Джойс вынула ключи и, подхватив рюкзак с заднего сиденья, побежала догонять проворного профессора. Через полчаса все бумаги были уже оформлены и новоиспеченная исследовательница получила заветную пластиковую карточку-пропуск. К ее удивлению, там было обозначено только место раскопок и сектор, где ей предстоит работать.
- "Двенадцать Б" - самый интересный на мой взгляд, - закивал Уоллс, заметив, как пристально Джойс вглядывается в обозначения на своем новеньком пропуске. - Там недавно раскопали три новых входа в гробницу, да и сама гробница не из простых.
Идя за ним, Джойс с любопытством озиралась по сторонам. Всюду кипела работа. Мужчины и женщины, вспотевшие и перепачканные, сновали туда-сюда. Уоллс шагал впереди походкой человека, который вернулся домой.
- Переверните пропуск, - велел он. - Там приблизительный план раскопок с указанием секторов. Запоминайте, с непривычки здесь очень легко заблудиться.
Джойс последовала совету. Действительно, в этом многоголосье палаток и переходов ориентироваться было непросто и таблички с указаниями секторов не слишком-то помогали.
Но вот и заветный "12 Б". Не доходя до самого сектора, Уоллс громко крикнул:
- Феликс, подойди на минуту!
От группы людей отделился высокий блондин в серой футболке и легких полотняных бриджах неопределенного цвета. Молодой человек улыбался и, едва подойдя к профессору, не дожидаясь вопроса, заговорил первым:
- Мы наконец-то нашли, профессор. Кстати, здравствуйте. Там, за первым поворотом. Подумать только, сто раз ходили мимо и никто не догадался заглянуть. Эта пирамида не перестает нас удивлять, она совершенно не похожа на другие.
- Ну, теперь вам будет легче работать. Познакомьтесь - мисс Джойс Александер.
- Можно просто по имени, - тут же вставила Джойс, протягивая руку.
- Феликс, Феликс Гарсия. - Блондин протянул ей руку.
- Итак, поручаю ее вам. - Уоллс учтиво приподнял шляпу на макушке. - Познакомьте девушку с остальными, а мне не терпится взглянуть на новый проход. Надеюсь, там уже есть на что взглянуть.
- Да, - кивнул Феликс. - Многое уже расчистили. Там и сейчас работают.
Профессор заспешил к пирамиде.
- Идемте, я познакомлю вас со всеми. - Феликс направился к группе людей, с которыми говорил до того, как его окликнул Уоллс. - Леди и джентльмены, честь имею представить: мисс Джойс Александер.
- Можно просто Джойс, - опять поправила она.
- Двенадцатый Б, принимай нового…
- Перестань, Феликс. - Первой к Джойс подошла рыжеволосая девушка с седыми мелированными прядями в длинной косе. - Амалия Кеведо, - представилась она. - Для своих Амалия. А это мой ненаглядный. - Она дернула за рукав молодого человека лет двадцати семи, брюнета в сетчатой майке и джинсовых шортах.
- Ненаглядный, - шутливо представился тот.
- Да что с вами сегодня? - возмутилась Амалия. - Один паясничает, другой кривляется. Мауро!
Брюнет улыбнулся и тоже протянул Джойс руку.
- Не обращайте на нас сегодня внимания, - вежливо извинился он. - Просто отличное начало дня, такое открытие. Мы введем вас в курс всех дел и вы разделите нашу радость. Мауро. Мауро Винсенте. Добро пожаловать на борт.
- Да, добро пожаловать, - подхватила Амалия. - Ваш приезд ознаменован важным событием в истории нашего сектора. Итак, вот вы со всеми и познакомились.
- Простите, - перебила Джойс, которая все это время гадала, кто из присутствующих тот самый Андреа Мартелли, с которым нужно вести себя осторожно. - А где я могу найти старшего по сектору?
- А разве вас еще ему не представили? - удивилась Амалия. - Значит, познакомитесь потом, сейчас он занят. - Она кивнула в сторону людей на площадке возле пирамиды.
