Грин знала, как он близок к разрядке, она специально подвела его к этой точке, за гранью его контроля. Такой способ был бы легче для него. Его врожденная страсть пересилит здравомыслие, что весьма хорошо. Сдавленные стоны и хриплые крики, вырывавшиеся у него против его воли, приводили ее в исступление.
Как бы то ни было, но этой ночью ей было необходимо сохранять сосредоточенность.
Несколько капелек увлажнили ее губы. Опьяняющая проба. Она стерла ртом вязкую жидкость, смакуя пряный привкус.
Лизнув последний раз, она передвинулась по его телу вверх.
- Попробуй себя, - выдохнула в его рот. Ее губы накрыли его.
Джорлан закричал ей в рот, завладевая ее губами в грубом, диком поцелуе. От нее он сходил с ума и все, о чем мог думать, было только получить от нее еще больше.
- Освободи меня из ремней! Дай мне подняться. Я не буду бороться с тобой, даю слово.
Грин сожалеюще вздохнула.
- Я не могу, Джорлан. Боль от разрыва будет слишком резкой, особенно для тебя. Это слишком рискованно.
Он закрыл глаза и прижался влажным лбом к ее щеке.
- Я буду контролировать боль. - его невероятные губы искусно дразнили ее кожу, природная страстность выплескивалась из него на поверхность. - Освободи меня, Грин. Я хочу прикоснуться к тебе.
Она обхватила его прекрасное лицо ладонями и внимательно посмотрела в глаза.
- Ты не можешь контролировать эту боль. Я знаю, что ты не хочешь быть связанным, как и я не желаю, чтобы ты был связан. Но сделать по-другому - слишком опасно для женщины. Обычно соблюдается такое правило: мы должны оставить ремни до полного завершения обряда. Я не буду так делать. Я освобожу тебя сразу же после разрыва вуали.
Он понимал, что получил больше, чем надеялся. К тому же это была уступка. Он резко кивнул ей.
- Хорошо. Я сделаю это самым лучшим как смогу для тебя…
Опершись руками на его плечи, она слегка качнулась на него.
Джорлан мельком оглядел их тела, рассматривая ее, сидевшую на его бедрах. Обхватив ладонями его лицо, она перевела его взгляд на себя. Он вопросительно посмотрел на нее.
- Я хочу видеть твое лицо, когда возьму тебя. Навсегда хочу запомнить выражение твоих глаз во время твоего первого опыта наслаждения. Хочу запомнить, как ты ощутишь этот момент. - Ее собственные глаза наполнились слезами.
Джорлан приоткрыл рот, ошеломленный тем, что она будет хранить в памяти как сокровище. Она была такой опытной, он предполагал, что это ничего не будет значить для нее за исключением его притязаний к ее дому.
Но это имело важное значение для него. Всегда.
- Спасибо тебе, - прошептал он. Впервые он смотрел на нее, обнажив часть своего сердца. Он внимательно изучал каждую тонкую, привлекательную черточку ее лица.
Того самого лица, о котором он грезил с тех пор, как был шестилетним ребенком. Да, он вспомнил ее, когда она ушла из сада. И как он мог забыть?
Смотря на его беззащитное выражение, Грин приоткрыла рот в удивлении от сияния, исходящего от мужчины, от которого останавливалось сердце. Он был так очарователен! Почему он скрывал эту часть себя?
Грин прижалась к нему быстрым поцелуем. И без всякой подготовки опустилась на него. Она задохнулась, когда его пульсирующая полнота целиком наполнила ее. Резкое движение должно было тотчас же разрушить его щит как необратимо, так и достаточно терпимо. Боль будет сильной, но возможно, менее длительной.
Сначала, Джорлан не ощутил ничего, кроме невероятного наслаждения. Оно было таким потрясающим, что он закричал. Ее жар и влажность окутывали его повсюду. Он чувствовал, как будто бы скользит в упругости гладкого, пульсирующего расслабления так…
Тогда это ударило.
