- Давайте трогаться в путь, - сказал Мэтт. Одним движением руки он поднял Трейси и аккуратно посадил на сиденье фургона.
Винди и Фарго сели в другой фургон, а Талса повел караван через травянистое пастбище. Над головой зажигались звезды. Одной рукой Мэтт держал поводья, другой обнимал Трейси за талию. Так как он не испытывал никакого стеснения перед своими работниками в проявлении своих чувств к Трейси, она тоже решила не стесняться и прижалась к нему. С ним было так хорошо, от него исходил запах мужчины, и ее сердце разрывалось от любви. Он мог везти ее куда угодно, ей было все равно, лишь бы он был рядом, лишь бы быть в его объятиях, и этого было достаточно. Достаточно? Это было больше, чем можно было желать.
- Кстати, кто такая Марта Велш? - спросила Трейси.
- Почему ты только что спросила? Я говорил о ней несколько часов назад.
- В это время я была занята изюмом с шоколадом.
- Ну, Марта напоминает фейерверк. Ей за пятьдесят, она управляет своим поместьем, как морской пехотинец, проводит самые многочисленные, самые интересные вечера с танцами. Мы поедем на один из таких вечеров.
- Да? Настоящие танцы в амбаре? Как в кино?
- Как в Техасе, мадам. Положи голову на место. Мне нравится ее ощущать там, где она была.
- Хорошо, сэр. Что мне надеть на танцы? Мои сапоги подойдут? Мне не нужна шляпа, правда? Ой, как интересно!
- Думаю, что в этом году я прекрасно проведу время. Посмотри вперед, Трейси.
- Это костер.
- Я хочу, чтобы ты увидела другую сторону жизни на ранчо. Когда дневная работа закончена, когда на небо выходят погулять звезды, земля начинает возвращать свои долги. На ней ты обретешь спокойствие, которого не найти больше нигде. И очень важно разделить с кем-то этот момент твоей жизни.
- Ой, Мэтт, как здорово.
Мэтт подвел счастливо улыбающуюся Трейси к костру. Около двадцати мужчин разного возраста стояли вокруг костра, и все они одновременно приподняли края шляп в немом приветствии. Мэтт кивнул в ответ и усадил Трейси на землю, а потом сам сел рядом. Винди не замедлил преподнести ей палочку с нанизанным на одном конце зефиром. К ее удивлению и восхищению, Дасти, Фарго и Талса достали из фургона гитары и стали петь удивительно гармоничным трио.
Другие работники ранчо сидели маленькими группами, одни тихо переговаривались, другие просто отдыхали и наслаждались музыкой. Двое мужчин лежали, вытянувшись, и Трейси была уверена, что их укачала музыка. Эти люди работали бок о бок бесконечные часы днем и сейчас вновь собрались вместе, чтобы провести свободное время. Это было похоже на большую семью, которая принимала Трейси в свои члены. Трейси была незнакомкой, но они не задавали ей вопросов.
Она стряхнула со щеки слезу, но улыбку не прятала. Мэтт крепко прижимал ее к себе, и ночь окутала их покрывалом блаженства. Он все продумал до мельчайших деталей, даже пропустил обед, чтобы доставить ей радость. Теплота и нежность, которые сияли в его глазах всякий раз, когда он смотрел на нее, растопили в ее сердце последний ледок. Отблески огня играли на его загорелом лице, и она хотела погладить его щеку и объявить во всеуслышание о своей любви к нему.
Но она сидела тихо, впитывая таинственность момента, частью которого сейчас была, аккуратно укладывая впечатления от него на полочки своей профессиональной памяти. Она запомнит эту ночь и обратится к ней снова и снова, когда нахлынет необъяснимый страх и беспокойство. Как благодарна она Мэтту за то, что он показал ей эту сторону его жизни. Это успокаивало больше всего, и это принадлежало только им.
Дасти, Фарго и Талса продолжали петь, и Трейси решила, что их имена здорово им подходят. Да и Винди, и ее Мэтту. Они были техасскими ковбоями. Эти люди ни о чем не спрашивали, полностью отдавая себя и так мало требуя взамен. Постоянная усталость, раны, никогда не заканчивающаяся работа - вот цена, которую они платили за эту звездную ночь. Научится ли она когда-нибудь принимать жизнь так, как это делали они? Она этого просто не знала.
