Наконец из-за перегородки вышел старый жирный плешивый орангутанг с заплывшим глазом, зевающий и почёсывающийся. Седая шерсть на нём висела клочьями, из полуоткрытого беззубого рта текла слюна, а между ног болталось нечто такое, что заставило Батлера расхохотаться, а Микки - приуныть.
- Ну, вот видишь, я же говорил, что объект для испытаний Пипа выбран неудачно, - пробормотал он.
- Сейчас посмотрим, - Батлер повернулся к служителю. - Откройте клетку, сэр. Робот-врач осмотрит вашего подопечного непосредственно на месте его проживания.
- Зря вы это затеяли, - ворчал служитель, отпирая замок. - Лекарства для него - как мёртвому припарки…
- Наш врач как раз специализируется на пожилых приматах, - ответил Батлер.
Микки показал Пипу на орангутанга:
- Объект перед тобой. Покажи нам своё искусство.
- Сделаю в лучшем виде, - сказал Пип, входя в клетку.
- Учти, объект может оказать сопротивление! - крикнул ему кибернетик.
- От меня никуда не денется, - отозвался Пип.
Орангутанг выпучил на робота слезящийся глаз, потом угрожающе зарычал и начал, по обыкновению обезьяньих самцов, бить себя кулаками в грудь.
На Пипа это не произвело никакого впечатления. Он приблизился к орангутангу и обхватил его стальными руками. Тот, видимо, до последнего момента не верил, что странное существо посмеет к нему прикоснуться; когда же это произошло, он взвыл и замолотил по нему кулаками.
Пип и на это не реагировал. Он развернул обезьяну к себе спиной - так, что орангутанг оказался зажат между его корпусом, стальными ногами и крепкими, как клещи, ручищами. Сковав подвижность животного, Пип дотянулся пальцами до его болтающихся половых органов.
- Ну, Тэд, теперь смотри, - сказал Микки. - Испытания начались!
Приятели затаили дыхание, следя за действиями стремительных металлических пальцев. Между суставами Пипа пробегали электрические искры, стальные руки дрожали, дёргались, раскалялись и били точечными разрядами. У перепуганного оранга глаз выкатился из орбиты, вывалился язык, голова свесилась набок; он взвыл каким-то неестественным, диким голосом, и вой этот был до того жуток, что в соседних клетках обезьяны прекратили своё обычное кувырканье и в испуге попрятались за перегородки.
Длинный дряблый член орангутанга червяком извивался в металлических лапах робота. Обезьяна выла скорее от страха, чем от боли, потому что процедура, как доподлинно знал Микки, была абсолютно безболезненной.
- Тэд, - он подтолкнул приятеля локтем. - Видишь, начинает подниматься! Твой метод сработал!
- Батюшки, не верю глазам своим! - воскликнул служитель. - У старого перхуна встаёт член! Такого не было уже лет двадцать! Чудо! Чудо!..
- Поздравляю, дружище, - торжественно сказал Батлер, пожимая руку кибернетику. - С меня сегодня ужин в самом шикарном ресторане Гелиополиса! Я знал, что ты гений в кибернетике!
- А ты - гений в медицине!
Батлер чуть не прыгал от счастья.
- Пипа ждёт большое будущее, а нас с тобой - большие деньги!
Пип закончил операцию, отнявшую у него практически всю энергию, и застыл. Руки его опустились. Почувствовав себя свободным, орангутанг пронзительно заревел, бросился на прутья решётки и нанёс по ним такой удар, что затряслась вся вольера. Служитель оторопел, и из-за этого, наверно, не сообразил вовремя запереть замок. К его ужасу, орангутанг подскочил к двери и распахнул её.
Старого самца трудно было узнать. Здоровый глаз его горел сатанинским огнём, шерсть на загривке стояла дыбом, он весь трясся, но больше всего поражал его половой орган, взбухший и топорщившийся как дубина. Этот орган казался каким-то нелепым, чужеродным придатком, как будто нарочно приделанным к дряхлому телу обезьяны.
