- Еще одно, - немного помедлив, проговорил Гидеон: - Будь добра, собери мне поднос с едой в спальню. После магического истощения аппетит просто зверский, боюсь, до ужина не дотерплю.
Лицо женщины тут же просветлело, морщинка между нахмуренных бровей разгладилась, а на губах заиграла довольная улыбка.
- Конечно, конечно, хозяин, сейчас положу вам все самое вкусное.
- И побольше, - сказал лорд, выходя в открытые Филиппом двери с девушкой на руках.
- Много вкусного! - потирая руки, сказала сама себе Марта, которая очень хорошо относилась к молодому стражу, никогда не скупившемуся на похвалу для ее стряпни.
В кабинете миледи…
- Ты должна ей сказать…
- Нет.
- Она работает в моем доме и подчиняться обязана мне! - рыкнул Дигрэ, хмуро глядя на регента, на что та лишь плечами пожала и напомнила в третий раз за период их бесполезного спора, что Гертруда Андервуд заключила контракт именно с ней, а в доме Кайлина находится временно, пока нет другой подходящей кандидатки на освободившуюся должность экономки. Так что Индэгра, как выяснилось, еще и услугу своему ученику оказывает, одалживая ему такую хорошую и трудолюбивую служанку.
- Не понимаю, Кайл, - подойдя к висящему на стене Сноуришу, женщина принялась задумчиво разглядывать свое отражение, не упуская из виду и стоящего за спиной мужчину, - ты чем‑то недоволен? Так я могу и другую девочку прислать на место этой. У меня как раз есть еще одна подходящая…
- Не надо! - поспешней, чем хотелось бы, ответил лорд, а его наставница низко опустила голову, пряча от посторонних глаз довольную улыбку. - Просто я хочу, чтобы слуги в моем доме подчинялись мне, а не кому‑то там…
- Я не кто‑то там, мой мальчик, - развернувшись к нему, сказала регент. - Я ваш со Снежкой опекун, - напомнила она.
- Мы давно не дети, миледи, - парировал молодой лорд. - Чтобы нас опекать.
- Для родителей их чада всегда остаются детьми, - вновь обратив свой взор на зеркало, отозвалась Индэгра. - А вы для меня все трое, как родные. Так что хватит спорить, иди лучше отдохни. Сегодняшнее дежурство вашей пятерки было на редкость паршивым.
- Никто не погиб и даже не ранен - дежурство как дежурство. А то, что демоны сменили тактику, так давно следовало ожидать чего‑то подобного.
- Вот над этим и поразмысли на досуге! - наставительно рекомендовала регент. - А не над тем, как, пользуясь властью хозяина, принудить к сожительству очередную смазливую служанку, - с холодной усмешкой поддела она его.
- А знаете, Ваша Светлость, - неожиданно развеселился лорд, - может, вы и правы. Принуждение это так низко, просто и скучно. Куда приятней решать задачки посложнее.
- Ну, решай, решай… только не увлекайся сильно, а то и эту экономку придется отправить восвояси, если она станет слишком отвлекать тебя от подготовки к испытаниям.
- Отнюдь! - возразил Дигрэ. - Охота распаляет азарт и будоражит кровь, успокоить которую могут как страстные ласки строптивой служанки, так и активные тренировки в зале. Надеюсь, Гидеон составит мне компанию?
- В охмурении Гертруды? - женщина рассмеялась. - Сомневаюсь, зная его щепетильность в отношении слуг. А насчет спаррингов и ледяной полосы препятствий сам с ним разговаривай. Я буду только рада, если вы займетесь подготовкой друг друга. Кто бы из вас не получил эскалибриум* в ледяных чертогах, я буду выдвигать его кандидатуру на пост эррисара.
- Гидеон не потянет эту должность - слишком мягкий.
- Согласна. Но и ты не идеален, Кайл, - вздохнула Индэгра.
- Не идеален, но стремлюсь к тому… вашими стараниями, миледи! - насмешливо заявил мужчина и, отвесив регенту шутовской поклон, вышел.
