– Всем назад! Приготовиться! Уходим тремя кулаками! Первый идет к троллям, его ведет Шайтан! Второй кулак под предводительством Шеола вступает сразу в бой! Третий – охрана Леса, они уходят первыми!
Дри взмахнул рукой, и открылся портал, в котором виднелся величественный вековой лес, в него бесшумно ушла правая колонна. Спустя мгновение показался кривой овал синего цвета, в который так же молча, чеканя шаг, ушла левая колонна.
– Орррра! – раздалось над степью.
Женщины отбежали назад, сгрудившись вокруг тетушки Сагхи, и Элизабет заметила, что все они одеты в темное, а у некоторых вокруг запястий повязаны траурные ленточки.
Открылся еще один портал, оттуда послышались крики, взрывы, рев труб, грохот камнепада. Первым в него влетел Шеол на своем страшном ящере, за ним с криком "Орррра!" ринулись остальные воины, последним зашел Дри, и, когда портал готов был схпопнуться, Элизабет увидела, как в него рыбкой нырнула затянутая в кожу девичья фигурка. А еще ей показалось, что тело шамана стало уменьшаться, а рыжие волосы приобрели золотое свечение. Но это, наверное, из-за отблесков пожарища по ту сторону портала.
Наступила тишина.
– Тетушка, Зухра ушла!
Тургун растерянно смотрел на орчанку.
– Ты ничего не мог поделать, мальчик, – тяжело вздохнула Сагха и словно постарела на несколько лет – Ей было видение, она знает, что делает. Мы можем лишь просить духов о милости.
Она окинула опустевшую поляну взглядом и снова вздохнула:
– Мне надо выпить.
Элизабет осталась одна. С нею никто не заговорил, никто не пригласил с собой, словно она была невидимкой для всех.
Она чужая в этой степи. И никогда не станет своей. Пустышка, как сказал Шеол. Обуза. Дура! Вырядилась, а они даже внимания на нее не обратили Чтоб их Элизабет испуганно прикрыла рот ладонью. И сразу взмолилась Богине, чтобы та простила ей шальные мысли Смерти она никому не желала. Мимо прошел Лестар.
– Куда ты? – окликнула его Элиза.
– У меня есть обязанности, кроме как следить за своенравной глупой человечкой, – прошипел вампир.
– Ты мой слуга!
Что-то не припомню, чтобы хан давал мне такое распоряжение. И Лестар исчез в ночи.
– А как же я? – растерянно прошептала Элиза.
– Ты же все на свете знаешь и все умеешь, справишься сама, – раздалось из темноты, и наступила тишина.
Элизабет опустилась на землю и разревелась. Она плакала громко, некрасиво захлебываясь и подвывая, вытирая лицо подолом платья, жалея и ненавидя себя за эту слабость.
– Ну. хватит реветь, словно по покойнику. Не хватало еще накаркать.
Тетушка Сагха решительно подняла Элизабет на ноги и подтолкнула в сторону горящих костров, за ее спиной мелькнуло и исчезло озабоченное лицо Тургуна. Они подошли к шатру, возле которого сидели девушки, молчаливые и какие-то подавленные. Элиза последний раз шмыгнула носом, одна из зомбичек протянула ей чашку.
– За погибших.
– Да что произошло? – плачущим голосом спросила Элизабет и отхлебнула из чашки, моментально закашлявшись.
– Это был не сидр, а что-то очень крепкое и огненное!
– Напали на карликов, – тяжело вздохнула тетушка Сагха, зажигая от костра трубку.
– На гномов? – недоверчиво переспросила Элиза. – Но как так? Кто? У нас ведь со всеми мирный договор!
– А ты думаешь, чего твой король засуетился и пошел на уступки, лишь бы договор заключить? Появился тут один затейник, пришел неизвестно откуда.
Первые годы вел себя мирно, тихо, занимался исследованиями, в курганах старинных копался, все какие-то черепки искал. Вот и нашел… Да только не то. что надо. Силу взял немереную, подчинил кочевые племена, сговорился с гнездами диких вампиров, и они напали на коротышек. Первую войну маломерки выиграли да расслабились. А он затаился и ударил сейчас, когда у них ярмарка ежегодная проходит. Все тоннели открыты, охрана чисто для красоты.
