- Внешне?! - шокировано переспросила я, уставившись на собеседника.
- Иногда и внешне, если перестараются с физической подготовкой и фигурой не удадутся. У рисов ценится мужество, профессионализм, сила. Не внешность! Скорее, наоборот: если кто-то выглядит слишком тегеподобно - старается как-то изуродовать себя. Но, в основном, можно все же отличить, - успокоил мужчина.
Покосившись на его длинные волосы и страшноватую физиономию, с волнением спросила:
- А Теге? Как внешне выглядят они? Я… Я похожа на мужчину?
Белокожий поморщился:
- Нет, конечно! Ты очень красивая и аппетитная. Как и все Теге, в основном. Вас выращивают отдельно. Если требуется, рано устраняют недостатки внешности и фигуры, формируют женственность, прививают покорность… - при этом, объясняя, он непроизвольно обхватил ладонью мою грудь, играясь ею.
- Как Теге появляются на свет? - решив ради возможности узнать побольше проигнорировать очередное использование своего тела, задала я давно назревший вопрос.
- Как и рисы. Рождаются. Но душа достается не всем, примерно половине. Теге видно сразу - у них взгляд другой. Ты сегодня увидишь и поймешь. Поэтому сразу после рождения детей разделяют: рисы - родителям, Теге - в инкубационную систему взросления.
Жуть! Как все это дико для меня! И как к такому привыкнуть? А это необходимо: у каждого мира свои законы, и если попал в чужой мир - изволь жить по его правилам.
Мои размышления прервал белокожий, вновь возвращая к рассказу о своем доме.
- Вся часть агра под жилыми зонами занята комплексом самообеспечения - там находятся растения и животные, производство всех ресурсов. И в самом низу - этажи с кельями Теге. Поскольку на планете потребность в них не такая сильная, как в космосе, смысла содержать их в своей жилой зоне нет. Так что при необходимости их вызывают наверх для использования два-три раза в неделю. За каждым рисом агра закреплено несколько келий - согласно количеству принадлежащих ему Теге. Они обеспечены едой и условиями обитания. И каждый рис заботится о своих Теге до конца жизни. Но продолжительность вашей жизни раза в три короче, ведь именно душа стимулирует нас к развитию и дает жизненную силу.
Лично мою душу сейчас словно пеплом присыпали, так горько и мрачно она себя ощущала. Кажется, трах с белокожим станет самым светлым и увлекательным опытом в моей новой жизни…
- У тебя есть еще Теге?
- Нет, но я планировал по возвращении обзавестись еще одной, опасаясь, что на тебя возложена слишком большая нагрузка.
"А теперь он просто получит новую… Не изношенную", - погребальным звоном прозвучало в моей голове.
Белокожий еще часа два с энтузиазмом и явной ностальгией показывал мне достопримечательности своего мира, рассказывал и что-то пояснял по ходу, но я его не слышала… И ничего не видела. Сидела голая рядом и представляла себе существование в келье, практически под землей. И так день за днем… И это в лучшем случае! Так что "попала" я - это не то слово. Вести такой образ жизни, имея душу, - нереально.
- А Теге расскажет о мире, из которого ее душа? - вопрос был настолько неожиданным, что просто обескуражил.
"А может, выйдет разыграть вариант Шахерезады?" - сразу подумалось мне.
И все - уцепившись за новую идею (рефлексировать буду, когда будет совсем безнадега), с готовностью кивнула.
И начала… Стараясь излагать по возможности ярко и красочно, выбирая самые невероятные и интересные вехи истории собственного мира, по ходу отвечая на кучу уточняющих вопросов белокожего… Он сидел с потрясенным видом и заворожено слушал мой рассказ, вдохновляя своим вниманием на новые откровения. Язык устал, в горле сипело - кажется, я наболталась за все дни вынужденного молчания!
Но гораздо важнее было то, что он - слушал! И явно наслаждался каждым мгновением нашей беседы.
