В четверг вечером, по пути на симфонический концерт Кахилл заявил:
- Один из моих друзей мечтает познакомиться с тобой. Этот подонок надеется отбить тебя, но сначала - попрактиковаться вместе с тобой в стрельбе по мишеням. У меня найдется для тебя запасное оружие.
Сара засмеялась.
- Говоришь, этот подонок - твой друг? Конечно, я буду рада познакомиться с ним.
- Так я и думал. Как насчет завтрашнего дня? Скажем часа в два, на стрельбище?
- В два? А разве ты не работаешь? Или ты отправишь нас на стрельбище вдвоем?
- Завтра, начиная с обеда, я свободен, и все выходные - тоже. - Он окинул Сару одобрительным взглядом. - Надень это же платье.
Все мужчины одинаковы!
- На стрельбище? Даже не мечтай.
- Ты даже не представляешь себе, о чем я мечтаю, - задумчиво произнес он.
Перепады температуры были обычными для весны. Сегодня потеплело до тридцати градусов и даже после захода солнца было жарко. Сара оделась соответственно - в бирюзовое платье без рукавов, подчеркнувшее теплый оттенок кожи, и набросила на плечи шаль на всякий случай. Узкое платье-футляр мягко облегало тело, в низком вырезе виделось самое начало соблазнительной ложбинки. Кахилл поглядывал на нее с тех пор, как заехал за Сарой.
Сара благоразумно не стала расспрашивать его о мечтах, поскольку догадывалась, что услышит. Робость была ему совершенно чужда.
Концерт был чудесным, а Сара очень любила классическую музыку. Кахилл со знанием дела рассуждал о программе, давая понять, что на концерте он не в первый раз.
- Ты часто здесь бываешь? - спросила Сара.
- Не так часто, как хотел бы, но не реже двух раз в год. Приходится выкраивать время.
- Понимаю. Даже ради концерта нелегко отказаться от свиданий и кегельбанов.
- Тебе ведь тоже понравилось в космическом кегельбане, - усмехнулся он.
- Впервые в жизни играла в кегли в темноте. События вторника были еще свежи в ее памяти, кегельбан и вправду оказался классным. Все шары и кегли были покрыты краской, светящейся в темноте зала. Любой белый предмет - белая рубашка, туфли, зубы - начинал излучать призрачный свет. Поначалу было страшновато видеть, как в темноте возникают челюсти. Сара решила в следующий раз попросить Кахилла надеть белую рубашку, чтобы не терять его.
Вечером после концерта она продолжила укладывать вещи, вернувшись домой, а на следующее утро встала пораньше, чтобы управиться с делами до поездки на стрельбище. В смерти судьи был лишь один плюс: у Сары появилось больше свободного времени. Однако Сара почти не пользовалась им, не желая задерживать родных судьи с продажей дома. Свидания с Кахиллом отнимали немало времени, однако Сара компенсировала его, вставая пораньше и ложась спать попозже.
Сегодня температура достигла тридцати двух градусов. Сара надела бежевые слаксы на поясе-резинке, чтобы удобно чувствовать себя на стрельбище, футболку с коротким рукавом и сандалии, а обнаженные руки смазала кремом с ультрафиолетовым фильтром.
- Черт! - выпалил Кахилл, заехав за ней. - А я надеялся, что насчет платья ты передумаешь.
А я представила себе, как в платье наклоняюсь за гильзами..
- Я тоже, - со вздохом отозвался он.
Его другом Риком Мансилом оказался тот самый крепыш, с которым Сара видела Кахилла на стрельбище в первый раз. Черноволосый и зеленоглазый Рик был неотразим, как кролик из рекламы. Первым делом он обратился к Саре с таким заявлением:
- Если вам надоест этот осел, только свистните - и я поведу вас к алтарю прежде, чем вы успеете выговорить "миссис Мансил".
- Ему можно верить, - подтвердил Кахилл, - это он проделывал уже дважды.
Сара заморгала.
- Вы встречались с замужними женщинами?
- С новобрачными, - поправил Рик, - но речь не об этом.
