* * *
Молодожены спускались по лестнице, но совершенно неожиданно Барбара оступилась и начала падать. Все вздрогнули от испуганного крика девушки, но никто не понял, что случилось. Только подружки невесты и мачеха мгновенно среагировали, бросившись к ней. И тут произошла совершенно непонятная вещь: Барбара внезапно обрела равновесие, но выпустила букет, который на глазах распался на три, попавших в руки каждой спасительнице. Какое-то время три пары женских рук инстинктивно сжимали цветы, не соображая, как букеты оказались у них в руках, когда они ловили невесту.
– Вот так! Скоро будет еще три свадьбы! – восторженно воскликнула Барби, захлопав в ладоши.
– Нет!
– Никогда!
– Это невозможно!
Одновременно прозвучало три громких возгласа, полных твердой решимости. Три пары глаз уверенно и несколько возмущенно смотрели на невесту, так радовавшуюся своей хитроумной проделке.
Замуж? Они? Никогда!
Это всего лишь старое, глупое суеверие. Оно ничего не значит, тем более для них. Каждая была полностью уверена, что не может произойти ничего, что заставило бы их выйти замуж, ведь у каждой своя жизнь и ничто не заставит ни одну из них что-либо менять.
Барбара продолжала смеяться, преодолевая остаток лестницы под руку с мужем. Но в голове у нее роились не очень-то веселые мысли. Едва заметная складка прорезала лоб девушки. Когда же наконец Карина признает, что, будучи вдовой в свои тридцать лет, ей вовсе не следует отказываться от возможности найти себе спутника жизни и рожать детей?
Пока молодожены принимали поздравления, подружки невесты пытались хоть как-то собрать свадебные подарки. Неожиданно взгляд Вики, кузины Майкла, снова упал на букет новобрачной. Не в силах совладать с собой, она подошла и прижала цветы к груди. В глазах девушки застыла невыразимая печаль и непролитые слезы.
– Забудь, – проговорила Мегги, вторая подружка невесты. – Это всего лишь глупое суеверие. Оно ничего не значит, и я докажу вам всем. Публично заявляю, что я никогда не выйду замуж. Ни при каких обстоятельствах. Вот так.
В тот же миг взгляд девушки упал на бутылку с шампанским. Маргарет с искоркой в глазах схватила ее, ловко открыла, разлила вино по трем бокалам и подняла руку, чтобы произнести тост.
– Я собираюсь поклясться, что навсегда останусь одна и никогда не выйду замуж. А как вы? – обратилась она к Виктории и Карине.
– Конечно же, я присоединяюсь, – уверенно согласилась Кора, поддерживая девушку исключительно из женской солидарности.
Они ведь еще так молоды, их жизни только начинаются, и каждая непременно обретет свое счастье.
Со слезами на глазах Вики кивнула.
– Теперь я уж точно не выйду замуж. Теперь, когда Майкл... Теперь, когда он... – Слезы снова заблестели в ее глазах, и она торжественно подняла свой бокал, присоединяясь к двум другим.
Троица осушила бокалы до дна...
* * *
– Теперь вы знаете все мои тайны, – с облегчением сказала Карина. – Барбара надеется получить братика или сестричку быстрее, чем сама станет матерью. Она напоминает об этом даже в открытке.
Открытка. Так вот что означала рекомендация найти кого-нибудь. Дочь заботилась о мачехе.
Гатти едва не рассмеялся. Карина сердито посмотрела на него.
– Послушайте, мне действительно нужно идти, – повторил он. – Но я вернусь, и помните, это только начало. И даже не пытайтесь убежать от меня, дорогая. Я все равно найду вас. – Он легонько коснулся пальцем ее губ, отчего у женщины вновь пробежала по телу сладкая дрожь.
Она хотела сказать, что он ошибается, что никакого продолжения не будет, она просто не хочет этого, но слова потерялись, и Карина как зачарованная смотрела на удаляющуюся сильную фигуру.
Призывное повизгивание щенка нарушило повисшую в кухне тишину. Кора взяла беззащитный комочек на руки, поглаживая мягкое тельце, и уже в который раз поразилась способности этого крохотного существа доверять людям и приносить радость.
Она все еще не могла поверить в то, что произошло. И даже не физическое влечение, не проснувшаяся чувственность были тому причиной, нет. Ее поразило то, что она рассказала Гатти о прошлом, о том стыде и унижении, которые пережила в юности, и о том, как те события сказались на всей ее дальнейшей жизни.