От нахлынувшего на него сексуального желания оранг совершенно обезумел. На него вдруг напал один из тех неукротимых припадков бешенства, о которых предупреждал служитель, только на этот раз он был соединён с неистовой жаждой как можно скорее освободиться от переполнявшей его сексуальной энергии, которая, судя по члену, была колоссальной силы.
- Спасайся, кто может! - заорал служитель. - Старик взбесился!
В волнении выронив портативную рацию, он со скоростью белки вскарабкался на крышу вольеры. Несколько случайных посетителей, оказавшихся поблизости, бросились наутёк.
- Потрясающая эрекция, - бормотал гинеколог, не в силах отвести изумлённых глаз от члена орангутанга. - Это превосходит мои самые смелые ожидания!
- Надо смываться, старина, - заметил кибернетик, озираясь. - Тварь может наброситься на нас и ненароком порвать в клочья, а мне вовсе не улыбается закончить таким нелепым образом свои дни!
Служитель с крыши вольеры делал ему отчаянные знаки, показывая на валявшуюся рацию, без которой он не мог вызвать специальный отряд роботов для отлова сбежавших животных, но Микки, ничего не замечая, начал взбираться к нему на вольеру.
- Тэд, лезь сюда, - звал он негромко, чтобы не привлечь внимание орангутанга.
Распалённому похотью самцу в эти минуты было не до них. Его вниманием завладела самка, находившаяся в соседней клетке. Он бросился к ней, затряс решётку, начал биться и стучать по прутьям.
- Тэд, держись за мою руку! - уже во весь голос кричал Микки с крыши вольеры.
- Дай приказ Пипу, чтоб схватил обезьяну! - выл Батлер, пытаясь дотянуться до протянутой руки. - Кто мог ожидать, что старый хрыч окажется таким буйным!..
- Пип не сдвинется с места, - отвечал кибернетик. - Весь его энергетический запас угробился на восстановление потенции хрыча… Ну же, тянись, Тэд, я затащу тебя на крышу…
В этот момент орангутанг, оставив попытки пробиться к самке, огляделся по сторонам, и первое, что ему бросилось в глаза - это толстый зад Батлера, карабкающегося по прутьям решётки.
Торжествующе взвизгнув, оранг метнулся к гинекологу, в секунду сорвал его с решётки, повалил и одним движением когтистой лапы разорвал на нём брюки.
Служитель и Микки застыли в ужасе. Торчащий обезьяний член вонзился Батлеру в зад, и несчастный гинеколог взвыл, выпучив глаза, потом побагровел, громко икнул, словно подавился чем-то, и вдруг обмяк. Оранг пыхтел и сопел на нём, его красный зад ритмично двигался; наконец из его горла исторгся рёв, он запрокинул голову и вдруг тоже обмяк, распластавшись рядом с неподвижным гинекологом. Это бурное соитие отняло у старика столько сил, что сердце его не выдержало и остановилось. Человек и обезьяна лежали без движения на дорожке перед вольерами, и под ними растекалась кровавая лужа.
Микки спрыгнул с вольеры и подбежал к другу.
- Тэд, дружище, что с тобой? Ты в порядке?
Вместе со служителем он вытащил бесчувственного гинеколога из-под навалившегося на него оранга и пощупал у него пульс.
Внезапно он отшатнулся с горестным стоном.
- Тэд умер! - воскликнул он. - Умер, сердце его не бьётся! Какой удар! Какой удар для науки! Это был выдающийся, гениальный учёный, таких ещё не знал свет! Как жаль, что понимание этого нам пришло слишком поздно…
Служитель со скорбным видом снял шляпу.
- Так я и знал, - сказал он. - Старый перхун перед смертью всё-таки успел натворить бед.
2
На другой день Микки сидел в своей мастерской и уныло смотрел на робота. Энергия в Пипе почти иссякла, а на его подзарядку новой порцией электричества не было денег. Батлер умер, не успев выдать кибернетику ни цента за его труд.
