"Оставьте это при себе", сказала м-с Тросс, проводя пальцем по горлу. "Вы потратили зря достаточно чужого времени. Теперь, я уверена, вы все помните, все презренные неблагоразумные поступки. которые вы совершили, чтобы оказаться здесь. Вы можете подумать об этом в течение следующих двух часов, пока будете работать. Разбейтесь на пары. Вы знаете принцип". Она взглянула на Люси и вздохнула. "Хорошо, кто хочет протеже"?
К ужасу Люс, все другие студенты смотрели на свои ноги. Но затем, после мучительной минуты, пятый студент показался из-за угла мавзолея.
"Я хочу."
Кэм. Его черная футболка с треугольным (V-образным) вырезом облегала его широкие плечи. Он возвышался почти на фут над Роландом, который отодвинулся в сторону, когда Кэм прошел мимо и подошел к Люси. Его взгляд был прикован к ней, когда он шагнул вперед, плавно и уверенно, так непринужденно в своей интернатской одежде, что Люси стало не по себе. Какая-то часть ее хотела отвести глаза, потому что то, как Кэм смотрел на нее на глазах у всех, слишком смущало ее. Но по необъяснимым причинам, она была заворожена им. Она не могла избавиться от его пристального взгляда до тех пор, пока Арриан не встала между ними.
"Мое право," сказала она. "Я заявила о своем праве на нее."
"Нет, ты этого не сделала," сказал Кэм.
"Да, я заявила, ты просто не слышишь меня со своего странного высоко занимаемого положения". Слова выскочили из Арриан. "Я хочу ее".
"ВО- ", - Кэм начал отвечать.
Арриан склонила голову в ожидании. Люс сглотнула. Он вышел вперед и сказал, что тоже хочет ее в протеже? Не могли бы они просто забыли об этом? Разделить нарушителей на группы по трое?
Кэм погладил руку Люс. - "Я догоню тебя после, хорошо? " - сказал он ей, как если бы это было обещание, которое она просила его сдержать.
Другие студенты спрыгнули с надгробий, на которых они сидели и двинулись толпой к навесу. Люс последовала за Арриан, которая, бессловесно вручила ей грабли.
"Итак. Что ты выберешь ангела-мстителя или пылких обнимающихся влюбленных?"
Не был никакого упоминания о вчерашних событиях, или о записке Арриан, и Люси почему-то чувствовала, что не должна сейчас заводить разговор о чем-либо с Арриан. Вместо этого она подняла голову и обнаружила, что стоит в окружении двух гигантских статуй. Та, что стояла ближе к ней, была похожа на статую Родена. Обнаженные мужчина и женщина стояли, обнявшись. Она изучала французскую скульптуру раньше в Дувре, и всегда считала статую Родена самым романтическим произведением. Но теперь было тяжело смотреть на обнявшихся влюбленных, не думая о Даниэле. Даниэле. Который ее ненавидел. Если ей нужны были в дальнейшем еще какие-либо доказательства после того, как он фактически выскочил из библиотеки прошлой ночью, то все что ей требовалось сделать, так это вспомнить яростный взгляд, которым он наградил ее сегодня утром.
"Где - ангел мести?" со вздохом спросила она Арриана.
"Хороший выбор. Вот здесь". Арриан привела Люси к массивной мраморной скульптуре Ангела, спасающего землю от ударов молний. Это должно быть была интересная скульптура ранее, в тот день, когда она впервые была вырезана. Но теперь она просто выглядела старой и грязной, покрытая вся грязью и зеленым мхом.
"Я не понимаю", сказала Люси. "Что нам делать?"
"Яба-даба-ду," сказала Арриан, почти пропев. "Мне нравится делать вид, что я устраиваю им небольшое купание. С этими словами она вскарабкалась на гигантского ангела, болтая ногами над рукой статуи, разрушающей молнии, как если бы вся эта штуковина была прочным старым дубом, на который она могла взобраться.
С ужасом глядя на то, как та выпрошивала еще больше неприятностей от м-с Тросс, Люси, начала работать граблями у основания статуи. Она пыталась убрать то, что казалось нескончаемой кучей влажных листьев.