Джойс посмотрела в ту сторону и среди говорящих увидела высокого черноволосого человека в камуфляже. Почему-то она ни минуты не сомневалась в том, что это и есть Андреа Мартелли.
4
Прошло около часа, прежде чем утих ажиотаж вокруг находки, которая, как выяснилось, была обнаружена всего минут за десять до появления Джойс. Все это время ее почти не замечали; ученые переговаривались друг с другом, то и дело подходили сотрудники с других секторов. Джойс уже стала чувствовать себя откровенно лишней. Приветливо встретившие ее коллеги теперь словно забыли о новом члене коллектива. Даже всегда почтительный Арнольд Уоллс и тот не пытался ввести стажерку в курс дела. По обрывкам фраз Джойс догадалась, что произошло нечто из ряда вон выходящее: найден новый коридор, который искали совершенно в другом месте. А еще очень часто звучало заманчивое для нее слово "иероглифы". Джойс было обидно до слез. Она чувствовала себя маленьким ребенком, вокруг которого снуют взрослые, не желающие посвящать малыша в свои заботы. Единственным развлечением Джойс в этот час был Мартелли. Он то заходил в пирамиду, то выходил. То принимался говорить со всеми разом, то отходил в сторону и, уединившись, начинал отмечать что-то в блокноте. Джойс не могла понять, почему именно итальянец притягивает ее взгляд. На площадке было полно молодых симпатичных мужчин, но смотреть хотелось только на этого Андреа, который, кстати, даже не счел нужным познакомиться с ней. Хотя, с другой стороны, ведь он сейчас очень занят. Кто для него Джойс? Девочка-стажерка, какие приезжают, наверное, каждые два месяца. Придется подождать, пока уляжется суматоха.
Джойс расположилась на большом валуне рядом с одной из палаток. Отсюда прекрасно была видна площадка и все до единого люди. Нельзя сказать, Чтобы Мартелли как-то выделялся, разве что своей камуфляжной формой. Худощавый, поджарый, с угольно-черными курчавыми волосами… Джойс невольно залюбовалась его слаженными движениями, легкой, почти гимнастической походкой. Интересно, он действительно занимался спортом или это раскопки его так закалили? Даже издали был виден его шоколадный загар. Рукава куртки, закатанные по локоть, обнажали сильные мускулистые руки. Джойс отвернулась и стала смотреть, как работают археологи другого участка. В конце концов, это неприлично так пялиться на мужчину. Еще чего доброго заметит кто-нибудь. Джойс улыбнулась сама себе: но как же объяснить свое желание глядеть в ту сторону, где, кивая и пожимая руки приходящим, принимает поздравления итальянец? Он здесь старший, с ним нужно вести себя осторожно, его надо заранее изучить - все это, конечно, замечательные доводы, объясняющие внимание к незнакомцу. Но Джойс знала, что это только самообман, попытка оправдаться перед собой. Хороша невеста - не успела приехать, а уже заглядывается на мужчин. На деле же объяснение выглядело почти примитивно: он ей понравился. Понравился с первого взгляда, вот и все. Чисто внешне.
- Я смотрю, вы уже заскучали.
Джойс обернулась на знакомый голос. К ней спешил Уоллс, за ним в отдалении следовали Амалия, Феликс и Мауро. И самым последним в гордом одиночестве шел Мартелли, попутно делая записи в своем блокноте.
- И немудрено, - продолжал улыбаясь профессор. - Мы о вас совершенно позабыли. Вы уж простите. Но теперь, кажется, вами займутся серьезно. Сейчас подойдут ваши новые коллеги, а мне разрешите откланяться, я работаю в другом секторе и уже довольно прилично задержался.
Джойс открыла было рот, чтобы сказать, что совершенно не обиделась, но Уоллс уже поскакал дальше, приподняв в очередной раз свою неизменную шляпу в знак прощания.
- Ну и денек! - Амалия вытерла платком пот со лба. - А ведь еще только утро. Уф. Ты нас извини, совсем замотались. - И она присела на корточки напротив Джойс.
