- Ну, кем тогда будут считать меня, я даже и думать не хочу, - тихо проговорила она. Впрочем, если она правильно поняла, Девон старается ей помочь. Что ж тут удивительного, напомнила она себе. Взять хотя бы ее собственную семью, являвшую собой живой пример того, чем порой заканчивается любовь. - Но тогда о каком плане вы говорите? - спохватилась она.
Девон смущенно откашлялся. На губах его мелькнула недобрая усмешка, и у Джоселин мгновенно перехватило дыхание.
- Надо решить, как защититься оттого, что будут говорить у нас за спиной.
- Вы имеете в виду гостей? - Джоселин наморщила лоб.
- Ну, для начала. - Девон, привалившись плечом к дверному косяку, навис над ней, синие глаза его внезапно потемнели, став такого же цвета, каким бывает море перед грозой. - Скажите, до этой ночи ваш отец когда-нибудь поднимал на вас руку? - вдруг совершенно неожиданно для нее спросил он.
Джоселин охватила паника. Откуда он узнал? Он не мог этого знать, потому что об этом не знала ни одна живая душа. Вспышки необузданной ярости, время от времени случавшиеся с ее отцом, оставались семейной тайной, охраняемой столь тщательно, что Джоселин почти всегда удавалось убедить себя, что ничего такого не было.
- Почему вы меня об этом спрашиваете? - сдавленным голосом спросила она.
Девон молча взглянул ей в глаза. Она смутилась. Ответить честно ей было стыдно. Оставалось только надеяться, что он не станет допытываться, потому что тогда пришлось бы соврать, а этого ей очень не хотелось.
- Мне просто так показалось, - пробормотал он. - Ваш отец так быстро вскинул руку, что мне само собой пришло в голову…
- И вы тут же бросились меня защищать, - закончила она.
- Это случилось непроизвольно, - задумчиво проговорил он. Потом подошел ближе и осторожно убрал локон с ее щеки.
Паника, охватившая Джоселин, отступила. Аура мужественности, окружавшая Девона, сводила ее с ума. А его готовность взять ее под свою защиту и вовсе обезоруживала.
- Вчера ночью я невольно слышала вашу ссору с кузеном, - смущенно пробормотала она, стараясь перевести разговор на более безопасную тему. - Вы подозреваете, что это он сыграл с нами злую шутку?
Он окинул ее взглядом. Улыбка, мелькнувшая на губах Девона, ясно говорила о том, что ее попытка обмануть его не удалась.
- Не думаю, что сейчас это имеет какое-то значение. - Он шевельнулся, и внезапно Джоселин оказалась прижатой к его сильному, мускулистому телу. - Признайтесь, дорогая, вам ведь понравилось то, чем мы занимались перед тем, как нас застукали на месте преступления? - низким чувственным голосом спросил он.
Джоселин растерянно заморгала, почувствовав, как его пальцы, скользнув по ее обнаженному плечу, осторожно коснулись ее шеи.
- Ну да… но ведь я же не знала, что это вы, - беспомощно пробормотала она, старательно пытаясь не думать о том, что чувствовала в тот момент. Где-то в самом низу ее живота начинало разгораться пламя, жаром разливаясь по всему телу.
Мысли ее помутились. Однако Джоселин могла поклясться, что чувствует, как другая рука Девона обвилась вокруг ее талии. Сознавала она и то, что не сделала ни малейшей попытки оттолкнуть его. Похоже, эта молчаливая готовность сдаться на милость победителя не осталась незамеченной, потому что она снова услышала вкрадчивый голос Девона.
