– Мы с Виктором не в сговоре. Я взяла его в заложники, – вызывающе сказала я, не отводя при этом взгляда от направленного на меня пистолета. – Его держат в надежном месте. За ним тщательно следят мои люди. Если со мной что-нибудь случится, ни ты, ни твой отец не увидите Виктора живым.
– Ты что несешь? – не поверил Олег.
– "Несешь, несешь", – передразнила я его пьяным голосом. – Убери немедленно пистолет, а то я вообще не буду отвечать на твои вопросы.
– Виски нажралась, – буркнул Олег и положил пистолет рядом с собой на стол.
– Не нажралась, а напилась.
– Я что-то не понял, как ты очутилась в этом доме. Еще недавно ты сидела у Виктора на квартире, занималась с ним сексом, слушала рассказы о его большой любви… Ему было велено отвезти тебя в частный дом, только я смотрю, что до этого частного дома ты так и не доехала.
Я прищурилась.
– Так это ты тогда приходил к Виктору? Это ты сидел с ним на кухне и давал указания?
– Ну, допустим, я.
– И как я сразу не догадалась! Я же чувствовала, что голос знакомый!
– А ты, значит, подслушивала?
– Подслушивала. Ну и что?
– А ты знаешь, что подслушивать нехорошо?
– Знаю, только иногда бывают такие ситуации, когда приходится делать то, что не положено. И вообще, почему ты не в Хабаровске? Или ты вообще не собирался туда ехать?
– Мне кажется, я туда уже никогда не доеду, – засмеялся Олег. – Послушай, а ты живучая. Ведь тебя должны были взорвать прямо в машине. Если честно, то я был просто ошарашен, когда увидел тебя на кладбище. Нам с тобой прямо везет на случайные встречи.
– Ну не такие уж они и случайные. Некоторые из них даже очень запланированные.
– В общем-то кое-что я прояснил, не ясно только одно – как ты очутилась в этом доме и каким образом за тебя замолвил словечко Виктор.
– Тут нет ничего непонятного. Виктор в плену. Я же тебе уже говорила. Он прикован к батарее наручниками, и если сможет убежать, то только с батареей. Я наставила на него пистолет и дала телефонную трубку. Он позвонил твоему отцу и попросил устроить меня на работу. Но ты за Виктора не переживай. Он жив, здоров, чувствует себя прекрасно. Он будет живой до тех пор, пока со мной что-нибудь не случится. Так что, если ты хоть немного ценишь жизнь своего приятеля, не вздумай направлять на меня пистолет.
Олег усмехнулся, взял со стола пистолет и покрутил им перед моим носом:
– Ну что, пойдем?
– Куда? – не на шутку испугалась я.
– Пойдем к отцу. Ты повторишь ему все, что только что сказала мне. Я думаю, ему будет очень интересно это послушать. А то он, старый придурок, сильно переживал, что ему сегодня не везло в казино. Не знал он, что рядом с ним дочка адвоката.
Последние слова Олега так подействовали на меня, что я стала трезва как прозрачное стеклышко.
– Я к твоему отцу не пойду, – твердо сказала я. – Хоть убей, не пойду.
– В том, что я тебя убью, можешь не сомневаться. Тебе уже из этого дома не выбраться. Ты у нас в руках. Считай, что Виктор отвез тебя в частный дом. Теперь предстоит решить вопрос с Виктором, выяснить, вступил он с тобой в сговор или ты с ним что-то сделала. Вставай, я кому сказал!!!
– Олег, мне совсем не хочется общаться с твоим отцом, – жалобно застонала я. – Не выдавай меня, пожалуйста. Я очень тебя прошу. Я ведь ни в чем не виновата. Жила себе спокойненько, никому не мешала. Отца недавно схоронила, а вы ворвались в мою жизнь и все перевернули вверх дном. Прямо не по-людски как-то. Давай сделаем так. Ты меня сейчас выпускаешь из этого дома, а я освобождаю Виктора. Завтра же он будет у вас. Вы не знаете меня, а я вообще ничего не видела, ни чего не слышала и ничего знать не хочу.
– Ты что, совсем чокнутая?! Ты сама встанешь или тебя поднять?
