Барр сдержал смех. С трудом. Ирк хотел целительницу, и он ее получит, только она ясно дала понять, что это будет нелегко.
Они усердно тренировали мужчин и к тому моменту, как они закончили, у каждого из мужчин, человека и крикта, были синяки и ссадины.
Сабрина присоединилась к ним за ужином. Ее скромное поведение не сочеталось с той дикой страстью, которая обжигала его у двери спальни этим полуднем. Сегодня перед ее глазами его уложил удачным ударом один из тренирующихся. Партнеры по спаррингу не обладали хорошим боевым опытом и поэтому не касались Барра в течение схватки, но сегодня один из кузенов Бриджит коснулся его бедра.
Удар был несерьезным, но сам факт, что парень единственный попал по нему, послужил причиной для большой радости среди тренирующихся.
И это все по вине Сабрины. Она, черт возьми, едва не изнурила го.
Верика заметно нервничала, но не выглядела напуганной. Что бы ни сказал Ирк, чтобы успокоить ее банальные страхи, это подействовало.
Киркин улыбался и смеялся со своими друзьями, когда те дразнили его приближающей свадьбой сестры. Отец Томас стремился отвести Ирка в сторону, чтобы дать ему совет, прежде чем наступит время свадебной церемонии обряд, а Патрик решил поведать Верике о долге женщины. Каждая черточка на его лице говорила, что он прирожденный священник, даже без благословения своего брата, которому он обязан был подчиняться. Но и ему не приходилось сталкиваться с запинающейся и краснеющей девственной невестой.
Это было более естественно, чем он уже видел в этом клане, и Барр позволил себе насладиться моментом.
Конечно, это продолжалось недолго. Мерзкая смесь запахов горечи и зависти сопровождало деда Муина, когда тот приблизился к столу Барра.
- Ты одобрил брак между нашей целительницей и своим заместителем? – без предисловий он задал свой вопрос.
- Да.
- А что будет с кланом, когда он заберет ее с собой? – ворчливо спросил старик.
Какой брюзга.
- Он не заберет ее никуда.
- Заберет, когда вы двое оставите Киркина управлять донегалами, - мужчина выплюнул имя Киркина с таким презрением.
Барр встал и обратился к притихшим людям в зале.
- Однажды Киркин будет управлять этим кланом, но пока он не достиг возраста постичь силу и мудрость своего положения.
Отовсюду послышались одобрительные крики и несколько аплодисментов. Киркин улыбнулся так, словно его не тревожили трудности в будущем.
- Ирк пришел сюда потому, что лэрд попросил его об этом, - произнес Барр. – Если он останется, то только по просьбе своей суженой.
- Она уже попросила, - спокойно сказал Ирк, кивая на Верику.
Девушка так сильно сжимала и крутила свой килт, что если она не остановиться, то от него ничего не останется.
- И каков твой ответ? – спросил Барр, уверенный, что уже знает его.
- Что после нашей свадьбы клан Донегал становится моим домом, а все его жители – моей семьей.
Раздались более громкие крики одобрения, с даже кто-то топал ногами от эмоций. В клане очень любили целительницу, да и Ирк был великолепным воином.
- Тогда решено, - старый крикт немного отпрянул от взгляда, которым на него посмотрел лэрд.– Свадьба состоится во дворе на закате.
Верика дернулась и резко перевела взгляд на Ирка. Он улыбнулся и подмигнул ей. Вероятно, он не сказал ей, что договорился о том, что они произнесут свои клятвы под открытым небом так, как делали в древности крикты.
Барр посмотрел на Сабрину, желая поймать ее реакцию на новость, но увидел лишь спокойную маску, которая раздражала его. Не было способа прочитать ее мысли или чувства; она окутала себя теснее, чем заворачивают английского малыша.
- Не хочешь произнести клятвы со мной? – спросил он ее. От его произнесенных шепотом слов многие крикты в комнате замолчали.
Она пристально посмотрела на него, но Барр был спокоен. Она его. Все обязаны знать это.
- Поговорим об этом позже.
- Вы же не серьезно, лэрд, - это был снова дедушка Муина. Мужчина видимо не понимал, что разговаривает с лэрдом.
В отличие от Роланда, Вирп прямо не угрожал власти Барра и последний был склонен проявить некоторое сострадание. Осгард не присутствовал на сегодняшнем ужине, иначе бы он отругал этого крикта, как это старик сделал с Роландом.
После утреннего боя Осгарда стало хуже. В его разуме боролись воспоминания из прошлого и настоящее боролись за превосходство. Ото дня в день в Барре росло сострадание к этому мужчине.
