Одним резким движением, Арик потянул трос на себя и прыгнул ко мне. Внезапно, его сильно дернуло назад, но он успел ухватиться кончиками четырех пальцев за край пола.
- Смертный за что-то зацепился.
Джек висел на тросе, наполовину протиснувшись в люковое отверстие. Бэгмены цеплялись ему за ноги в попытках затянуть назад.
Одной рукой держась за трос, Джек стрелял по ним из арбалета. Но место каждого убитого им Бэгмена занимали двое новых.
Держась только кончиками пальцев, Арик тянул Джека... и Бэгменов, ухватившихся за него. Они словно перетягивали канат.
- Я не могу его больше держать. Смертного, наверное, уже укусили.
Обломок скалы размером с футбольный мяч попал Арику по затылку. От удара его шлем слетел с головы, но краем зацепился за небольшой каменный выступ прямо над нарастающей толпой Бэгменов.
- Я должен его вернуть.
Взгляд Арика метался от болтающегося шлема к Джеку. Сколько ещё времени пройдёт прежде, чем он решит бросить "смертного" ради спасения своего исключительно драгоценного доспеха? А что если он решит не бросать Джека? Что если я потеряю их обоих?
Никогда больше не увижу ясных серых глаз Джека.
Обезоруживающую улыбку Арика?
Императрицу не пленить и не удержать... и она не теряет тех, кого любит. Несмотря на ранение меня охватил пыл сражения. Под грохот колотящегося сердца я поднялась на колени. Арик хотел, чтобы я дала волю красной ведьме? Я готова!
Но как бороться Бэгменами? Мои глаза забегали. Как?
"Копай глубже, - шептала ведьма, - загляни в себя".
Могла ли источником арсенала стать... я сама?
- Чёрт бы их побрал, - крикнул Джек, - стрелы тоже кончились!
- Sievā, я не могу его больше держать.
Я почувствовала странные вибрации. По телу разливалось головокружительное наслаждение. Дыхание участилось настолько, что я начала задыхаться.
Ощущение расползающихся в земле корней не было мне ново. Но на этот раз они расползались словно во мне самой.
И это было невероятно.
Красная ведьма просыпается - смотри, Смерть, вот и она - я выпускаю её на волю. Глифы взорвались ярким сиянием. Свечение исходило от моего лица, лилось сквозь одежду.
Бэгмены взвыли, прикрывая чувствительные к свету глаза.
Из моей шеи выстрелили лозы – сплетение стеблей плюща и розы. Зеленые жгуты извивались вокруг меня гигантским ореолом.
Ухватившись за вьющиеся прутья, я выдергивала их из своего тела и с криком бросала в лифтовую шахту. Мои собственные гранаты.
Я представила, как проклёвываются молодые побеги, как они разрастаются, питаясь не от земли, но от моей силы.
Я полностью отдалась этому ощущению и блаженно улыбнулась, когда почувствовала свои лозы, пронизывающие рёбра, протыкающие черепа. Вскрывающие Бэгменов изнутри.
Да, это невероятно.
Плющ жадно проникал под слизистую кожу, и твари с воплями убирали руки от Джека.
- Всё, Эви. Я свободен.
На моих глазах, обвивая всё вокруг зеленью, стебли роз и плюща поползли вверх по стенам лифтовой шахты. Лозы сплелись надо мной в прочную сеть, защищая от падающих обломков.
Отступив край пола, Арик упал, и через несколько футов смог ухватиться за один из прочных стеблей. Наматывая на него трос, он начал подтягивать к себе Джека.
Затем Смерть и Джек начали подниматься.
Как только они вдвоем оказались наверху, Арик спросил:
- Тебя не укусили, смертный?
Подвернув края пропитанных слизью джинсов, Джек осмотрел свои ноги. Ни крови. Ни повреждений на коже.
- Non. Но еще немного и...
Мы спасли его вовремя.
По моему велению сеть упала, поймав в ловушку толпящихся внизу Бэгменов. Они дёргались, барахтались под ней... а ведьма во мне негодовала. Битва с внешними противниками отражала мою внутреннюю борьбу.
Когда воздух наполнился ароматом роз, я впилась взглядом в Смерть. За него одного можно было получить целых пять знаков. И на нём не было шлема.
- Сдерживайся, Императрица, - он напряжённо нахмурился, - помни, я не стану с тобой сражаться.
Я повернулась к Джеку за помощью. Но, встретившись с ним взглядом, поняла, что он не был моим якорем.
Он был напоминанием... о том, что я хотела сохранить человечность.
Но разве Арик и сам не был напоминанием? О клятве никогда больше не причинить ему вред?
Глубоко вдохнув, я попыталась усмирить ведьму. Сердцебиение успокоилось, когти втянулись, глифы погасли.
