Грин положила одну руку на его широкое плечо, другой на сердце. Ритм вздымался сильно, мощно. Она могла чувствовать его удары кончиками пальцев. Не учащенный. Настойчивый.
Страстный взгляд Джорлана прошелся по ее чертам. На его лбу выступили капельки пота.
- Иди ко мне, - раздался хриплый шепот.
И она пошла.
Она соединила их, опустившись вниз. Грин откинула голову и закусила губу. Невероятное чувство связанности, когда он внутри! Не только с ним. Со всем. Оно заставляло ее чувствовать неощущаемое до этого - неуловимые образы, смешивающиеся со всей ее сутью.
Джорлан громко застонал.
Его рука обвилась вокруг ее талии, притягивая женщину ближе. Он склонился к ее шее, проведя губами вдоль линии волос, прижимая ее так сильно к себе, как только мог.
Этот участочек был чрезвычайно чувствителен у Грин. Она была так охвачена тем, что вытворял его рот, что оставалась неподвижной, утопая в прикосновении.
Он приподнял бедра, полностью наполняя ее.
Глаза Грин распахнулись:
- Джорлан.
Она могла чувствовать его веселую улыбку на своей шее. Он снова вошел в нее, подкидывая в воде так, что она резко опустилась на него.
- Осторожней, ты поранишься!
Ладонями он надавил ей на спину, заставляя набухшие кончики грудей уткнуться в его торс. Он улыбнулся ощущению и потерся скользкой от воды грудью об отвердевшие соски.
- Тогда покажи, как ты можешь двигаться на мне, сладкая лекса.
Проявление нежности (особенно такое, в конце концов, он назвал ее сладкой охотницей) не прошло для нее незамеченным. Грин выгнула спину, плотно прижимаясь своими бедрами к его. После чего продемонстрировала, что даже человек, обожающий Клу, может лететь как стремительная, дикая стрела молнии.
Только дольше.
Вскоре Джорлан потерялся в ее глубоких, проникающих движениях. Он пульсировал внутри нее, когда она непрерывно скользила на нем. Ее бедра крепко сжали его, заставляя отвечать. Он прикусил ее плечо, потом шею.
Пока Грин утоляла их страсть, Джорлан протянул ногтями от шеи женщины до поясницы. Недостаточно, чтобы оцарапать, но довольно, чтобы вызвать дрожь обнаженных нервов.
Грин тотчас же достигла освобождения.
Ее сильные спазмы струились по всей его длине, заставляя чувствовать себя опасно утолщающимся.
Прижавшись своим ртом к ее губам, он поглощал крики наслаждения Грин. Его ладони скользнули на округлые ягодицы женщины, прижимая их так, чтобы войти еще плотнее. Он никогда не чувствовал себя так хорошо! Таким живым.
Образы проплывали в его голове. Он нашел именно тот, что хотел, когда исторг в нее семя.
Грин уткнулась лбом в Джорлана, отчаянно пытаясь восстановить дыхание. Время!
- Мы должны поторопиться или опоздаем на трапезу после скрепления! Аня сдерет с нас кожу заживо, если мы прибудем слишком поздно!
- Почему? - с трудом выдохнул Джорлан, тоже пытаясь вновь вздохнуть. - Почему мы должны идти на этот обед?
- Это традиция. Твоя бабушка должна убедиться, что я хорошо обращаюсь с тобой.
Джорлан одновременно захохотал и застонал.
- Боюсь, доказательство будет очевидным для всех.
Она закатила глаза.
- Ты не можешь разбираться в таких вещах, Джорлан.
- Нет?
- Нет.
- Ты думаешь, никто не заметит этот удовлетворенный, сонный взгляд на моем лице? Или медленную, прихрамывающую походку?
Она засмеялась.
- Возможно, да.
- Мммм, я так и думал. - Он опустился затылком на стену.
Она заморгала, когда кое-что пришло ей на ум.
- Что ты имел в виду, когда сказал, что обожаешь, когда мои волосы так заколоты? Я никогда не ношу такую прическу, за исключением случаев, когда принимаю ванну.