- Никому мы с тобой не нужны, - говорил Микки, обращаясь к безмолвному истукану. - Кроме разве что полиции, и то в качестве свидетелей безвременной кончины нашего гениального друга… - Он взял початую бутылку виски и отхлебнул из горлышка. - И что нам теперь делать? Ну, я, например, пойду на биржу труда, буду получать пособие, а ты-то как? Без электричества ты груда металла, годная разве что для переплавки… А может, и верно, сдать тебя в лом и получить сотню-другую баксов?
Пип в ответ лишь слегка шевельнул рукой и мигнул глазом, как бы прося хозяина сохранить ему жизнь.
Микки задумчиво покачал головой.
- Бросать тебя, скажем прямо, жаль. Ты у меня единственное, что осталось от несчастного Тэда, вернее, от его гениальной идеи… Но как ты будешь подзаряжаться энергией? Роботы в Гелиополисе пользуются кредитными карточками своих хозяев, собственную кредитку им иметь запрещено, если только это не муниципальные роботы, которым и вовсе кредитки не нужны. Для них питание бесплатное, за счёт города… Энергозаправочные розетки стоят на каждом углу, но тебе, бедолаге, ни одна не даст тока. И всё потому, что у твоего хозяина нет долларов… - Микки с тяжёлым вздохом вновь приложился к бутылке. - А я, сказать по правде, надеялся заработать на тебе…
Он в раздумье прошёлся по мастерской. Солнце сквозь окна под потолком вливалось в просторное помещение и жаркими пятнами лежало на давно некрашеных облупившихся стенах и захламлённых столах. В окнах были видны ноги прохожих, торопливо шедших куда-то.
- Надо найти для Пипа источник энергии, - говорил сам с собой кибернетик. - Но где? Где его найти?… Шевели мозгами, Микки Слейтон, шевели, ты же сможешь всё, если захочешь…
Но, так ничего и не придумав, он повалился в кресло, надел специальные очки для стереотелевизора и начал смотреть по нему какой-то фильм. Микки смотрел его с середины и некоторое время не понимал, что в нём происходит. Наконец до него дошло, что главный персонаж, маньяк-насильник, обладал магической способностью высасывать из женщин некую животворную энергию. Он охотился за девственницами, и выкачивание из них энергии происходило в самый момент соития. Испытывая оргазм, насильник выл и корчился от восторга, а женщины теряли сознание и умирали, так и не придя в себя. Тогда насильник, хохоча, превращался в летучую мышь и улетал в лес, чтобы потом вновь превратиться в человека и напасть на очередную невинную жертву. Энергетического вампира-оборотня преследовал благородный герой, чья невеста чудом вырвалась из лап сластолюбца.
Микки снял с себя очки.
- Он выкачивает из них энергию? - пробормотал он и обернулся к Пипу. - А ведь это идея! Одно совсем небольшое приспособление, новая программа для твоего кибернетического мозга - и ты будешь сам себя обеспечивать энергией, причём совершенно бесплатной… - От напряжённого раздумья на лбу у Микки пролегли морщины. - Прекрасная идея… Пожалуй, я прямо сейчас займусь её воплощением… Ах, чёрт, - он в досаде прищёлкнул пальцами. - Совсем забыл! Розетки! Эти идиотские розетки! Они отключены, а без электричества я не могу начать работу! К тому же мне понадобятся дополнительные детали, а это тоже расход…
Он долго расхаживал по мастерской, морща лоб и прикладываясь к бутылке.
- Ладно, - решил наконец он, тряхнув головой. - Ради тебя, Пип, и ради памяти несчастного Тэда заложу в банк мастерскую. Будут у нас доллары, на твою модернизацию хватит!
Получив деньги и закупив нужные детали, Микки в тот же день взялся за работу. Труд был закончен через неделю. Но денег всё же не хватило, розетки перестали давать ток как раз в ту самую минуту, когда надо было запускать модернизированного Пипа. Микки готов был рвать на себе волосы от досады.