Костер прогорел до маленьких угольков, Мэтт встал на ноги, предлагая Трейси руку.
- Спасибо, парни, - сказал он.
- К вашим услугам, босс, к вашим услугам, мадам, - церемонно сказал Дасти, приподнимая шляпу. - Мы потушим костер. Я хочу поспать здесь. Ночь, думаю, будет удивительная.
- Сказочная ночь, - сказал Мэтт, улыбаясь Трейси.
- Спасибо вам всем, - сказала она. - Это было так… В общем, ночь была восхитительная. Я не могу даже сказать вам…
- Дорогая, - сказал Винди, - улыбка на вашем лице говорит обо всем больше, чем слова.
Все пожелали друг другу спокойной ночи, потом Мэтт поднял Трейси на руки и усадил в фургон. Лошади пошли тихим, размеренным шагом.
- Мэтт, спасибо тебе.
- Извини, что похитил тебя из-за обеденного стола.
- Не нужно извинений. Вы все знали об этом, правда? Твой отец, Элси?
- Да, и они тоже решили, что это грандиозная идея. Как тебе понравились мои поющие ковбои? Здорово, да?
- Отлично. Между нами, как их настоящие имена?
- У них у всех настоящие имена, за исключением Талсы, его зовут на самом деле Харви, но последний, кто так его назвал, ушел со сломанным носом.
- Харви?
- Талса. Так будет безопаснее.
- Он родился в Оклахоме?
- Нет, в Кливленде.
- О Боже, он похож на настоящего ковбоя.
- Да, эта страна попадает в кровь человека, она меняет его, заставляет поверить во многие вещи и ценности. Это может случиться и с красивой женщиной из Детройта, если она этого захочет. Ничего не говори, Трейси. Просто подумай о том, что видела и чувствовала сегодня вечером, и запомни, что рядом с тобой сидит мужчина, который любит тебя всем сердцем.
- И я люблю тебя, Мэтт. Мне так хочется, чтобы эта ночь никогда не кончалась. Сейчас с тобой, здесь, я ничего не боюсь. Но наступит завтра с его сомнениями и страхами, с вопросами, на которые мне предстоит ответить.
- Никаких мрачных разговоров, моя леди. Я отвезу тебя домой, и мы будем там любить друг друга.
- Звучит очень романтично.
- Мы будем сегодня в твоей комнате.
- Да?
- Причина кроется в том, что у тебя совсем усталый вид. Боюсь, что тебе трудно будет пройти через весь дом.
- Мэтт, ты говоришь такие ужасные вещи.
- Но это правда! Но есть и другая причина. До тех пор, пока ты не скажешь, что останешься здесь, я не могу лежать с тобой в своей постели. Если я потеряю тебя, то не смогу в ней никогда спать, потому что каждую ночь буду искать тебя рядом, и так будет продолжаться до конца моей жизни.
- Мэтт, не нужно говорить об этом.
- Я не собираюсь ни винить тебя, ни вызывать у тебя жалость к себе. Я только констатирую факты. Поэтому я и хочу пробраться в твою мягкую и теплую кровать.
- Моя кровать к тому же и очень уютная.
- Хорошо, мадам. Боюсь, что мне все время придется контролировать себя.
- Не забудь, ковбой. Но, Мэтт, мне нужно признаться тебе кое в чем.
- Ага…
- Я… Я…
- Говори же, Трейси.
- Я съела все до единой изюминки в шоколаде.
Их дружный смех прозвучал среди ночи, и звезды, казалось, подмигнули им на прощание, говоря, что еще один техасский день подошел к концу.
- Ладно же, вы, двое, - сказала Трейси Мэтту и Винди утром следующего дня, - отойдите в сторону. Я хочу сама попробовать сесть на лошадь, но, боюсь, что она может сбросить и убить меня.
- Ну, дорогая, я не знаю, как тут быть. Почему бы тебе не спросить Мэтта помочь влезть на лошадь?
- Нет, - сказала Трейси. - Мэтт, отойди, мне нужно много места.
- Трейси, - сказал Мэтт, становясь рядом с ней, - ты можешь перелететь через лошадь и удариться головой, приземлившись с другой стороны.