Мужчины прошли мимо, в соседнюю палатку. Вместе с ними там скрылся и Мартелли. Амалия проводила его сдержанным взглядом, который говорил: я многое могла бы тебе высказать, но так уж и быть, воздержусь.
- Как тебе наш патрон? - спросила она у Джойс.
Та только руками развела.
- Знаешь, пока никак. Я просидела здесь чуть ли не полдня, а он, по-моему, до сих пор и не подозревает о моем присутствии. - Она через силу улыбнулась. Ну занят, ну работа, но можно уделить одну минутку новому человеку, который ждет поручений и жаждет приступить к выполнению заданий.
Амалия тоже развела руками.
- В лучших традициях Мартелли. Иногда мне кажется, что он людей не замечает вообще. Ни мужчин, ни женщин. Могу поспорить, что, если его не привести сюда, не напомнить, ты пробудешь здесь все два месяца, а он и знать не будет. - Она села на песок и вытянула ноги, подтягивая шнуровку кроссовок. - В этом мире его интересуют только раскопки. Иногда мне кажется, уйди мы все, он и тогда не обратит внимания. Работа - вот смысл его существования. Люди - это расходный материал, не больше. Его надо использовать в интересах дела, а когда станет непригоден, выбрасывать. Такова философия этого фаната археологии. Погоди, ты еще столкнешься с ней нос к носу.
- Неужели настолько неприступен? - удивилась Джойс.
Вообще-то она привыкла доверять своему первому впечатлению о людях, по крайней мере это впечатление редко подводило ее, а Мартелли не казался сухарем. Напротив, когда итальянец проходил мимо, Джойс ощущала нечто новое, волнующее. Загорелое вытянутое лицо, черные брови и задумчивые, устремленные куда-то в даль глаза. Почти черные.
- Нет, ты не поняла, - пояснила Амалия. - Подступаться можно к тому, кто сопротивляется твоему натиску или хотя бы замечает его, а Андреа просто не видит никого вокруг. Для него это так же нормально, как для нас сидеть тут и разговаривать. Ладно, ты подожди, пойду приведу его, а то и вправду забудет. - Амалия поднялась и скрылась в палатке, в которую до этого прошли Мартелли, Феликс и Мауро. Через минуту оттуда вынырнул сам итальянец. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего, он словно был чем-то недоволен, а увидев Джойс, и вовсе помрачнел. Разговор начался не с приветствия и даже не с обычного ритуала знакомства.
- Неужели вам никто не сказал, - начал он, - что сидеть на археологических материалах нельзя? Раскопки не парк отдыха и не беседка, здесь непозволительно сидеть где попало.
Джойс, не ожидавшая такого натиска с первой фразы, не сразу поняла о чем, собственно, речь и потому замешкалась. Тот истолковал ее промедление по-своему.
- Если вы не хотите подчиняться, я попрошу, чтобы вас перевели в другой сектор.
Уяснив наконец суть претензии, она подскочила с камня.
- Ой! Извините, меня никто не предупредил, я не знала.
- Повторяю еще раз, здесь не музей, никто не будет специально для вас расставлять таблички с надписями, что можно делать и чего нельзя. Знать это - ваша прямая обязанность.
Джойс почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Да, не таким представляла она себе свой первый день на раскопках. Похоже, зарекомендовать себя здесь с положительной стороны будет не просто сложно, а невозможно вообще. Этот итальянец в лучшем случае доверит ей варить кофе. Джойс опустила глаза и не знала, что ответить. На выручку неожиданно пришла Амалия. Вероятно, она слышала весь недолгий разговор.
- Андреа, ты невыносим. Ну разве можно так обращаться с людьми! Человек первый день на новом месте, а ты уже нападаешь!
- Я не нападаю, я требую элементарного, - возразил Мартелли, громко захлопнув свою папку-блокнот.
- Неважно, так не начинают знакомства, - настаивала Амалия. - Хотела бы я на тебя посмотреть в первый день!
- По крайней мере я не сидел на памятниках. Почему ее не проинструктировали?