– А орки тут причем?
– А у нас с мелкими договор военный. Они нам оружие гномьей ковки, а мы им помощь в войне.
– И долго они будут воевать?
– Долго, – вздохнула одна из зомби. – Это пещеры. Пока выбьют врага из каждого тоннеля…
Все замолчали.
– А погиб кто?
Элиза еще раз осторожно отхлебнула из кружки и тут же заела кусочком мяса которое протянула одна из девушек.
– Трое наших из посольских, – тетушка затянулась и прикрыла глаза. – Умрецы таки вдарили в спину. Рвется гад к нам в Орочьи степи, а кроме гор карликов другой преграды нет.
– Ему нужны ваши богатства?
Элизабет отпила еще один малюсенький глоточек и, скривившись, отставила чашку.
– Лестар сказал? – хмыкнула тетушка. – Да, есть у нас один… артефакт, который маг поиметь хочет.
– Надо сообщить нашему королю! – воскликнула Элизабет, в запале стукнув кулачком по колену. – Он пришлет войско!
– Как же, пришлет! – презрительно процедила одна из зомби, рыжая и красивая.
– Договор вступит в силу, как прибудут послы и ты станешь ханым-бай.
И она многозначительно ткнула пальцем в болтающееся на ветру белое платье. Элизабет вспыхнула и открыла рот, чтобы возмутиться: не хватало еще, чтобы всякие мертвячки лезли в ее дела с мужьями, но на плечо легла тяжелая ладонь.
– Ты не раздувайся, девка, словно самка дейлани перед спариванием, – раздался за спиной глухой голос Тургуна. – А пойми: договор с людями нам нужен иначе хан бы не ездил в ваше стойбище…
– Ой, не делай мне головную боль! – фыркнула тетушка Сагха, выпуская в ночное небо струю дыма и подмигивая возмущенно пыхтящей Элизабет – Это люди просили о мире, потому что если степь падет, их ждут темные времена.
– Ага, – тут же пошел на попятную Тургун. – Вон, даже девицу отдали, да только все же, тетушка, она слишком худая! Как бы не поломалась во время орканья.
Он беззастенчиво ткнул в Элизу толстым пальцем прямо под ребра Элизабет от неожиданности взвизгнула и, приподняв юбки, изо всех сил пнула Тургуна под колено.
– Я же говорю! Уже ломается! – зареготал молодой орк и отпрыгнул в сторону.
Элиза показала ему язык, рядом кто-то хихикнул, и спустя мгновение смеялись все – сказалось нервное напряжение последних часов. И так это было правильно, что она даже удивилась, отчего ей раньше казалось здесь все чужим?
– Тетушка Сагха, а куда подевались Ми и Ши? – спросила Элиза, когда на колени к орчанке прыгнул Витор, покрутился и улегся колечком, громко урча.
– Ушли с хозяевами, – опять посмурнела тетушка.
– Так волки – это тотемные животные ханов? – догадалась Элизабет. – А отчего я их вижу?
– Потому что это ханы, а не простые смертные. Дри приказал, вот они для тебя и стали осязаемы и видимы Дри – великий шаман, – пояснил ей Тургун.
– Лучше принца Эриндриэля? – не поверила Элиза.
– Такой же, – прыснула одна из наложниц.
Элиза не знала ее имени, но запомнила девушку по украшению в виде золотого ошейника, богато изукрашенного драгоценными камнями.
– Принц – самый великий маг, какого только знал наш мир! – с пылкостью бросилась защищать любимого писателя Элизабет. – Был бы он здесь, ни один темный маг не посмел бы прийти на эти земли!
– На это вся надежда.
Тетушка Сагха сунула недовольно мяукнувшего кота в руки Тургуну и спросила:
– Ты, бестолочь мускулистая, кто у тотемных столбов дозором стоит?
– Там Сирена.
Тургун почесал Витора за ухом, но кот все равно умудрился выскользнуть из его лап, успев на прощание хорошо царапнуть.
– Сказала, что не уйдет, пока ее любимый Шайтан не вернется.
Орк скривился и лизнул царапину, добавив:
– Лестар с нею.