- Не упаду, я все рассчитала. Кроме того, мы с Мейбл немного поболтали, и она обещала стоять очень смирно. Не правда ли, Мейбл, крошка? Видите, она подмигнула мне! Посторонитесь, пожалуйста.
- Черт, - прошипел Мэтт.
- Я не могу на все это смотреть, правда, не могу, - сказал Винди, направляясь к конюшне.
- Ты предатель, Винди. У меня все получится великолепно.
- Трейси, - вымолвил Мэтт, - если ты сейчас сломаешь себе шею, то не сможешь пойти сегодня на танцевальный вечер. Помни об этом.
- Ладно. Ну, а теперь - вперед, - она кивнула головой и от предвкушения победы потерла руки.
Все шло нормально в течение приблизительно пяти секунд. Трейси вставила левый сапог в стремя, ухватилась за рожок седла обеими руками и подняла правую ногу в воздух.
Потом что-то пошло не так, совершенно не так, как виделось Трейси. Ее сапог соскочил со стремени, и она плюхнулась животом на седло. Ее руки оказались с одной стороны седла, а ноги с другой.
- Помогите, - закричала она. - Мэтт, Мэтт!
- Ты звала меня? - деловито поинтересовался Мэтт.
- Черт меня побери, Мэтт. Сними меня отсюда!
- У тебя такая хорошенькая попка, - сказал он, гладя ее по ягодицам.
- Винди!
- Он занят. Скажи-ка мне, Трейси, как ты собираешься слезать отсюда?
- Если я буду держаться за эту штуку, ой, господи, Мэтт, я сейчас соскользну. Мэтт, я непременно пожалуюсь твоему отцу на тебя.
- Ты меня очень испугала.
- Кровь приливает у меня к голове. Мэтт, послушай меня. Раздел четыре, пункт два кодекса ковбоя говорит, что ты должен помогать леди в безвыходном положении, особенно той, которая висит вниз головой на старой толстой лошади. Сию же минуту сними меня с нее.
Засмеявшись, Мэтт безо всяких усилий взял Трейси за талию и поднял ее с лошади. Подержав минутку в воздухе, он поставил ее на землю.
- Спасибо, ты был необыкновенно добр, - съязвила Трейси, поправляя рубашку и джинсы.
- Стараюсь, - мрачно сказал он, но в его голубых глазах плясали веселые чертики. - Ты сделаешь так еще раз?
- Нет, это как витамин. Принимаешь один раз в день. Понимаешь, что я имею в виду?
- Конечно. Кстати, а что на самом деле гласит раздел четыре, пункт два?
- Я тебя просто провела, - захохотала Трейси, крутя пальцем у виска.
- Ну ты и врунишка, - обиделся Мэтт.
- Я знаю, но ведь ты любишь меня.
- Наконец-то мы вернулись к нашей прекрасной действительности. Прошлой ночью в постели ты была так…
- Прошлой ночью? О чем это ты говоришь?
- Прости, я забыл. Нам запрещено говорить о таких вещах, особенно в присутствии Мейбл. Пойду, оседлаю свою лошадь.
Трейси улыбнулась при воспоминании о прошедшей ночи. Ее типично женская, украшенная рюшами и оборками кровать нисколько не уменьшила его мужественности. Еще раз Трейси была покорена великолепием прекрасного тела Мэтта, нежностью его сильных рук, тем спокойствием, что она ясно ощущала только рядом с ним.
Мэтт говорил ей о своей любви, добавляя новые оттенки ее чувству. Он ласкал, целовал, истязал любовным страданием ее тело до тех пор, пока она не стала умолять его поглотить ее, утолить ее жажду, которая вспыхнула с новой силой во всем ее существе. Но он держал Трейси на расстоянии, а она все подвигалась к нему, путешествуя пальцами по его груди и плоскому животу, ощущая его жгучую потребность в ней. Мэтт громко вздохнул, задрожали мускулы на его спине, эмоции окончательно вышли из-под контроля. Он вошел в ее трепещущее от страсти тело одним мощным ударом и наступил беспредельный испепеляющий экстаз.