- Я сказал это один раз и повторяю в последний. За следующим замечанием по этому поводу последует вызов. Кого я возьму в супруги – только мой выбор, не чей-либо еще, и уж точно не твой.
Старик свирепо глядел на него и раскрыл рот, чтобы что-то сказать, однако Муин ударил его ногой под столом отчего Вирп поморщился от боли после глухого стука и не произнес ни слова.
Барр оглядел собравшихся.
- У кого-нибудь из присутствующих есть еще вопросы по поводу моего выбора супруги?
- Нет, но лэрд, откуда она пришла?
- Ее воспоминания отрывочны, - или, по крайней мере, Сабрина так говорит.
- Неужели она ударилась головой в лесу? – спросил другой.
- Да.
- Ох, - хор понимающих вздохов прошелся по комнате.
Несмотря на то, что воины слышали то же самое накануне, теперь они увидели Сабрину и были склонны принять ее историю. Кроме него. Однако Барр знал, что для нее рассказать ему правду было делом доверия.
Доверия, которое она еще не чувствовала, но вскоре почувствует.
Он ее суженый.
И он лэрд.
И справедливый крикт, черт возьми.
Она просто должна была открыть глаза на эти важные факты.
Сабрина пришла немного поужинать, когда незнакомый и неотчетливый запах достиг ноздрей Барра. Его волк предупреждающе зарычал, и он схватил суженую за руку прежде, чем подумал об этом.
Еда выпала из ее пальцев, и она посмотрела на него. Он поднял ее тарелку и поднес к своему носу. Незнакомый запах усилился. Возможно это специя, которую повара синклеров не использовали, но волк предупреждал его, что все куда хуже.
- Верика, понюхай это, - он всунул ей в руки тарелку.
Она осторожно принюхалась и тотчас побледнела, обеспокоенно взглянув на Сабрину.
- Ты съела что-нибудь из своего ужина?
- Нет еще.
- Хорошо.
- Что это?
- Листья томатов, высушенные и измельченные в мелкий порошок. Человек сильно заболеет от них, но они убьют птицу, - последнее она прошептала очень тихо. – Этого нет на кухнях.
- Тогда как они попали в ее тарелку? – с угрозой спросил Барр.
У Верики не было ответа, как ни у Сорки и других поваров. Его и тарелку Сабрины сервировали отдельно лучшими кусочками ягненка и откладывались в сторону, пока готовилась остальная еда для выноса в зал.
Любой мог подсыпать отравы в тарелку Сабрины, но как они знали, что это было для нее? Сорка даже не мельчила размеры порции, тем самым тихо, без споров принимая ее как суженую лэрда, даже если сама суженая не желала себя так называть.
Не было никаких признаков, указывающих на кого-то, кто подсыпал в тарелку высушенные листья томатов и желал, чтобы либо он, либо Сабрина почувствовали себя плохо. К тому же, возможно это могла быть проверка его способностей.
В любом случае, ему не нравилось знать, что выходка могла убить Сабрину из-за ее природы ворона.
Сабрина неподвижно стояла рядом с Верикой, все еще ошеломленная ее просьбой быть рядом с ней на свадебной церемонии. Как защитник, она проводила недостаточно времени среди своих людей. И никогда не присутствовала на свадебной церемонии двух криктов, а что говорить про редкую свадьбу между Вер-вороном и человеком, которые соединяли свои жизни.
Она не желала испортить своими действиями момент для подруги, но не имела представления, чего ожидать ей или что ожидают от нее.
Они стояли перед священником: Ирк рядом с Верикой, а по другую сторону от жениха - Барр. Если кого-то одного не было в толпе, то Сабрина не могла сказать кого-то точно. Столько людей – здесь присутствовал весь маленький клан от самой старой бабушки до самого маленького ребенка.
Несмотря на то, что кислый запах горечи вновь поднялся, он не мог конкурировать с всепоглощающей привязанностью людей, которую они испытывали к своей целительнице. Радость опьяняющим ароматом витала вокруг них, как цветущий вереск на холмах.
Верику трясло от нервов, и Сабрина задумалась, как ей помочь успокоиться. Возможно, похлопать по руке?
Она сделала так и Верика несмело улыбнулась ей.
Хоть какое-то улучшение.
Ирк нахмурился и развернулся так, что по большей части смотрел на невесту, чем на священника.
- Я думал, мы разобрались с твоими страхами.
Верика ахнула и посмотрела по сторонам с явным смущением.
- Тихо, - прошипела она.