Первая нестерпимая волна агонии. Опалив конец его мужественности, она растеклась по всей головке и вниз по члену.
- Прекрати!
Грин тряхнула головой.
Он попытался сбросить ее. Грин стиснула своими бедрами его, оставаясь там, где была, надежно сидя. Все его тело ходило ходуном под ней. Он стиснул зубы, когда волны боли продолжили обрушиваться на него. Его тело покрылось испариной.
И, несмотря на это, необычным феноменом пронзания вуали, с ее последующим удалением, было то, что эрекция не исчезала. Эта причуда физиологии все еще озадачивала восхищенных женщин по всему миру.
Хотя не было ничего восхитительного видеть своего имя-носящего страдающим.
Грин смахнула промокшие волосы с его лба.
- Я знаю… я знаю… - Она пыталась утешить его. - Это скоро пройдет. Никто не знает, почему занимает такое долгое время, просто так есть. Плева должна полностью раствориться. Мы должны оставаться так до тех пор, пока это не закончится, или ты будешь чувствовать боль в следующий раз.
Джорлан открыл глаза и попытался вдохнуть. Он был очень бледен.
- Это… Это ужасно! Я умру от этого!
Грин прикрыла рот ладошкой, чтобы скрыть улыбку. Она понимала, что Джорлан не представлял, на что будет похоже скрепление. Многие трепетно воспитанные юноши не знали. Они приходили на свои брачные ложа полностью сбитыми с толку.
Она не была уверена, что это хорошая практика.
- Ты не умрешь от этого, уверяю тебя. Видишь? Сейчас становится лучше, правда?
Он враждебно взглянул на нее.
- Правда? - повторила она.
- Чуть-чуть, - неохотно признал он.
- Ммм-хмм, - она очень легко качнулась на нем. Он резко втянул воздух. Его зрачки расширились от этого ощущения. - Не больно?
- Не слишком сильно…
- Как насчет такого? - она медленно вильнула бедрами. Он закашлялся.
- Так… не слишком плохо…
- Я не думаю, что они нам больше понадобятся, как ты считаешь? - Она потянулась вверх и быстро развязала его запястья.
- Нет. Нам они не нужны. - Без раздумий Джорлан немедленно сел, решительно потянувшись, чтобы самостоятельно развязать лодыжки. Остановился, столкнувшись лицом к лицу с Грин. Он слегка толкнул ее назад на свои колени. Угол изменился. Намного больше сжатия. Джорлан моргнул.
- А, это… очень… такое…
Грин хихикнула и обвила руками его шею, прижимая его ближе. Сделав так, она плавно качнула бедрами и повернулась на нем.
Выдох вырвался из его губ.
- Я… нужно… освободиться…
Грин переместилась на нем немного резче.
- Я имел ввиду… Мне… получить… - оборвал он. Закрыв глаза, он просто отдался чувствам, нахлынувшим на него. Его руки крепко сжались вокруг нее, немного удивив Грин.
Она раскачивалась на нем с весьма четко выраженным ритмом. Неистово. Быстро. Глубоко.
- Это… так…
Ее рот накрыл его. Он застонал, звук прошел по ее горлу. По ее телу.
- Джорлан, - выдохнула она. - Ты так невероятно прекрасен. Позволь мне ощутить тебя сильнее…
- Как..? Скажи мне… - его рот ласкал ее скулу, горячее дыхание обжигало завиток уха. Он дрожал в ее руках, даже когда приподнимал свои бедра навстречу ее ударам.
- Изогнись во мне, - прошептала она.
- Как так? - Он взял в плен ее рот до того, как она смогла ответить, погружая свой язык в ее глубины.
- Ммм… - Она освободилась из захвата. - Напряги свои мышцы… внутри…
Он так и сделал. У обоих вырвался стон.
Грин приостановилась, беспокоясь о его повреждении.
- Извини, это причиняет боль?
- Нет. - Неровно выдохнул он. Снова застонал. - Я…
Она поцеловала его. Этого было слишком много для первого раза. Слишком много ощущений за раз для Сензитива.