Сара поняла, что Кахилл хочет похвастаться перед Риком ее меткостью, и постаралась не подвести его. Они с Риком встали у соседних мишеней. Рик долго нахваливал свой пистолет - точность его стрельбы, слаженность механизма и так далее. Кахилл небрежно прислонился к столбу, скрестив ноги, пожимая плечами и улыбаясь.
- У него словесное недержание, - сообщил он Саре.
- А ты не будешь стрелять? - спросила она. Кахилл коротко покачал головой.
- Не уговаривайте его, - попросил Рик. - Каждый раз он обставляет меня. С его армейской школой ему следовало бы давать мне фору.
Сара усмехнулась, вспомнив про свою "армейскую школу" - "частные уроки" отца и братьев.
Они принялись расстреливать мишени, после каждой обоймы изучая их. Сара стреляла уверенно и сосредоточенно, Как в состязаниях с братьями. Держать пистолет ей было так же привычно, как водить машину; она почти не задумывалась том, что делала, - так прочно привилась привычка.
- Глазам не верю! - добродушно сетовал Рик. - Док говорил, что ты стреляешь неплохо, но и я тоже, а ты обставила меня на каждой мишени!
- А теперь с левой руки, - попросил Кахилл Сару, и Рик разинул рот.
- С левой? Она стреляет с обеих рук?
Сара просто переложила пистолет в другую руку и продолжила расстреливать мишень, следуя строгому правилу: все отверстия в мишени должны находиться так близко друг к другу, чтобы их можно было закрыть игральной картой.
- Сукин ты сын, - с чувством произнес Рик, глядя на Кахилла. - Кого это ты привел? Она профессиональный стрелок?
- Я дворецкий, - поправила Сара. Происходящее доставляло ей удовольствие, особенно препирательства двух мужчин.
- Ты проиграл - гони деньги, - потребовал Кахилл и протянул руку.
Ворча, Рик вытащил бумажник и отсчитал Кахиллу пять двадцаток.
- Минуточку! - вдруг возмутилась Сара. - Вы заключили пари и даже не поставили меня в известность?
- А я тебе что говорил? - обрадовался Рик. - Он еще тот гусь!
- Ты тоже промолчал, - напомнила она, осторожно отложила оружие и скрестила руки на груди, глядя на мужчин.
- Скажи: "Я тоже негодяй", - полушепотом подсказал Рику Кахилл.
- Я тоже негодяй! - повторил вслух Рик, светлые глаза которого искрились от смеха.
- Вы, случайно, не учились вместе в школе? - полюбопытствовала Сара.
- К счастью, нет. Представляешь, как бы это было? - Кахилл усмехнулся, засовывая деньги в карман.
- С содроганием.
Кахилл хлопнул Рика по плечу.
- Это было классно, дружище. Когда мне опять понадобятся деньги, мы снова заключим пари - идет? А теперь всего хорошего: у меня дома маринуются бифштексы. Обязуемся вспоминать о тебе каждый раз, делая глоток пива.
- Так нечестно, - обиделся Рик. Он даже печально помахал рукой вслед Кахиллу и Саре, - эдакий малыш, которого не принимают в игру.
- Господи, как я от него устала! - призналась Сара, садясь в машину. - Он забавный, но слишком уж утомляет.
- Две его бывшие жены были того же мнения. Если бывают больные маниакально-депрессивным психозом с преобладанием мании, так это Рик.
- А он кем считает тебя?
- Скрытным упрямцем.
- Он прав. Самые подходящие качества для полицейского.
- Так ты тоже считаешь меня скрытным?
Сара повернулась к нему. Кахилл, одетый в тесные джинсы и белую тенниску, обтянувшую грудь, легко вел машину. Уголки его губ приподнимались, словно он что-то замышлял. И вправду скрытный человек.
- Кстати, что это за бифштексы, которые маринуются у тебя дома? Впервые слышу.
- У меня есть гриль, сегодня пятница, погода отличная. Что еще надо нормальному южанину для счастья? И потом, у тебя в гостях я уже бывал. Хочешь посмотреть, где живу я?