- Я так сказал?
- Да!
- Хммм. Тогда я обожаю смотреть на них, когда ты моешься.
- Но ты никогда не видел меня в ванной прежде!
- Нет? - Он потянул зубами за ее нижнюю губу.
- Нет. - Грин уперлась руками в бедра. Она начала прикидывать, до какой степени он играл с ней. Каждый раз, когда она откликалась своим "нет" на его, его губы слегка поддергивались.
- Ну, если бы я так сделал, лекса, полагаю, это на самом деле оказалось бы предвиденьем. - Он незаметно улыбнулся.
Глава 10
Гости уже прибыли, когда Грин и Джорлан приехали в поместье Рейнардов. По традиции обед был мероприятием для достаточно узкого круга лиц: Септибунала и ближайших друзей Ани. Сначала Герцогина одарила парочку сдержанно-неодобрительным взглядом. А потом подмигнула. Грин начала оправдываться.
- Я прошу прощения, Аня, мы…
Герцогина подняла руку.
- Не беспокойся об извинениях, мне совершенно ясно, почему вы опоздали. - Она пристально взглянула на Джорлана. Тот внезапно притворился заинтересовавшимся затканным цветами ковром.
Герцогина продолжила.
- И я не спрашиваю, как ты поживаешь, Джорлан, поскольку могу видеть по искоркам в твоих глазах, что более чем прекрасно.
Трапеза, проводимая после скрепления, должна была засвидетельствовать интересующимся отцам и матерям, что их сын никак не пострадал во время ночи скрепления. Обычно это было веселое, радостное событие для всех за исключением неестественно мрачного имя-носящего.
Но сейчас был не тот случай.
От замешательства на щеках Джорлана выступил легкий темный румянец.
- Не стыдись. - Аня похлопала его своим холофаном, разворачивая его планки со звуком, напоминающим миниатюрный разрядный шторм. - Я предпочитаю видеть тебя выглядящим так, чем как-то иначе.
- О, а вот я предпочту видеть его немножко по-другому, - сострила Грин, качестве гордой имя-дающей начиная отпускать шуточки. Она озорно ухмыльнулась. Аня фыркнула.
Джорлан одарил их сдержанным взглядом.
- Вы обе отвратительны.
Они засмеялись.
- Лучше привыкай к этому сегодня вечером, мой яркопламенный дракон. Сегодня - ночь, когда на тебя посыплются все подковырки гостей.
- Мерзкий обычай. Так я выгляжу по-другому? - Он сделал мечтательное лицо. Герцогина захихикала.
Гости собирались добродушно поддразнивать его касательно потери вуали и первого знакомства в жизни с более тонкими наслаждениями.
- Насколько неприятно это окажется?
- Достаточно неприятно. - Предостерегла Грин. - О, они облекут это двусмысленностями, чтобы постараться посильнее ужалить. - Она одарила его ослепительной улыбкой. Встав на цыпочки, с чмоканьем поцеловала в щеку.
- Тогда я заранее благодарю за будущую поддержку - вас обеих.
- Мы ее обещали? - с притворной серьезностью осведомилась Аня у Грин.
- Не припоминаю. - Ухмыльнулась Грин.
Джорлан закусил изнутри щеку, пытаясь не показать улыбку. После ванны он пребывал в самом замечательном настроении. Казалось, что все его чувства ожили и поют внутри. Такого он никогда не ожидал. И он был достаточно умен, чтобы не пренебрегать ими. В Грин всегда было что-то такое…
Грин передала свой плащ Биллингс.
- Так и Септибунал тоже здесь?
- Да, все семеро, включая эту… эту…
- Выскочку? - услужливо подсказал Джорлан.
Аня задохнулась.
- Джорлан!
Глаза Грин и Джорлана весело встретились.
Аня продолжила:
- Сегодня последний раз, когда этой… этой особе будет дозволено оказаться в моем доме!
- Будем надеяться, что она не слишком испортит празднование. - Настроение Грин слегка увяло. Клаудин раз за разом превращала в руины ее самые незабываемые события.