- Как вы думаете, неужели Чинни своими поцелуями смог бы заставить вас почувствовать наслаждение? - приблизив губы к ее уху, поинтересовался он. - А мне это удалось…
- Послушайте, - пробормотала она таким хриплым, сдавленным голосом, что сама с трудом узнала его, - я ведь уже говорила вам… я была уверена, что целую…
Но Джоселин не успела договорить - толчком распахнув дверь ее спальни, Девон втолкнул ее в комнату, а через мгновение она вдруг оказалась прижатой к стене. Ахнув от неожиданности, она зажмурилась. Короткий, но пылкий поцелуй Девона лишил ее всякой способности возражать, став лишним доказательством того, что ей ни на миг не удалось его обмануть. Обхватив ладонями ее лицо, Девон кончиком языка раздвинул ее губы, припав к ним, как умирающий от жажды припадает к роднику с ледяной водой. Сжигавший его жар передался и Джоселин - она вдруг почувствовала, как где-то в самой глубине ее тела вспыхнула и стала разгораться искорка пламени, готового в любую минуту охватить ее всю.
Джоселин затрепетала в его объятиях. Оказывается, целоваться с ним днем в спальне куда опаснее, чем ночью в башне… Возможно, потому, что тогда она понятия не имела, что целуется с ним, а не с Адамом, напомнила себе Джоселин.
Зато теперь она знала это совершенно точно. Теперь благодаря ему она узнала, что такое желание. Стоило ему только коснуться ее, как все ее самообладание мгновенно растаяло, точно снег в жарких лучах солнца. И когда он, наконец, оторвался от ее губ, уткнувшись лицом ей в плечо, Джоселин, растерянная, пылающая и окончательно потерявшая голову, уже едва держалась на ногах. Ладонь Девона, осторожно отодвинув край кружева, которым был отделан вырез ее платья, слегка коснулась ее груди, и ее снова бросило в жар. Сама не осознавая этого, она откликнулась на его призыв - по всему ее телу пробежала дрожь, и она обмякла в его руках, покорно отдаваясь на его волю. Но Девон не дал ей упасть - он крепко обнял ее, и это было так восхитительно, что она даже не осмелилась поднять на него глаза.
Разом, опомнившись, Девон осторожно отодвинулся. Джоселин почувствовала, как руки его разжались, а в следующее мгновение они оба каким-то непостижимым образом снова оказались в коридоре. Она подняла на него затуманенные глаза, заметив мелькнувшую на его губах лукавую усмешку. "Как ему это удается?" - промелькнуло у нее в голове. Как можно выглядеть таким порочно привлекательным и одновременно равнодушным… и это когда сама она едва держится на ногах?!
- Ну, теперь вы уже не думаете, что это Чинни, так ведь? - понизив голос, насмешливо спросил он.
- Н-нет, - пробормотала Джоселин. - Чинни бы никогда… то есть, я хочу сказать, Адам бы никогда не посмел вести себя так дерзко.
Ухмыльнувшись, Девон осторожно коснулся кончиком пальцев ее припухших от поцелуев губ.
- Тогда, значит, он просто идиот, - прошептал он ей на ухо, - потому что никогда не узнает, как много потерял!
Джоселин потрясла головой. От слабости, а может, и от голода у нее подгибались ноги.
- Вы собираетесь спуститься к завтраку?
- Не думаю, что это такая уж хорошая идея. Боюсь, я сегодня не в том настроении. И придушу первого же, кому придет в голову поздравить меня или спросить, как это я так глупо попался, что позволил себе назначить тайное свидание юной, невинной девушке.
Джоселин поджала губы. Привычка Девона всегда тщательно выбирать выражения, чтобы смягчить производимый ими эффект, начинала мало-помалу действовать ей на нервы.
- Возможно, мне тоже не стоит показываться никому на глаза, а приказать подать завтрак в комнату. По крайней мере, можно будет избежать унижения.
Он задумчиво потер шею.
- Наверное, будет лучше, если я спущусь первым.
- И что станете говорить? - с сомнением в голосе протянула Джоселин.
- Пока еще не решил. Это будет зависеть от того, что я услышу. Ваш отец, насколько мне известно, уже сообщил хозяину дома о нашей скоропалительной помолвке.