- Потому что это твоя обязанность, - сделав акцент на слове "твоя", парировала Амалия.
Вероятно, ей не в первый раз приходилось усмирять его характер. Вообще Джойс была удивлена простотой ее обращения с Мартелли. Посторонний ни за что не догадался бы, кто из двоих говорящих начальник, а кто подчиненный.
- Ну хорошо, извините, я был не прав, - процедил он сквозь зубы. - Но больше, пожалуйста, не садитесь на этот камень.
- Хорошо, - едва выговорила Джойс.
- Профессор Уоллс сказал, что вы прибыли из Австралии. Что ж, добро пожаловать. Можете приступать к работе. - Он почесал затылок, словно соображая, что еще сказать в подобной ситуации, и добавил: - Амалия вам все покажет.
- Уже лучше, господин начальник, вы делаете просто поразительные успехи, - ехидно прокомментировала Кеведо.
Мартелли оглянулся на нее с явным недовольством, но ничего не ответил на колкость и поспешил скрыться в палатке.
- Вот так-то лучше, - улыбнулась Амалия. - Главное, ты не бойся его. На самом деле он вовсе не злой, просто до тебя у нас была такая стажерка, что даже слова не подберу назвать ее, так вот он теперь не очень хорошо настроен в твой адрес, но это временное явление, не принимай близко к сердцу. Пойдем покажу, чем тебе предстоит заниматься. Уоллс говорил, что тебя интересуют иероглифы. Мы постарались подобрать тебе оптимальную работу…
Они еще долго шли, а Амалия все говорила и говорила. И с каждым ее словом Джойс чувствовала, как к ней возвращается прекрасное утреннее настроение. Уже через полчаса она сидела под большим навесом среди осколков древних камней, на которых удалось обнаружить надписи или их фрагменты. Глаза разбегались от огромного количества материалов, все хотелось увидеть, во всем разобраться! Амалия улыбалась, слушая ее восторженные возгласы.
- Вот это да! Как много! Да здесь работы лет на десять. Всю жизнь можно расшифровывать! Ух ты! Целые надписи! А сколько рисунков!
- Действительно много, - согласилась Амалия. - Вот это и будет твоя работа. А еще будешь фотографировать те надписи и рисунки, которые внутри пирамид. Эти осколки, возможно, как-то связаны. Короче, разбирайся. Никто не будет тебя отвлекать. Если нужна помощь, то обращайся, а еще приходи обедать часа через два. Не забудь. И не бойся Андреа. Ты его и видеть то не будешь почти. Он вечно в пирамидах, а твое рабочее место здесь. - И Амалия пошла назад к палатке, возле которой находился злополучный камень.
Джойс и не заметила, как пролетели три часа. Она только и успевала щелкать фотоаппаратом. Четыре пленки в тридцать шесть кадров лежали отснятые в рюкзаке, а пальцы уже заправляли пятую, когда под навес нырнул Мауро.
- Что, счастливые часов не наблюдают? - В руках у него была пластиковая тарелка с салатом и картошкой фри. - Мы тебя ждали, ждали, а потом решили, что не стоит отрывать от работы. Вот. - Он поставил тарелку на столик, где Джойс уже успела разложить свои зарисовки.
- О! Огромное спасибо, - улыбнулась она. - Я и вправду забыла о времени.
Мауро кивнул.
- Не ты первая, не ты последняя. Эта лихорадка продлится еще дня четыре, а потом привыкнешь. Руки перестанут трястись от нетерпения, не будет лихорадить при виде каждого нового значка. - Он добродушно рассмеялся. - По всему видно, ты наш человек.
Джойс смутилась.
- Очень на это надеюсь.
- Ладно, пойду работать, а то получу по шапке от Андреа. Кстати, он тоже не обедал, так что, если увидишь его, отошли к Амалии. Он у нас такой товарищ, что, пока не покормишь, сам никогда не вспомнит. Как говорится, материальные потребности полностью подчинены духовным.
- Хорошо, но он вроде здесь не бывает.