– Игорь Николаевич уже крепко спит. Он сегодня очень переволновался. Ты же не видел, в каком он был состоянии. Да если бы я его из этого казино не вытащила, он бы весь ваш замок заложил, ей-богу. Я его чудом от игорного стола оттащила. Давай не будем его будить, давай отложим этот разговор. Иди спать, да и мне необходимо немного подремать. Утро вечера мудренее. Проснемся, тогда и продолжим наш разговор.
Я встала, расстегнула платье и предстала перед Олегом в одних тоненьких кружевных трусиках. Олег уставился на меня взглядом голодного волка и тяжело задышал.
– Виктор говорил, что тебя уговаривать не надо, сама даешь.
– Ну так попробуй, – усмехнулась я и по гладила свою грудь.
Олег подошел ко мне вплотную.
– А что, может, нам и в самом деле с тобой согрешить, пока батя спит? – задыхаясь, проговорил он и кинул пистолет на кровать. – Чем Витька лучше меня? Ему всегда классные бабы перепадали. Вот и мне подфартило.
Обвив ненавистную шею руками, я притянула его к себе. Олег покраснел как вареный рак и замотал головой:
– Ну ты, подружка, даешь! Батю моего уже почти окрутила, теперь за меня взялась. А я тебя уже захотел…
Он повалил меня на кровать и стал расстегивать свои брюки. Я видела, что этот недоумок совершенно потерял рассудок и позабыл про лежащий на кровати пистолет. В тот момент, когда он принялся жадно целовать мою грудь, я нащупала пистолет, сняла его с предохранителя и ткнула ему в голову.
Громкого выстрела не последовало. Лишь тихий, приглушенный щелчок. На пистолете был глушитель. Почувствовав, как на меня навалилось бездыханное тело, я оттолкнула его и вскочила с кровати. Олег лежал лицом вниз со спущенными штанами. В голове с правой стороны виднелась небольшая дырочка, из которой сочилась кровь. Вся постель была забрызгана кровью.
Глава 24
Сев на пол, я обхватила колени руками и тихонько всхлипнула. Меня знобило, а в голове все путалось. Я только что убила человека и, самое страшное, не испытываю ни малейшего сожаления, только злость и ненависть. В комнате стало светло, наступило утро, и я с ужасом поняла, что в любую минуту сюда может кто-нибудь войти и увидеть эту жуткую кровавую картину. Я стала лихорадочно соображать, куда бы спрятать труп хоть на какое-то время. Вспомнив про кокон в отцовском кабинете, я посмотрела на стоящий рядом платяной шкаф и открыла его. За исключением пары пуховых подушек и ватного одеяла, в нем ничего не было. Выкинув подушки на пол, я схватила Олега за ноги и потащила к шкафу. По полу протянулись кровавые полосы.
Олег оказался довольно тяжелым, но мне все же удалось затащить его в шкаф и накрыть ватным одеялом. Собрав окровавленное постельное белье, я вместе с подушками положила его поверх ватного одеяла.
Двери шкафа закрылись без особых усилий. Я подняла с пола пистолет и сунула в свою сумку. Теперь мне нужно как можно быстрее выбраться из этого дома: не пройдет и нескольких часов, как из моей комнаты начнет доноситься трупный запах. Но мне просто необходимо незаметно попасть в библиотеку и покопаться в сейфе. Было ровно половина седьмого. Игорь Николаевич, по всей вероятности, проспит до обеда, но прислуга уже на ногах, проскользнуть незамеченной будет труд но. Посмотрев на висящее на стуле бесформенное черное платье, я отбросила его в сторону и надела то, в котором была в казино. Заметив на руках кровь, я бросилась к умывальнику и тщательно умылась. Прихватив сумочку с пистолетом, осторожно вышла из комнаты. Я вся дрожала, но тем не менее старалась делать непринужденный вид и что-то напевала себе под нос. Спустившись на кухню, я весело поздоровалась с поварихой и сварила себе кофе. К Марье Петровне я зашла специально, чтобы она не вздумала меня искать и звать на работу. Повариха оглядела меня с ног до головы осуждающим взглядом и подозрительно спросила:
– Чего так вырядилась? Я уж хотела идти будить тебя, работать пора.