- Как у вас все… странно, - не знаю, в какой уже раз он повторил этот свой комментарий. Но, услышав, как я сухо закашлялась, опомнился. - Теге - питаться и потом в очистительную кабину. Скоро гости появятся.
После его слов аппетит умер окончательно.
Глава 6
На очистку я сходила, есть отказалась категорически, как ни требовал белокожий. Но в итоге на все его приказы: "Теге, немедленно питаться!" - категорично звучавшие над ухом, упрямо твердила:
- Я не Теге! Я - Марина!
В итоге мы поссорились… наверное. Как это еще иначе можно назвать? Разбрелись по своим пузырям и… Лично я легла, повернувшись к нему спиной. И беззвучно заплакала. Плохо все, плохо! И не взять его ничем. Вроде бы делаю маленький шажок вперед - чтобы потом отступить на два назад. Не хочет он видеть во мне изменений, не желает признавать этого факта! Ему проще закрыть пока глаза на мою душу, перетерпеть эти дни, поступая как всегда, а потом "сбагрить" меня в этот монастырь на расплод. Нет Теге с душой - нет проблемы!
Да еще и эти "гости"! Способ разнообразить преснятину в "личной жизни"? Поменяться Теге - как гениально! "Они", судя по всему, такие "разные". В голове зрели предчувствия одно хуже другого. С этими их пищевыми добавками, заменяющими мозг членом (а белокожий пообедал!), несложно представить дальнейший сценарии развития событий. Уже вижу себя, зажатую между двумя белоснежными мужскими телами. Член одного в моем лоне, другого - в моей попке. Впрочем, в последнем случае возможны вариации - может быть и во рту. И они бешено двигаются, стремясь делать это в едином ритме… "Завалят" меня сразу оба и поимеют одновременно. Понятно, почему продолжительность жизни Теге ниже - они банально изнашиваются быстрее!
- Взгляда от пола не поднимай, - раздался сзади приказ белокожего. - Иначе выдашь себя сразу.
Чтоб его… так же унижали! От безысходности меня кинуло в отчаяние. Идея "засветиться" перед вторым была мною сразу отметена: тогда уже оба будут стремиться выдать меня кому надо. А значит, придется терпеть все, что они будут делать, используя меня вдвоем. В том, что это случится, я не сомневалась. Дай просто быть переданной для использования пару раз другому, было нисколько не утешительнее. Я - кусок мяса! И что делать - не представляю. В душе поселилась полная безнадежность…
Поэтому, когда в тумане у дальней стены появилась пара - еще один несимпатичный рис и укрытая каким-то плащом красивая женщина - я была неспособна даже на мольбу. Просто, отупев от страха и ужаса, ждала дальнейшего развития событий, мечтая о том, чтобы все поскорее закончилось.
Гость сразу скинул со смиренно стоявшей на месте женской фигуры плащ, оставив ее обнаженной. Бросив на нее быстрый косой взгляд, я поразилась красоте тела и лица. Точеная фигурка, небольшая упругая грудь, красивые ноги, длинные гладкие волосы; лицо, пусть и удлиненное сообразно их расовым характеристикам, но очень гармоничное, идеальной лепки…
Я такая же?!
Ее хозяин, как я заметила боковым зрением, уже раздевался. Мой белокожий тоже! И оба были уже "готовы".
- Теге, ложись, - распорядился чужак, и прекрасная, безжизненно застывшая незнакомка мгновенно подняла взгляд и, подойдя к самому большому спальному пузырю, улеглась на его поверхность. Без звука, без жеста протеста… Молча…
Но даже не это потрясло меня больше всего. Я всего на один миг успела украдкой поймать взгляд ее глаз и - ужаснулась. Пустой, мертвый, смотрящий в никуда, бесцельный… Неразумный какой-то.
"Меня сразу "раскроют"…" - я испугалась.
Оба мужчины между тем общались о своем.
- Пользуйся, - доброжелательно кивнув на "готовую" Теге на кровати, пригласил моего хозяина гость.
- Может, вместе? - ответил мой белокожий "любезностью на любезность".
