При мысли о том, что кто-то рылся в ее нижнем белье, Сару передернуло. По милости братьев, которые любили подшутить над ней, то спрятав трусики, то соорудив из лифчика рогатку, Сара проявляла повышенную скрытность во всем, что касалось ее белья. Иметь старших братьев - нелегкое испытание. Жаль, что у нее не сохранилась кассета, на которой Ноэль надевает на голову ее первые кружевные трусики: Сара была бы не прочь показать ее армейским товарищам Ноэля. Дженнифер братья никогда не третировали, но Дженнифер по любому поводу ударялась в слезы, а это скучно. Зато Сара яростно гонялась за мальчишками, ненавидя их всей душой, и если бы догнала, кровопролитие было бы неизбежным.
Годами ей приходилось тщательно прятать белье, засовывать его в самые неожиданные уголки шкафов, чтобы до него не добрались Дэниел и Ноэль. Только когда братья покинули дом, у Сары появилась возможность сложить белье в отдельный ящик комода. Она всегда аккуратно сворачивала каждый предмет, ее ящик наполняли пикантные кружевные вещицы. По цвету белье она не раскладывала, но была раздосадована, увидев, что ровные стопки перемешаны.
Наверное, Кахилл лично рылся в ее белье - он из тех мужчин, которым такие развлечения по вкусу. Сара так и видела его держащим в руках черные кружевные…
Опять! При мысли о Кахилле Сару бросило в жар. Она поняла, что серьезно влипла, когда вдруг заметила, что даже не рассердилась на него за обыск в комоде.
Наверное, она просто утратила бдительность и стала слишком уязвимой. Прежде Сара без труда отказывалась от отношений с мужчинами, но такого человека, как Кахилл, она могла бы полюбить по-настоящему. Пожалуй, им удалось бы ужиться друг с другом, но Сара твердо знала: если слушать только советы сердца, ни к чему хорошему это не приведет. Да, Кахилл недавно пережил тягостный развод; год - слишком краткий срок, чтобы оправиться после такого испытания, он сам в этом признался. Он тоже серьезно рискует. Но порой удача приходит неожиданно, вопреки всем прогнозам.
Главный вопрос заключался в следующем: хватит ли у нее духу отказаться от своих замыслов? До сих пор Сара пользовалась своим планом как предлогом, чтобы уклониться от бесперспективных отношений; предлог был не вымышленный, а реальный, поскольку план выглядел слишком заманчиво, но, по мнению Сары, "любить" значило отдаваться целиком, а ее прежние знакомые таких жертв не заслуживали.
Но если она все-таки начнет встречаться с Кахиллом, а потом, спустя некоторое время, расстанется с ним, то уйдете разбитым сердцем. Это расставание не получится мирным и безболезненным. Сара подозревала, что полюбит Кахилла так, как никого и никогда, - достаточно лишь подпустить его поближе.
Каким бы ни было ее решение, риск оставался огромным. Она рисковала либо полюбить Кахилла и потерять, либо по собственной трусости за всю жизнь так и не узнать настоящей любви.
Ощущать себя трусихой было неприятно.
- Узнаете этого человека? - спросил Кахилл на следующее утро, выкладывая нечеткую фотографию из большого конверта на стол. Фотографию подретушировали и увеличили, но качество ее все равно осталось дрянным. Однако другими снимками Кахилл не располагал.
Сара взглянула на фотографию и решительно покачала головой. Рэндалл, Барбара и Джон обступили стол и уставились на снимок.
- Нет, вряд ли, - с сомнением протянул Рэндалл. - Вот бы увидеть его лицо… Нет, не припоминаю. А в чем дело?
- Он звонил вашему отцу в день убийства из телефонной будки в "Галлериа-сентер".
Барбара вздрогнула, как от укуса.
- Вы хотите сказать, он может оказаться убийцей?