Пришлось снабдить Пипа теми немногими крохами энергии, которые удалось накопить маленькой солнечной батарее, устроенной за окном. Но этой энергии хватило лишь на то, чтобы Пип мог слабо шевелить руками, неторопливо передвигаться и говорить тихим голосом.
- Видишь эту штуковину? - сказал Микки, показывая роботу металлический штырь, смахивавший на сверло сантиметров тридцати в длину и толщиной с батон копчёной колбасы. - Она позволит тебе выкачивать энергию из других роботов, которых немало шляется по улицам. В нужный момент ты вставишь этот штырь в специальный паз, который я сделал между твоих ног…
- Брать энергию из других роботов? - переспросил Пип. - Но я не думаю, что они захотят с ней расстаться.
- В том-то и закавыка, дружище. Тебе придётся действовать уговорами, хитростью, а иногда и силой. У большинства антропоморфных роботов энергетическая батарея располагается в нижней части живота. Туда ты и должен проникнуть этим штырём, понимаешь? Всё очень просто. Ты закрепляешь его у себя между ног, включаешь, штырь начинает вращаться как бур, и после этого тебе останется лишь вплотную приблизиться к роботу, которого ты изберёшь в качестве объекта своей… ммм… скажем так, атаки. Штырь просверливает его металлическое брюхо, догрызается до энергетической батареи и за считанные секунды перекачивает живительную энергию из его организма в твой. А после завершения операции ты вывинчиваешь штырь, кладёшь его к себе в карман, чтобы не привлекать внимание, и по-быстрому делаешь ноги.
- Понял, хозяин, - ответил робот, помаргивая лампочками-глазами.
- Так что, Пип, ступай в город и ищи себе пропитание сам, - сказал Микки, похлопывая его по плечу. - Только знай, что дело это противозаконное. Если тебя зацапают копы, то сразу угодишь в переплавку.
- Я знаю, хозяин, но ничего другого мне не остаётся. Энергия для меня - это жизнь.
- Помни, отныне ты будешь предоставлен самому себе, и как долго ты проживёшь в этом мире - зависеть будет только от твоей сообразительности. Я сделал для тебя всё что мог. В крайнем случае, ты всегда сможешь найти убежище в моей мастерской. Здесь я сделаю тебе ремонт, если понадобится. Ты одно из моих лучших творений, и я горжусь тобой. Жаль, что погиб старина Батлер, он нашёл бы для тебя применение. Но ничего не поделаешь, значит, такова твоя судьба!
- Я, со своей стороны, тоже всегда к твоим услугам, хозяин, - ответил Пип. - Если тебе понадобится усилить свою сексуальную потенцию, то можешь рассчитывать на меня.
- В таком случае, если тебе удастся набраться энергии, подходи сегодня вечером к бару "Ночная моль" на углу Четырнадцатой и Тридцать второй. Роботов в бар не пускают, поэтому дождись меня на Четырнадцатой улице у запасного выхода, где туалеты. Пора показать этой дешёвой потаскухе Джен, что я настоящий мужчина!
С этими словами Микки допил остатки виски, отшвырнул бутылку и завалился в кресло с твёрдым намерением выспаться после напряжённого труда. А робот вышел из мастерской и зашагал по запруженной народом улице.
Громадный город жил своей обычной будничной жизнью. Повсюду ездили автомобили и сновали многолюдные толпы, над которыми, по подвешенным рельсам, с лязгом проносились электропоезда, а над теми, в свою очередь, в разных направлениях порхали юркие летательные аппараты. Пыль от множества ног и автомобильных шин стояла столбом. Пип в толпе не привлекал внимания - роботов в ней было едва ли не больше, чем людей. Конструкций эти механические существа были самых разных, но общим между ними было то, что они имели антропоморфный облик, то есть все передвигались на двух ногах, имели две руки и одну голову. Среди них встречались совершеннейшие уроды, а были и такие, которых почти не отличишь от человека: обтянутые плёнкой, с виду похожей на человеческую кожу, в прекрасно сшитых костюмах и платьях, в специальных масках из искусственной резины, делавших лицо человекоподобным и позволявших воспроизводить человеческую мимику, то есть улыбаться, морщиться, хмуриться и вообще всячески копировать человека. Но подобных роботов было мало и принадлежали они только весьма состоятельным людям. Большинство было такими, как Пип: металлическими болванами с простой резиновой маской на голове.