А Индэгра, закрыв с помощью чар дверь, вновь вернулась к волшебному зеркалу и прошептала слова вызова духа, заключенного артефактором в магически закаленное стекло. Отражение ее задумчивого лица смазалось, поплыло, а потом и вовсе растаяло в туманной дымке. Из нее вскоре проступили призрачные черты похожего на маску лица, на котором горели синим огнем два раскосых глаза. В присутствии свидетелей регент никогда не призывала Сноуриша в его истинном обличье, предпочитая задавать вопросы с помощью заклинаний и получать ответы в виде живых картин, отражаемых зеркалом. Тот, кто видел лицо снежного духа с даром прорицания, получал над ним власть. И Индэгра хотела, чтоб эта власть принадлежала только ей.
- Чего изволите, миледи? - проговорили призрачные губы, а глаза ярко сверкнули, источая синий свет.
- Я, о мой виртуозный мастер загадок, - не без иронии сказала хозяйка, - привезла из Снежного Дола, на который ты намекал в прошлый раз, двух девушек. И теперь хотела бы узнать, которая из них та самая?
- Обе хороши, - ехидно оскалился Сноуриш.
- Та - а-ак, значит, - протянула Индэгра прищурившись.
- Конечно так, миледи, - продолжая довольно скалится подтвердил насмешник - дух, а потом, нарочито вздохнув, посетовал: - Столько лет мы вместе, а вы по - прежнему задаете неправильные вопросы.
- Ладно, спрошу иначе, - легко согласилась с этим хитрецом миледи. - Кого по - настоящему полюбит лорд Дигрэ?
- Кроме себя? - состроив серьезную мину, уточнил Сноуриш, а его собеседница обреченно закатила глаза. Прорицатель ей достался, мягко говоря, с характером. Но… тем интересней было с ним общаться. - Он полюбит леди Андервуд! - решив не мучить больше хозяйку, ответил дух.
- Отлично! - губы женщины сложились в крайне довольную улыбку. - И какую же из сестер? - продолжая смотреть в упор на призрачного собеседника, спросила она.
- А мне откуда знать? - фыркнул мастер загадок, вновь полыхнув своими неестественно - синими глазищами. - Сама реши, какую.
- Среди нас двоих ты прорицатель, а не я.
- Логическое мышление порой куда полезней для предсказаний, чем путанные видения, вызванные заклинаниями, - со знанием дела заявил дух.
- И все же мы попробуем сначала применить заклинания, - не согласилась с ним регент. Она сняла с пояса расшитый серебряной нитью кошель, но вместо того, чтобы вынуть оттуда монеты, достала два длинных волоса: русый и золотистый. После чего принялась произносить волшебные слова, разогнавшие туман и затянувшие обратно в стеклянное нутро обреченно вздохнувшего Сноуриша. Когда два волоса переплелись и последним важным штрихом впечатались в морозный узор чар, нарисованный на зеркале, по нему пошла мелкая рябь. Когда же картинка вновь стала четкой, Индэгра увидела силуэт девушки, стоящей ночью на краю заснеженной скалы. Но ни лицо ее, ни цвет волос рассмотреть, к сожалению, было невозможно.
- И как это понимать? Кто она? Герта или Кло?
"Она леди Андервуд! Та, из‑за которой оборвется сердце хладнокровного лорда Дигрэ" - появилась надпись на темном фоне живой картинки.
- Оборвется? - нахмурилась Индэгра, уже не уверенная в правильности своей затеи. - Как это - оборвется? Он из‑за нее погибнет, что ли?
"О, Сияющий! - гласили новые слова на стекле. - Вроде из нас двоих женщина ты, а мыслить поэтическими аллегориями приходится мне! Втрескается твой подопечный в эту девчонку, как последний дурак! Так понятней, мил - л-леди?"
- Более чем, - удовлетворенно кивнула та и принялась развеивать свое заклинание.