- Такое предположение я пока сделать не могу, - невозмутимо откликнулся Кахилл. - Хотел бы, но не могу. Но ваш отец мог бы предупредить этого человека о том, что ждет гостя, или упомянуть в разговоре еще что-нибудь. Я был бы не прочь побеседовать с ним.
Все вновь устремили взгляды на фотографию, словно сосредоточенность могла извлечь из глубин мозга ускользающее воспоминание. Мужчина на фотографии был подтянутым, в светлом костюме, с аккуратно подстриженными светлыми волосами - или белокурыми, или седыми. Он повернул голову так, что камера зафиксировала только линию его левой скулы и щеки. По такому снимку узнать его мог бы только близкий знакомый.
Сара подала Кахиллу чашку кофе и наклонила голову, всматриваясь в фотографию.
- Он в костюме, - заметила она. - В прошлую среду было тепло.
Рэндалл и Джон одновременно насторожились.
- Слишком тепло, чтобы надевать пиджак, - подхватил Джон, - разве что тем, кто на работу обязан являться в костюмах.
Барбара озадаченно нахмурилась:
- Ну и что?
- Значит, он "белый воротничок", - объяснил Кахилл. - Служащий. Профессионал.
Барбара вздохнула:
- Все друзья отца - служащие.
- Бывшие служащие, - поправила Сара, - в отличие от этого человека.
- Стало быть, он моложе папы, но это и так ясно. Или же он сделал подтяжку. - Барбара обвела пальцем четкую линию подбородка.
- Итак, подытожим, - вмешался Кахилл. - Неизвестный моложе вашего отца, не старше пятидесяти лет, профессионал. Волосы у него скорее всего седые или седеющие русые. Он в хорошей форме, подтянут, ростом около шести футов. Никто не вспоминается?
Все с сожалением покачали головами.
- Если что-нибудь вспомните, сообщите мне. - Кахилл убрал снимок в конверт. - Не ограничивайтесь близкими друзьями - этот человек может оказаться просто знакомым вашего отца.
- Папиных знакомых лучше всех знает Сара, - сообщил Джон. - Все мы давно живем в других городах, поэтому понятия не имеем о людях, с которыми он познакомился недавно. - Он вздохнул. - Недавно - то есть за последние десять лет.
- Нет, больше, - поддержала Барбара. - Мы с Дуайтом переехали в Даллас еще до рождения Шона, а ему девятнадцать. Получается больше двадцати лет. Боюсь, мы ничем не сможем вам помочь, инспектор. Ваша единственная надежда - Сара.
Все повернулись к Саре, а она покачала головой:
- У судьи было множество знакомых. Вечно он кому-нибудь кивал, а потом признавался, что не помнит его имени. Но он рассказывал только о близких друзьях.
- Значит, если этот тип, - Кахилл похлопал по конверту, - больше не позвонит, мы в тупике.
- Боюсь, да - по крайней мере, так мне кажется. Может быть, его узнает кто-нибудь из соседей или друзей судьи? - предположила Сара. - У него почти не было секретов от друзей.
- Обязательно проверю. - Кахилл обвел взглядом остальных. - Мне пора на работу. Может, я чем-нибудь вам помочь?
Барбара печально улыбнулась:
- Мы просто собираем фотографии и личные вещи, которые увезем с собой. Спасибо вам. Я уверена, вы сделаете все возможное, чтобы найти убийцу.
- Конечно, мэм. - Он посмотрел на Сару. - Вы не проводите меня до машины, мисс Стивенс?
День был теплее предыдущего, но Сара на всякий случай набросила куртку. Солнце ярко светило, оттеняя свежие весенние цвета: розовый - азалий, нежно-зеленый - молодой листвы, сиреневый - кизила. Сара прищурилась от слепящего света и приставила ладонь козырьком ко лбу.
- В чем дело, инспектор Кахилл?
- Ни в чем, просто хотел минутку побыть с тобой. Какие у тебя планы на сегодня? Дом выставят на продажу? Что же будешь делать ты?
- Пока останусь здесь. Все они сегодня днем уезжают, а мне придется упаковывать вещи и готовить дом к продаже.
