя кожу. А я этого не хочу.
- В мае - так в мае, - великодушно согласилась Лана.
Мы уже въехали в Берн и, подъехав к нашему донорскому пункту, вышли из машины. Я достал электронный чип и вложил его в руку Ланы:
- Это твой. Он откроет перед тобой двери любого донорского пункта в мире, принадлежащего Альянсу. Вон видишь, под крестом две полоски, - я показал Лане куда смотреть. - Если видишь этот знак, это значит, что пункт принадлежит нам. Но мы входим не через основные двери, - я повёл Лану к боковой двери. - Приложи чип сюда, - Лана послушно приложила чип к металлической пластине возле ручки, и дверь со щелчком открылась. - Прошу в наше царство крови, - улыбаясь, произнёс я, и распахнул дверь, пропуская её.
Нам навстречу вышел Рихард.
- Лана, познакомься - это Рихард, он заведует здесь распределением крови.
Она протянула руку и сказала:
- Приятно познакомиться.
- Рихард, это моя жена Лана, - с гордостью сказал я.
- Очень рад, наконец-то с вами познакомиться лично, - он пожал ей руку.
- Рихард, я хочу чтобы Лана попробовала свежей крови. Что у тебя сегодня в меню?
- Есть первая и третья группы, - он повел нас в специальную комнату. - Какую принести?
Я вопросительно посмотрел на Лану.
- А что есть разница? - спросила она.
- У каждой группы свой вкус. Первая самая жидкая. В организме людей со второй группой крови вырабатывается больше адреналина - поэтому, она имеет специфический привкус. А третья группа крови течёт в венах потенциальных долгожителей - поэтому она более насыщенна. Ну а четвёртая группа самая сбалансированная по составу.
- А какую группу любишь ты?
- Последние полтора года я отдавал предпочтение четвёртой группе, с отрицательным резусом, - я притянул Лану к себе и нежно поцеловал. - А раньше любил третью.
- Значит третью, - она улыбнулась.
Рихард исчез из комнаты и, через несколько секунд вернулся, неся два пакета. Я налил кровь в стаканы и один из них протянул Лане. Она принюхалась, и сказала:
- Пахнет действительно вкуснее, - а потом сделала глоток. - Ого!
Я рассмеялся:
- Теперь понимаешь, почему мы редко пользуемся хранилищем?
- Si, - ответила Лана по-итальянски.
Через пять минут мы покинули донорский пункт. Лана направилась к машине.
- Может погуляем? - спросил я. - Только ты и я, и больше никаких вампиров? А то в замке мне не дают с тобой побыть наедине.
- А как же ночью? Я думала, что мы в комнате только вдвоём, - она подошла ко мне. - Признавайся, ты прячешь под кроватью свою любовницу, да?
- Ночью не считается, - в тон ей ответил я, а потом серьёзно продолжил. - Я просто хочу погулять с тобой не спеша, и спокойно, и чтобы нас никто не отвлекал.
- Хорошо, - спокойно ответила Лана. - Поехали тогда в парк, там, наверное, сейчас очень красиво.
Через двадцать минут мы уже гуляли по парку, обнявшись. Я видел, какие завистливые взгляды бросали на меня мужчины, и как они смотрят на Лану, и испытывал гордость. Лана ничего этого не замечала, и смотрела на клумбы, всё время принюхиваясь и восторгаясь запахами, пока двое парней громко не присвистнули и один из них не сказал:
- Ого, вот это красотка!
Лана моментально напряглась и, опустив голову, стала сосредоточенно смотреть себе под ноги.
- Лана, хорошая моя, не обращай на это внимание. Я не понимаю, почему ты так ведёшь себя? - я остановился и приподнял её подбородок. - Ты можешь мне объяснить, почему ты так не любишь, когда на тебя смотрят?
- Долго объяснять, - туманно произнесла она. - Поехали домой.
Я посмотрел на Лану, и подумал, что по сути дела, она никогда о себе ничего не рассказывает. А я очень хотел получить ответы на некоторые вопросы. Если я отвезу её сейчас в замок, там нас всё время будут отвлекать, и я ничего не узнаю. Лучшего времени, чтобы задать интересующие меня вопросы, не будет.
- Я хочу ещё погулять, - твёрдо сказал я и, обняв Лану, повел в одну из боковых аллей.
Там я посадил её на скамейку, и сказал:
- А теперь объясни мне, чего ты боишься?
Лана замялась, а потом отвернулась от меня:
- Лана?! - настойчиво сказал я.
- Ты будешь смеяться, - глухо сказала она. - Это просто глупые, детские комплексы, от которых я никак не могу избавиться.
- Я не буду смеяться, - серьёзно сказал я. Она молчала. - Лана!