Никому и никогда она не доверяла так много. Даже Оливеру Кора настолько не раскрывалась, хотя считала его самым близким и дорогим человеком. Даже усопший муж не знал о ее сомнениях в собственной невиновности, ведь Карине порой казалось, что она сама спровоцировала того парня, разрешив ему войти в первый раз в ее жилье... Казалось, Гатти обладал какой-то сверхъестественной способностью располагать к себе людей. Он словно знал, что она думает и чувствует, знал, что нужно сделать, чтобы она доверилась ему.
А то, что было после признания, совершенно не вписывалось в рамки ее обычного поведения. Она попыталась оправдать себя тем, что пережила эмоциональный шок и не могла контролировать свои поступки. Ведь известно, что эмоциональная травма оказывает очень сильное действие на поведение человека. Но внутренний голос протестовал, уверяя, что она действительно хотела Луиджи, с его сильными руками и волшебными поцелуями.
Хеппи протестующе повизгивала, давая понять, что мисочка с молоком уже опустела. Кора снова наполнила ее и, улыбаясь, наблюдала, как крохотное существо жадно лакает лакомство.
Барбара уже говорила мачехе, что она не будет заводить детей раньше тридцати лет. Сейчас ей было двадцать, и это означает, что Карине придется еще долго ждать, пока она станет бабушкой.
Бабушкой... Печальная улыбка тронула ее губы при воспоминании о том, что она всегда хотела иметь собственных детей, семью, в которой Барби будет оставаться старшей и особенно любимой дочерью.
Конечно же, еще не поздно. В современном мире женщины ее возраста и даже старше рожают детей. У многих нет ни мужа, ни любовника, нет никакой поддержки. Но для Коры, которая воспитывалась строгой теткой, подобное было невозможно. Она и в мыслях не могла представить, что будет одна растить ребенка. Конечно, если бы она обнаружила, что случайно забеременела, то пришлось бы всерьез отнестись к этому. Она и не подумала бы об аборте, и любила бы своего ребенка.
Склонившись над Хеппи, Карина вдруг осознала, какой оборот принимают ее мысли, и удивилась, почему ей вдруг подумалось о случайной беременности.
Конечно, этого не произойдет. Нет, она этого не допустит.
За окном начинал накрапывать дождь, усиливались порывы ветра. Сегодня передавали, что к вечеру будет сильный ливень. Кора положила Хеппи в корзинку и мысленно поблагодарила Бога за то, что ей никуда не нужно идти.
7
Гатти скривился от злости, когда понял, что переднее колесо машины спустило. Едва слышно выругавшись, он высунулся из машины и оглядел пустынный, не защищенный от ветра ландшафт. Ливень не ослабевал. Еще только восемь часов вечера, но на небе настолько сгустились тучи, что было почти темно.
Вокруг ни души. Здесь начали строить промышленный комплекс, но сейчас почва превратилась в сплошное месиво, простиравшееся на сотни метров.
Луиджи заинтересовался землей под его складом во время разговора с Бартом Чейзом – менеджером сети магазинов "Умелые руки".
Барт сказал тогда, что склад шерсти, который действует в настоящее время, стоит на очень дорогой земле. Город стремительно растет, и теперь склад окружен жилыми домами. А у него, Гатти, есть клиент, крупный строитель, который заинтересован купить принадлежащую ему территорию для дальнейшей застройки города.
Уточнив некоторые детали, Гатти понял, что новое, еще не освоенное пространство, окружающее склад, можно приобрести почти за бесценок и, перепродав, покрыть убытки и возместить издержки переезда на новое место. Тогда он решил, что, наверное, полезно самому осмотреть пространство под будущее строительство. И вот результат.
Дождь по-прежнему лил как из ведра, но, ничего не поделаешь, придется выйти из машины, чтобы поменять колесо. Гатти снял пиджак и открыл дверцу.
Через несколько минут он промок насквозь, волосы прядями свисали на лоб, а рубашка прилипла к телу.
Дорога превратилась в сплошное месиво после проливного дождя. Подстелив под колени коврик, Луиджи начал крутить домкрат.
Через полчаса он был похож на человека, который вышел из душа, забыв вытереться. Вспотев от бесплодных попыток поменять колесо, неудачный механик наконец сдался. Он бы все отдал сейчас за банку машинного масла – гайки словно намертво приросли к ободу. К счастью, он увидел спасительную будку телефона-автомата метрах в ста от дороги, позвонил в дорожную службу и вызвал аварийку.