- Ты останешься здесь? В этом доме?
- Так мне будет удобнее присматривать за ним.
- И ты не боишься жить здесь одна?
- Меня беспокоит только, что судья мертв. Мне страшно входить в библиотеку, потому что я видела его там и чувствовала… запах. Но оставаться здесь одна я не боюсь. Думаю, убийца сводил счеты именно с судьей, хотя и не знаю почему. Значит, мне ничто не угрожает. - Она сделала паузу, удивленная выражением, промелькнувшим на лице Кахилла. - Или угрожает? Ты чего-то недоговариваешь?
- Нет, ничего. Думаю, ты в безопасности. Просто ты смелее многих. Мало кто из мужчин согласился бы жить один в Доме, где произошло убийство.
- А кто сказал, что мужчины смелее женщин? Услышав вызывающие нотки, Кахилл усмехнулся:
- Никто. Мужчинам просто свойственно делать глупости - из гордости. Итак, я признался, что все мы кретины. Может, за это согласишься сегодня поужинать со мной?
- Поужинать? С кретином?
- Ты только представь, как это будет забавно.
- Твоя правда. - Она улыбнулась. - Тогда я не прочь, в какое время и куда мы идем?
- В половине седьмого, в какое-нибудь демократичное место - если тебя это устраивает.
- Демократичность будет в самый раз.
Садясь в машину, Кахилл подмигнул ей:
- Увидимся в половине седьмого.
С легким сердцем Сара вернулась в дом. Она все еще оплакивала судью, но понимала, что жизнь продолжается: самое неприятное в расхожих фразах - их справедливость. Невыносимая боль и подавленность понемногу отступали, она уже смотрела вперед, думала о будущем. Ей предстоит разобраться с делами и найти работу. Но прежде всего - поужинать с Кахиллом.
Глава 14
- Ни за что не догадаешься, что мне сегодня прислали, - этими словами Сара встретила инспектора вечером.
Он насторожился:
- Еще один подарок?
- Кое-что похуже, - помрачнела она. - Два предложения работы.
Кахилл нахмурил темные брови:
- А что в этом плохого?
- Судя по штемпелям, письма отправлены в субботу. Должно быть, сразу после того, как по городу разнеслись вести об убийстве судьи.
- Повторяю: и что в этом плохого?
Сара нетерпеливо отмахнулась:
- Стервятники! Вроде мужчин, которые читают некрологи и приглашают безутешных вдов на свидания сразу после похорон.
- По-моему, если тебе предлагают работу, это отлично. Прими первое предложение, и других не последует.
- Слишком поздно. Первое предложение работы я получила неделю назад, сразу после передачи.
- Но остальные этого не знали. Я поступил так же, как они, - рассудил Кахилл. - Я увидел тебя, оценил, сделал предложение - с таким расчетом, чтобы опередить остальных претендентов.
Сара фыркнула, набрасывая пиджак.
- Неудачное сравнение, Кахилл. Ты увидел меня и удрал.
- А я получил дополнительные очки за то, что набрался смелости и вернулся?
- Нет. Система начисления дополнительных очков еще не разработана.
- Остается только прибегнуть к насилию. - Он сгреб в кулак лацканы ее пиджака и притянул ее к себе. Сара подняла голову навстречу его губам, только теперь осознавая, как велика была ее потребность вновь ощутить его поцелуи, отдаться его объятиям. Языки встретились в безмолвном поединке - скользя, сталкиваясь, сплетаясь. Кахилл не спешил, как и Сара.
Он оторвался от ее губ, чтобы пробормотать:
- Ты уже передумала?
- Нет. Продолжай попытки.
Его губы изогнулись в улыбке, он прижался лбом ко лбу Сары.
- Не хочу перейти границы дозволенного. Сначала давай основные правила. Если я расхрабрюсь, а потом потеряю голову, в какой момент мне грозит пощечина? Не хотеть бы доводить дело до таких крайностей.
