Рейчел стала подниматься наверх, чувствуя, что готова заплакать. Маркус и Оливия были к ней так добры! Они не осуждали ее за поступок, который она совершила пять лет назад, хотя они не знали всей правды. Они вели себя так, что Рейчел действительно чувствовала себя членом семьи. Ей будет грустно с ними расставаться, и ей будет очень не хватать Марии, которую она, к сожалению, совершенно забросила с тех пор, как приехал Андре.
Войдя в свою комнату, Рейчел не сразу включила свет. Она направилась к балкону, чтобы спокойно подышать свежим воздухом. Но затем она услышала в комнате какие-то звуки и с чувством, близким к панике, быстро подошла к кровати и включила лампу у ее изголовья. Комнату озарил приглушенный свет.
В кресле возле кровати сидел Андре. Он снял пиджак, и на нем была только шелковая рубашка и темные брюки. Он расстегнул пуговицы на своей рубашке, как будто ему было жарко, и, глядя на его растрепанные волосы, можно было догадаться, что он достаточно часто проводил по ним руками.
Придя в себя от шока, который она испытала, увидев Андре в своей комнате, Рейчел сказала:
- Что… что тебе нужно?
Андре не встал, но продолжал внимательно смотреть на нее.
- Я хотел поговорить с тобой, - ответил он тихо, - и, поскольку это было трудно сделать внизу, я решил подождать тебя здесь.
- Понятно, - произнесла Рейчел, вынимая из ушей серьги. Она лихорадочным жестом пригладила растрепавшиеся волосы. - О чем ты хочешь со мной говорить? - Она сознавала, что голос ее звучит взволнованно. Ей хотелось, чтобы он звучал холодно и безразлично, но это было невозможно.
Андре сидел, закинув ногу за ногу. Он выглядел совершенно спокойным.
- После того как твои три месяца здесь истекут, что ты собираешься делать? - спросил он.
Рейчел пожала плечами.
- Я… я еще не решила, - ответила она нервно. - Кроме того, это тебя не касается, и я не думаю, что ты имеешь право спрашивать меня. - Она резко выпрямилась.
Андре поднялся с кресла:
- Право? Что такое право? Мне кажется, ты не знаешь, что это такое.
Рейчел с трудом проглотила слюну.
- Это моя спальня, и я думаю, что имею право потребовать, чтобы ты вышел отсюда, - проговорила она, повысив голос.
- Потише! - сердито скомандовал Андре. - Или, может быть, ты хочешь, чтобы наш разговор услышал весь дом?
- Нам не о чем разговаривать, - возразила Рейчел. - Будь любезен, уходи!
Андре отвернулся, засунув руки в карманы брюк.
- Рейчел, - сказал он тихим, просящим тоном. - Попытайся войти в мое положение. В течение семь лет я был за тебя в ответственности, и теперь я знаю, что без меня ты совершенно одна в мире. Я должен знать, что ты собираешься делать, чтобы я мог помочь тебе, если тебе потребуется помощь. Я могу тебе предложить и совет, если будет нужно. Ты знаешь, что деньги - это не проблема. Если тебе что-то нужно или если тебе чего-нибудь хочется…
Тихие звуки фортепиано плыли сквозь дверь балкона, превращая их разговор в насмешку. Играл внизу Маркус. Звезды сияли на небе, похожем на синий бархат. Цветы в саду благоухали, и Рейчел подумала, что невозможно остаться безразличным к очарованию этой ночи. Эта ночь была предназначена для любви, а не для ссор и споров. Как мог Андре не понимать этого? Рейчел испытала всепоглощающее желание приблизиться к нему, обхватить его руками и дать ему возможность снова почувствовать в ней женщину.
- Андре! - пробормотала Рейчел, почти не сознавая, что она говорит. Отчаяние, звучавшее в ее голосе, заставило Андре обернуться.
Его взгляд скользнул по ней. Рейчел была в длинном белом платье, подпоясанном красным кушаком, которое она купила несколько дней назад в Рио. Низкий вырез подчеркивал округлость ее грудей.
Непроизвольным движением Рейчел вытащила из волос белую ленту, и волосы ее рассыпались по плечам, шелковистые и нежные.