– Видящие знают – какой тотем исчез, тот воин пал в бою, – пояснила одна из девушек недоумевающей Элизе.
Опять повисла напряженная тишина, и Элизабет вдруг с ужасом осознала, что Шеол или Дри могут не вернуться… Как так? Почему именно сейчас, когда она только начала привыкать к статусу замужней женщины, когда ей начал нравиться Шеол? А если погибнет Дри? Он относился к ней лучше всех, и вдруг его не станет?
Нет! Даже не думать! Отогнать дурные мысли!
– Всем спать! Не первый раз наши мальчики уходят воевать, нечего здесь сидеть с хмурыми лицами! – стукнула по столу тетушка Сагха. – Сколько вы продержитесь? – обратилась она к рыжей.
– Сколько надо, столько и продержимся, – решительно ответила зомбичка – Кто слабее, обратится к тебе или Тургуну. Сейчас голодных нет.
Остальные согласно закивали. Двадцать две женщины и трое мужчин зомби, оставленных в помощь Тургуну. Элизабет нахмурилась, соображая, о чем они, но глядя на решительные лица, поняла, что разговор идет о чем-то очень важном.
– Тетушка Сагха, а научи меня готовить, – вдруг вырвалось из ее уст.
Она не планировала произносить вслух эти слова сегодня. Ну, может быть, когда-нибудь, но не сегодня! Но раз сказала, то отказываться нельзя. Не подобает Элизабет Рауль от своих слов отказываться. Да и что делать, пока мужей дома нет? А так развлечение хоть какое, да и со свекровью поможет подружиться.
Пригодится! Когда это Раули боялись трудностей? Прабабка фурия, говорят, сама мужу любимому кольчугу из заговоренного железа склепала, неужели ее правнучка не сумеет рыбу приготовить? Вот удивится Шеол, когда она подаст им ужин. А Дри улыбнется и скажет: "Цветочек, я ничего лучшего в своей жизни не пробовал" Так и будет! И советы русалок она использует, и травки всякие в кушанья добавит! Для тела и духа. И тогда еще посмотрим, кто здесь пустышка!
Только бы с ними ничего не случилось!
Перед сном впервые за последний год Элизабет Рауль молилась Богине. Она просила победы для орды и защиты от стрел и мечей для двух орков. Ну и для себя немного счастья. И любви. И чтобы это… два. четыре… платье сгорело, наконец, синим пламенем!
Всю ночь Элизабет вертелась на огромной кровати, а утром проснулась, едва сквозь плотную ткань шатра пробился первый крик петухов. Спать не хотелось, на сердце было тревожно. Она прислушалась, но за стенами было тихо. Орда не вернулась. Где-то самозабвенно орал Витор, словно ему наступили на хвост и сходить не собирались. Элиза, может быть, и заснула бы еще, но слух зацепился за кошачий ор, и уже ничего другого слышать не хотел. Она попробовала закрыть уши подушкой, но и это не помогло, да еще подушка пахла Дри, что вносило какие- то волнующие желания. Она еще немного полежала и решительно скатилась с кровати, накинула на ночную сорочку домашнее широкое платье без шнуровки и зевая, вышла из шатра.
Возле догорающего костра суетились две девушки, Тургун сосредоточенно тащил куда-то мешок, тетушка Сагха огромным тесаком решительно разделывала большую рыбину. Рядом сидел Витор и самозабвенно орал, следя за каждым взмахом тесака. Наконец, на землю полетела зубастая голова, и кот, моментально замолчав, с утробным рыком потащил ее в кусты.
– Доброе утро, ханым! Мы идем стирать, если у тебя есть грязное белье то неси.
Мимо прошли зомбички с корзинами. Они доброжелательно улыбнулись Элизе, и она улыбнулась в ответ. Что-то изменилось за эту ночь.
– Помоги девочкам, – тетушка Сахга кивнула на двух женщин, чистящих овощи. – Только осторожно! Малый нож возьми.
Элиза села на низкую табуретку и взяла в руки самый маленький нож, покосилась на молчаливых зомбичек, но те только клыкасто улыбнулись в ответ и даже не стали смеяться, когда она неумело отрезала от свеклы почти половину.