Они вдвоем достигли высот, которые невозможно представить, окликали друг друга, отвечали прерывающимися голосами, потом им показалось, что тела их взорвались изнутри, и они растворились друг в друге и долго лежали так, не смея оторваться и нарушить этот сладостный миг. Трейси чувствовала тихую радость и даже хотелось плакать, но крепкие руки Мэтта убаюкивали ее. Они тихонько успокаивались, жар любви остывал, их тела, сплетясь, неподвижно лежали на кровати.
Мэтт нежно поцеловал ее, еще раз сказал о своей бесконечной любви и ушел, а она провалилась в беспокойный сон. Эта ночь была сказочной, замечательной, волшебной, а теперь наступило другое чудесное утро, которое она проведет с Мэттом. За завтраком он объявил ей, что они поедут на прогулку верхом, и не сказал о времени, которое они проведут вместе. Трейси была переполнена счастьем оттого, что целый день был в их распоряжении.
Мэтт усадил ее на лошадь, и они отправились к роще. Ехали молча, пока не поравнялись с пастбищем, поросшим ярко-зеленой травой.
- Я должен что-то сказать тебе, Трейси. Я не хочу, как вор, шмыгать среди ночи по своему дому. Ты должна быть в моей комнате, в моей постели, как моя жена. Мы должны идти по холлу вместе и закрывать дверь в мою комнату тоже вместе. Именно так я хочу видеть тебя до конца моих дней. Выходи за меня замуж, Трейси. Доверься мне, люби меня и поверь, что я могу и хочу сделать тебя счастливой.
- Ох, Мэтт.
- Черт, мне не следовало говорить тебе этого прямо сейчас. У меня все никак не хватает времени поговорить с тобой по-настоящему, помочь тебе справиться и разобраться с вещами, которые тебя еще беспокоят.
- Что значит "у меня не хватает времени"? За завтраком ты не сказал, что тебе нужно ехать на ранчо.
- Я думал, ты понимаешь, что мне туда нужно обязательно попасть.
- Нет, Мэтт. Я поняла, что мы весь день проведем вместе. Я просто не понимаю, почему ты не можешь…
- Черт возьми, Трейси. А ты разве пытаешься понять? Ты постоянно требуешь от меня невозможного. Ты так и не поняла, что такое "Рокочущее "Р"".
- Нет, я поняла. Я поняла его красоту и спокойную простоту, восходы солнца и звездные ночи. Чего я не понимаю, так это твоего слепого поклонения ранчо. У тебя оно всегда стоит на первом месте.
- Это неправда. Ладно, Трейси, поедем в рощу и там обсудим все с начала и до конца. Мы останемся там на три дня, если понадобится, но мы все выясним. Я люблю тебя, Трейси Тейт, и буду до хрипоты убеждать тебя, как много ты для меня значишь. Я хочу избавить тебя от последних сомнений и снова попрошу тебя выйти за меня замуж.
- Ты на самом деле этого хочешь? Из-за меня отбросить все остальное…
- Черт меня побери, да!
- Ох, Мэтт, спасибо тебе. Заметь пожалуйста, я стараюсь. Я хочу всегда быть с тобой. Я постараюсь объяснить тебе все мои страхи и с твоей помощью преодолеть их.
- Мы сделаем это. И я не успокоюсь, пока все не решу. Боже, Трейси, ты моя. Я никому не отдам тебя. Ты увидишь, что сроднишься с этой землей, со мной, со всем, что нас окружает.
Вдруг раздался пронзительный свист, и, подняв головы, они увидели всадника, летящего к ним во весь опор.
- Это Дасти, - сказал Мэтт, останавливая свою лошадь и дергая Мейбл под уздцы.
- Рад, что нашел вас, хозяин. На северном пастбище лошадь запуталась в колючей проволоке. Она так бесится от боли, что никто не может приблизиться к ней. Она вся порезалась и искололась, раны становятся все хуже. Фарго говорит, что ее нужно пристрелить, потому что спасти ее невозможно, но решение остается за вами.
- Отвези Трейси к Винди.
И он уехал. Он пришпорил лошадь, развернулся и в считанные доли секунды скрылся из вида, ничего не сказав Трейси и даже не взглянув в ее сторону. Он просто сбежал от нее, оставив ее, растерянную, посреди дороги. Она сидела, не моргая, тупо уставившись ему вслед, не понимая, что же произошло. Потом она посмотрела на Дасти так, как будто видела его первый раз в жизни.