Сара подняла брови:
- Я не отвешиваю пощечины, а даю пинка под зад.
- Ого! Звучит заманчиво. В одежде или без? Она уткнулась лицом в его пиджак и засмеялась.
- Мне следовало сразу догадаться, что ты извращенец.
- Мальчик просто пошутил. - Его большая горячая ладонь беспокойно скользила по ее спине, словно говоря: ему не хочется сдерживаться, но он готов потерпеть. - Если мы сейчас же не уедем отсюда, пинок под зад мне обеспечен. Если честно, мне всегда недоставало чувства меры.
Совсем наоборот - он проявил истинную утонченность, завоевывая ее. Сначала он ясно дал понять, что его влечет к ней, но на ранних этапах знакомства вел себя сдержанно. Сару очаровал его своеобразный юмор, хотя она до сих пор боялась признаться в этом даже самой себе. Если ему вздумается попытать удачу, думала она, они в ближайшем времени окажутся в одной постели. Сара была признательна Кахиллу за то, что он, хотя и с трудом, сдерживался. На ее же взгляд, он был лакомым кусочком.
- Предложения работы стоящие? - спросил он, открывая перед Сарой дверцу машины.
- И в том, и в другом требовалось приступить к работе немедленно, а об этом не может быть и речи. Я пробуду здесь не меньше месяца; когда дом будет готов к продаже и заперт, родные судьи вряд ли захотят и впредь платить мне. Так что дольше месяца это не продлится. А пока я ничего не могу решать.
- Думаешь, на эти места найдутся другие претенденты? Что-то я не видел в городе избытка дворецких.
Сара пожала плечами:
- Может, найдутся, а может, и нет. Кажется, в моем случае важную роль сыграл фактор известности, а это мне не по душе.
- Если ты училась на телохранителя, ты берешься только за ту работу, где навыки телохранителя необходимы?
- Я была бы рада найти такую, - сдержанно объяснил Сара. - За нее платят больше. Но обычно я учитываю обстоятельства. И не в последнюю очередь - насколько мне нравится семья, где предстоит работать. А еще - обязанности дворецкого и телохранителя, место, где предстоит жить и работать, и так далее.
- Ты выбираешь только определенные районы?
- Не совсем так. Я выросла в семье военного, поэтому могу прижиться где угодно. Но мои родители и сестра живут во Флориде, и мне хотелось бы почаще навещать их.
- Ты дружна с родителями?
- Мы часто звоним друг другу, а видимся редко - раза три-четыре в год, но все-таки мы очень близки. Мы перезваниваемся даже с братьями, хотя они служат в армии и постоянно колесят по всему свету. А ты?
- Наша семья родом из этих мест, у меня по всей центральной Алабаме живут тетки, дяди и двоюродные братья и" сестры. Моя сестра Ди-Ди поселилась в "деревенской Ривьере" - так местные жители называют побережье залива, а брат, Паинька Дадли, живет в Монтгомери.
- Ди-Ди и Паинька Дадли? - со смехом переспросила Сара.
- Сестру назвали в честь двух бабушек - Девонны и Дарнелл. Ну и как прикажешь ее теперь звать?
- Ди-Ди - коротко и ясно.
- Это тебе не шутки. А Дадли - его настоящее имя, Тейн - служит в полиции штата, потому и вынужден вести себя как паинька. Эти двое уже пять раз сделали меня дядькой. Старшему сыну Ди-Ди два года. Кстати, мне тридцать шесть.
- У тебя нет детей?
- Слава Богу, нет. В этом единственное преимущество Моего развода - нам не пришлось портить жизнь родным Детям. Родственники всегда считали, что я отлыниваю от супружеских обязанностей, но, когда мы разводились, порадовались за меня.
- А твои родители?
- Считают меня лентяем.
Сара шутливо ткнула его кулаком в плечо.
- Да нет, ты просто хитрец.
Он усмехнулся, потом поморщился и потер плечо.
- А у тебя тяжелая рука.