В горле встал ком. Я так и знала…
- Обязательно, но позже. Соскучился по грудастеньким, - к моему ужасу, гость направился ко мне, сидящей на своем пузыре. - Себе такую же заведу, как вернемся. Дар себе могу позволить.
И он уверенным жестом обхватил одну мою грудь, сжав, как-то даже агрессивно принявшись ее тискать. Я еле сдерживалась от шипения, опустив голову, скрывая глаза. Впрочем, гость моего взгляда не искал. Он другой рукой обежал мою спину, увесисто пошлепал по попке, потом, раздвинув ступней мои ноги, просунул пальцы в меня, ощупав изнутри, и довольно почмокал.
- Теге, на пол на колени встань, - приказал он мне, сдергивая с пузыря. Его возбужденный член при этом так и мелькал передо мной.
Поставив меня в нужную для себя позу, опустился на пол позади и принялся мять мои груди уже обеими руками. Он был груб, безжалостен и даже жесток, обращаясь со мной так, словно мое тело было из сверхпрочного материала! Душа совершенно заледенела от отвращения и бессилия. Почувствовав его член, примеряющийся к моей попке, неожиданно поняла, что все - красная черта пересечена. Это мой предел! Настолько скотского обращения с собой я не выдержу. Какой смысл в существовании в качестве подстилки? К тому же временной, которую всегда можно дать другому… попользоваться. Это даже хуже, чем смерть! Для меня - однозначно.
И я решилась. Я не буду стараться остаться с белокожим, не съем ни капли этой их еды, я не буду протестовать, я больше не издам ни звука, я позволю им делать с моим телом что угодно, но - я найду способ умереть.
И как можно скорее… Я не Теге! И я не стану ею, в какой бы форме им это ни виделось!
Гость жестко, не озаботившись тем, чтобы раздвинуть мои бедра шире, грубо ворвался внутрь попки. Ощутив резкую боль разрыва, не сдержала вскрика и, дернувшись, подняла голову. И сразу встретилась взглядом с обернувшимся на звук "собственным" белокожим. Он как раз рассматривал чужую Теге и… Что случилось дальше, я не поняла. Что он увидел в моем взгляде - мольбу о помощи, обещание убить, что-то большее?.. Глаза не зря называют зеркалом души. А сейчас душа умирала.
Он рывком подскочил к нам, одновременно выкрикнув:
- Атре! Остановись!
А чужак уже выдернул свой член наружу, намереваясь вновь толкнуться в меня, стиснув обе груди своими лапищами. Не успел… Белокожий оттолкнул его, яростно зашипев:
- Ты ее калечишь!
И едва чужак успел только недоуменно хмыкнуть, как неумолимо добавил:
- Уходите, я передумал.
И сам, подхватив коллегу за плечо, потянул его в сторону дальней стены, укрытой дымкой тумана. Как уходили "гости", я не видела. Не смотрела. У меня вообще наступило странное состояние - я перестала ощущать собственное тело. Словно парила над ним, видя себя со стороны, но не контролируя. Тело безвольно осело, привалившись к пузырю, голова упала на грудь, глаза закрылись. Меня ничто больше не волновало…
- Теге! - белокожий подскочил ко мне, пытаясь добиться реакции. - Что случилось?
Тело, разумеется, не отозвалось. Подхватив его на руки, мужчина положил поверх спального пузыря и принялся тормошить:
- Теге, Теге! Отзовись.
Я не могла, просто было все безразлично. И его касаний я не чувствовала. Не хотела чувствовать. Он меня предал.
Пусть это глупо, и ожидать от того, кто просто использовал твое тело как обыденную вещь, сопереживания и поддержки - элементарно наивно, но я почему-то надеялась… Мне казалось, что смогла расположить мужчину к себе, доказать, что достойна большего, что заслуживаю душевного отношения.