Наоборот, одна из девушек подошла и показала, как правильно держать нож, чтобы он не натирал холеные пальчики, откуда начинать чистить. При этом все доброжелательно улыбались и ни разу не сделали ей замечания, а наоборот, хвалили и подбадривали.
– У меня получилось, – с недоверием рассматривая очищенную морковь сообщила она тетушке через полчаса.
Ну и что, что это была седьмая попытка, зато результат оказался великолепным!
Морковка почти сохранила свой изначальный размер!
– Умница, – похвалила ее орчанка, и Элизабет зарделась от удовольствия – Ты не думай, что тебе придется каждый день домашними делами заниматься, но ханым-бай должна уметь и пир приготовить, и младенцу распашонку вышить и врага остановить.
Элизабет услышала самое главное: не придется самой все делать. Это была прекрасная новость, восхитительная, обнадеживающая. Тем временем тетушка продолжила:
– Огонь разжечь без волшебства, постирать в речке, с голоду не умереть да помощь болящему оказать. Тебя ведь не учили травы распознавать?
Элизабет отрицательно покачала головой.
– Значит, научим! – решительно закончила орчанка и ободряюще улыбнулась. – Ты у нас девочка таки не глупая, заносчивая немного. Да это с годами пройдет.
– Ой, а тебе Кариалл поцелуй передавал, – вспомнила Элизабет, проигнорировав последнее замечание свекрови.
– Король иреназе приплывал в наше озеро?
Тетушка Сагха довольно усмехнулась.
– Не иначе, чтобы на тебя посмотреть. Старый развратник, – нежно добавила она.
– Он сказал, что вы были женаты…
– Целых три года, но потом мне надоело мочить задницу в соленой воде. Да и Дри стал слишком сильно безобразничать. Он тогда у меня один еще был. Старшенький… – Тетушка мечтательно прищурилась.
Но на самом деле причина была в одном капитане с Севера. Ярл Фьялбъерн. Ах, какой это был мужчина!
Орчанка прикрыла глаза и замолчала, но по легкому румянцу на щеках Элиза поняла, что воспоминания, которые промелькнули перед ее внутренним взглядом, нельзя назвать скромными.
– Ой, а у Эриндриэля есть роман "Принц и русалка", – вспомнила Элизабет, внимательно следя, как орчанка с мечтательной улыбкой насыпает в миску муку.
– Да? – искренне удивилась тетушка Сагха. – А я не знала… Вот шельмец!
– Я расскажу!
"… Я вертел в руках пару белых носочков с вышитыми русалками, которые мне подарила одна веселая богиня, и не мог понять, отчего мое сердце так громко бьется о ребра? Рассвет окрасил берег розоватыми бликами, высвечивая лежащую на плоском камне русалку. Она была восхитительна! Ее роскошный рыбий хвост отливал изумрудом и синевой моря, каждая чешуйка на нем отражала солнце и переливалась, словно алмазы. Большие налитые груди с тугими собравшимися в увядшие бутончики сосками, тонкая талия, аккуратная ямка пупка, прикрытая от нескромного взгляда большой перламутровой жемчужиной. А на две ладони ниже скрывался запретный плод, алкающий ласк и неги. Русалка раздвинула полные алые губы, облизала их острым язычком, кокетливо улыбнулась и, призывно взмахнув хвостом, скрылась в волнах. Как мог сын леса устоять перед этой грацией, таинственностью и очарованием? Я вырос среди величавых меллорнов. стремительно рвущихся в небеса сосен, могучих дубов и нежных осин и никогда еще не опускался на дно морское. Но я эльф! А эльф зеленого Дола не мог проигнорировать призыв морской дивы. Почувствовав, как по телу побежали стонущие и пищащие от возбуждения мурашки, я решительно натянул на ноги белые носочки и бросился в пучину вод, рискуя утонуть, но познать любовь огненноволосой русалки. Я задыхался без воздуха и уже прощался с жизнью, когда подарок богини Улияны сработал, и я смог дышать, втягивая в себя солоноватую воду.
Где же ты, кокетливая дева, морская драгоценность? Мой моллюск готов выпустить щупальца страсти и познать твою раковину. Я оглянулся и восхищенно замер на месте. Как прекрасен подводный мир! Как причудливо преломляются лучи солнца в толще воды, какие очаровательные узоры рисуют тени на обнаженной груди моей возлюбленной.