Я использовала свои силы как никогда раньше. Пять знаков были почти у меня в руках. Но я укротила свою ведьму!
Мои лозы подхватили устрашающий черный шлем Смерти и понесли вверх. Я взяла его, и протянула Арику.
- Что скажешь? - спросила я, пытаясь отдышаться. - Я достаточно дала ей волю?
Он покачал головой.
- Да ладно тебе! Куда уж больше?
Лёгкий кивок.
- Это лишь малая часть, Императрица.
- Серьёзно? - пыл сражения погас так же быстро, как и вспыхнул, меня охватило головокружение. - Да мои глифы могли осветить небольшой городок. Со всеми этими лозами, я была страшнее любой Шкатулки Ужасов.
Прозвище, которое дала мне Селена.
- Согласен. И тем не менее это лишь малая часть.
Джек хлопнул себя по лицу.
- Где ты этому научилась, peekôn? Бэгмены подумали, что попали под солнечные лучи. Сколько же лоз ты можешь вырастить одновременно?
Хотя бы он был впечатлён.
- Не знаю. Это мой новый набор хитрых приёмов.
- Мне постоянно казалось, что ты вот-вот бросишь мою кайджанскую задницу. Но ты этого не сделал.
- Думаю, твоё время ещё не пришло, - Арик надел шлем.
- И всё-таки моё время не пришло благодаря тебе.
Смущенный признательностью Джека, Арик опустился на колени рядом со мной:
- У тебя рана на голове.
Волна адреналина уступила место мучительной боли во всём теле и приступу тошноты.
Арик откинул в сторону мои волосы.
- Не просто рана. У тебя проломлен череп. И насквозь проколот бок.
- Я исцелюсь.
Джек косо на меня взглянул.
Я покосилась на него в ответ.
- О чём ты думал? Совсем не обязательно было идти на Бэгменов почти без оружия... - моё волнение перешло в гнев, - точно так же, как и прошлой ночью! Ты же пообещал мне этого не делать.
Джек был застигнут врасплох.
- Возможно, вы обсудите это в другой раз, - сказал Арик, - я слышу какое-то движение на лестнице.
Мы посмотрели на светящийся зеленый указатель ВЫХОД над открытой дверью.
- У меня нет боеприпасов, - Джек протёр рукавом вспотевший лоб, - опять Бэгмены?
- Я бы не надеялся на такое везение.
Из-за двери загудел хор голосов:
- Мы будем любить тебя очень сильно.
Глава 38
В помещение одновременно ввалилось так много воплощений, что эта картина не укладывалась в моем затуманенном сознании.
Абсолютно одинаковые. Как те бумажные фигурки, растянутые в ряд, только с клинками в руках.
Обнажив собственные мечи, Смерть бросился в бой. Джек за неимением ничего другого вооружился огнетушителем.
После попытки подняться на ноги меня вырвало в лужу собственной крови.
- Не подходи, Императрица, - крикнул Арик, размахивая оружием.
- Мы сами разберёмся! - Джек огрел Винсента по голове.
Опираясь о стену, я неуверенно встала на ноги. Мне бы лишь немного окрепнуть, чтобы призвать на помощь всю ту лавину зелени из шахты лифта.
Кто-то ладонью зажал мне рот.
Показалось, земля уходит из-под ног... нет, мы действительно двигались. Фрагмент стены начал вращаться и нас уволокло в потайное помещение...
- Если хочешь увидеть Селену живой, - прошептал мужской голос, - будь послушной девочкой.
Винсент. Я почувствовала, что этот настоящий.
Никогда ему не увидеть меня послушной девочкой.
Как только он обхватил меня за шею, я выпустила ядовитые шипы. Половина символа скоро станет моей!
- Узнаешь? - он поднёс к моему лицу датчик давления. - Теперь ошейничек носит Селена.
Но… но знак Любовников…
Нет, нет, Селена мой друг. Она же убрала стрелу Лучницы, предназначенную для меня.
Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Винсент мог провести меня к ней... и Вайолет в Обитель. Я подняла руки в знак капитуляции.
- Я крайне удивлён, Императрица. Ты на самом деле беспокоишься о другой карте, - он втащил меня в тесную лифтовую кабину, ненамного просторнее кухонного подъёмника, - а мы с Ви ещё сомневались, усмирит ли эта угроза твою кровожадность.
Начался подъём - трудно сказать, сколько этажей мы проехали. Он вытолкнул меня в очередное техническое помещение с оранжевыми надписями на стенах.
УДАР ПОРАЖЕНИЕ ПАДЕНИЕ БЕЗУМИЕ
Над ним появилось изображение карты, перевёрнутое, но абсолютно чёткое. Наконец, я столкнулась с одним из исходных близнецов.