- Джорлан, взойди на вершину со мной сейчас… - Она начала вести его к завершению. Опустила руку вниз между ними, обхватив его основание и крепко сжав. Она свободно двигала рукой вверх и вниз, в равной степени перемещаясь вместе с ним.
По замыслу ее сокращения начались первыми.
- Сейчас, мой пламенный дракон. Сейчас.
Стремительные пульсации довели его до завершении.
- Грин… Я… Грин! - Он изливался в нее. Бесконечно. Она продолжала освобождаться вокруг него, ее сильные спазмы соединялись с ним.
Истощенная, Грин упала на него сверху.
Джорлан пытался восстановить дыхание. И не мог. Никогда он не ощущал что-либо подобное этому! Он медленно открыл глаза. Как удовлетворенный отщепенец.
Темно-рыжие волосы Грин ниспадали на него как покрывало. На щеках от усилий выступил румянец. Ее кожа была невероятно мягкой для его чувствительного тела. Она была так прекрасна.
Множество разных эмоций бурлили в нем. Она на самом деле сейчас была его имя-дающей.
Он не был доволен случившимся… Тем не менее, также не был и полностью несчастен. Только одна вещь была определенной. Он все еще страстно жаждал ощутить Грин Тамрин.
Глава 8
Шелковистые губы приятно играли с мускулами на его животе.
Глаза Джорлана медленно закрылись, когда Грин лениво дразнила его ртом. Ее милые маленькие ласки и пощипывания казались ему особенно приятными.
Действие демонстрировало подлинную заботу. Маркель получила, что хотела от него, и не обязана была делать так, чтобы он чувствовал себя сокровищем в сделке. Он полагал, что должен быть благодарен за такое отношение, даже несмотря на то, что полностью не принимал такие обстоятельства.
В общем и целом, все могло быть хуже.
Намного хуже.
Она могла взять его безо всякого внимания к его чувствам и неопытности.
Но так не сделала.
Он задумался почему. Большинство Лордин так и поступили бы.
Из того, что он слышал, они заботились только лишь о своем собственном наслаждении. Некоторые из них на самом деле верили, что мужчина должен получать так мало удовольствия, как только возможно. Мужчины часто говорили о разрыве вуали как о чем-то таком, о чем лучше не думать. Обычно ужасном. До сих пор она тратила свое время, что бы доставить ему столь много удовлетворения, как только могла.
Та часть Джорлана, которая была восприимчивой к реакции плоти, признавала доброту женщины.
Ту же часть, что жаловалась против превосходства женского пола, он временно подавил. Он понимал, что необходимо провести переоценку в виду обнаруженных обстоятельств. Джорлан не смог бы лгать себе. Он хотел ее. На самом деле, он был пленен Грин Тамрин.
Во всех отношениях. Он нахмурился.
Это было кое-что, над чем он собирался поработать. Он никогда не смог бы отказаться от своей конечной цели личной свободы и равенства выбора. Мужчины были человеческими существами, которые имели всякое право контролировать свои собственные жизни и имущество! Завтра у него будет достаточно времени, чтобы перегруппироваться и сформулировать новый план в этом направлении.
В действительности было что-то неправильное с синергией в ОднаНации. Что-то, что он ощущал, но не мог тщательно сформулировать.
Со временем, оно, возможно, не будет ранить его, чтобы он мог полностью насладиться новым опытом.
И он наслаждался.
Слишком сильно.
Каждый раз, когда ее пальцы гладили его, он вздрагивал. Когда она остановилась, он почувствовал отсутствие ее прикосновения. Она была как разрядный шторм для его чувств: яркая, возбуждающая, одурманивающая. И он пылал от ее прикосновений повсюду. Она не позволяла ему делать так пока еще, но он поклялся, что сделает.
В этот момент он был так восхитительно слаб, так великолепно истощен, что не беспокоился о том, что она делала с ним - так долго, как только собиралась. В свете этого, возможно, для него было бы мудрее потратить какое-то время на изучение этой уникальной связи с нею.