Ирк покачал головой, однако его хмурый взгляд смягчился, словно он что-то решил для себя.
- Не нужно нервничать перед своим кланом. Они здесь, потому что желают тебе добра и не заметят ошибку в клятвах, которые ты произнесешь.
Его попытка говорить тихо была не к чему, учитывая тот факт, что любой крикт способен четко услышать его шепот.
Верика сердито взглянула на того, кто стал ее мужем, но ее резкое дыхание стало замедляться, а плечи расслабились.
Слова Ирка подействовали.
Он взял ее за руку и когда она, очевидно, попыталась выдернуть ее, обводя столпившихся людей еще одним раздосадованным взгляд, усилил захват. Люди могли бы посмеяться над влечением между супругами, но Сабрина одобряла поступки Ирка. Потому что вскоре после того, как Ир взял руку Верики, сердца девушки застучало спокойней и дыхание выровнялось полностью.
После еще одного неудачной попытки вытянуть руку, Верика успокоилась и осталась рядом с Ирком, перед ее глазами было только его лицо, словно тех членов клана, из-за которых она нервничала, не было.
Священник открыл рот, чтобы заговорить, но, взглянув на Барра, снова закрыл его.
Сабрина быстро взглянула на Барра и увидела, в чем крылась причина колебания отца Томаса. Барр стоял, скрестив руки, отчего стали отчетливо выпирать мышцы. Все его поза говорила о жестком контроле происходящего. Цепкого, острого взгляда его глаз было достаточно, чтобы сжечь камень и человека, которого Бог отметил своим знаком.
Ни Ирк, ни Верика, казалось, не замечали, слишком погруженные в глубины глаз друг друга. Это действительно было почти мило, только вот не в такой ситуации.
Сабрина решила, что ей придется самой с этим разбираться. Возможно, из-за Верики, которая попросила ее постоять рядом с ней рядом?
- Что-то не так, Барр? – спросила она.
Он бросил в ее сторону взгляд, было что-либо прочитать на его лице.
- Нет.
- Священник может начать?
- Да. Предпочитаю, чтобы он это уже сделал. Свадьба занимает больше времени, чем думал.
Отец Томас вздрогнул.
- Возможно, если бы ты не хмурил брови, как злой медведь, он поверил бы, что это церемония одобрена лэрдом клана.
Хмурое выражение лица Барра сгладилось, однако теперь его брови сошлись вместе в замешательстве.
- Иначе что я делаю здесь?
- Уверена, священник очень удивлен этим, - она не пыталась сдержать насмешку в своем тоне. – Я не верю, что в твои обязанности лэрда входит напугать священника, назначенного служить людям.
Барр взглянул на отца Томаса:
- Я пугаю вас, отец?
Седовласый мужчина с кротким взглядом глотнул, но кивнул.
- Немного, лэрд.
- Это не намеренно, - Барр посмотрел на нее, на его лице словно был написан вопрос: вопрос счастлива ли она теперь.
Она слегка кивнула ему.
Уголки его губ немного дрогнули, преображая в улыбку.
Священник тихо, вздохнул от облегчения, что не укрылось от посторонних глаз.
- Рад слышать.
- Вы можете приступить.
- Да, лэрд.
Сабрина не была уверена, но думала, что даже лэрд не должен обращаться к человеческому духовному наставнику с такой надменностью. Однако она промолчала, не желая нарушать церемонию.
Отец Томас глубоко вдохнул, медленно выдохнул, прочищая горло и после только заговорил. Произнес несколько слов о браке и чести, которые они должны чувствовать, если пошли на свадебную церемонию, связующую и сплетающую две жизни в одну Ей показалось странным говорить об этом, но так трогательно.
Когда священник пригласил всех собравшихся присоединиться в песнопении, Сабрина изумилась тому, что почти все так и сделали. Высокие голоса детей смешивались с журчанием стариков и глубоким баритоном воинов. Женские голоса вплетались в них, подобно соединительным нитям в гобелене, создавая общую музыку одновременно восхитительную и горькую. Не зависимо от того, какая угроза обитала в этом клане, было что-то более значимое. Настолько, что Сабрина, возможно, верила в него, если бы была частью этого клана.
Они были не зловещими волками-убийцами и не глупыми люди, позволяющие им это. А группой, пение которых переполняла радость, счастье, семьей в самом правильном смысле этого слова.
Хотя некоторые, без сомнения, все еще оплакивали потерю бывшего лэрда, большинство смотрели в будущее ясным взором и все были готовы праздновать свадьбу любимой их сердцу целительницы.
