– А зачем нам ненужный свидетель? И вообще, кто этот лодочник? Никто. Обычный гнилой человек, который сует нос не в свои дела. Надо кончать со всем этим. Я обязан обезопасить тебя, Светку, себя.
Я еще раз, словно завороженная, посмотрела на пистолет и покачала головой:
– Ну, братец, ты даешь. Он у тебя что, зарегистрированный, что ли? Если не ошибаюсь, это газовый? Неужели ты и в самом деле собираешься уложить лодочника газовым пистолетом? Боюсь, что, кроме слезоточения, он ничего не даст.
– Ты что из меня дурака лепишь?! Только дурак будет ходить с газовой пушкой! Этот газовый пистолет переделан на боевой. Так все нормальные люди поступают. Отдаешь пушку какому-нибудь народному умельцу, он ее влет усовершенствует так, что никто не догадается. И для ментов отмазка нормальная. Ну, видят – газовый и просят на него разрешение. Ты им разрешение под нос суешь, и никаких проблем…
Мы спрятались за развесистым дубом и затаили дыхание. Кроме завывающего ветра, не было слышно ни звука. Я прижалась к Роберту и почувствовала учащенные удары его сердца. Подождав, мы прокрались к лодке, осмотрели ее, но не нашли ничего интересного. Увидев свет в сторожке, подошли к ней и присели на корточки. Я сжала руку Роберта и про шептала:
– Тебе страшно?
– Я что, малолетний ребенок? – обиделся брат. – Я уже не в том возрасте, чтобы чего-то бояться. Ладно, нет смысла ждать. Черт знает, когда он может выйти из сторожки. Так можно до утра просидеть, а нам Светку найти нужно. Короче, ты сиди здесь тише воды, ниже травы, а я прокрадусь к окну и постараюсь в него заглянуть.
Я вцепилась в Роберта мертвой хваткой:
– Я же не чокнутая тут одна сидеть. Я с тобой. Я буду вести себя тихо, ты даже меня не заметишь.
– Нет, – оттолкнул меня Роберт, но я вновь повисла у него на плече.
– Если ты меня с собой не возьмешь, я закричу на весь лес так громко, что у тебя барабанные перепонки лопнут. Лучше возьми меня по-хорошему, а то придется взять по-плохому.
Роберт усмехнулся:
– Ладно, пошли. Только смотри, ни звука. Не знаешь, тут собаки есть?
– Не знаю.
– Только бы этих тварей не было, а то они нам все дело испортят. Обычно у каждого лодочника есть собака.
– А вдруг сейчас выскочит какой-нибудь злобный ротвейлер и покусает нас до смерти?
– Лодочники обычно держат овчарок. Они не так привередливы и прихотливы, как ротвейлеры.
Пробравшись к сторожке, мы не услышали собачьего лая и облегченно вздохнули. Роберт заглянул в окно – никого! Он толкнул дверь сторожки ногой. То, что мы увидели, просто не поддается описанию. Под большим столом, сколоченным из неотесанных досок, лежал лодочник. Его глаза были широко открыты и по-мертвому пусты, грудь залита кровью, а скрюченные в судороге пальцы посинели. Я вскрикнула и прижалась к брату. Роберт подошел к лодочнику, попытался нащупать пульс, но через несколько секунд отбросил безжизненную руку.
– Мертвый. Его убили совсем недавно. Еще тепленький.
– Это лодочник… – сказала я, пытаясь унять дрожь.
Роберт погладил меня по голове и прошептал:
– Успокойся. Мы здесь ни при чем. Видно, он сильно кому-то помешал. Ты говорила, что лодочник обещал спрятать мумию в своей сторожке?
– Говорила.
– Так давай поищем.
Роберт перерыл все углы, заваленные вонючим барахлом, а я беспрестанно поглядывала на входную дверь, мне казалось, что вот-вот пожалуют люди, убившие лодочника. Наконец Роберт сдался:
– Нет тут никакого трупа. Я все проверил. Может, он все же скинул его в воду?
– Хотелось бы в это верить.
– Ладно, пора ехать. Нужно искать Светлану.
Мы направились к машине. Я шла ни жива ни мертва, прислушивалась к каждому шороху. Роберт по-прежнему держал пистолет, чем наводил на меня дикий ужас.
– Господи, и кто же его убил? – пробормотала я себе под нос.
– Кто бы это ни был, но мне очень приятно, что это не мы. Кто-то облегчил нам работу. Одним свидетелем стало меньше. Если трупа нет в сторожке, значит, он уже кормит рыбок на дне реки.