- Тренированная. Но ты притворяешься. - Она не ошиблась: мышцы Кахилла оказались настолько упругими, что она рисковала получить серьезную травму. - Мы говорили о твоих родителях, - напомнила она.
- Они живут в Кентукки - решили переселиться туда, уж не знаю почему.
- А чем тебе не нравится Кентукки?
- Там часто идет снег.
- Ну и что в этом плохого?
- Раньше я был патрульным. Ты представляешь, каково патрулировать улицы в снегопад?
Сара не стала удивляться, зная, что снег, выпавший слоем один дюйм, способен серьезно затруднить движение транспорта. Южане не привыкли к снегопадам - этой извечной головной боли полицейских и причины множества аварий. Каждый, кто случайно оказался одной памятной зимой в штате Нью-Йорк, помнил, сколько трагедий разразилось из-за снегопада.
Вдруг Сара заметила, что они направляются на юг, к окраине города.
- Куда мы едем?
- Как ты относишься к бейсболу?
Сара задумалась:
- Это риторический вопрос?
- Сегодня у одного из моих двоюродных братьев два матча подряд. На первый мы не успеем, зато перекусим и подъедем как раз к началу второго. Джо-Джо играет между второй и третьей базами.
Очевидно, Джо-Джо звали двоюродного брата.
Бейсбол я люблю, но в этом пиджаке мне не просидеть несколько часов на холоде.
Под сиденьем у меня одеяло - толстое шерстяное. Мы устроимся на дешевых местах, обнимемся, закутаемся в одеяло, и никто ни о чем не догадается.
- Кроме меня.
- Надеюсь. А если нет - значит, я растерял все навыки или меткость.
Пожалуй, рядом с ним безопаснее всего быть в окружении людей.
- Ладно, я согласна, - сказала Сара. - Можем даже ограничиться хот-догами, если ты хочешь увидеть первый матч.
- Я знал, что ты меня поймешь! - обрадовался Кахилл.
Сидеть на холодной трибуне промозглым вечером, в окружении вопящих, смеющихся, болтающих родителей, их отпрысков, учителей и студентов оказалось гораздо забавнее, чем приходить на бейсбол по приглашению Дэниела или Ноэля. Во-первых, двоюродные братья и сестры Кахилла - а их собралось человек десять - оказались чокнутыми, но славными. Сара пришла к выводу, что в этой семье чувство юмора передается по наследству. Во-вторых, обниматься под одеялом было… не просто забавно.
Громадное одеяло оказалось очень теплым, как и обещал Кахилл. Он закутал в него их обоих, сумев укрыть даже ноги. От его жаркого тела и одеяла Сара вскоре согрелась, хотя этот апрельский вечер выдался таким холодным, что изо рта валил пар. Кахилл прижимался к ее левому боку, потирался о него твердым бедром, обнимал ее - постоянно, если не считать минут, когда порывисто вскакивал и сыпал яростной бранью судью - как потом выяснилось, еще одного своего двоюродного брата.
Несколько раз ему удалось даже справиться со своими чувствами. Его ласки были почти незаметными, разве что большой палец временами касался правой груди Сары, но Кахилл делал это не слишком настойчиво. Когда это случилось в первый раз, Сара смерила его взглядом в упор и обнаружила, что он с интересом наблюдает за игрой, с трудом сдерживая усмешку. В отместку она провела левой ладонью по его бедру - медленно, вкрадчиво, остановившись чуть ниже промежности. Кахилл напрягся, перестал улыбаться, и хотя продолжал смотреть на поле, его взгляд стал отчужденным.
Происходящее смущало Сару - вокруг были люди, хотя никто и не видел, что творится под одеялом. Вместе с тем ей безумно хотелось перестать дразнить Кахилла и коснуться его так, чтобы он забыл обо всем, а еще больше - повернуться, чтобы ее грудь легла ему на ладонь.
Но поворачиваться ей не пришлось. Кахилл справился без посторонней помощи.