Глава 3. Беспокойная ночь
Закутавшись в чужое меховое манто, оставленное бывшей хозяйкой из‑за испачканного вином рукава, я любовалась звездным небом через приоткрытое окно и вспоминала прошедший день. Все случилось как‑то слишком быстро для меня, непривычной к таким резким поворотам судьбы. Еще утром отчитывала Искорку в родном хлеву, а днем уже летела в "хрустальной" карете в Ледяной город, где даже не мечтала побывать. И теперь в моем распоряжении не маленькая комнатка рядом с детской, а сверкающие чистотой апартаменты со всеми удобствами, а из окна открывается такой восхитительный вид, что хочется стоять тут и стоять, созерцая бархатное сине - черное небо, посеребренное россыпью далеких звезд. Красота непередаваемая! И даже холод не омрачал ощущение какого‑то почти детского счастья, наполнявшего меня при виде сказочно - прекрасного горного пейзажа.
В целом вечер прошел даже лучше, чем я ожидала. Наше незабываемое знакомство с лордом Дигрэ не привело ни к каким серьезным последствиям. Извиняться за свое наглое поведение мужчина, конечно, не стал (да я, в общем‑то, и не ожидала), но и попыток выставить меня с вещами за дверь тоже не предпринимал. Миледи Индэгра, явившаяся ко времени ужина, как и было обещано, устроила мое официальное представление, называя перед собравшимися в холле домочадцами меня не иначе, как леди Андервуд. Слуги, коих я насчитала пятнадцать человек, смотрели скептически на аристократку в скромном наряде, но свое мнение относительно моей персоны предпочли держать при себе.
Зато хозяева: молодой лорд и его юная сестрица, наоборот, высказались. Он приказал отнести ко мне в комнату все учетные книги, чтобы я незамедлительно приступила к своим обязанностям. А она, подмигнув украдкой, пожелала мне удачи. После представления Индэгра предложила всем присутствующим идти ужинать. Естественно, в разные столовые. Но когда я шагнула вслед за слугами, Кайлин довольно громко заявил, что леди не место среди простолюдинов. Взгляды, которыми одарили меня и так скептически настроенная прислуга были далеки от дружелюбных. И, понимая, что если сейчас ничего не предприму, то потеряю шанс наладить нормальные отношения с теми, с кем предстоит работать, я присела в глубоком реверансе и сказала:
- Прошу прощения, лорд, но в вашем доме я не гостья, а прислуга, так что не стоит выделять меня из всех только из‑за благородного происхождения, - после чего распрямилась и вопросительно посмотрела на Индэгру, искренне надеясь, что она поддержит.
Сидеть за одним столом с хозяином было бы, без сомнения, лестно, если б я этой чести чем‑то заслуживала. Пока же складывалось ощущение, что мужчина либо вознамерился превратить меня в новую Бригиту, и раз его прямой приказ я могу и проигнорировать благодаря опеке миледи, решил приблизить к себе другим способом. Либо он попросту жаждет поиздеваться, надеясь на то, что у такой "серой мыши", как я, нет ни вкуса, ни такта, ни манер. И хотя правила этикета я знала, с практическим применением оных у меня действительно были некоторые проблемы, так как есть порой приходилось не за сервированным столом, а с подноса у себя в спальне. Так или иначе, идея лорда мне категорически не нравилась. Хотелось просто пережить три месяца, исправно выполняя свои рабочие обязанности, а потом вернуться домой и, когда Хельгу вылечат, переехать в свое жилье, чтобы больше ни от кого не зависеть.
Индэгра несколько долгих секунд всматривалась в мое лицо, и я уже начала нервничать, ожидая ее недовольство моим решением, но нет, женщина хитро улыбнулась и шепнула: "Как пожелаешь". После чего подозвала старшую горничную, которая при Бригите, предпочитавшей ублажать хозяина вместо того, чтобы работать, тянула на себе и свои, и ее обязанности.
- Введи Гертруду в курс дела, Эльвира, - велела миледи, и женщина лет тридцати с аккуратным пучком на макушке и ничем не примечательным лицом послушно кивнула. - Ну и просто расскажи ей за ужином, что у вас тут, да как устроено, - многозначительно добавила Индэгра и, оставив нас вдвоем, отправилась в расположенную на втором этаже столовую вместе с Кайлином, который в присутствии гостьи не стал комментировать мое поведение, и Снежанной. Последняя, к слову, еще пару раз оглянулась прежде, чем скрыться за поворотом широкой лестницы, и, как мне показалось, снова подмигнула.