Глава 9
Я сидела в машине словно пришибленная. Перед моими глазами стоял мертвый лодочник. Неожиданно Роберт погладил меня по коленке и ласково произнес:
– Женька, да расслабься ты. Ничего страшного не произошло. Ну, кончили мужика, и все. Если замочили, значит, было за что. По правде говоря, это только плюс для нас. Больше не будет мешаться под ногами. Сейчас самое главное – Светку найти. Если с ней что-нибудь случилось, я себе этого никогда не прощу.
– Ты так сильно ее любишь?
– Я несу за нее ответственность, понимаешь?
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Ну какая разница, люблю я ее или не люблю? Я же не мальчик, чтобы играть в любовные игры. Она моя невеста, мать моих будущих детей. Думаю, этого достаточно.
– Значит, ты ее не любишь.
– Светлана хорошая, добрая женщина. У нее великолепная фигура. Она прекрасная хозяйка. Я думаю, что из нее получится просто потрясающая мать. А ты когда-нибудь любила? – Роберт пристально посмотрел на меня.
– Я не знаю, что такое любовь. И думаю, что меня никогда не постигнет такая беда, как брак.
– Не зарекайся.
– Возможно, у меня мало жизненного опыта. Вернее, у меня совсем его нет. Моя жизнь прошла в стенах отцовского дома, но я много читала – книги, журналы, а когда отец был в командировках, вдоволь смотрела телевизор.
– И что же ты узнала?
– Я узнала, что настоящие мужчины давно перевелись.
– Надо же!
– Не смейся. Я говорю вполне серьезно. Сколько я знаю печальных женских историй. Все одно и то же. "Прожила пятнадцать лет с мужем-алкоголиком, который постоянно меня обзывал и бил. Родила ему троих детей. Работала, готовила, стирала, экономила на всем, а он ушел к другой!" Я вообще не понимаю, зачем так долго терпеть и рожать столько детей. Я считаю, если попался такой недоумок, нужно вовремя ставить диагноз и рвать с ним всяческие отношения. Хотя, в принципе, чем я отличаюсь от этих несчастных женщин? Ничем. Я столько лет терпела твоего этого изверга, твоего папашу… – Я замолчала.
Проехав несколько придорожных забегаловок, мы повсюду пытались увидеть "Форд", но поняли, что это совершенно пустая затея. Роберт нервничал все больше и больше, и его состояние стало постепенно передаваться мне.
– Послушай, может, нам лучше в милицию обратиться? Мы уже почти до самого города доехали. Ее нигде нет, – не выдержал Роберт.
– Нам нельзя в милицию. Мы же не сможем рассказать им про труп, который лежал в кабинете.
– Да при чем тут труп! Приедем в отделение, скажем, что девушка поехала покататься на машине, но так получилось, что пропала и машина, и девушка. Она ведь вдупель пьяная поехала. Быть может, она в какую аварию угодила, так мы хоть будем знать. В ГАИ всегда регистрируют несчастные случаи. Вдруг она лежит в больнице… Я должен быть рядом. Ей необходима моя поддержка.
Я почувствовала укол ревности, но безропотно сказала:
– Хорошо, поехали. Только если спросят, откуда у нас этот "Форд", мы скажем, что это машина одного моего хорошего знакомого. Скажем, что он не в состоянии платить за стоянку и попросил, чтобы его машина стояла у меня в гараже. Твоя будущая жена этого не знала и поехала в магазин. Запомни, ни одного лишнего слова.
– Как скажешь. Послушай, а где сейчас твой "хороший знакомый"? Почему он поставил свой "Форд" у нас в гараже?
– Он в командировке, – соврала я и перевела разговор на другую тему.
На въезде в город у придорожного ресторана я заметила до боли знакомый "Форд" и громко закричала:
– Тормози! Я нашла машину!
Роберт нажал на тормоз. На стоянке красовался нужный нам "Форд", но за рулем никого не было. Остановившись неподалеку, мы осмотрели машину и, не найдя ничего подозрительного, бросились в ресторан. В полумраке ресторана у стойки бара сидела совершенно пьяная Светлана и разговаривала с барменом. Роберт бросился к ней и отвесил звонкую пощечину.
– Ты что, совсем из ума выжила? – тряс он ее за плечи. – Ты что себе позволяешь?! Ты же сказала, что будешь кататься в пределах коттеджного городка! Мы с Женькой хотели в милицию ехать, думали, тебя уже в живых нет.