- До вечера. - Мауро уже отошел от навеса шагов на двадцать, как вдруг резко развернулся и побежал обратно. - Самое главное забыл, - сказал он, повиснув на одном из перекрытий навеса. - Амалия предлагает отпраздновать нашу находку и твой первый день на раскопках. Можем вечером собраться. У нас есть на примете одно хорошее заведение, мы часто там бываем. Ну так как, идет?
- Конечно, - радостно закивала Джойс. - Я с удовольствием. А кто еще будет?
- Только наш сектор.
- И Андреа тоже? - Джойс почувствовала, как от одного этого имени сердце в груди забилось быстрее. Неужели итальянец очаровал ее?!
Мауро несколько раз подтянулся на перекладине, как на турнике.
- Амалия передала мне, что он встретил тебя не очень-то вежливо, но ты не бойся. Он у нас совсем не страшный. Только так, иногда. Натянет на себя какую-нибудь гримасу, а потом сам не знает, что с ней делать. Единственное, из-за чего Андреа может по-настоящему рассердиться, это недостаточно серьезное отношение к делу. Но ты, насколько мы успели понять, не относишься к разряду бездельников. Так что опасаться нечего. Он не кусается. Итак, мы идем?
- Да, спасибо за приглашение.
Мауро спрыгнул на землю и побежал назад. А Джойс задумалась. Нет, ну чем, скажите на милость, этот итальянец так прельстил ее? В голове все смешалось: пронзительный взгляд карих глаз, каскад иероглифов, улыбающаяся, приветливая Амалия, и спортивная фигура вдали на фоне пирамиды. Почему-то вспомнился еще и блокнот-папка. Но сейчас разбираться во всем этом не хотелось, и Джойс снова взялась за работу.
Остаток дня пролетел незаметно. Кажется, Мауро только что ушел, а вот он уже опять тут и зовет ехать в город. Выйдя из-под навеса, Джойс обнаружила, что раскопки действительно обезлюдели.
- Поедем прямо отсюда, некогда уже, - сказал Мауро, подхватив на плечо рюкзак Джойс. - Амалия позвонила и заказала столик. Андреа просил не ждать его, он будет позже. Поехал в город по делам. Так что пока будем вчетвером.
Джойс осмотрела себя: красавица! Вся в песке, брюки и рубашка перепачканы в пыли, волосы висят сосульками, ногти тоже не в порядке. Нет, в таком виде нельзя даже просто появляться в городе, не говоря уже о каком-либо приличном заведении.
- Мауро, - решительно заявила Джойс. - Я не могу поехать ужинать в этом.
Она демонстративно окинула себя взглядом.
- А что? - не понял Мауро. - Вполне приличный вид.
Но в этот момент к ним подошла Амалия, по всей видимости обходившая сектор перед уходом.
- Не беспокойся, вымоешься в нашем номере, а потом я дам тебе джинсы и чистую рубашку, это не займет много времени, тем более что Андреа тоже задерживается.
Так и сделали. Обратная дорога заняла около получаса. Как выяснилось, почти все археологи жили в одном отеле неподалеку от Гизы. Научный центр Каира полностью выкупил его для своих нужд и теперь это был уже скорее не отель, а микрогородок. Только войдя в холл, Джойс поняла, почему Мауро удивило ее желание привести себя в порядок. По всему было видно, что никто здесь особенно не заботится о гардеробе. Девушки и парни, мужчины и женщины - все выглядели ничуть не лучше самой Джойс, но это не помешало многим из них проследовать в ресторан. Складывалось впечатление, что раскопки теперь просто поменяли место и приехали в Каир вместе с людьми. Стоило немного прислушаться, чтобы убедиться в этом: люди говорили не о погоде, не о нарядах, не о футболе или машинах. Они привезли свои идеи и открытия прямо сюда и, естественно, думали только о них.
- Слышал, как громыхнуло сегодня, вроде отслоилась порода внутри, это на двадцать четвертом, справа, если свернуть. Тот коридор давно уже не внушал доверия. Берт молодец, что не пустил туда утром своих людей. Обошлось без жертв. Но многое утрачено безвозвратно. А жаль.