В Гелиополисе все роботы были подчинены людям и предназначались для выполнения каких-либо работ или услуг. Роботов, которые бы праздно шатались по улицам, практически не было. Этому способствовала продуманная система энергоснабжения искусственных существ: питающие розетки имелись повсюду, но воспользоваться ими можно было лишь при наличии именной кредитной карточки, а карточки принадлежали только людям. Робот, потерявший работу или выкинутый своими хозяевами на улицу, лишался вместе с их кредиткой и энергетической подпитки, быстро слабел и превращался в груду металла. Таких подбирали роботы-мусорщики и отправляли в переплавку. Эта же участь ожидала и Пипа, если он в ближайшие часы не найдёт возможности пустить в ход отсасывающий штырь.
Пип брёл вдоль ярких витрин и пялил глаза на пёструю толпу, сновавшую мимо него и совершенно его не замечавшую.
Впереди него худенькая девушка несла две объёмистые сумки. Неожиданно одна из них порвалась и выпавшие апельсины покатились по асфальту. Она бросилась их подбирать, но апельсины раскатились в разные стороны и некоторые из них тут же были раздавлены пешеходами. Пип нагнулся, подобрал апельсин и протянул девушке.
- Вы очень любезны, - с улыбкой сказала она.
Пип мгновенно определил, что она тоже робот, и, видимо, принадлежавший весьма обеспеченным хозяевам, поскольку её лицо из мягкой синтетики копировало человеческую мимику. В кибернетической душе Пипа загорелась надежда. Он окинул взглядом её стройные формы, сделанные под женское тело, причём особое внимание уделил низу её живота, где, как у всех антропоморфных роботов, должна была находиться вожделенная энергетическая батарея.
Поскольку в прохудившейся сумке унести апельсины было совершенно невозможно, Пип со всей возможной учтивостью предложил роботессе помочь донести её ношу до дома. Оказалось, что она служила горничной и жила со своими хозяевами в двух кварталах отсюда.
- Каждое утро мне приходится ходить по магазинам и заниматься стряпнёй, - щебетала попутчица Пипа, когда они приближались к её подъезду. - Когда-то у моих хозяев была живая горничная, но потом, как я слышала от робота-дворецкого, у них произошёл скандал. Горничную уволили и заменили мной. Этого потребовала жена моего хозяина.
- Чем же ей не угодила живая горничная? - полюбопытствовал Пип.
- Людей не поймёшь, - отвечала словоохотливая роботесса. - Их действия часто не поддаются никакой логике. Робот-дворецкий говорит, что причиной здесь ревность, но кто она такая, эта ревность, понятия не имею, а дворецкий так и не объяснил. Но я-то думаю, что причина в том, что горничную-робота держать выгоднее, чем живую женщину. Я работаю круглые сутки, не нуждаюсь в отпуске и в выходных, а мой профилактический ремонт обходится дешевле, чем медицинская страховка для живого человека…
Они вошли в подъезд небоскрёба и, пройдя вестибюль, приблизились к лифту.
- Чем больше я наблюдаю за моими хозяевами, тем смешнее они мне кажутся, - говорила роботесса. - Вечером, утром и днём, во всякую свободную минуту они занимаются одним и тем же…
- Чем?
- Это называется секс. Робот-дворецкий, которому лет, наверное, сто, и который всё знает, говорит, что у людей это физиологический акт, без которого они не могут существовать, всё равно что без еды, питья или сна. Ты когда-нибудь видел людей, занимающихся сексом?
- Ни разу, - признался Пип.