Эльвира оказалась женщиной словоохотливой, да и ко мне отнеслась очень хорошо. А следом за ней оттаяли и остальные. Так что ужин у нас прошел в хорошей дружеской обстановке, и никто особо не вспоминал, что я леди. Разве что пару раз называли меня Ваша Светлость, но без издевки, неприязни или зависти, а скорее просто в шутку. Когда же узнали историю моей жизни и приезда сюда, стали и вовсе относиться с уважением. У большинства дома остались родные, о которых люди переживали. И ради сестры, брата, ребенка или родителей, любой из присутствующих был готов пойти на что угодно. Я вот пошла на работу, и добрые люди пообещали на первых парах мне с ней помочь. Так что в свою башню я вернулась совершенно счастливой, и даже стопка расчетных книг, которыми в нашем поместье обычно занималась Ингрид, меня ничуть не смутили. Разберусь! А если будет что‑то непонятно, Эльвира подскажет.
Она вообще, много что рассказала мне в этот вечер. Например, о том, как всего несколько горничных умудряются поддерживать порядок в таком огромном замке. Как выяснилось, девушкам помогали снежные духи, способные собирать в воздушные воронки пыль и грязь, и уносить ее в ущелье. Они же и белье стирали, заставляя его кувыркаться и извиваться в мыльной воде, а потом сушили направленным потоком воздуха. Но правильно развесить простыни на веревках, или надеть наволочку на подушку эти потусторонние трудяги уже не могли. Такую работу и многую другую делали сами девушки. Рассказывая о духах, старшая горничная спросила, не надо ли ко мне прислать парочку, чтобы заняться моей комнатой, на что я ответила, что уже сама справилась. Легкое удивление, промелькнувшее на лице собеседницы, быстро сменилось одобрительной улыбкой. У меня же, в свете новой информации, возник очередной вопрос.
- А почему моя предшественница, если у вас тут так все отлажено с уборкой, жила в полнейшем бардаке?
- Бригита была странной, - пожала плечами Эльвира, с которой мы после ужина ходили за учетными книгами и по дороге продолжали общение. - Считала, что ее обворуют. Поэтому не пускала к себе ни снежных духов, не девчонок с метлой. Особенно девчонок боялась, видя в каждой соперницу. Впрочем, не зря видела. До нее хозяин не обходил вниманием моих подопечных.
- И тебя тоже? - полюбопытствовала я прежде, чем поняла, что вопрос не совсем корректен.
- Что ты! - рассмеялась женщина. - Я для него слишком старая. Он молоденьких любит. Таких, как ты, - оценивающе посмотрев на меня, добавила он.
- Не - е-е, - протянула я, улыбаясь. - Я сюда приехала работать, а не шашни с лордами крутить. Ведь именно за хорошую работу миледи обещала излечить мою сестренку. Так что пусть Его Светлость ДРУГИХ молоденьких любит. А мне потерянная девичья честь вкупе с разбитым сердцем совершенно ни к чему.
Так, слово за слово, мы проболтали с Эльвирой до самой ночи. О жизни в замке, о его хозяевах (как же не перемыть косточки своим работодателям!), от миледи Индэгре, которая, как оказалось, не только опекун брата и сестры Дигрэ, но и "снежная королева", управляющая вот уже десять лет этим крылом. А еще о библиотеке, дорогу в которую мне завтра обещала показать моя новая знакомая, о парке развлечений, где проводили свободное время почти все обитатели ледяного города. И, конечно же, о работе, которой мне предстояло заниматься ближайшие три месяца. Ушла от меня женщина около полуночи, а я, вместо того, чтобы лечь спать и как следует отдохнуть перед новым трудовым днем, отдернула новые шторы, принесенные Эльвирой, распахнула окно и принялась любоваться ночным небом.