- Мадам, я провожу вас домой, - сказал Дасти.
- Что? О да, конечно. Мэтт поехал к… лошади?
- Да, мадам. Бедняга попала в переплет. Вот уж поистине беда. Нужно помочь лошади выбраться.
- Но, если вы все знали об этом, почему же вы не…?
- Мэтт - хозяин, мадам. Мы не можем уничтожить ценного представителя породы без ведома Мэтта. Мэтт говорит нам, что нужно делать, а мы только выполняем приказы.
- По всем вопросам, - тихо сказала Трейси.
- Да, мадам. Он знает каждый дюйм земли здесь и что на ней происходит. Ничего не случается без того, чтобы он не знал об этом. Так и должно быть. Он…
- Хозяин.
- Да, - засмеялся Дасти. - Он хозяин все двадцать четыре часа в сутки.
- Что совсем не оставляет ему времени для своих личных дел.
- Это ранчо очень большое, мадам. Готовы вы ехать домой?
- Да. Я готова… ехать.
Трейси с трудом смогла бы вспомнить дорогу домой. Дасти снял ее с Мейбл, приподнял шляпу, вспрыгнул на седло и ускакал, поднимая за собой облако пыли.
Винди посмотрел на бледное, грустное лицо Трейси и ничего не сказал. Он немного постоял, чтобы убедиться, что Трейси не собирается обсуждать с ним то, что ее волновало. Она повернулась и пошла к дому тяжелыми, шаркающими шагами. К счастью, Элси не было на кухне, и Трейси поспешила к себе в комнату, закрыла дверь и бросилась на кровать.
Слезы хлынули ручьем. Рыдания сотрясали ее тело и выматывали ее душу. Она так больше не могла. "Рокочущее "Р"" вновь вырвало Мэтта из ее объятий и на этот раз навсегда. Битва закончилась, эта земля победила.
Трейси не сомневалась, что Мэтт любит ее, но на ранчо он будет один, без нее. И она, в свою очередь, будет такой одинокой, что не сможет оставаться одна. Умный набор диких фраз, констатация ужасной реальности.
Итак, что теперь? Может быть, сбежать, оставив залитую слезами записку, в которой еще раз объявить ему о своей любви, но в то же время объяснить, что жизнь вместе просто невозможна? Нет, это трусливо и недостойно.
Она еще раз попытается объяснить все Мэтту в спокойной и вежливой манере. Он же будет рвать и метать, объясняя ей, что она так и не дала ему шанса доказать, что они могли быть счастливы на ранчо. Он попросит ее задержаться, пока она не закончит задание, и не избегать его в те часы, которые он оставит для доказательства своей преданности ей. Эти сильные руки найдут ее, эти чувственные губы будут целовать ее, и она вновь отдастся его желаниям. Она опять забудет обо всем и будет любить его преданно и самозабвенно.
Трейси заставила себя встать с кровати и выглянула в окно. Она металась и не знала, что делать. Логическое решение - покинуть это место как можно быстрее. Любящая же ее душа хотела остаться до последнего момента и насладиться каждой оставшейся драгоценной секундой с Мэттом. Что же более справедливо по отношению к нему? Ничего. Он хотел, чтобы она осталась здесь навсегда, и боль его не уменьшится, если она покинет его под благовидным предлогом.
Она не могла прийти ни к какому решению. Наконец, решила все делать последовательно. Сегодня вечером будет вечеринка с танцами, и она пойдет на нее с Мэттом и вдоволь повеселится. Она скажет Мэтту о своем решении вернуться в Детройт после того, как выполнит редакционное задание. Она сделает это позже, когда будет в силах взять себя в руки и не валяться у него в ногах, задыхаясь от рыданий, не в силах произнести членораздельных звуков. Пока он ничего не должен подозревать, не должен чувствовать ни малейшего изменения ее настроения. Она будет принимать его в своей постели, а плакать будет в часы одиночества. У нее было достаточно сил, чтобы разбить его сердце, но эта мысль была ей ненавистна. Мэтт разрешил ей войти внутрь своей души, снял все перегородки, отделявшие их, а она предаст его?
Трейси вымыла лицо и отправилась на кухню. Элси была там, наполняя деревянную корзину едой, она суетилась и что-то приговаривала.