Андре покачал головой.
- Нет, - простонал он внезапно. - Нет! - Какое-то время Рейчел молча смотрела на него расширившимися от страсти глазами. Затем она произнесла:
- Я, право, думаю, что тебе следует уйти, Андре. Сейчас не время начинать разговор, который ты, похоже, хотел бы затеять.
Андре сделал шаг по направлению к ней, будто бы через силу. Кулаки его были сжаты.
- Ты не имеешь представления о том, чего я хочу! - сказал он грубо.
Рейчел склонила голову.
- Пожалуйста, Андре, - начала она, чувствуя, что его железный контроль над собой начинает его покидать, - больше ведь нечего сказать!
- Черт тебя возьми, нечего сказать? - ожесточенно выругался он. - Рейчел, не заводи меня слишком далеко!
Рейчел подняла голову и взглянула на него.
- Я полагаю, что один из твоих прихвостней останется здесь, - проговорила она горько. - Он сможет доложить тебе обо всех моих передвижениях! - Она резко отвернулась. - О, уходи! Пожалуйста, уходи! Я больше не могу это выносить!
Андре подошел ближе, и она ощутила жар его тела. Он обхватил одной рукой ее голые плечи и стал гладить их.
- Ты что, считаешь, что я такой бесчувственный? - спросил он измученным голосом. - Ты считаешь, что, находясь с тобой здесь наедине, я ни о чем не думаю? - Рука Андре скользнула к ее груди, и Рейчел почувствовала, что ей трудно дышать.
- О чем… о чем ты думаешь? - пролепетала она, облизывая внезапно пересохшие губы.
- Думаю о том, чтобы заняться с тобой любовью, - пробормотал он хрипло. - Вот в этом-то все и дело, не правда ли? Я хочу тебя, Рейчел, и ты это знаешь.
Рейчел изогнулась в его руках.
- Андре… - прошептала она вопросительно.
- Да, - твердо сказал он, прижимая ее к себе. - Да, Рейчел. - Его губы прижались к ее губам, и Андре пробормотал: - О боже, только позволь мне любить тебя!
Рейчел была не в силах сопротивляться неизбежному. Она обвила руками его шею и задрожала, чувствуя, как его руки ласкают ее тело. Потом он поднял ее и на руках отнес на кровать, опустившись рядом с ней. Они не думали, правильно ли это или нет, сильнее всего была их острая потребность обладать друг другом…
Глава 8
Рейчел проснулась оттого, что кто-то беспощадно тряс ее кровать, и никак не могла сообразить, кто бы это мог быть. Она неохотно открыла глаза. После того как она увидела перед собой хитрое маленькое личико Марии, она вспомнила все события прошедшего вечера и испуганно огляделась по сторонам. Андре в комнате не было, и Рейчел испытала смешанное чувство облегчения и растерянности.
Мария соскользнула с кровати и сморщила носик.
- Мамочка сказала, что я могу тебя разбудить, - произнесла она. - Уже очень поздно.
Рейчел сжала руками виски и с трудом села, натянув на себя простыню. Моргая, она попыталась сосредоточиться на стрелках часов, которые стояли возле кровати. Было больше половины одиннадцатого. Неужели она действительно спала так долго? И где же теперь Андре? Может быть, он решил не уезжать и теперь ждет ее внизу? Еще не успев, как следует сформулировать вопрос, она уже знала ответ. Андре был человеком слова.
- Э… дядя Андре уехал? - спросила она, стараясь говорить как можно более небрежно.
Мария нахмурилась.
- О да, много часов назад, - кивнула она. - А что? Ты хотела с ним проститься?
- О-о нет, - быстро возразила Рейчел. - Э… Я, вероятно, проспала. Иди, Мария, я сейчас оденусь. Скажи мамочке, что я прошу меня извинить за опоздание!
- Ты действительно встанешь? - спросила Мария недоверчиво. - Я хочу сказать, что теперь, когда дядя Андре уехал, ты не будешь больше так занята, верно?
Рейчел заставила себя улыбнуться:
- Нет, я не буду больше так занята, - заверила она девочку. - Ну, теперь беги! Мне нужно одеться.