Три минуты спустя ее руки просто убивали ее. Она определенно была не одета для такого рода грязного ручного труда. Люси никогда не получала наказания в Дувре, но из того, что она слышала, оно заключалось в исписании клочка бумаги фразой "Я не буду заниматься плагиатом из Интернета" несколько сотен раз.
Это было жестоко. Особенно, когда все, что она в действительности сделала, случайно толкнула Молли в кафетерии. Она старалась не допускать поспешных суждений, но очищать от грязи могилы людей, которые умерли более века назад? Прямо сейчас, Люс на самом деле возненавидела свою жизнь.
В этот момент, дразнящие солнечные лучи, на конец, пробились сквозь деревья, и окрасили кладбище. Люс сразу же почувствовала себя лучше. Она могла увидеть больше, чем десять футов перед собой. Она смогла увидела, Даниэла ... работающего бок о бок с Молли.
Сердце Люси упало. Чувство легкости исчезлo.
Она взглянула на Арриан, которая ответила ей сочувственным взглядом, продолжая работать.
"Эй," громко прошептала Люс.
Арриан приложила палец к своим губам, но жестом предложила Люси подняться к ней наверх.
С намного меньшим изяществом и проворством, Люс схватилась за руку статуи и залезла на постамент. Как только она удостоверилась, что она не упадет на землю, она прошептала, "Так... Даниэл с Молли друзья?"
Арриан фыркнула. "Ни за что, они друг друга ненавидят", сказала она быстро, сделав паузу добавила. "А почему ты спрашиваешь?"
Люс указала на них, даже и не собирающихся очищать порученные им могилы. Они стояли близко друг к другу, оперевшись на свои грабли и разговаривали, Люс отчаянно захотелось их подслушать. "Мне они кажутся друзьями."
"Это задержание", сказала Арриан уныло. "Ты обязан быть с кем-то в паре. Как ты думаешь, Роланд и Честер Молистер (хулиган-?) друзья"? Она указала на Роланда и Кэма. Казалось, они спорили о лучшем способе выполнения своей работы над статуей влюбленных. "Друзья по наказанию не то же самое, что и друзья в реальной жизни".
Арриан оглянулась на Люс, лицо которой осунулось, не смотря на отчаянное усилие казаться равнодушной.
"Слушай, Люси, я не имею в виду..." Она замолчала. "Хорошо, помимо того, что ты заставила меня зря потратить добрых двадцать минут моего утра, у меня нет проблем с тобой. На самом деле, я думаю, ты нечто интересное. Что-то свеженькое. Сказанное мною ранее, я не знаю чего ты ожидала от понятия слащаво-сентиментальной дружбы здесь в Кресте и Мече. Но позволь мне быть первой, ктоскажет тебе, это не так-то просто. Люди находяться здесь, потому что у них хороший багаж за спиной. Я говорю curbside-check-in, хорошая плата за более чем пятиидесяти фунтового рода багаж. Поняла?
"Люси пожала плечами, чувствуя себя неловко. "Это был просто вопрос."
Арриан засмеялась. "Ты всегда оправдываешься? Что, черт возьми, такого ты сделала, чтобы попасть сюда?"
Люс не хотелось говорить об этом. Возможно, Арриан была права, ей будет лучше, если она перестанет пытаться завести новых друзей. Она спрыгнула вниз и вернулась к очистке мха у подножия памятника.
К сожалению, Арриан была заинтригована. Она спрыгнула вниз тоже, и спустила свои грабли вниз раньше Люси, чтобы припереть ее к стенке.
"Ох, скажи мне, скажи мне," издевалась она.
Лицо Арриан было так близко к лицу Люси. Это напомнило Люси о вчерашнем дне, когда она присела над Арриан, бившейся в конвульсиях. У них был момент, не так ли? И часть Люси очень хотела быть в состоянии поговорить с кем-то. Это было такое долгое, душное лето с родителями. Она вздохнула, опираясь лбом о ручку своих граблей.
Соленый, нервный привкус заполнил ее рот, но она не могла проглотить его. Последний раз, когда она вдавалась в эти подробности, произошел из-за постановления суда. Она могла просто как можно быстрее забыть о них, но, чем дольше Арриан смотрела на нее, тем отчетливее слышались слова, и тем ближе они подступали к кончику ее языка.