Биллингс подошла выразить свои поздравления Грин. Аня воспользовалась случаем, чтобы переговорить с внуком в стороне.
- Все так, как я и говорила, не правда ли? Ты доволен и моим выбором и результатом.
Джорлан мгновение помолчал. Затем спокойно ответил.
- Я всегда предпочитал право выбора, Герцогина, как ты, кажется, знаешь. И я говорю не о Грин, а о поведении, к которому меня принудили.
- Я знаю, что ты не имеешь в виду ее. Ты думаешь, я не видела, как ты высматривал ее все эти годы - прячась наверху всякий раз, когда она приезжала с визитами?
Джорлан залился краской.
- Я всегда знала, что ты желаешь ее.
- Не больше, чем свою личную свободу, - огрызнулся он.
- Ты не можешь сказать мне, что не наслаждался своей скрепляющей ночью, любой может судить по твоему лицу.
- Я говорю не об этом, - приглушенным голосом заявил мужчина, - я говорю о решении, принимаемом украдкой от меня… от всех мужчин.
Аня рассердилась.
- Снова об этом?
- Всегда об этом. То, что я доволен своей имя-дающей, не значит, что я оставил свои убеждения. Мне просто кажется наилучшим выбором полностью изучить оба пути. Я не буду отгораживаться от Грин, поскольку она много значит для меня и моей жизни. Однако всегда буду поступать, как сам считаю нужным. Я не забыл, что она предложила за меня цену, прекрасно зная мое отвращение к установленному порядку.
Аня явно не одобряла таких высказываний.
- Есть вещи, о которых ты ничего не знаешь.
Джорлан выгнул бровь, размышляя, не стоит ли за репликой более глубокое значение.
- Я учусь и подожду своего времени - сейчас.
Что это означает? Аня одарила его шокированным взглядом.
- Прекрати этот дурацкий разговор! Я больше не буду слушать! Ты причинишь ей боль, Джорлан.
Джорлан тяжело выдохнул.
- Бабушка, я осторожен. Я бы никогда… - он остановился, нерасположенный продолжать.
Казалось, признание отчасти успокоило Герцогину.
- Хорошо. Я буду надеяться, что твой здравый смысл и хорошие манеры, в конце концов, победят.
На щеке у Джорлана задергался мускул.
- Мы никогда не должны забывать о хороших манерах у мужчин, не так ли?
Аня начала обмахиваться холофаном, но так и не смогла встретиться с внуком глазами.
Биллингс оставила Грин. Маркель повернулась к парочке, любопытствуя, о чем они шептались. Но ее любопытство можно удовлетворить позднее, есть еще кое-что, о чем она должна поговорить с Герцогиной в первую очередь.
- Джорлан, мне необходимо побеседовать с твоей бабушкой пару минут наедине, не возражаешь? Это не займет много времени.
- Конечно, нет. Я пока заверну на кухню и попугаю кухарку. - На его лице было написано предвкушение предполагаемой смуты.
Аня закатила глаза.
- Береги себя!
- Я всегда так делаю. - Он направился к коридору, ведущему на кухню с отчетливой хитростью в каждом шаге.
Обе женщины наблюдали за ним с разной степенью веселости на лицах.
- Его никогда не будет легко предугадать, - заметила Аня.
- Могу подтвердить это.
- Пойдем в кабинет?
- Прекрасно.
Как только они вошли в комнату, Аня захлопнула со щелчком двери за ними.
Пара внимательных, прищуренных серых глаз наблюдала за ними с конца гостиной. Клаудин Д’Анбеэ украдкой прокралась через холл и остановилась перед дверями кабинета.
- И что все это значит, моя дорогая?
Грин подняла маленькую статуэтку Кли, несущейся галопом, стоявшую на краю стола. Это была искусная работа, сумевшая поймать свободную, нескованную натуру животного.
Почему-то она знала, что своей бабке ее подарил Джорлан.
Осторожно она поставила ее на место.
- Это о Джорлане.