– А я сегодня не работаю.
– Как это? Не рано ли ты выходной себе устроила?
– Я ничего себе не устраивала. Мне Игорь Николаевич его устроил. Мы всю ночь в казино были. Наигрались вдоволь. Я теперь в своей комнате не ночую, так что меня там искать не надо.
– А где же ты ночуешь?
– В спальне хозяина.
– Где?!
– Я, по-моему, ясно сказала. Я ночую в комнате у хозяина. Вчера мы вернулись из казино и пошли к нему в спальню. Всю ночь прозанимались сексом. Сейчас выпью кофе и снова пойду к нему. Он ждет.
Повариха расширила глаза и тяжело задышала.
– Да ты что такое говоришь? – возмутилась повариха. – Стыда в тебе нет! Развратница!
– Стыда во мне нет, это точно, – подтвердила я.
– Ты картошку чистить будешь?
– В чем? В вечернем платье и на шпильках? Я что, похожа на прислугу? Возможно, хозяин вообще освободит меня от домашней работы и оставит только для того, чтобы я ублажала его по ночам.
– И не стыдно тебе такое говорить?!
– Не стыдно. Что естественно, то небезобразно. Уж лучше кувыркаться с хозяином в кровати, чем сидеть и пыхтеть над ведром картошки. Я вчера себе такие мозоли набила, что смотреть страшно, в казино приходилось руки прятать.
Марья Петровна не сводила с меня удивленных глаз. Я чинно расхаживала по комнате, не забывая вилять бедрами, и смаковала кофе.
– Ты теперь вообще работать не будешь? – не выдержала она.
– Пока нет. У меня теперь другое положение. Я любовница вашего хозяина.
– Любовница! Постыдилась бы такое говорить при пожилом человеке. Если бы он тебя женой взял, другое дело, а то нашла чем хвастаться.
– Уж лучше быть любовницей, чем женой. Слово "любовница" произошло от слова "любовь", а "жена" вообще непонятно от чего. С любовницы и спрос меньше, да и ценят ее больше. Ладно, засиделась я тут. Пойду, вы же сами знаете, что он ужасно не любит, когда опаздывают. По всей вероятности, сегодня весь день мы будем кувыркаться в постели. Когда проголодаемся, подадите обед прямо в спальню.
Как только я вышла из кухни, вся моя мнимая храбрость испарилась и я вновь ощутила сумасшедшую дрожь в коленях. Перед глазами возник Олег. Сначала с сумкой в камере хранения. Затем вспомнила, как он, заспанный, вышел из джипа, а потом как шел по коридору этого дома. Представить Олега мертвым я боялась и постаралась отогнать мысли о нем.
Убедившись, что коридор пуст, я толкнула дверь и вошла в библиотеку. В отсутствие хозяина здесь царила какая-то особая аура, атмосфера тишины, спокойствия и благополучия. Я огляделась. По стенам – полки больших, толстых книг в дорогих кожаных переплетах с позолоченными корешками и старинными буквами. Точно такие хранились в кабинете моего отца, но я никогда не при давала им особого значения. Все, что при надлежало моему отцу, вызывало во мне неподдельное отвращение.
Я подкралась к сейфу и попыталась его от крыть. Естественно, мне это не удалось. На сейфе красовалась парочка кодовых замков. В том, что эти замки были мне не под силу, я даже не сомневалась. Обычно код таких хитрых замков знал только один человек – сам хозяин. Тихонько постучав по двери сейфа, я тяжело вздохнула и с глазами, полными слез, вышла из библиотеки. Прижав сумку с пистолетом к груди, я почувствовала, что слабею, и оперлась о стену. По коридору шла одна из горничных. Она везла довольно объемный пылесос на колесиках.
– Боже мой, что с вами? – бросилась она ко мне. – Вам плохо? Может, вызвать врача? Вы такая бледная! Хотите, я принесу нашатырный спирт? Вы только не молчите, ну скажите хоть одно слово.
– Ничего не надо, не беспокойтесь, – с трудом произнесла я и постаралась унять нарастающую дрожь в руках. – Со мной такое бывает. Это пройдет. Доведите меня, пожалуйста, до спальни Игоря Николаевича.