Его мысли медленно текли под ее действиями.
Его вуали не было. Он подумал, а если бы оказался другим. Поразмыслил над тем, почему мужчины должны проходить через такое суровое испытание в первый раз.
- Говорят, что у женщин когда-то могла быть вуаль, - сонно пробормотал он.
Грин мягко улыбнулась, уткнувшись в его ребра. Видеть мятежного Джорлана мечтательно пресыщенным было в высшей степени удовлетворительным.
- Ты веришь, что такое могло происходить, Грин?
- Я думаю, что эту историю рассказывают слуги-мужчины в засыпающих домах по ночам, чтобы обмануть маленьких мальчиков, которые подслушивают их, - фыркнула она.
Все еще с закрытыми глазами, Джорлан широко ухмыльнулся, продемонстрировав белые зубы и ямочки.
- Откуда ты это знаешь?
- Кажется понятным, что именно этим ты занимался. Ты был очень не по годам развитым ребенком.
- Правда?
- Абсолютно. Кажется, я помню Герцогину, рассказывающую мне, что ты постоянно проказничал.
- Ты должно быть путаешь меня с кем-то еще.
- Ах, да, это другой Джорлан Рейнард.
Он засмеялся.
Грин любила его смех. Он был такой совершенный. В отличие от других дебютантов, которые благовоспитанно хихикали на все, что говорила дамсель, и могло быть интерпретировано (с огромной натяжкой) как остроумие, смех Джорлана был открытым и богатым тонами. Он заставлял желать присоединиться к нему.
Было позором, что он не использовал его часто. Грин поклялась, что будет вытаскивать этот смех из мужчины при каждой возможности.
Ее волосы защекотали его бедра. Он приподнял голову.
- Что ты делаешь там внизу?
Она улыбнулась в кудрявые волоски.
- Я должна показать тебе или сказать?
Кончики его губ приподнялись. Он откинул голову назад на подушку, закинул руки за затылок в ожидающей позе.
Грин хихикнула.
- Поняла.
- Что? - Протянул он. - Я просто отдыхаю. Что, как ты знаешь, мне просто необходимо после сурового испытания, которому ты меня подвергла.
- Ты прав. Тебе действительно необходим покой. - Она остановила свои манипуляции и быстро вытянулась вдоль него.
Его лицо вытянулось.
- Я дразнился. - Он на мгновение умолк. - Тебе не нужно останавливаться, Грин.
- Должна. Тебе больно, и повреждена кожа. Будет неправильно продолжать.
- У меня все прекрасно, уверяю тебя. Не останавливайся из-за меня.
Грин уставилась на него.
- И что вызвало изменение отношения? - Она оперлась подбородком на его грудь, ожидая.
Он посмотрел на нее, понимая, с чем он только что едва не согласился. Не только с тем, что ему понравилось, что она делала с ним, но и с тем, как она это делала. На самом деле он проголодался еще больше. Но даже в таком случае, он не был готов признать этого. Особенно с тех пор, как она предложила за него цену против его воли. Он не собирался забывать это так легко.
- Хммм? Я не слышу тебя?
Он испытал приступ раздражения.
- Думаю, ты слышала меня очень ясно недавно.
- Да, все поместье и возможно половина округи слышала тебя, мой дичок. - Ее палец играл с его соском, кружа и потирая. - Мне это понравилось.
Он прищурил глаза.
- Я не это имел в виду. - На секунду замолчал. - Я не думаю, что половина округи слышала меня.
- Ты можешь оказаться прав.
Он одарил ее осторожным взглядом, ожидая продолжения.
Она вынуждена была продолжить.
- Без сомнений, вся округа слышала тебя.
Он фыркнул.
- Ты попутала свои собственные вопли. - Взгляд, который он ей подарил, был так обаятельно сладок, что Грин почувствовала жар в сердце.
- Завтра, я позабочусь, чтобы тебя услышали все в Столичном Граде.