"Я была с другом одной ночью", она начала объяснять, делая долгий, глубокий вдох. "И что-то ужасное произошло". Она закрыла глаза, молясь, что сцена не разыграется в порыве под ее красно-черными веками. "Там был пожар. Я выжила ... а он нет.
Арриан зевнула, испуганная, рассказанной историей меньше, чем Люс этого ожидала.
"В любом случае," продолжала Люси: "После этого я не могла вспомнить подробности, как это произошло. Что я могу вспомнить – в общем, то, что я сказал судье – я полагаю, они думали, что я сошла с ума. Она попыталась улыбнуться, но это потребовало усилия.
К удивлению Люс, Арриан обняла ее за плечи. И на ее лице было искреннее сочувствие. Затем на ее лице опять появилась усмешка.
"Мы все не так понятые, не так ли? Она ткнула Люси в живот пальцем. "Ты знаешь, Роланд и я только что говорили о том, как так случилось, что у нас нет ни одного друга пиромана. И все знают, необходим хороший пироман, чтобы вытворить интернатскую шалость, стоящую усилий". Она уже что-то замышляла. "Роланд подумал, может тот другой новенький, Тодд, но я предпочла бы разделить свою участь с тобой. Нам стоит посотрудничать как-нибудь".
Люси тяжело сглотнула. Она не была пироманом. Но она перестала говорить о своем прошлом; она даже не почувствовал, как оправдывала себя.
"Ооо, подожди пока Роланд не услышит," сказала она бросая свои грабли. "Ты наша сбывшаяся мечта."
Люс открыла рот, чтобы возразить, но Арриан уже не было. Прелестно, подумала Люс, прислушиваясь к звуку хлюпающей по грязи обуви Арриан. Теперь понадобится только несколько минут, чтобы эта сплетня обошла все кладбище, и достигла ушей Даниэла.
Оставшись одна, она посмотрела на статую. Хотя она уже очистили огромную кучу мха и мульчи, ангел выглядел грязнее, чем когда-либо. Вся эта уборка казалась такой бессмысленой. Она сомневалась что кто-нибудь придет посетить это место в любом случае. Она также сомневалась, что другие задержанные по-прежнему работают.
Ее взгляд как раз упал на Даниеля, который работал. Он очень старательно счищал проволочной щеткой какую-то плесень с бронзовой таблички на могиле. Он даже закатил рукава своего свитера, и Люси могла видеть напряжение его мышц, когда он работал ими. Она вздохнула, и – она ничего не могла поделать с собой – оперлась локтем о каменного ангела, чтобы понаблюдать за ним.
Он всегда был такой работяга.
Люс быстро мотнула головой. Откуда это взялось? Она не знала, что это значит. И все же, эта мысль принадлежала ей. Это была одна из тех фраз, которые иногда приходили ей на ум, прежде чем, она погружалась в сон. Бессмысленный лепет, которому она никогда не придавала значения во сне. Но сейчас она бодрствовала.
Ей нужно было положить конец этой проблеме с Даниелем. Она знала его всего один день, но уже, могла чувствовать себя, скатываюшейся в очень странное и незнакомое место.
"Тебе лучше держаться от него подальше," сказал холодный голос сзади.
Люс обернулась, чтобы отыскать Молли, и нашла ее в той же позе, что и вчера: руки на бедрах, ноздри с пирсингом раздуты. Пенни удивила ее, рассказав, что в Мяче и Кресте, разрешение на пирсинг на лице появилось из-за нежелания директора школы, снимать бриллиантовую серьгу из уха.
"Кого?" спросила она, зная, что это звучит глупо.
Молли закатила глаза. "Просто поверь мне на слово, влюбляться в Даниэла очень, преочень плохая идея."
До того как Люс успела ответить, Молли ушла. Но Даниэль - это было почти, как если бы он услышал свое имя – посмотрел прямо на нее. Затем направился прямо к ней.
Она знала, солнце пропало за облаком. Если бы она могла отвести глаза от его пристального взгляда, она могла бы посмотреть вверх и самой убедиться в этом. Но она не могла взглядуть вверх, и по какой-то причине, ей пришлось прищуриться, чтобы взглянуть на него. Почти как-будто Даниэль создавал свой собственный свет, как-будто он ослеплял ее. Гулкий звенящий звук заполнил ее уши, и ее колени начали дрожать.