Горничная открыла рот и захлопала глазами:
– Хозяин еще спит…
– Я знаю. Вчера вечером мы ездили в казино, вернулись довольно поздно и провели ночь вместе. Под утро мне стало нехорошо, я пошла на кухню, чтобы выпить чашечку кофе, а теперь никак не могу найти нужную дверь. Когда мы приехали домой, оба были пьяны, и я не запомнила его комнату.
Горничная осмотрела меня с ног до головы, взгляд ее задержался на моем довольно откровенном декольте. Покачав головой, она слегка покраснела и как-то растерянно спросила:
– А вы уверены, что хотите вернуться обратно? Может, вы лучше переоденетесь и спуститесь на кухню? У Марьи Петровны полно работы.
– Нет, что вы. Хозяин освободил меня от работы. Это его желание, куда же тут денешься. Боюсь, он скоро проснется и увидит, что меня нет рядом. Нельзя терять ни минуты. Проводите меня, пожалуйста. Когда я стану хозяйкой дома, не забуду вашей услуги.
Видимо, последняя фраза произвела на горничную сильное впечатление. Бросив шланг от пылесоса на пол, она взяла меня под руку и шепотом спросила:
– А вы что, и в самом деле можете стать хозяйкой этого дома?
– Не сомневайтесь, это всего лишь вопрос времени.
– Неужели у вас с хозяином так серьезно?
– Да, у него самые серьезные намерения.
– Но ведь вы только вчера появились в нашем доме…
– А разве истинные чувства зависят от времени?
У дверей спальни она встала на цыпочки и прошептала мне на ухо:
– Мы пришли, не забудьте, что обещали.
– Передайте всем, чтобы нас не беспокоили, – сказала я.
– В этом нет необходимости. Когда у хозяина женщина, его никто и никогда не беспокоит. Если что-то срочное, мы звоним ему по внутреннему телефону.
– А что, в такую рань бывает что-то срочное?
– Бывает, что его разыскивает кто-нибудь, чтобы сообщить какую-нибудь важную новость.
Неожиданно горничная задумалась:
– Неужели у вас так серьезно? В последние годы хозяин вообще никогда не поддерживал с женщинами серьезных отношений. А вы знаете, что у него есть сын?
– Знаю, конечно.
– Хозяин его просто обожает. Вам придется найти с ним общий язык.
– Общий язык мы уже нашли. – Всем своим видом я дала понять, что разговор окончен, и вошла в спальню.
На позолоченной кровати лежал Игорь Николаевич и громко храпел. Я достала из сумочки пистолет, сунула его под пуховую подушку и потрепала Игоря Николаевича за ухо.
– Дорогой, тебе не кажется, что ты слишком много спишь? – сказала ласково. – Просыпайся, а то проспишь такую роскошную женщину, как я.
Храп прекратился, и еще толком не проснувшийся хозяин открыл глаза. Посмотрев на меня ничего не понимающим взглядом, он растерянно спросил:
– В чем дело? Что здесь происходит?
– Ничего страшного, просто я пришла к вам в спальню и прилегла рядом с вами.
Игорь Николаевич нахмурился.
– А кто тебе разрешил сюда приходить? Я думал, ты уже давно на кухне, чистишь картошку.
– А что, неужели для того, чтобы прийти в спальню к мужчине, который тебе нравится, нужно спрашивать разрешения?
– В моем доме разрешения нужно спрашивать всегда. Я вообще не привык к тому, чтобы слуги бесцеремонно врывались в мою спальню и ложились со мной в кровать.
– Мне всегда казалось, что из общего правила бывают исключения. Я вас хочу.
Игорь Николаевич громко рассмеялся и скинул с себя простыню.
– Послушай, а ты довольно распущенная и скверная девочка. Раздевайся и покажи все, что ты умеешь. Видит бог, я не хотел совращать малолетнюю девчонку, ты сама меня спровоцировала.