Зимней одежды у меня с собой взято не было, поэтому пришлось одолжить меховое манто среди оставленных Бригитой вещей. Пятно на светлом меху, вероятно, подписало ему смертный приговор, я же решила дать вторую жизнь. А если моя предшественница все же вернется в замок, как и грозилась, что ж, извинюсь и верну то, что взяла поносить. Выбора‑то все равно нет - в весеннем плащике и жилетке здесь холодновато, а магазинов в Ледяном городе я что‑то не заметила. Да и денег на пальто или шубу взять неоткуда пока.
- Не замерзнешь? С открытым‑то окном, - курлыкнул кто‑то из темноты.
Не человек, определенно! Но и что за птица пряталась под пологом темноты я пока тоже не знала. Подойдя ближе, присела на подоконник, желая выглянуть наружу.
- Так и упасть недолго! - возмутился незримый собеседник и тоном ворчливого учителя приказал: - Совсем страх потеряла, да? А ну брысь обратно в комнату.
- Ты кто? - спросила я, послушно опуская ноги на пол.
- Твоя совесть, - отозвалась птица, явив, наконец, себя во всей красе. Белые перья загадочно серебрились на огромных крыльях, орлиный клюв задумчиво пощелкивал, а на голове топорщился хохолок, похожий на те, что я видела у заморских попугаев, которых иногда торговцы привозили на рынок. - Нравлюсь? - самодовольно поинтересовался пернатый снежный дух, хитро щуря свои синие глаза.
- Красивая… совесть, - восхищенно разглядывая его, ответила я.
- Меня зовут Ариго, а ты, значит, та новая экономка, прибытием которой нам уже пару дней грозит миледи?
- Наверное, - вздохнула я, не совсем понимая, что во мне такого, чтобы мной народ пугать.
- Ну, и ничего так, вовсе ты не страшная, - насмешливо заклокотал мой крылатый собеседник. - Еще и с правильным даром. Таких, как ты тут только двое, и оба работают в конюшнях. Странно, что тебя в дом определили.
На это мне сказать было нечего. Странно, что меня вообще в Ледяной город взяли! Хотя я этим странностям была очень рада.
- Ты чей будешь, Ариго? - решив сменить тему, спросила я его.
- Я сам по себе, - мне показалось, что птица улыбается, хотя как, у нее же не рот, а клюв! Скорей всего, просто игра теней и серебряных бликов, которые разбрасывала по округе ночное светило Лула. - Сегодня вот решил побыть твоей совестью, - хихикнул он, и на этот раз я была уверена, что ухмылка на его птичьей физиономии мне вовсе не чудится. - Ты ведь не против?
- Нет, - улыбнулась я, наблюдая, как Ариго, приземлившись на подоконник, складывает свои роскошные крылья.
- Ну, значит покурлыкаем на пару, раз у нас обоих в столь поздний час бессонница, - заявил пернатый, а потом, скосив на меня свои хитрые глаза, спросил: - Мороженого с кухни не принесешь? Люблю полакомиться в хорошей компании.
В то же время в замке миледи Индэгры…
Клотильде не спалось. Сидя на кровати, которая была в два раза уже ее собственной, и на порядок жестче, девушка задумчиво покачивала обутой в шелковую туфельку ногой, и расчесывала деревянным гребнем свои роскошные волосы. После стычки на кухне, куда определила ее миледи, снежный лорд отнес Тиль, талантливо изображавшую обморок, в ее комнату, где она и "очнулась", чтобы от всей души поблагодарить своего спасителя за его заботу. Естественно переходить границы дозволенного леди Андервуд не планировала. Пусть сначала брачный браслет ей на запястье наденет, тогда можно будет все.
Пока же она собиралась играть на грани, всячески привлекая к себе внимание молодого хозяина, а если он, да поможет ей Сияющий, перейдет грань приличий, тогда можно будет заводить разговор о скомпрометированной репутации истинной леди. Гидеон Рид, как успела понять девушка, мужчина порядочный, ответственный, именно поэтому он и не заводит романов со служанками, а вовсе не потому, что считает их недостойными лорда. Да и с виду хозяин очень даже ничего, если не считать уродливого шрама, больше похожего на след от ожога, который страж прячет за густыми бело - черными волосами. Но все эти внешние погрешности полная ерунда, когда их обладатель наследник регента снежного крыла и, возможно, будущий эррисар.