Мария вышла и закрыла за собой дверь. Рейчел подождала, пока ее шаги стихнут внизу в коридоре, потом повернулась и зарылась головой в подушку.
Но ей все равно нужно было вставать, и она, вытерев слезы, выскользнула из постели, заметив с болью, что одежда, которая была на ней накануне, разбросана в беспорядке на полу. В ванной она приняла освежающий душ и затем накинула легкий халатик мандаринового цвета. Все то время, пока Рейчел занималась своим туалетом, она безуспешно пыталась не думать о событиях прошлой ночи и о последствиях, которые они могут иметь. Но было невозможно преодолеть слабость в руках и ногах и отогнать от себя болезненные, но в то же время чудесные воспоминания о том, как она занималась любовью с Андре, о его ласках. По крайней мере, это доказало, что она все еще ему не безразлична, что она привлекает его как женщина. Но ни разу он не дал ей понять, что нуждается, чтобы она была рядом с ним в каком-либо ином качестве.
Когда она красила губы, рука ее немного дрожала. Она, как всегда, была дурой. Она позволила Андре заняться с ней любовью, зная, что для него это может не означать ничего, кроме еще одного сексуального опыта.
Но почему она позволила случиться этому? Получается, что Андре одержал над ней верх. Она оказалась добровольной жертвой его обаяния, очарования ночи. И это было чудесно!
Рейчел сжала губы и смотрела, ничего не видя, на свое отражение в зеркале. Каким-то образом она должна была выкинуть воспоминания о прошлой ночи из своей головы, но она не знала, как сделать это.
Внизу, в гостиной, Оливия пила утренний кофе. Увидев Рейчел, она приветливо улыбнулась.
- Ну, вот и ты, наконец! - воскликнула она. - Мне пришлось послать к тебе наверх Марию. Она волновалась и хотела тебя видеть уже с четверти девятого. Ты, наверное, устала? Рейчел слегка покраснела.
- Да, - ответила она, не возражая. - Как ты себя чувствуешь? Маркус сказал, что тебе вчера вечером было нехорошо.
Оливия пожала плечами.
- О, ты знаешь, - промолвила она беспечно, - просто обычная тошнота, которой сопровождается мое состояние. Как кто-то может называть это "интересным положением"? Что касается меня, то я нахожу это положение совсем неинтересным.
Рейчел выпила немного кофе и закурила сигарету, отказавшись от предложенного Оливией завтрака.
- Я не голодна, - улыбаясь, сказала она, - и, кроме того, скоро уже время обеда.
Оливия посмотрела на шитье, которое лежало у нее на коленях. Она шила платьице для Марии. Ее мелкие ровные стежки просто радовали глаз.
- Скажи мне, - спокойно произнесла она, - ты простилась с Андре?
Рейчел затянулась своей сигаретой.
- Кажется, да, - ответила она несколько смущенно. - Мы, можно сказать, попрощались вчера вечером.
- Понятно, - кивнула Оливия. - Мне показалось, что вчера вечером он был чем-то встревожен, ты не заметила? - Она вздохнула. - Сегодня утром он уехал, не сказав ни слова. Он не захотел позавтракать. Вы что, вчера поссорились? - Она прикусила язык, словно вспомнив о чем-то.
- Прости, Маркус просил меня не задавать никаких вопросов!
Рейчел покачала головой.
- Все в порядке, Оливия, - произнесла она. - Нет, мы не ссорились, хотя я наговорила ему много неприятных вещей.
- Я удивлена, что он оставался здесь так долго. - Оливия с любопытством посмотрела на Рейчел. - Я хочу сказать, что он ведь не собирался взять тебя с собой? Мне кажется, он все еще считает себя ответственным за тебя.
Рейчел коротко и зло рассмеялась.
- Да, - сказала она нервно. - Я тоже думаю, что он чувствует ответственность за меня. Таковы традиции семьи Санчес, разве ты не знаешь? - Она сжала кулаки. - Даже теперь, когда Андре собирается жениться на Леони, он не сознает того, что я ожидаю полной свободы. Он воображает себя неким восточным владыкой, который может иметь несколько жен и контролировать их всех!