- Это еще мягко сказано. Учитывая, в какой спешке все затевается, нетрудно представить, во что теперь превратится наша жизнь, - уныло пробормотала она.
Замок понемногу просыпался. По коридорам сновали слуги, держа в руках кувшины с горячей водой, куски лавандового мыла и записочки, в которых назначались любовные свидания. Первое из спортивных состязаний, которыми так славились приемы у лорда Ферншо, должно было состояться вечером того же дня. И поскольку Джоселин уже несколько лет назад смирилась с тем, что Бог наградил ее фигурой и телосложением, которые куда больше располагали к спортивным победам, чем к успехам на балах в "Олмаке", она уже заранее предвкушала, как увезет с приема у Ферншо, по меньшей мере, один из главных призов.
Кто же мог ожидать, что она упустит достойного джентльмена, за которого стремилась выйти замуж, ради того, чтобы его место почти сразу же занял распутник, чье имя давно уже стало притчей во языцех?
Девон, спохватившись, поспешно отошел от нее. Ни один из них не горел желанием повторить приключение предыдущей ночи, поскольку оба еще не забыли пережитое унижение, хотя сегодня, когда весть об их помолвке уже разлетелась по всему замку, вряд ли кто-то был бы удивлен, даже если бы их застали вдвоем, - ведь, в сущности, все уже произошло. Они официально считались теперь женихом и невестой, хотя ни тому, ни другому до сих пор почему-то в это не верилось.
- Что бы ни ждало нас впереди, мы должны пройти через это с достоинством, - отступая к двери, пробормотала Джоселин.
Девон молча поклонился. Эффект, произведенный этим изысканным жестом, оказался слегка подпорчен неприлично громким бурчанием, которое в этот миг издал ее взбунтовавшийся желудок.
- С достоинством, - повторил Девон. - Просто как в романе, честное слово. Ладно, так и быть, попробуем.
Глава 6
Джоселин без сил рухнула на кровать. Возможно, он все-таки предпочтет сбежать, промелькнуло у нее в голове. Или поступит на службу в Ост-Индскую компанию, чтобы таким путем избежать брачных уз. Для нее, Джоселин, это конец - после этого ее заклеймят позором и надеяться на то, что какой-нибудь порядочный человек возьмет ее в жены, будет бессмысленно. Впрочем, она тут же подумала, что даже такое унижение лучше, чем необходимость терпеть мужа, которому она не нужна. Мужа, у которого столько любовниц, что, если выстроить их цепочкой, ею можно будет опоясать весь Лондон. Мужа, который не дал ей ни единого повода думать, что после свадьбы что-то изменится.
И все же, какое бы будущее ни уготовила им с Девоном судьба, беспокоиться об этом пока еще рано, решила Джоселин, потому что им уготовано еще одно испытание. Для начала им обоим предстоит встретиться со светским обществом, собравшимся в замке лорда Ферншо. Пройти через это испытание с достоинством стало для Джоселин делом чести. Собственно говоря, достоинство - все, что у нее осталось. Джоселин с мужеством отчаяния уцепилась за это слово. Она твердо решила высоко держать голову и вести себя так, словно ничего особенного не произошло. А если кому-то придет в голову поинтересоваться, как это случилось, что они с Девоном вдруг скоропалительно влюбились друг в друга, она в ответ станет только загадочно улыбаться и пожимать плечами.
Любовь вообще штука загадочная, не так ли? Однако то, что произошло с ней, по-прежнему оставалось тайной. Как же случилось, что они оба оказались в той башне? Но больше всего ее волновало, как сложится их жизнь, если им все-таки придется пожениться.
Оставалось только надеяться, что произойдет чудо и ее собственная семья, а также Боскаслы и гости лорда Ферншо вдруг решат махнуть на все рукой и сделать вид, что имела место обычная интрижка, не стоящая внимания.
Впрочем, рассчитывать на это было бы глупо, подумала Джоселин. И оказалась права.