Она поманила меня в полутемный зев подводной пещеры, и я, не раздумывая ни мгновения, поплыл за нею.
– Алестара! – шептали мои губы, неистово припадая к высокой груди, в то время как руки жадно оглаживали спину и гладкий прохладный хвост.
Она тихо смеялась, выгибаясь навстречу, качаясь на тугих теплых волнах подземного течения. Бледный свет странных раковин освещал зеленоватую кожу, огненно-рыжие волосы, драгоценные черные жемчуга сосков. Ее губы дарили мне благодарность и наслаждение, а сильные и нежные руки порхали по телу, как рыбки-прилипалы по спине акулы.
Мои морской конек был готов без устали скакать по волнам вожделения, и моя ненаглядная хвостатая подруга это прекрасно видела. С тихим возбуждающим шорохом разверзлись чешуйчатые створки, открывая путь к тайному гроту счастья и восторга.
Она обвила меня хвостом, и я смог вдоволь исследовать ее пещерку, проникая как можно глубже, смакуя вкус и радуясь каждому громкому стону Я гладил тугие дольки ее женственности, пока не понял, что мой глубоководный зверь может соперничать по твердости с большим, массивным камнем, и тогда я вошел в зовущий тоннель сладострастия и неги!
Я прожил среди глубинного народа несколько прекрасных чувственных лет и прожил бы там остаток своих дней, однако долг Владыки леса призвал меня. Но я никогда не забуду раскрепощенных и свободных морских дев. Моих милых русалок. Податливых, страстных и бесстыдных. Как же я скучаю!"
"Принц Эриндриэль и принцесса Алестара", – закончила рассказ Элиза, и тетушка Сагха смахнула слезу умиления. – Это девятая книга о похождениях Эриндриэля.
Элизабет вздохнула и стянула со стола пирожок.
– А я перечитываю его "Трактат о мироустройстве", – рыжеволосая зомби заправила выбившуюся из косы прядь за ухо. – Эрин сумел изложить скучные и сложные вещи понятно и не занудно. Он великий ученый.
– Я не знала, что он пишет не только про любовь, – обиженно произнесла Элиза. Ну почему ей никто никогда этого не говорил?
– Ты что? Он прославился научными трудами, а не любовными романчиками. По его учебникам преподают в Академии.
– А можно мне почитать? – робко спросила у рыжей Элиза.
– Приходи к нам в гарем. У нас есть все сочинения принца, – вступила в разговор еще одна девушка, до сих пор зачарованно слушавшая пересказ Элизабет – Я его обожаю. Он такая душка..
Девушки прыснули.
– Мне было девять лет, когда я прочла первый роман Эриндриэля…
Что заставило Элизабет начать рассказывать, она и сама не поняла. Утро задушевный разговор, каких у нее никогда не было, доброжелательные взгляды и. что немаловажно, – единомышленники, которые, как и она, знали и любили Эриндриэля! И никто не смеялся за спиной, не шептался, что маркиза порочна и распущена, не нужно прятаться, украдкой таскать книги из библиотеки. Сейчас можно поделиться самым сокровенным, и никто ее не осудит. Элизабет это чувствовала как никогда остро.
После того как умерла мама, я осталась одна. Отец любил меня, но всегда был занят. Я часто сидела на подоконнике в маминой комнате, чтобы она с небес лучше видела свою дочку, и мечтала, как познакомлюсь с принцем, как он в меня влюбится, как сделает предложение на зависть всем, кто не верит в его существование. Приедет на белоснежном жеребце с золотой гривой и заберет меня из замка в свой сказочный лес, где дивные меллорны закрывают небо, а на полянах, усеянных цветами, танцуют прекрасные эльфийские девы. Я пыталась рассказать об этом отцу, но он только хмурился и советовал не забивать голову всякими глупостями. Моя лучшая подруга смотрела на меня с жалостью и рассказывала, какие замечательные женихи у меня будут. А потом я выросла и поняла, что никто не приедет. Тогда я решила, что моя любовь будет только моей, и я никому о ней не расскажу.