- Но, Рейчел, - возразила Оливия, - ты не считаешь, что сама ведешь себя несколько безответственно? Я хочу сказать… - Она немного помолчала и продолжила: - Я хочу сказать, что ты, безусловно, нуждаешься в помощи Андре теперь, когда умер твой отец. У тебя никого больше нет, никаких родственников. Почему бы ему не помогать тебе?
- Все считают, что я не могу сама о себе позаботиться! - раздраженно воскликнула Рейчел. - Твоя жизнь, Оливия, всегда была обеспеченной, а я, прежде чем выйти замуж за Андре, была приучена следить за отцом, а не только за собой! А за последние пять лет я привыкла быть одна!
Оливия пожала плечами.
- Хорошо, Рейчел, - сказала она спокойно, - не сердись на меня. Я только хочу тебе добра! С тех пор как ты приехала сюда, я очень полюбила тебя. Я хотела бы, чтобы ты отбросила все мысли о возвращении в Англию и осталась здесь, с нами.
Рейчел ответила неопределенным жестом.
- Прости, Оливия, - произнесла она извиняющимся тоном, - дело в том… ну, я полагаю, что я на каком-то пределе. Через день-два я приду в себя.
Оливия наклонилась вперед и понимающе сжала ее руку:
- Мария отправилась вниз, на берег, с Тотти. Почему бы тебе не взять свой купальник и не присоединиться к ним? Мне кажется, что тебе нужна такая простая компания. - Оливия улыбнулась.
- Пожалуй, я так и поступлю, - согласилась Рейчел, вставая. - И спасибо тебе, Оливия, за то, что ты не задаешь слишком много вопросов. Как-нибудь я попытаюсь объяснить тебе, что произошло, но сейчас я просто не могу.
Позже, лежа на песке рядом с Марией, она задавала себе вопрос, сколько времени ей потребуется, чтобы оправиться от визита Андре. Пять лет назад, после разрыва, Рейчел не ощущала такого отчаяния. Она, наконец, поняла, что со временем чувство к Андре только окрепло. Сейчас будет гораздо труднее, чем раньше, сделать вид, что все нормально. Во-первых, она стала старше на пять лет, и, во-вторых, сколько бы она ни говорила, что может сама о себе заботиться, она была совершенно беззащитна, и сознание этого оказалось просто опустошающим.
Однако человеческая психика обладает неправдоподобной способностью восстанавливаться. Рейчел поняла это в течение нескольких недель, последовавших за возвращением Андре на Пальмерину. Сначала ей было очень трудно испытывать что-нибудь, кроме жалости к себе и отчаяния, но постепенно ее здоровая натура взяла свое.
Вскоре Маркус вновь отправился в длительную поездку по Европе, и Рейчел постаралась забыть о своих проблемах и сосредоточиться на домашних делах. Беременность Оливии протекала довольно тяжело, и Рейчел старалась почаще вывозить ее и Марию куда-нибудь на природу. Недели пролетали быстро, и Рейчел вдруг поняла, что скоро срок ее пребывания здесь закончится. Она знала, что Оливия боится ее отъезда, но все же чувствовала, что должна вернуться в Лондон.
Однажды после обеда, примерно через месяц после отъезда Андре, Рейчел решила отвезти Оливию и Марию в одну горную деревеньку. Там был прекрасный ресторан, и, кроме того, оттуда открывался великолепный вид на озеро, располагавшееся у подножия гор. Был очень тихий вечер. Оливия и Мария весело болтали, сидя в машине. Через пару дней должен был вернуться Маркус, и они говорили только об этом. Рейчел молчала. Она почему-то вдруг почувствовала себя не в своей тарелке.
Полюбовавшись озером, они отправились в ресторан. Им подали бульон, бифштексы с салатом и острый бразильский сыр. Однако Рейчел не смогла съесть ничего, кроме небольшого количества салата. Желудок ее как-то странно протестовал, и она подумала, что за обедом съела что-нибудь не то.