Настоящий Винсент разительно отличался от своих рослых безупречно сложенных воплощений. Худой, но обрюзгший. С желтушной лоснящейся кожей. Волосы растрёпаны, майка и джинсы забрызганы кровью. Руки покрыты рубцами и свежими порезами из-за постоянных кровопусканий.
Создавая воплощения, он здорово так идеализировал свой образ. Тщеславный? О, да.
Я не могла дождаться, когда увижу настоящую Вайолет.
- Признайся: ты отфотошопил свои воплощения?
- Ты действительно хочешь поговорить о моей внешности? - даже голос у него был писклявее, чем у воплощений. - Вся в крови. И на этот раз, как не удивительно, в своей собственной.
Справедливое замечание.
- Где твоя сестра и Селена?
- К ним я тебя и веду, - он жестом показал мне идти рядом.
Я решила потянуть время, чтобы немного исцелиться и восстановиться. Чтобы продумать план, как заполучить датчик, устранить близнецов, и вернуться к Арику и Джеку.
Мы с Винсентом брели по коридору бок о бок, как два ученика направляющиеся в класс на урок. Как будто я не убила бы его при первой же возможности. Как будто он не предвкушал, как заставит меня истошно кричать. Как будто Бэгмены только что не сожрали его отца.
Затишье перед бурей. Мы с Винсентом оба знали это.
- Почему написаны именно эти слова? - мой голос звучал приглушенно – от рвоты и криков я сильно охрипла.
- Чтобы мы с Вайолет не забывали о своем могуществе.
- То есть?
- Мы управляем самой разрушительной силой во Вселенной.
Как же меня достали эти слова.
- Я ошибалась, когда говорила так о любви.
Он нахмурился.
- Конечно же, это самая разрушительная сила... наша сила. Любовь порождает насилие, убийства и войны. С чего бы ещё смертные отождествляли её со столь ужасными вещами?
- Что ты имеешь в виду?
- Не зря же говорят: любовь зла, от любви до ненависти – один шаг. Нас поражают недуги, поражает горе и поражает любовь. Мы влюбляемся до беспамятства, до безумия, но ведь безумие тоже болезнь. Мы сгораем в любви, утопаем в любви, падаем в омут.
Я не знала, как правильно описать любовь... знала лишь, что у них было слишком извращённое понятие о ней.
- Символ любви – сердце, пронзённое стрелой. Звучит болезненно, не так ли? - свободной рукой он оттянул воротник и повертел головой. - Словно невидимый удар в сердце.
- Любовь причиняет боль. Я поняла.
Он ухмыльнулся; я брезгливо поморщилась. Зубы у него были такие же жёлтые, как и у отца.
- Ты и сейчас чувствуешь боль, Императрица. Твоё сердце разрывается... между охотником и Смертью.
Где-то в этом логове Арик неутомимо сражался за меня. Да, я его любила. Но и Джека я любила.
- Все сложно, - мой ответ месяца.
- Приведя сюда Смерть, ты нарушила наши правила. Но я этому даже рад. Теперь мы сможем использовать против тебя сразу двух твоих возлюбленных. Пожалуй, стоит взять их живыми.
Его глаза потемнели, взгляд стал пустым.
- Ты сейчас смотришь глазами своих воплощений.
- Мы смотрим.
- Sievā, ответь мне! -
- Арик! Со мной пока всё в порядке. Как вы с Джеком? -
- Заняты. -
- Я с Винсентом. Пока не нашла ни Селену, ни Вайолет. -
- Я приду за тобой. Держись. -
- Я могу потянуть время. -
Нет ответа.
Взгляд Винсента прояснился.
- Ты вспомнила наше прошлое?
Сквозь боль покачала головой.
- Но, когда Смерть переведёт ваши хроники, я обязательно поинтересуюсь.
- Пока мы тут разговариваем, воплощения направляются к вашим лошадям, чтобы забрать украденное у нас имущество.
- У бронированного жеребца Смерти? - я чуть не рассмеялась. - Желаю удачи.
Им еще повезет, если они его просто не поймают. Из Бэгменов Танатос своими копытами приготовил отличный паштет.
- Что в этих хрониках такого важного?
- Когда мы были детьми, отец каждый вечер читал нам их перед сном, - кровавые сказки на ночь, - мы сентиментальны.
Сентиментальны?
- Из-за тебя и сестры, ваш отец пошёл на корм Бэгменам.
Он кивнул.
- Сегодня мы любили нашего отца. Мы любили нашу мать, придя в эту жизнь.
Она умерла при родах?
У меня закралось подозрение.
- Винсент, ты когда-нибудь покидал это место?
Он удивлённо заморгал.
- С чего бы?