Ей захотелось, взять свои грабли и притворяться, что она не видела, что он направляется к ней. Но было уже слишком поздно притворяться.
"Что она тебе сказала?" спросил он.
"Хмм", перестраховалась она, ломая голову в поисках правдоподобной лжи. Ничего не придумав, она начала хрустеть костяшками пальцев.
Даниэль накрыл ее руку своей. "Я ненавижу, когда ты это делаешь."
Люс инстинктивно отпрянула. Его рука соприкасалась с ее лишь мгновение, но она почувствовала, что ее лицо краснеет. Он ведь имел ввиду, что он, терпеть не может когда кто-то хрустит костяшками пальцев, не так ли? Потому, что говоря, что он, ненавидит, когда она хрустит пальцами, он подразумевает, что видел, как она это делала раньше. Он не мог этого видеть. Он едва ее знает.
Тогда откуда чувство, что они не в первый раз спорят по этому вопросу?
"Молли, сказала мне держаться от вас подальше," наконец сказала она.
Даниэл склонял голову из стороны в сторону, будто бы взвешивая услышанное. "Она действительно права."
Люси задрожала. Теньпроплыла мимо них, затемняя лицо ангела достаточно долго, чтобы Люси забеспокоилась. Она закрыла глаза и попыталась дышать, молясь чтобы Даниэль не посчитал, это странным.
Она начала паниковать. Ей захотелось убежать. Она должна бежать. Но, что если она потеряется на кладбище?
Даниель проследил за ее пристальным взглядом в небо. "Что случилось?"
"Ничего."
"Так ты собираешься воспользоваться советом?" Спросил он с вызовом, скрестив руки на груди.
"Что?" сказала она. Бежать?
Даниэл шагнул к ней. Теперь он был на расстоянии менее фута. Она затаила дыхание. Застыв в ожидании.
"Ты собираешься держаться подальше от меня?"
Это прозвучало словно он флиртовал.
Но Люс была совершенно не в духе. На ее лбу выступила испарина, она массировала свой весок двумя пальцами, пытаясь прийти в себя, и взять себя в руки. Сейчас ей было совершенно не до флирта. Даже если то, что он делал, действительно походило на флирт.
Она сделала шаг назад. "Я думаю, да".
-Я не слышу, прошептал он, приподняв бровь и сделав еще один шаг ближе.
Люси опять отступила назад, на этот раз дальше. Она практически ударилась об основание статуи, и смогла почувствовать твердую каменную ногу ангела врезающуюся в ее спину. Еще более темная, холодная тень просвистела над ними. Она могла поклясться, Даниэль дрожал вместе с ней.
И тогда глубокий скрип чего-то тяжелого поразил их обоих. Люси ахнула, так как верхняя часть мраморной статуи склонилась над ними, как ветвь качающаяся на ветру. На секунду, она, казалось, парила в воздухе.
Люси и Даниэль стояли, глядя на ангела. Оба они знали, он спукался вниз. Голова Ангела медленно наклонилась к ним, как будто бы он молился, а потом вся статуя, разгоняясь, начала мчаться вниз. Люси почувствовала, как руки Даниэля обхватили ее за талию мгновенно, крепко, как будто он точно знал, где она начиналась и где заканчивалась. Его вторая рука накрыла ее голову и нагнула ее вниз, как раз тогда, когда статуя упала на них. Как раз в том месте, где они стояли. Она упала с огромным грохотом – головой в грязь, с ногами по-прежнему покоящимися на постаменте, оставляя небольшое треугольное пространство, где присели Даниэль и Люси.
Они тяжело дышали, нос к носу, глаза Дэниэла были испуганами. Между их телами и статуи, было всего несколько сантиметров пространства.
"Люси"? прошептал он.
Все что она могла сделать, так это кивнуть головой.
Его глаза сузились. "Что ты видела?"