В комнате повисла длинная пауза. В конце концов, Аня спросила:
- Что? Ты не довольна им?
- Не будь глупой! Я схожу по нему с ума, и ты это знаешь. - Она на минуту замолчала. - Почему ты не рассказала мне о нем?
Аня смотрела на нее, полуприкрыв глаза. Грин подслушала признание Джорлана? Она не хотела проговориться.
- Рассказала что?
- Не притворяйся, что не понимаешь! Что он Сензитив!
Аня заморгала. Сензитив? От удивления ее лицо побледнело.
- Я… Я никогда не знала, Грин. Клянусь!
- Как ты могла не знать? - сейчас уже опешила Грин.
Аня вздохнула.
- Я знала, что в нем есть что-то особенное, но мне никогда не приходило на ум, что он может быть Сензитивом. Случай чрезвычайно редкий среди аристократии.
- Знаю. Это тоже было для меня сюрпризом.
- Ты выяснила… прошлой ночью? - старуха залилась румянцем, не желая выслушивать какие-либо детали.
- Заподозрила раньше, прошлой ночью стало очевидно.
Аня сгорбилась.
- Я так извиняюсь, Грин. Я на самом деле не представляла. - Но это объясняет очень многое. - Тебя это беспокоит?
Грин фыркнула.
- Не будь корявым поленом, Аня; конечно, это меня не беспокоит. Это и в самом деле дар, ты должна бы знать.
Аня подняла руку.
- Пожалуйста. Мне не требуется выслушивать такое, все-таки я его бабка.
Грин хихикнула.
- Очень хорошо. Хотя я имела в виду общеизвестное знание. Из-за него Джорлану будет очень неудобно. Он пытается понять себя. Я на самом деле уверена, что он не имеет понятия, как особенен. - На лице Грин отразилось впечатление от этих его уникальных свойств.
- И тебе это нравится, не так ли? - изумилась Аня.
- О, да. - Ухмыльнулась ей Грин. - Определенно. Его непохожесть восхищает меня, Аня. Он редчайший драгоценный камень.
- Таков он и есть. И с добрым сердцем тоже… - пробормотала она, задумавшись.
- Да.
- Я всегда считала, что это - ключ к нему. - Аня благоразумно проинформировала молодую женщину, ничего, тем не менее, не конкретизируя.
Грин приподняла бровь.
- Возможно.
- В любом случае, я согласна с тобой, лучше хранить такую информацию при себе. Если у тебя появится сын, и он унаследует такую черту, тебя будут осаждать предложениями цены с младенчества. Ни у кого из вас не будет покоя. - Аня вздохнула. - Порой Слой может быть таким своекорыстным!
- Порой?
- Хмпф!
- Тогда может мы пойдем и посмотрим, как Джорлан принимает удары? Несмотря на кислую рожу Клаудин это должно быть весело.
- Да, давай! Малыш заслужил это после все проблем, которые он устраивал мне на протяжении лет.
Смеясь, Грин погрозила ей пальцем.
Иногда в редких случаях Герцогина становилась просто Аней Рейнард.
Клаудин вернулась обратно в гостиную. Джорлан был Сензитивом! Ее потребность в нем взлетела в разы. В глазах вспыхнула победа и еще что-то темное.
Во-первых, она раз и навсегда должна уничтожить Грин. Тогда Джорлан окажется привязанным к ней и ее постели. Клаудин прикинула, сколько потребуется времени, чтобы получить его. В ближайшее время, побежала она самой себе. Но не слишком скоро. Для подобного сорта дел расчет времени - это все.
Сногглехаунд жалобно завыл, выпрашивая кусочек пудинга.
С пятью короткими лапками, бочкообразным сегментарным телом, смехотворно маленькой головенкой и бесконечно изумленным выражением на мордочке, сногглехаунд был любимой домашней зверушкой для Избранной Кварты. Некоторых из них баловали до смерти.
Буквально.