Бармен мгновенно ретировался, делая вид, что это его совершенно не интересует. Светлана тупо смотрела на Роберта и пьяно оправдывалась:
– Я просто решила немного покататься, и все… А у реки ко мне на "хвост" села какая-то иномарка. Я хотела от нее уйти, но она следовала за мной по пятам. Отстала только тог да, когда я доехала до этого ресторана. Если бы ты только знал, как меня трясло от страха! Вот я и зашла сюда разрядиться. За мной же не каждый день машины гоняются. Я боялась возвращаться домой. Как-никак тут люди. Тут я в безопасности. Мне страшно ехать домой, потому что надо проезжать через лес вдоль этой чертовой реки. А вдруг бы эта иномарка начала опять за мной гнаться?!
– Ты уверена, что иномарка висела у тебя на хвосте? – спросила я. – Может быть, тебе показалось?
Светлана пьяно хихикнула и прихватила губами трубочку, торчащую в стакане с коктейлем.
– Я пьяна, но не настолько, чтобы мне что-то мерещилось.
– Может, эта иномарка не имеет к тебе никакого отношения, – примирительно заметил Роберт и приобнял свою будущую жену. – Воз можно, ты просто кому-то понравилась. Едет красивая девушка на красивой машине. С то бой захотели познакомиться, заигрывали.
– Может, и так, – пожала плечами Светлана. – Я хотела только до реки доехать и сразу обратно, но очень сильно перепугалась. Иномарка появилась откуда-то из-за кустов. Там, по-моему, даже дороги нет. Хорошо же со мной заигрывали, если несколько раз чуть в зад не стукнули…
– Какой марки машина и кто был за рулем? – спросила я.
– Я не разбираюсь в марках машин, – язвительно сказала моя будущая родственница и чуть было не упала с высокого стула. – Я восьмерку от девятки не отличу, а ты говоришь про иномарки. У меня богатого папы нет. Я на лимузинах не езжу. У меня папа алкоголик!
– Ты, по-моему, недалеко ушла от своего папы. Восьмерка двухдверная, а девятка четырехдверная. Запомни на будущее, авось пригодится.
Я резко повернулась и вышла из ресторана. Следом за мной вышел Роберт. Он был в полной растерянности и практически тащил на себе пьяную Светлану. Она злобно таращилась на меня. Я спокойно выдержала этот взгляд и как ни в чем не бывало спросила:
– Ты не ответила на мой вопрос. Скажи хотя бы, какого цвета была иномарка и кто си дел за рулем.
– Ты не следователь, а я не на допросе. Иномарка была темно-коричневого цвета, а стекла настолько затонированы, что просто невозможно разглядеть, кто сидел за рулем.
Я посмотрела на брата и глубоко вздохнула:
– Поехали домой. Ты вези свою подругу на "Мазде", а я поеду следом за вами на "Форде".
Роберт покраснел и сделал такое свирепое лицо, что мне стало почти смешно.
– Женя, я не собираюсь тобой рисковать, – сказал он сердито, – ты поедешь вместе с нами на "Мазде", и не надо никакой самодеятельности.
– А никакой самодеятельности нет. Это машина моего друга, я поставила ее к нам в га раж на хранение и несу за нее ответственность. Не могу же я оставить ее здесь.
– От этой машины одни неприятности. Давай бросим ее к чертовой матери.
– Нет, – покачала я головой и, протянув руку, совсем тихо сказала Светлане: – Отдай ключи. И впредь знай: если ты хочешь взять чужую вещь, сначала спроси разрешения у ее хозяйки.
Света положила ключи от машины в мою ладонь и все с той же враждебностью заметила:
– Прежде чем сесть за руль, я спросила разрешения у твоего брата.
– Эта не его машина. Это машина моего знакомого. Заруби себе на носу, что в моем доме у него ничего нет. Отец составил завещание в мою пользу и даже не упомянул Роберта. Тут все мое, и я не люблю, когда кто-то вторгается в мою жизнь и пользуется моими вещами без спроса. Я очень хорошо отношусь к брату и всегда ему рада. Как-никак он вырос в этом доме. Но знай, тебя я приняла только потому, что ты его будущая жена. Поэтому, милая, веди себя подобающим образом и не строй никаких иллюзий.
У Светланы был такой вид, что, казалось, еще немного, и она загорится. Ее лицо стало темно-бордовым и напоминало раскаленный утюг. Она посмотрела на Роберта глазами, полными ужаса, и прошептала:
– Роберт, неужели тебе ничего не положено по завещанию?! Ведь ты же не чужой человек. Тебе нужно подать в суд, оспорить завещание. Это несправедливо!
– Сейчас не время об этом говорить, – устало сказал Роберт и растерянно посмотрел на свою пассию. – Это воля отца. То, что сейчас принадлежит Женьке, она получила слишком дорогой ценой.