Через полчаса Гатти наконец-то увидел спасительный свет противотуманных фар аварийной машины, приближающейся к нему сквозь дождь.
Он не включил обогреватель, чтобы сэкономить бензин, поэтому замерз в мокрой рубашке, прилипшей к телу. Его начал бить озноб, и он непрерывно чихал. Выйдя из машины, чтобы поздороваться с механиком, Луиджи понял, что у него поднялась температура.
– Смотри, приятель, – посочувствовал мастер, смазав гайки маслом и ожидая, пока их можно будет открутить, – похоже, ты заработал нешуточную простуду.
Прошло еще не меньше получаса, прежде чем они заменили колесо. Луиджи рассчитался с механиком, сел в машину и завел двигатель.
* * *
Кора беспокойно смотрела на кухонные часы. Где же постоялец? Она думала, что он вернется к ужину, но, очевидно, ошиблась. Уже было больше десяти, стол давно накрыт, и вся еда остыла.
Карина решила набрать номер рабочего телефона Луиджи, но вовремя себя одернула, – ведь он всего лишь ее квартирант. Остальное существует только в ее воображении. Она же сама хотела, чтобы между ними были только официальные отношения.
Нелегко было слушать внутренний голос, который насмехался над ней, приговаривая:
"Вот ты и получила лишнее подтверждение его равнодушия к тебе. Все, произошедшее днем, – всего лишь случайность". Хорошо, если Гатти не хочет продолжения, то она просто примет это к сведению. И понятно, почему он не приехал к ужину.
Не убегай от меня, сказал Луиджи, но, похоже, что так же, как и она сама, он поддался мимолетному чувственному порыву, забыв о контроле над собой и своим телом.
Бог с ним, с постояльцем, сейчас устроюсь в гостиной в кресле и включу телевизор, решила Карина. Только она присела, в окнах появился свет фар приближающейся машины. Кора пришла в замешательство: остаться на месте или пойти и встретить его?
Как хозяйка она должна была хотя бы поинтересоваться, будет ли он ужинать. Карина не знала, какие отношения должны быть между ней и квартирантом – что нужно, а что не следует делать.
Время кормить Хеппи, напомнила себе Кора. Если она не появится, Луиджи может подумать... может предположить... Что? Спросила себя Кора. Что она была испугана... смущена?.. И он будет прав. Как раз это она и чувствовала, и даже больше, гораздо больше. Тело мгновенно наполнила жаркая истома при воспоминании о вкусе манящих губ и об умелых руках.
С трудом Кора остановила себя – неважно, что она чувствует, важно вернуть самые приемлемые отношения "хозяйка – жилец" и вести себя более официально. А раз так, то нечего стыдиться при встрече, ведь у нее есть и обязательства, как у хозяйки.
Ида, конечно, не удержится от комментариев, если узнает, что босс остался без ужина. Карина вздохнула, встала и направилась к двери.
Натянуто улыбнувшись, она открыла дверь и ужаснулась, увидев всклокоченного и промокшего квартиранта.
– Луиджи, что?..
– Ничего страшного, – ответил он. – Просто возникла проблема с машиной, и мне пришлось ждать, пока прибудет техпомощь. Я не стал беспокоить вас, так как не думал, что это займет много времени.
Проблема... Сердце Коры беспокойно дрогнуло.
– Не авария? – спросила она. – Вы?..
– Нет, нет, – заверил Гатти. – Просто у машины спустило колесо, вот и все, но к сожалению... – Он не успел закончить, потому что начал чихать. – Я пытался его заменить, но не смог и долго ждал аварийку...
Тело Луиджи сотрясла болезненная дрожь. Он стиснул зубы, пытаясь унять ее.
– Вы не только промокли, но и замерзли, – обеспокоенно проговорила Кора. – Идите наверх и примите ванну, а я пока разогрею ужин и налью что-нибудь выпить.
Интересно, у нее есть какие-нибудь лекарства против простуды или гриппа? Карина прислушивалась к тяжелым шагам Гатти, которые затихали, когда он останавливался, чтобы чихнуть.
Да он просто счастливчик, если подцепил только простуду, а не воспаление легких, подумала Карина, поставив чайник на плиту и выискивая в шкафу электрогрелку. Сейчас, когда в доме работало отопление, грелка как бы стала бесполезной вещью, но все-таки согреть ею постель больного было можно. Тем более на этом всегда настаивала Барбара, которая часто простужалась.