- Я просто не знаю с чего начать, - она вздохнула. - Понимаешь, моя мама и отец были красивыми, а я… Я была разочарованием для моей матери. Скажем прямо - я была уродлива, с абсолютно непропорциональными чертами лица, и моя мама всегда мне это говорила. Сам понимаешь, уверенности ребёнку это не придает. Но это ещё пол дела. Мама была молода и не сдержана, и чуть что начинала бить меня. Я понимаю, что она сгоняла на мне своё плохое настроение, но почему-то била она меня всегда по лицу. Хотя, может здесь я и сама виновата, мне никто не мешал отвернуться, чтобы удары сыпались на спину. Но, я не могла себя заставить это сделать. Пока я была маленькой, она била меня рукой, а потом, когда я подросла, в ход пошли хозяйственные сетки, веники, и прочая хозяйственная ерунда. К боли я привыкла быстро, но синяки то сходят не за одну минуту, - Лана говорила это равнодушным, спокойным голосом, а мне уже становилось плохо, когда я представлял её маленькой и с синяками. - В школе надо мной и так смеялись, из-за моей внешности, а когда я приходила ещё и с синяками, каждый считал нужным поддеть меня. Мол, у тебя и так один глаз больше другого, а ты ещё и фингалы себе под глаза садишь. В общем, дни, когда у меня не было синяков, и на меня никто не обращал внимания, были самыми лучшими. К пятнадцати годам черты лица стали более-менее гармоничными, но одиннадцать лет травли не прошли бесследно. И теперь я не могу избавиться от этого. Я знаю - это глупо, - она вздохнула.
- Лана, - больше я ничего не мог сказать. Я притянул её ближе, а потом посадил к себе на колени, и обнял. Она уткнулась мне в плечо, и я стал гладить её по голове. У меня перед глазами стояла маленькая, некрасивая девочка с синяками, но с гордо поднятой головой. Теперь я многое понял - вот откуда в ней эта несгибаемая сила воли и сильный дух. Я вспомнил слова, которые мне сказал Яромир в библиотеке, когда я думал, что Лана изменила мне: "Пока все остальные дети играли в игрушки, Лана училась терпеть боль и сносить унижения". Я прижал её к себе ещё сильнее, испытывая почти физическую боль. Я много раз видел, как ломались люди и в более простых условиях, а она выдержала и не позволила себя сломать.
- Бедная моя, несчастная девочка, - прошептал я.
- Макс, всё нормально, - она отстранилась. - Представь, какой бы я выросла размазнёй, если бы мать любила меня. Всё, что не делается - делается к лучшему, - она поцеловала меня. - Честно, я давно уже научилась жить с этим. Просто от некоторых комплексов у меня пока не получается избавиться, - она погладила меня по щеке. - Но ради тебя я постараюсь. Пошли дальше гулять.
Лана встала и потянула меня за собой. Я тоже встал и, обняв её, пошёл рядом. Но думать ни о чём другом не мог, представляя её ребёнком. Да ещё, опять, именно она меня успокаивала, хотя должно было быть наоборот.
Через десять минут я взял себя в руки и сказал:
- Кстати, я тебе кое-что обещал!
- Когда? - Лана удивленно посмотрела на меня.
- Ты не помнишь этого, но поверь мне - обещал! - загадочно сказал я. - Куда ты хочешь съездить: в джунгли, в горы, или на какой-нибудь райский островок? У нас ведь с тобой не было медового месяца.
- О-о-о! - Лана улыбнулась, и задумалась.
- А знаешь, давай неделю побродим по джунглям, неделю поживём в горах, а неделю на острове, - предложил я.
Лана смотрела на меня счастливым взглядом:
- А так можно?
- Конечно можно. Завтра выезжаем, - сказал я. - Куда поедем в первую очередь?
- На остров, - ответила она. - Только не завтра, а послезавтра.
- Почему?
- У меня нет купальника, и прочей ерунды, - Лана вздохнула. - Надо пройтись по магазинам.
- На острове мы будем только вдвоём, - я уже решил, что отвезу её на один из наших островов. - Так что можно обойтись без купальника. Так даже будет лучше, - я приподнял бровь, улыбаясь.
- Ага, и по джунглям мне тоже перемещаться в таком виде? - она улыбнулась мне в ответ.
- Уговорила, послезавтра, - согласился я.
Весь следующий день Лана, Анна и Доната ходили по магазинам, а потом укладывали чемоданы. Дейм сразу же отпустил нас на отдых, но я видел, что он делает это с неохотой. Он раз двадцать взял с меня обещание, что я буду внимательно следить за Ланой и не дам её в обиду, и что привезу её назад в целости и невредимости. Я каждый раз давал клятвенные обещания, что всё будет хорошо, прекрасно понимая причину его волнения.
К вечеру следующего дня мы уже были на одном из наших островов в Атлантическом океане.
- Какая красота! - восхищенно произнесла Лана, когда мы причалили к пирсу
- Дом стоит чуть выше, - показал я. - А на берегу есть небольшое бунгало. Там тоже можно жить. Но мне больше нравиться дом и оттуда открывается потрясающий вид.
- Значит, будем жить в доме, - ответила она и, схватив чемодан, бросилась вверх по дорожке, к дому.
- Лана! - обиженно прокричал я ей в след, - Брось чемодан!
Она продолжала нестись бегом, не обращая внимания на мои слова. Я догнал её только возле дома.
- Чемоданы, моя забота, ясно? - строго спросил я.
- Дверь откройте, пожалуйста, - смеясь, сказала Лана.
Когда мы закончили распаковывать чемоданы, я спросил:
- Хочешь искупаться?
- Да. Только надену купальник.
- Не надо, он только помешает. Здесь никого кроме нас нет. Раздевайся, и побежали к океану, - я улыбнулся.