Капитан Мэтью Терли, низко склонив голову, сидел на скамье в маленькой деревенской церквушке. Вся его поза говорила о том, что он с головой погрузился в размышления. Воскресная утренняя проповедь была такой же томительно-скучной, как и старый деревенский пастор, зато тема ее оказалась на редкость актуальной, решил он про себя.
- Вавилон пал! Пал!
Тонкие, губы капитана Терли дрогнули в недоброй усмешке. С таким же успехом святой отец мог во весь голос гаркнуть с кафедры, Боскасл пал! Пал! Ведь любой, кто знал лорда Девона, мог бы с уверенностью сказать, что женитьба, да еще вынужденная, неизбежно поставит под угрозу столь дорогую для него холостяцкую свободу.
Капитан вопросительно покосился на своих соседей по церковной скамье. Трое из этих грешников, подобно ему самому, предпочли воскресную проповедь завтраку у лорда Ферншо - благочестиво-постному выражению их лиц можно было только позавидовать. Впрочем, Мэтью Терли нисколько не обманывался на этот счет. Он прекрасно знал, что это ненадолго. Покаявшись и еще раз, посетовав на суетность всего земного, эти лицемерные прихожане будут считать, что могут с чистой совестью вновь предаться греховным удовольствиям.
При одной мысли об этом его начинало мутить.
Нет, конечно, их лишь с большой натяжкой можно было причислить к английской аристократии, зато все они могли служить ярким примером того, как власть, деньги и высокое происхождение развращают людей.
Впрочем, разве только они? Взять хотя бы лорда Девона Боскасла. Пока его милость наслаждается всеми преимуществами своего привилегированного положения, единственный брат Мэтью томится в тюрьме Корнуолла в ожидании суда. Его бросили туда, обвинив в грабеже на большой дороге, и парню еще очень повезет, если его не вздернут на виселице, а всего лишь навсегда вышлют из Англии.
Мэтью готов был руку дать на отсечение, что Дэниела просто сбили с пути истинного и что виноват в этом не кто иной, как лорд Девон Боскасл. Около года назад эта троица - Дэниел, лорд Девон и еще один их приятель - шутки ради остановили на дороге экипаж, в котором, как они считали, сидела молодая особа не слишком строгих правил, с которой они свели знакомство накануне вечером.
К несчастью, они ошиблись - карета принадлежала довольно известному банкиру. Во время нападения был серьезно ранен один из лакеев. Шутка оказалась неудачной. Но лорд Девон, насколько было известно Мэтью, вышел сухим из воды.
Титул и громкое имя Боскасла были ключом, открывавшим двери многих кабинетов, - даже на самом верху.
А бедняга Дэниел Терли вскоре будет вынужден предстать перед судом. Брата заклеймят как преступника в то время как его высокопоставленные приятели вновь пойдут своим греховным путем.
Закрыв глаза, Мэтью вновь предался своим невеселым мыслям. А набожный старичок-пастор так увлекся проповедью, что сам не заметил, как повысил голос.
- Великий Вавилон пал! - громко вещал он.
Официального заявления о неожиданной помолвке лорда Девона Боскасла и мисс Джоселин Лидбери наутро сделано не было - событие это должно было состояться вечером того же дня. Впрочем, слухи уже облетели замок с быстротой лесного пожара. Одна юная леди с жаром утверждала, что с самого начала, мол, знала о том, что лорд Девон и Джоселин безумно влюблены, но скрывают свою тайну от всех. Словно для того, чтобы придать больше достоверности этой версии, парочка джентльменов из числа гостей, что постарше, вытащила на свет Божий полузабытую историю четырехлетней давности об отклоненном строптивым гулякой приглашении на обед и несостоявшейся помолвке.
Как выяснилось, лорд Девон, оказывается, не питал никаких чувств к пресловутой миссис Кранли. Настойчивое внимание, которое он оказывал ей, вероятно, служило дымовой завесой, за которой он пытался скрыть свою истинную любовь.