Я послала ему воздушный поцелуй и вытащила из-под подушки пистолет. Ткнув пистолетом ему в затылок, я злобно прошипела:
– Ну все, дорогой, спектакль закончен. Можешь смело накинуть на себя простыню, потому что в ближайшее время тебе уже вряд ли удастся потрахаться.
– Девочка, тебе не кажется, что ты играешь со мной в слишком опасные игры? Эти игры могут стоить тебе жизни, – не без волнения заговорил он.
– Не надо за меня так сильно переживать. Я знаю, что делаю. В данной ситуации ты бы лучше переживал за себя, потому что для меня прострелить твою башку – пара пустяков.
– Кто ты и что тебе нужно? Ты хоть понимаешь, что в доме полно охраны, и даже если ты меня убьешь, то вряд ли сможешь покинуть пределы этого дома.
– Ты сам выведешь меня из этого дома целой и невредимой. Только сначала сделаешь то, что я тебе скажу. В противном случае я стреляю без предупреждения.
– Кто ты?
– А ты вспомни.
– Ты хочешь сказать, что я видел тебя раньше?
– Конечно, и не один раз. Много лет назад ты приходил к моему отцу и всегда угощал меня какой-нибудь шоколадкой. Я тогда была совсем маленькой и страшненькой девочкой.
Игорь Николаевич напряженно пытался понять, о чем я говорю.
– Я дочка адвоката. Того самого адвоката, с которым вы были дружны много лет. Который несколько раз спасал вас и ваших людей из сложных жизненных перипетий. Тот самый адвокат, который приезжал к вам по первому зову в любое время суток. Это тот самый адвокат, деньгами которого ты захотел завладеть после его смерти.
– Ты дочка адвоката? – задыхаясь, спросил он.
– Да, а что, не похожа?
– Не знаю. Я видел тебя совсем ребенком. Но ведь тебе же не семнадцать лет!
– Конечно, а я что, похожа на семнадцати летнюю?
– Теперь я понял, к чему эти бестолковые косички. Но ведь Виктор сказал, что дочка адвоката умалишенная. А ты на умалишенную совсем не похожа. Ты же не боишься света и не ходишь с подсвечником, как тяжелобольная.
– Не хожу. С некоторых пор.
Наступило молчание. Игорь Николаевич смотрел на меня глазами, полными ужаса, и усиленно думал.
– А как же Виктор? Виктор меня предал?
– Виктор сидит в надежном месте. Его жизнь зависит от продолжительности моей жизни.
– Но ведь он же тебе не родственник?!
– Конечно. Я никогда не мечтала о таких родственниках. Ладно, не старайся все сразу понять. Все равно ничего не получится. Я тоже когда-то пыталась думать под дулом пистолета и поняла, что это бесполезное занятие. Пистолет снят с предохранителя. С тобой никто не шутит.
– Что тебе нужно?
– Мне нужны мои пятьдесят тысяч долларов. Те самые, которые ты вместе с Виктором выманил у меня обманным путем. Ты даже не представляешь, как мне хочется тебя пристрелить! Ты взорвал машину моего отца и чуть было не лишил меня жизни. Ты вторгся в мою жизнь и нарушил ее спокойный ритм.
Игорь Николаевич закатил глаза и громко рассмеялся.
– Да если бы я не вторгся в твою жизнь, ты бы до сих пор ходила с подсвечником в темноте! – злобно заметил он.
Я почувствовала, как похолодела моя спина, и слегка ударила своего врага пистолетом по голове.
– Вставай, сволочь, и быстро надевай свои портки. Если не будешь делать то, что я говорю, я пристрелю тебя как бешеную собаку.
Видимо, мои слова на него подействовали. Он встал и хотел было подойти к стулу, на котором висел пиджак, но я почувствовала неладное и громко крикнула:
– Стоять!
Держа хозяина на мушке, я ощупала пиджак и достала из его кармана пистолет. Положив его в свою сумочку, я непринужденно улыбнулась:
– Я же говорила, чтобы без глупостей, а ты никак не желаешь меня слушать. Смотри, нарвешься на пулю. Теперь можешь подойти к стулу и одеться.
– Ну, сука, ты за это ответишь, – зло бормотал он, заправляя рубашку в брюки. – Ты даже не понимаешь, что ты сейчас творишь.