Но - нет. Дав попользоваться мною коллеге, белокожий меня сломил. Вся пылкость намерений, желание противостоять этой реальности исчезли. Просто не осталось на это сил. Меня ничто больше не волновало. Даже сам факт жизни… Существования… Жалкого…
- Теге больно? Ты хочешь питаться? Очиститься? Как тебе помочь? - продолжал настаивать белокожий, ощупывая меня.
Тело не реагировало, душа от него отрешилась. Мужчина наконец сообразил приподнять мне веки, заглядывая в алые глаза. И вздрогнул. Я поняла, почему: сама испугалась этого взгляда - пустого, расфокусированного, какого-то бездумного… Неживого…
Белокожий напряженно замер, удерживая мою руку и молча всматриваясь в лицо. Стоял так довольно долго, прежде чем качнуться, склонившись вплотную к моему лицу и неожиданно тихим голосом позвать:
- Ма-рина… Ма-рина… Ма-рина…
Тело дернулось: это душа, услышав призыв, устремилась в него. И я открыла глаза, уставившись на белокожего. На того, кто предал меня, лишив и второго шанса прожить целую жизнь.
С облегчением, проступившим на лице, мужчина вновь затормошил меня:
- Хочешь питаться? Или в очистительную кабину лучше?
Даже слышать его (не то что видеть или говорить с ним) было для меня невыносимо. Постаравшись, собралась с силами и отвернула голову к стене, мечтая оглохнуть. Белокожий озадаченно замолк.
"Пусть радуется. Будет у него снова молчаливая Теге!" - как-то отстранению подумала я.
Тело больше не болело, но душевная апатия довлела и над ним, обессиливая.
В губы уткнулась трубка с питанием, но я, отчаянно сжав челюсти, не позволила ей проникнуть внутрь.
- Теге! - гневное шипение недовольного мужчины только подстрекнуло мое упрямое желание не подчиниться.
- Ма-рина! - не помогло: поздно - сейчас я была как никогда близка к тому, чтобы начать отзываться на "Теге".
Промучившись в попытках накормить меня еще минут с десять, он сдался и переключился на другое. Подхватил на руки и понес в очистительную кабину. Там попытался поставить на ноги. Я даже не пыталась удержаться на них, как и поднять голову, опущенную на грудь.
- Ма-рина, обопрись на стену, - с чувством непонимания шипел белокожий. Я не реагировала.
В итоге он, хлопнув по панели, вызвал поток искр и обмыл меня, удерживая одной рукой поперек живота. Быстро прошелся ладонью и по своему телу. И он был возбужден. Его член при каждом движении белокожего терся о мое тело. Уже не трогало…
Не тронула и осторожность, с которой он скользнул в меня пальцами, стремясь выяснить наличие возможных повреждений. Изучил все, вздохнул с облегчением, не найдя оных.
"Готова к употреблению!" - цинично и отстраненно подумала я.
Искры исчезли, меня вновь отнесли и положили на пузырь. На его! Вот и продолжение банкета.
Белокожий лег рядом, но, вопреки моим ожиданиям, больше ничего не предпринимал. Просто молча лежал. Мне было противно до рвоты от этого соседства, поэтому вновь повернула лицо к стене и смежила веки.
- Теге… Ма-рина, - все же заговорил он. - Я неверное решение принял. Сейчас понимаю, что это не подходит для души.
Поздно. Я не реагировала.
- И я признаю свою ошибку, - не дождавшись ответа, продолжил он.
Я молчала.
- Но ты же понимаешь, что я… Что ты мне сейчас необходима?..
Все-таки "банкету" быть! И не я необходима, а это тело. Я не реагировала.
- Терпеть я не смогу, - он долго ждал ответа, прежде чем попытаться мне это пояснить. - А кроме тебя, другой… никого нет.
Без-раз-лич-но!
- Мне придется использовать тебя, - он словно извинялся.
Можно подумать, он сделал сейчас открытие! Не сомневалась: как раньше использовал, так и теперь будет. Еще целых двое суток. Но может быть, мне повезет умереть раньше?..