И надо же такому случиться, чтобы влюбленные голубки попались на месте преступления - причем застал их не кто иной, как оскорбленный отец юной леди! В результате вся эта любовная история выплыла наружу, к величайшей радости всех, кто присутствовал на этом приеме, - от молоденьких горничных до престарелых матрон.
Скандал! Словом, все в духе Боскаслов.
Многие из тех, кто гостил в замке, вероятно, отнеслись бы к этому как к обычной любовной истории, если бы не пикантное и крайне загадочное поведение главных действующих лиц. А оба героя после того, как об их страстном романе стало известно, вели себя по отношению друг к другу так странно, что вскоре языки досужих сплетников заработали с удвоенной силой.
Казалось, жених с невестой старательно избегают друг друга.
В чем дело, гадали все. Что у них на уме?
Решили еще немного поиграть в тайну?
Или, может, поссорились?
Почему лорд Девон подчеркнуто держится подальше от Джоселин - из уважения к ней, или им движут другие, куда менее благородные побуждения?
- Вероятно, они оба просто еще не оправились от смущения, что их застали в такой пикантной ситуации, - предположила супруга лорда Ферншо за завтраком, состоявшим из тостов и копченой лососины. - А мне все это кажется таким романтичным! Подумать только, четыре года тайно любить друг друга!
Олтон задумчиво покачал головой.
- Что-то сомневаюсь, чтобы Боскасла так легко было смутить, - недоверчиво хмыкнул он. "Не говоря уже о том, чтобы заставить такого человека, как лорд Девон, четыре года томиться в ожидании", - подумал он про себя. Но благоразумно предпочел оставить эти мысли при себе.
Остальные присутствовавшие на приеме у Ферншо представители семейства Боскасл в один голос отказались обсуждать эту тему. Сэр Гейбриел Боскасл, чья собственная репутация, к слову сказать, была далеко не безупречной, клятвенно утверждал, что ничего не знает. Ни для кого не было секретом, что сэр Гейбриел, который вел весьма бурную жизнь, всегда держался особняком от остальных Боскаслов, но при сложившихся обстоятельствах он, по-видимому, счел за благо вести себя так же, как и остальные члены семьи.
Ни у кого не хватило храбрости пересказать ходившие о Девоне сплетни леди Эмме Боскасл - вероятно, причиной этому был острый, как бритва, язык, которым славилась вышеуказанная леди, и ее поистине убийственное остроумие. Ее юная подопечная, леди Шарлотта Боскасл, с того самого дня, как разразился скандал, носа не высовывала из своей комнаты, а потому, естественно, на этот счет сказать ничего не могла.
Зато Лили Кранли, похоже, была в бешенстве. Лорд Чизвик ходил с совершенно убитым видом, а леди Уинифред Уотерстоун, ближайшая подруга Джоселин и поверенная всех ее тайн, решительно отказалась обсуждать с кем-то эту тему.
Собственно говоря, не было ничего удивительного в том, что лорд Девон решился соблазнить юную леди. Удивляло другое - почему он свалял дурака, допустив, чтобы отец и старший брат девушки застигли их на месте преступления? И конечно, в первую очередь гостей лорда Ферншо занимал один вопрос - удастся ли этому неисправимому ловеласу и на этот раз вывернуться, избежать брачных уз? Ну, если, конечно, он не попал в подстроенную ему ловушку по доброй воле.
Как и следовало ожидать, судьба оказалась куда более милостива к нему, чем к бедняжке Джоселин. Собственно говоря, после завтрака, во время которого у нее кусок не лез в горло, судьба, вероятно, решила, что Джоселин еще недостаточно наказана, и вознамерилась подвергнуть ее еще большему унижению.
В соответствии с уже сложившейся традицией лорд Ферншо после завтрака объявил, что заранее разбил своих гостей на пары для участия в игре в волан. По мере того как проигравшие будут выбывать из игры, останутся только самые сильные, из которых в итоге и составят команду для последнего состязания.