У животных не было понятия, когда стоит прекратить есть. Как и Слой, они постоянно домогались пищи. Сногглехаунд сел, расположив свое длинное тело так, чтобы крошечная головка устроилась на краю стола. После чего шумно обнюхал еду, до которой мог дотянуться.
Клаудин Д’Анбеэ зашипела.
- Не могу поверить, что ты притащила это чудовище сюда за стол, Чамфорд! Ему место на улице!
Сногглехаунд издал жалобный вой.
- Вот, моя лапочка, здесь кусочек пудинга для Хьюго. - Эрла Чамфорд одновременно бросила Хьюго еду, а Д’Анбеэ - презрительную усмешку. Эрла ясно дала понять, что Хьюго остается.
- Думаю, он довольно мил, - хихикнула Грин, прикрывшись рукой, когда Хьюго поймал подачку, после чего задрал голову чтобы насмешливо взглянуть на Клаудин в подтверждение реплики своей хозяйки. У сногглехаундов была выдающаяся мимика.
Джорлан открыто смеялся.
Клаудин со звоном поставила свой напиток. Злоба отразилась на ее лице, после чего, казалось, что она что-то вспомнила. Непринужденно она откинулась в кресле и одарила Грин взглядом, который мог быть назван только лишь злорадным.
Почему сейчас? - подумала Грин. С Клаудин ничто не может быть достаточно осмотрительным.
- Как ярки сегодня огнесветы, - заявила Графа Грие, взяв порцию колбасы со специями якама. - Вы знаете, что разжигает огонь? - с напускной скромностью заметила она.
Гости за банкетным столом зафыркали и застучали резными ложками по бокалам.
Джорлан посмотрел на Грин и закатил глаза.
- Началось.
Грин в ответ подмигнула.
- Да.
Клаудин села прямо.
- Хотя, можно сказать, что часть огня выродилась в дым. - Она прямо уставилась на Джорлана.
Ошибочно истолковав значение, несколько Лордин и их имя-носящих приветствовали хорошую шутку.
- Правильно! Правильно!
Джорлан, тем не менее, понял истинный смысл. Он встретил ее взгляд и вернул его.
Грин, крохотными глоточками потягивавшая свой напиток, мимоходом заметила:
- Не знаю, Графа, мне кажется, что вуаль, однажды разорванная, становится вдвое прочней.
Гости застучали по столу, явно наслаждаясь дерзким остроумием Грин. Клаудин поджала губы, но неохотно подняла свою чашу в честь Грин.
- Я мог бы обойтись без этого, - заметил Джорлан в ее сторону. Маркель бросила на него быстрый веселый взгляд.
Цепочка слуг вышла из кухни с множеством блюд с едой. Они начали расставлять их на стонущем от тяжести столе, в большей степени к удовольствию Хьюго, чья голова то и дела появлялась вдоль всего края. Сногглехаунд был так возбужден, что стремглав носился туда и обратно под столом, выныривая с другой стороны между чьими-то креслами только лишь для того, чтобы обнюхать каждую новую тарелку с едой, как если бы она была поставлена именно для него. Выглядело это очень потешно.
Губы Джорлана подергивались, когда он наблюдал за проказливым глупышом.
- Мы можем завести сногглехаунда?
- Почему бы и нет, - Грин ухмыльнулась при виде зверюшки.
- Уже потакаешь ему, а, Маркель? Все идет к тому! - Как будто бы фил-Эрла Шази понимал бы что-нибудь в этом! Старик никогда не был скреплен, но был слишком уважаемым остряком в Слое. Грин всегда нравилась ему. Он был едким старым пнем и близким другом Рейнардов. Она видела, как Джорлан разговаривал с ним некоторое время назад, до того, как они приступили к обеду.
- Я не ослышалась, вы говорили, что хотите сногглехаунда? - Эрла Чамфорд на мгновение помедлила, с ее полной ложки на скатерть из Балинтийского кружева капал суп из ночеползуна. - Зачем? Возьмите Хьюго! Он будет моим подарком вам обоим на день после скрепления!
Грин зарумянилась.
- Но, Эрла, он же ваш любимец! Мы не можем принять его!