– Какой ценой?! Когда ты всего в жизни добивался сам, она каталась как сыр в масле, не зная никаких проблем!
Устав слушать ее истерику, я села за руль "Форда", Роберт наклонился к окну и чуть слышно спросил:
– Ты уверена, что хочешь загнать этот "Форд" к себе в гараж?
– Уверена.
– Может, ты все-таки передумаешь?
– Нет.
– Тогда ты поедешь первой, а я – следом.
– Спасибо, – я подмигнула брату, включила зажигание и двинулась в обратный путь, поглядывая на ехавшую за мной "Мазду". К моему великому удивлению, мы доехали без особых приключений и не встретили никакой иномарки, которая бы повисла у нас на "хвосте". Я даже немножко расслабилась и подумала, что скорее всего Светлане просто померещилось. Она была пьяна и к тому же хотела, чтобы Роберт не ругал ее за долгое отсутствие, вот немного и пофантазировала.
Поставив машины в гараж, мы расположились в гостиной. Я плюхнулась на диван и стала размышлять о предстоящей встрече с Виктором. Почему-то при мысли о нем у меня учащенно забилось сердце, застучало в висках. Представляю, как он обрадуется, когда узнает, что я сохранила его "Форд" в целости и сохранности. Светлана, сидя в кресле, сверлила меня недобрым взглядом. Роберт сделал несколько кругов по комнате, затем повесил пиджак на спинку стула, развязал галстук.
– Девчонки, пойдемте спать, скоро утро. У нас был тяжелый день, голова трещит. Есть предложение выспаться. Ну что, разбегаемся?
– Что-то пока не хочется, – улыбнулась Света и поправила волосы. – Иди ложись. Я скоро приду.
– Как знаешь, – Роберт удалился в спальню.
Мы со Светланой посмотрели друг другу в глаза.
– Ты меня ненавидишь? – неожиданно спросила моя предполагаемая родственница и прикусила губу.
– Почему я должна тебя ненавидеть? Мне с тобой не жить. Это проблема Роберта.
– Я хочу, чтобы мы подружились. Я хочу, чтобы ты приезжала в гости к нам, а мы с Робертом всегда могли приехать к тебе.
– Приезжайте, – безразлично сказала я и отвернулась.
– Я люблю твоего брата. Ты даже не представляешь, как я его люблю. Я буду все делать для того, чтобы мы жили дружно и хорошо. Ты меня понимаешь?
– Понимаю.
– Ты знаешь, что такое любовь?
– Нет.
– Я тоже раньше не знала. Я узнала это только с Робертом. Ты даже не представляешь, как я счастлива. У меня словно крылья за спиной выросли. Если бог даст, рожу от него ребенка.
– А какой он в постели? – неожиданно для себя спросила я и пристально посмотрела на немного растерявшуюся Светлану.
– Как это – какой?
– Ну, он очень темпераментный?
– Да, конечно. Он удивительный. Любит ласкать мое тело, говоря нежные слова.
– А сколько раз за ночь он тебя любит?
– По-разному. Наверное, это зависит от того, как мы провели день и во сколько легли спать. Иногда всего раз, а иногда и два, и даже три. У него очень тяжелая работа, он очень сильно устает. А вообще он ненасытный.
– Тебе хорошо с ним?
– Да, именно с ним я в первый раз узнала, что такое оргазм. Я кричала, царапала его спину и была на верху блаженства. Я просто улетела. У меня так никогда раньше не было. Только Роберт способен доводить меня до такого состояния. Я очень долго думала об этом и поняла, что по-настоящему его люблю. А ты когда-нибудь испытывала оргазм? Тебе это знакомо?
– Нет, я не знаю, что это такое.
– Это значит, что у тебя были плохие любовники. Тебе нужно хорошего любовника, и тогда все будет о'кей.
– У меня был всего один любовник, – задумчиво сказала я и почувствовала, что разговор приобретает неприятный для меня оттенок.
– Всего один?
– Да.
– А ты его любила?
– Я его ненавидела.
– Тогда зачем же ты с ним спала?
– Так сложились обстоятельства. Иногда обстоятельства складываются так, что нам приходится делать то, что нам совсем не хочется.
– Вы встречались долгое время?
– Даже очень долгое.
Светлана посмотрела на стоящую рядом полупустую бутылку виски и лукаво подмигнула:
– Не желаешь по сто граммов?
– Наливай.
Спустя несколько минут мы уже вполне дружелюбно посматривали друг на друга; Светлана снова опьянела, и ее потянуло на откровенность.