Затем появилась рука, и Люси почувствовала, как ее вытащили из пространства под памятником. С ее спины посыпались обломки, а затем почувствовалось дуновение воздуха. Она снова видела мерцание дневного света. Наказанная компания стояла на расстоянии (??), за исключением м-с Тросс, которая стояла, свирепо глядя, и Кэма, который помогал Люси встать на ноги.
"Ты в порядке?" спросил Кэм, осматривая ее в поисках синяков и царапин, при этом отряхивая грязь с ее плеч. "Я увидел оседающую статую, я побежал, чтобы попытаться остановить ее, но было уже.... Ты должно быть сильно испугалась."
Люс не ответила. Страх, был лишь частью того, как она чувствовала.
Даниэл уже поднялся на ноги, даже не обернувшись, чтобы посмотреть в порядке она или нет, просто ушел.
У Люси отпала челюсть, когда она смотрела, как он уходил, когда она смотрела, что всем остальным, похоже, не было дела до того, как он соскочил.
"Что вы сделали?" спросила миссис Тросс.
"Я не знаю. Минуту назад, мы стояли там" - Люс взглянула на мисс Тросс - " хм, работая. Следующее, что я помню статуя опрокинулась."
Альбатрос наклонилась изучая разрушенного ангела. Его голова треснула прямо посередине. Она начала бормотать что-то о силах природы и старых камней
Глава 5
"Никогда не пугай меня так больше!" отчитывала Кэлли Люс, в среду вечером.
Это случилось как раз перед заходом солнца, и Люси заперлась в телефонной кабинке в Мече и Кресте, крошечном бежевом ограниченном пространстве посередине передней части офиса. Это было далеко не приватно, но, по крайней мере, никто не околачивался рядом. Ее руки все еще болели от кладбищенской смены на вчерашнем наказании, ее гордость все еще была уязвлена из-за побега Даниэля после того, как их вытащили изпод статуи. Но минут пятнадцать, Люси пыталась выкинуть все это из головы, чтобы впитать каждое блаженное неистовое слово, которое могла высказать ее лучшая подруга в отведенное время. Было так приятно услышать высокий тонкий голос Кэлли, Люси было почти все равно, что она кричала.
"Мы обещали, что не уйдем не проговорив около часа," Кэлли продолжила с укоризной. "Я подумала, кто-то съел тебя живьем! Или что они, возможно, закрыли тебя в одиночку в одну из этих смирительных рубашек, где тебе прийдется прогрызть рукав, чтобы почесать лицо. Из всего, что я знала, ты могла бы спустится в девятый круг…"
"Хорошо, мама," сказала Люси, смеясь и вживаясь в ее роль, когда Кэлли выступила в роли ее словно живого учителя. "Раслабься". На долю секунды, она испытывала чувство вины, что она не использовала свой один телефонный звонок для того, чтобы набрать номер ее настоящей мамы. Но она знала, у Кэлли бы встали волосы дыбом, если бы она когда-либо узнала, что Люси не ухватилась за первую возможность, чтобы связаться с ней. И, что странно, это всегда успокаивало – слушать истерический голос Кэлли. Это была одна из многих причин того, что они так хорошо подходили друг другу: сверхпаранойя ее лучшей подруги действительно оказывала успокаивающее воздействие на Люси. Она запросто могла бы представить Кэлли в своей комнате в общежитии в Дувре, расхаживающую по ее яркому оранжевому ковру, с намазанными подмышками дезодарантом Окси и педикюрными подушечками разделяющими ее все еще влажные ногти цвета фуксии.
"Не Мамкай мне!" Кэлли выходила из себя. "Начинай разговаривать. Какие там другие дети? Они все жуткие и шумные диаретики как в кино? А что насчет ваших уроков? Как еда?"
В телефонe, Люси могла слышать на втором плане Римские каникулы, звучащие из крошечного ТВ Кэлли. Любимая сцена Люси была всегда та, где Одри Хепберн проснулась в номере Грегори Пека, по-прежнему убежденная, что предыдущая ночь была сном. Люси закрыла глаза и попыталась мысленно представить себе кадр. Изображая сонный шепот Одри, она процитировала строки, которые, она знала, Кэлли узнает: "Был мужчина, он был так важен для меня. Это было замечательно".
"Ладно, Принцесса, это о твоей жизни я бы хотела услышать," поддразнила Кэлли.