В ответ на мой недоумевающий взгляд он пояснил:
- Отец купил Обитель, когда мама была беременна нами... на случай, если его дети будут вовлечены в новую игру и на случай новых катаклизмов. Когда он узнал, что родятся близнецы, то понял, что игра вот-вот начнётся. И мы с самого рождения жили здесь в полной безопасности.
Неужели близнецы никогда не видели солнца?
Он показал на дверь.
- Туда.
Я решила и дальше следовать за ним.
Как только мы переступили порог, он закрыл за собой дверь и, не отрывая палец от датчика, запер ее с помощью комбинации, которую я не видела.
Я оказалась с ним в ловушке?
Он оказался в ловушке со мной.
Подойди, Винсент, прикоснись...
Он привёл меня в просторную игровую. У одной стены рядом с раковиной стоял холодильник, микроволновка и мусорное ведро, переполненное упаковками из-под замороженных полуфабрикатов и чипсов. Вокруг него валялась скомканная одежда.
Вдоль другой стены тянулся длинный стол, заставленный клавиатурами и джойстиками. Многочисленные мониторы пестрели приостановленными видеоиграми.
Перед мягким геймерским креслом стояла тарелка с недоеденным горячим бутербродом Hot Pocket и банка Колы.
- Значит, это и есть твое герцогство. И ты целыми днями сидишь здесь и играешь?
В то время как весь остальной мир борется за выживание? Как получилось, что эту берлогу заняла пара засранцев, которые меньше всего этого заслуживают?
- Мы играем, когда не оттачиваем своё мастерство. И когда нас никто не прерывает, - он бросил на меня недовольный взгляд и опустился в кресло, - в некотором смысле вся наша жизнь – видеоигра. Мы посылаем в мир свои аватары, а Обитель – логово большого босса.
Винсент был чудовищем... и все же он говорил, как возбужденный подросток:
- Мы превратили его в дом ужасов! С воплощениями, патрулирующими каждый этаж, и Бэгменами в подвале, охраняющими наши сокровища. Поздравляем, Императрица, ты пережила нашу маленькую шалость со взрывом и попала на этот секретный бонусный уровень. Но у тебя осталась только одна жизнь.
Он обнажил свою гадкую ухмылку.
Винсент Миловичи не имел недостатка в замороженных закусках, но, видимо, никогда не видел зубной щетки. Я отвела от него взгляд и покосилась на одежду возле мусорной корзины.
Это были вещи Селены?
Да, это была ее рубашка, куртка и ботинки... выброшенные вместе с обёртками от еды. Потому что близнецы не думали, что они ей ещё понадобятся?
- Где Селена? Что вы с ней сделали?
Он растерянно ответил:
- Мы любили ее.
Во мне вскипела ярость:
- Ты её изнасиловал?
- Чтобы я изменил Ви? Ты с ума сошла?
Он был настолько возмущён, что я ему даже поверила.
Вот уж никогда бы не подумала, что почувствую облегчение, от того, что Винсент хранит верность Вайолет.
- Ты же говорил, что отведешь меня к ней.
Он снова оттянул воротник:
- Что за спешка? У нас есть уйма времени.
- Почему ты не хочешь, чтобы я её увидела? Стыдишься своих извращенных деяний?
Он ухмыльнулся.
- Любодеяний.
Я бросила на него выразительный взгляд в духе Селены. Серьёзно?
Он свёл чёрные брови.
- Мы гордимся своей работой, Императрица. Всегда гордились.
Работой?
- Но если тебе так уж невтерпеж...
Он потянулся к столу и нажал на кнопку. Отъехала часть стены, открывая камеру пыток. В нос ударила такая жуткая вонь, что меня чуть снова не вырвало.
На этом фоне палатка в лагере южной АЮВ напоминала кружок самодеятельности. Кроме известных мне приспособлений там было и много новых. Позорный столб, дыба, настоящая гильотина.
Бревна с кандалами. Окровавленные молотки и топоры на верстаке. Настенная панель с различными металлическими масками позора, ножовками, секаторами и другими хитроумными инструментами.
В вентилируемой яме горел большой костёр, рядом стоял стеллаж со щипцами и штырями. Один труп гнил на стуле с шипами; второй разлагается в подвесной клетке.
- Жертв поступает всё меньше и меньше, - Винсент вздохнул, словно был смущён скудным размахом кровопролития, - но теперь ты со своей способностью к регенерации станешь для меня нескончаемой видеоигрой.
Там же стояла кровать с мятыми простынями. Неужели близнецы спали здесь, среди трупов и вони.
- Где же Вайолет?
- Она всегда рядом.
- Если вы с сестрой обладаете силами Чудо-близнецов, то почему не ходите везде месте?
- Наши способности... развиваются.
Казалось, он считал это удачной шуткой.
В правом углу я увидела окровавленную деревянную колоду с воткнутым топором. Перед ней кто-то стоял на коленях.
- Селена?