Они возвращались домой в темноте. Фары машины выхватывали из мрака узкую полоску извивающейся горной дороги. Рейчел подумала, не попросить ли Оливию сесть за руль, но решила не беспокоить ее. Однако, когда они подъезжали к предместьям Хуанастры, она была вынуждена остановить машину и броситься в ближайшие кусты. Ее жестоко вырвало. Потом она немного посидела, прислонившись к стволу дерева. Вокруг все плыло и кружилось.
К ней подбежала Оливия.
- Рейчел! - испуганно воскликнула она. - В чем дело?
Рейчел заставила себя улыбнуться:
- Да ничего особенного. Извини, что я причиняю тебе беспокойство. Вероятно, я съела что-нибудь несвежее. Меня внезапно страшно затошнило.
Оливия молча смотрела на ее бледное лицо и качала головой.
- Давай возвращайся в машину, - сказала она ласково. - Я сама сяду за руль.
- О, в этом нет необходимости, - возразила Рейчел извиняющимся тоном. - Я сейчас приду в себя…
- Конечно, придешь в себя! - проговорила Оливия, утешая ее. - Но я все равно поведу машину. Давай садись на мое место!
Рейчел сделала так, как ей было сказано. Оливия уселась с ней рядом, глядя на нее с тревогой, но затем, заметив, что к Рейчел возвращается румянец, с улыбкой произнесла:
- Можно подумать, что беременна не я, а ты, Рейчел.
К счастью, Оливии пришлось в этот момент приостановить машину и ответить на взволнованные вопросы Марии, и она не заметила, как побледнела ее спутница. Рейчел закрыла глаза и отбросила волосы со лба дрожащей рукой. "О боже, - подумала она, замирая, - почему мне это раньше не пришло в голову?"
Она вытерла ладонью свой влажный лоб и открыла глаза. "Нет, это не может быть правдой", - настойчиво внушала она себе. Просто оттого, что Оливия беременна, она, естественно, связывала все с этим состоянием. Как бы там ни было, Рейчел не могла серьезно допустить эту мысль.
Но какой-то настойчивый инстинкт заставил ее подумать, что эту мысль не следует так легко отбрасывать. Только теперь она начала понимать, что уже несколько дней назад она должна была что-то заподозрить.
Спина Рейчел покрылась потом, и она снова почувствовала сильную тошноту, но теперь уже от страха. В каком ужасном положении она оказалась! И что ей теперь делать?
Машина въехала в ворота виллы и остановилась у ступеней веранды.
- Пойди и прими душ, Рейчел, - сказала Оливия ласково, помогая ей вылезти из машины. - Вероятно, на тебя подействовала жара. На некоторых людей жара очень плохо действует!
Рейчел была не в состоянии разговаривать и только молча кивнула. Оказавшись в своей комнате, она сразу направилась в ванную. Она встала под душ и почувствовала облегчение, когда струя прохладной воды обдала ее тело. После душа она внимательно оглядела себя в зеркале. Несмотря на ее опасения, никаких внешних признаков беременности не было. Вероятно, она придала шутливым словам Оливии больше значения, чем следовало.
Рейчел покачала в сомнении головой и начала одеваться. Придется немного подождать, и скоро все будет ясно. Она, конечно, не могла обратиться со своими проблемами к семейному врачу Санчесов. Но если она беременна, она должна решить, что ей следует делать. Может быть, стоит рассказать все Андре?
Ответ на этот вопрос был совершенно определенным - нет! Она не собиралась ставить Андре в такое положение, что он будет вынужден сохранить их брак. Итак, у нее оставалось две альтернативы: либо выяснить, можно ли еще сделать аборт, либо родить ребенка и растить его одной.
Подумав об этих альтернативах, Рейчел пришла к выводу, что знает, как ей следует поступить. Ни при каких обстоятельствах она не будет уничтожать дитя их любви сознательно. Бессмысленно говорить себе, что Андре принимал участие в их отношениях только физически, а не духовно. Это дитя, которое теперь, возможно, формируется внутри ее тела, - живой плод их союза, и Рейчел хотела его независимо от того, с какими трудностями ей придется столкнуться в последующие годы.
Теперь Рейчел оставалось только рассеять возможные подозрения. Но конечно, у Оливии не было никаких причин подозревать, что бы то ни было, и ее вполне удовлетворило объяснение Рейчел, что она съела что-то несвежее.