Порывшись в аптечке, Кора извлекла оттуда начатую упаковку аспирина и облегченно вздохнула. Она подлила немного виски в чашку с чаем и задумалась.
Гость привык к другому климату, размышляла Карина, и, конечно же, Ида будет винить именно ее в его болезни. Наверное, ему стоит сразу лечь в постель и не спускаться в столовую. Ей ведь не составит труда отнести поднос с едой к нему в комнату.
Когда Кора подошла к спальне постояльца, дверь была приоткрыта. Она неуверенно постучала, вспомнив, что произошло в прошлый раз, когда она без предупреждения вошла к нему.
– Луиджи?..
– Входите, – послышался его хриплый голос, и она вновь убедилась в том, что он действительно простудился не на шутку.
– Я принесла чай, а то вы совсем расклеитесь, – проговорила она, заметив лихорадочный румянец у него на лице. – Я добавила туда немного виски...
– Отлично, – поблагодарил Гатти.
Он сидел на постели, одетый в толстый махровый халат.
– У вас наверняка поднялась температура, – обеспокоенно проговорила она.
– Думаю, вы правы, – согласился Луиджи.
В детстве он часто болел, но после смерти родителей не давал себе расслабиться. И вдруг вот опять чувствует все признаки детской простуды.
– Вы должны что-нибудь поесть, – сказала Кора. – Не думаю, что вам стоит спускаться вниз. Вы выглядите...
– Со мной все будет в порядке, – прервал ее Гатти. – Хороший сон и пара чашек горячего молока.
– Я могу приготовить еще горячее картофельное пюре, – предложила Кора, но он отрицательно покачал головой.
– Не стоит. Мне сейчас кусок в горло не полезет, – объяснил Луиджи, ощупывая предательски набухшие гланды. – Лучше мне выпить еще молока с медом.
– У меня есть аспирин, – сказала Кора.
Но Гатти снова покачал головой.
– Не волнуйтесь, со мной все будет в порядке.
Забота в ее глазах заставила больного осознать, как иногда приятно преувеличить свои несчастья. Не будь он настолько слаб, то нашел бы, как воспользоваться женщиной с таким теплым, обеспокоенным взглядом.
Заметив, что он снова дрожит, Кора произнесла учительским тоном.
– Вам нужно лечь в постель.
– Я не могу...
– Почему? – Она была озадачена. Поскольку он сидел на краю постели, Карину удивил его отказ, пока он не объяснил.
– Прежде чем лечь, я должен раздеться. Но если я сделаю это... – Он нарочно замолчал.
Невольно Кора уставилась на виднеющуюся между распахнутыми полами халата густую поросль темных шелковистых волос и тут же поняла, что хотел сказать собеседник, – под халатом у него ничего не было.
Предательская краска вспыхнула на лице Карины. Луиджи безумно захотелось прижать ее к себе, обнять и... Остановись, предостерег он себя, стараясь подавить внезапное возбуждение.
Есть вещи, которые не в состоянии остановить даже болезнь, подумала Карина.
– Я... я лучше пойду вниз, – еще сильнее смутилась она своих мыслей. – Я подумала, может быть, принести грелку?
И тут же удивилась, что заставило ее сделать такое глупое предложение. Он же взрослый человек, а не ребенок, и в отличие от Барби...
– Отлично, – улыбнулся Гатти. – Ни о чем другом я и мечтать не могу.
О нет, можешь, поправил его внутренний голос. Ты мечтаешь кое о чем еще... Мечтаешь прижать ее к себе, чтобы ощутить всю полноту жизни.
Несколько минут спустя Карина вернулась с грелкой и испугалась болезненного цвета его лица. Луиджи прерывисто и тяжело дышал. Кора нагнулась, чтобы подложить ему грелку.
– Хотите, я вызову доктора? Ваше дыхание... Я...
– Нет, спасибо, со мной все будет в порядке, – заверил ее Гатти.
– Точно? – с сомнением спросила она. – Вы...
– Абсолютно. Все, что мне нужно, – это хороший сон в теплой постели.
Как только Карина вышла, Луиджи позволил себе расслабиться. Его бил жуткий озноб. Но он знал, что постороннему наблюдателю дрожь кажется гораздо ужаснее, чем на самом деле.