Белокожий ждал еще с четверть часа, но я так и не шевельнулась. Тогда он со вздохом приподнялся, перебираясь на меня, и… попытался развернуть мое лицо к себе.
Я не противилась, даже глаза закрывать не стала. Просто отстранилась от него, стремясь покинуть тело. И снова увидела наши тела со стороны и собственный пустой и мертвый алый взгляд, глаза, в которые, так и застыв надо мной, напряженно всматривался мужчина. Потом вздохнул и начал двигаться, входя своим членом в тело под собой и выходя из него. Тело безвольно и неподвижно лежало, позволяя ему делать что угодно.
Вот только белокожий никакого энтузиазма не проявлял. Темп движения не нарастал, скорее, наоборот, становился более вялым. И он все так же всматривался в мои глаза, словно надеясь что-то там увидеть.
Мне было безразлично.
Мужчина окончательно замер и неожиданно потянулся своим ртом к моим губам. И осторожно, немного неловко накрыл их в попытке поцелуя. Тело не сопротивлялось, но и отозваться на ласку было не в силах. Меня это не волновало. Осознав тщетность попыток "оживить" меня, белокожий зашипел и отодвинулся, вновь укладываясь рядом. Он молчал. Тело тоже.
Но душа, измученная неприкаянностью, вернулась внутрь. И я в какой-то момент этого апатичного безмолвного лежания заснула. Белокожий все так же был рядом. Следующую попытку совокупления он предпринял ночью, стараясь не разбудить меня. Но стоило душе ощутить его член в своем теле, как она стремительно покинула его, "выключив" вновь. Мужчина старался, двигаясь быстрее и быстрее, его руки гладили меня, губы шептали:
- Ма-рина…
Предатель! Меня все это не трогало… И тело оставалось безответным, отказывая своему хозяину в отклике. Он не смог достичь разрядки и, промучившись еще с полчаса и уткнувшись лицом в мое плечо, в отчаянии застонал.
- Я - Риах, - глухо шепнул он и попросил. - Ты достаточно наказала меня… Ма-рина. Я хочу, чтобы ты вновь стала отзывчивой и отвечала мне. Как сегодня.
Ага. И ему отвечала, и коллеге его, а потом всем, внесшим дар за мое оплодотворение…
Белокожий ждал долго, пытаясь разглядеть что-то в выражении моего лица. Но в итоге встал и ушел в очистительную кабину. Ему было больно, до меня доносились его стоны. И совсем не удовольствия. Но меня это не трогало. Я снова заснула.
- Ма-рина, питайся, - он уговаривал меня, даже просил.
Никогда! Я снова отчаянно сцепила зубы. Белокожий отступил. Он не пытался этим утром еще как-то использовать мое тело. С каким-то ожесточением, тяжело перемещаясь по помещению, он одевался.
- Ты долго будешь молчать? - гневно шипел. - Это ничего не изменит.
В этом он прав - изменения уже невозможны.
Нависнув надо мной, мужчина явно намеревался сказать еще что-то, но у меня не было желания его слушать. Поэтому просто опять отвернулась к стене.
- Я найду сегодня другую Теге! Договорюсь с кем-то из наших, - пригрозил он мне напоследок, прежде чем удалиться на служебное дежурство.
"Флаг в руки и перо в задницу! Или он ожидает, что я буду изнывать в отчаянии?" - безразлично подумала я.
Какое-то время еще полежала, не желая ничего делать. Но потом вспомнила, что необходимо посетить очистительную кабинку. Собралась, понимая, что в любом случае лежать живым трупом бессмысленно, и отправилась на очистку. Чувство голода донимало основательно, но я не поддавалась, твердо решив не есть это их пюре, напичканное пищевыми добавками. Смерть от голода - тоже смерть.
Впрочем, уверенности, что смогу до нее продержаться, не было. Уже послезавтра меня "обменяют". Но до этого времени принципиально важно не поддаться белокожему и желаниям собственного тела.
"Риах", - вспомнилось мне. Он все же счел меня достойной того, чтобы представиться. Но до чего же поздно…