Он втянул воздух.
- Ты думаешь, что сможешь это?
- О, да. - Она прижала свои губы к его в глубоком поцелуе. Эта его исключительная часть была так очаровательно безыскусной. Она подумала, что их физической близость сделала его уязвимым. Это поразило и тронуло ее.
- Ммм, - Джорлан выдохнул в ее рот. - Мне нравятся твои поцелуи, Грин. И всегда нравились.
- Я знаю. - Она скользнула языком внутрь, пробуя его.
Пульс Джорлана ускорился.
- Это не означает, что я как-то меньше стал воспринимать эту ситуацию.
- Я знаю. - Она пососала кончик его языка.
Джорлан тут же напрягся.
- Ты знаешь, я не так уж и болен, Грин… - он снова заверил ее. Просто на всякий случай.
Она откинулась назад.
- Ты более чувствителен, чем думаешь, и если мы продолжим таким способом, то тебе будет очень некомфортно завтра.
- Возможно, я бы вынес эту боль, если…
Она прижала ладонь к его губам.
- Есть и другие способы. Я тебе покажу.
Его зрачки расширились.
- Больше, чем мы занимались?
- О, намного больше, - ухмыльнулась она.
- Какие способы? - он облизнул ее пальцы, позволяя своему языку кружить вокруг них и между. - Скажи мне.
- Сказать тебе?
- Покажи мне, - невнятно проговорил он.
Она скатилась с него и слезла с кровати, направившись в купальную комнату.
- Это что-то, что мы должны делать порознь? - пошутил он ей вдогонку.
Она засмеялась.
- Неееее. Я принесу миску воды. - Миску воды? Его проворный разум обыгрывал возможности. Что его имя-дающая могла делать с ним? Она вернулась, неся чашу с водой и какую-то ткань.
Он скептически посмотрел на нее.
- Что ты собралась делать с этим?
Она хихикнула.
- Да, ничего особо серьезного. Нам нужно почистить тебя, яркопламенный дракон. Первый раз всегда бывает кровь.
Он не подумал об этом. Посмотрел вниз, видя размазанные полосы по всей длине своего члена.
Побледнел.
- Я не представлял.
- Нет, конечно же, нет. Мужчин достаточно волнует само скрепление. Не имеет смысла пугать кого-то глупенького разговорами о крови. - Она тщательно легкими касаниями промокнула кровь смоченной тканью. Прохладная жидкость заставила его почувствовать себя хорошо. Ее умиротворяющая забота - еще лучше. Она была очень чуткой. И вновь он подумал, что большинство имя-дающих не сделали бы так.
- Кровотечение продолжается?
- Нет. Это от плевы. Единожды разорвавшись, оно прекращается. - Она закончила мыть его. - Вот, как новенький.
- Может быть лучше, - протянул он. - Спасибо тебе, что была… добра.
Она посмотрела на него, удивленная.
- Ты мой имя-носящий, Джорлан. Я всегда буду заботиться о тебе.
Он не был доволен таким ответом.
- Понимаю.
- Сомневаюсь, но надеюсь, что со временем поймешь.
- Грин?
- Да? - Она поставила чашу с порозовевшей водой на столик возле кровати.
- Что ты имела в виду раньше, когда говорила, что это будет более болезненно для меня, чем для других? Почему ты это сказала?
Грин подошла обратно к кровати и села на край. Взяла его ладонь в свои.
- Джорлан, ты никогда не замечал что-то особое в себе?
Он нахмурился. Внезапное рассерженное выражение затуманило его черты.
- Я говорил тебе, я не Санторини.
Она не была уверена в этом, но решила пропустить сейчас это мимо ушей.
- Возможно, но я говорю о кое-чем другом.
- О чем?
- То, как ты отвечаешь на прикосновение, к примеру…
- Не всякое прикосновение. - Он посмотрел на нее. - Ты не должна говорить мне, что я крайне восприимчив к твоему прикосновению, это я уже знаю.