Их связь была такой же сильной, как и у Вер-птиц, чего она не ожидала. В ее понимании волки всегда были монстрами, а теперь они предстали перед нею людьми – кто-то хорошими, кто-то плохими – хотя слишком многим нельзя доверять.
Когда песнопение закончилось, отец Томас улыбнулся.
- Пение небесной красоты и никто не переубедит меня в обратном.
Верика улыбнулась и Сабрина была рада, что слова священника порадовали девушку с одной из ипостасей ворона, хотя сама Сабрина не была уверена, что сказанное им было настолько приятным. Он склонил голову и начал молиться. Хотя гостья клана не понимала слов, которые он произносил, она узнала в его положении благоговенье. Сабрина достаточно говорила на английском, чтобы узнать язык, но не понимала ни одного звука, срывающегося с губ священника.
Она не закрыла глаза и не опустила голову, как сделали многие вокруг нее, поэтому и заметила старика, который смотрел с огромной ненавистью на молодоженов. Это был тот самый мужчина, из-за него ужин прошел менее приятно, чем должен был. Насколько она услышала, его называли Вирпом.
Сабрина встретилась с ним взглядом и его глаза расширились, когда она не опустила их. Принцесса Вер-Птиц позволила воину, живущему внутри нее, показать лицо и бросила ему безмолвное предупреждение, что если он попробует разрушить счастье ее подруги.
Его взгляд стал более злым, свирепым, но на этот раз он был прикован полностью к ней. Она позволила ему увидеть, что его ненависть ее не пугает. Сабрина прожила всю жизнь, веря, что все Волки ненавидят ее расу и желают смерти. Было приятно узнать, что не все разделяли ненависть этого мужчины. У него точно нет власти ранить ее.
Однако тоже самое нельзя сказать о Верике; Сабрина была уверена в этом. Целительница уязвима к причудам своего клана и Сабрина не собиралась стоять в стороне, пока полный ненависти старик решит навредить ее подруге.
На мгновение, воительница, потомок королевского рода Вер-птиц, окружила себя образом золотого дракона, прародителя ее людей.
Те, кто обращался в дракона, недолго летали в небе, но память о них не забыта, как бы огромные животные Волки стирали ее из собственной истории, как миф. Так же как многие из них гнали от себя Воронов.
Однако этот мужчина не забыл.
Сабрина чувствовала, что он знает, что люди, превращающиеся в птиц, до сих пор существуют, и презирал их всем своим естеством. Здесь и сейчас не место для его ненависти. Ему было не до нее, хватаясь за сердце и, отступая несколько шагов назад, спотыкаясь.
Он ушел таким бледным, цвет его лица напоминал молоко со сливками, снятых с верхушки. Она не угрызения совести, что стала причиной его страха.
Мысли мужчины были прозрачными, как вода. Если будет возможность, он причинит Верике и Ирку вред.
Сабрина уверена, что мерзкий сын старой шлюхи найдет способ сделать это.
Прикрыв глаза, она дала ему понять, чтобы он убирался отсюда, и сосредоточилась на священнике, который закончил молиться и теперь шагнул в сторону, чтобы Патрик вышел впереди и зачитал из пергамента, что держал с огромным благоговением.
И снова заговорили на том языке, который, по ее мнению, не походил ни на гельский, ни на криктский и она не понимала ничего, хотя чем больше вслушивалась, тем больше понимала, что он звучал, возможно, как непривычный вариант английского языка.
Латынь, в голосе Барра, что раздался в ее голове, не укрылось рычание его волка, которого не слышала она прежде, когда он говорил вслух.
На краткий миг, ее не удивило, что она смогла его услышать. Сабрина обладала способностью разговаривать с людьми своей расы так, как сама пожелает, но Волки не обладали таким даром.
Или обладали?
Наверно, да. Или возможно он ее истинный суженый, что пугало ее до ужаса. Неужели небеса так жестоки?
Ты можешь разговаривать так с другими? спросила она, зная, что ее паника звенела по мысленной связи между ними.
С моим братом и отцом до его смерти. С другими нет, с его стороны было слышно крайне удовлетворение тем, что они способны мысленно разговаривать между собой. Между ними взметнулись искры радости, и этого было достаточно, чтобы Ирк и Верика бросили на Барра странные взгляды, полные любопытства.
Желудок Сабрины сжался, ладони стали влажными, когда сжала руки в кулак.
Я не связана с тобой родственными узами.
Ты моя суженая. Моя священная супруга.
Ее колени стали подгибаться и только благодаря усилию воли осталась стоять.
Нет.
Да. Ох, своим наслаждением он мучил ее.