Сара была не прочь. Ей хотелось узнать, какой у него дом пусть даже квартира с одним стулом, огромным телевизором холодильником, забитым замороженными продуктами, сыром и пивом. Оставляет ли он щетину в раковине, когда бреется? Заправляет ли по утрам постель или сбрасывает одеяло? Желание узнать ответы на все эти вопросы было так велико, что Сара чуть не застонала.
- А где ты живешь? - спросила она, и он победно ухмыльнулся.
- Округ Шелби, шоссе номер 280.
Бирмингем стремительно разрастался на юг, Шелби входил в число самых быстроразвивающихся округов Алабамы: жилые дома и здания офисов вырастали здесь буквально на глазах, поэтому и движение на главной артерии Бирмингема, шоссе № 280, напоминало кошмар. Цены на недвижимость в Шелби тоже росли.
- И давно ты там живешь?
- Почти год - с тех пор как завершился развод. Мне повезло найти этот дом - он принадлежал одному из моих родственников, который перебрался в Тусон. Дом, где мы жили с Шеннон, сразу продали, я взял свою долю, сделал первый взнос и свел последующие выплаты до разумного минимума.
- А я думала, у тебя квартира.
- Предпочитаю иметь свой дом. Он уже не новый, построен в конце семидесятых и теперь нуждается в ремонте. Но я умею работать руками и потому ремонтирую его сам.
Сара сразу поверила ему: Кахилл был не из тех, кто хвастает попусту. А Сара считала, что молоток или отвертка в руках мужчины прибавляют ему сексуальности.
Она не знала, чего ждать, но никак не думала, что увидит традиционный кирпичный дом с двором и аккуратными дорожками между подстриженных живых изгородей. Кирпич имел приглушенный оттенок красного цвета, ставни были темно-синими, дверь - на два тона светлее. Подъездная дорожка огибала дом.
- Здесь отличный подвал, - сообщил Кахилл. - Раньше он служил гаражом, но мой родственник устроил там комнату для игр. Конечно, для одного человека дом великоват, но я люблю простор.
Он припарковался возле дома и повел Сару к двери. Сара отметила про себя: либо Кахилл недавно вызывал уборщицу, либо навел порядок сам. Все полированные поверхности блестели, в воздухе разносился свежий запах лимона.
Его горячая ладонь легла на талию Сары.
- Это гостиная, - указал он влево. Комната была совершенно пуста, на ковре ни пятнышка, шторы задернуты. - Я не пользуюсь ею, поэтому не стал и обставлять. И столовую тоже. Я ем на кухне, в уголке для завтрака. А вот и маленькая гостиная.
Маленькая гостиная оказалась уютной, с камином и большим окнами, выходящими в сад; здесь Кахилл поставил музыкальный центр и большой телевизор. Последнее свидетельство пристрастий умилило Сару. В гостиной имелась и мебель: пухлый диван, два больших кресла, несколько столиков и ламп. Словом, комната выглядела вполне цивилизованно. От кухни ее отделяла перегородка, не доходящая до потолка и заканчивающаяся рядом белых деревянных стоек.
- Над кухней еще надо поработать, - продолжил Кахилл. - Шкафы я уже привел в порядок.
Деревянные шкафы медового оттенка мягко поблескивали. Кухонный стол был изготовлен из того же дерева, стена над ним - выложена плиткой.
Вопреки ожиданиям Сары в раковине не громоздилась гора грязной посуды. На кухонном столе разместились подставка для ножей, микроволновая печь и кофеварка. В уголке для завтрака пристроились белый стол с желто-синим рисунком на столешнице и четыре стула того же желтого оттенка, стоящие на синем ковре.
- Ты, случайно, не служил на флоте? - спросила Сара, оглядывая безукоризненно чистую кухню. На флоте твердо знают, что все должно лежать на своих местах - на борту корабля лишнего места нет.
Он усмехнулся:
- А ты думала, что увидишь свинарник? Да, у меня иногда накапливается нестиранное белье, но я аккуратно складываю его. Раз в неделю в доме наводит порядок приходящая помощница - терпеть не могу вытирать пыль. Пойдем покажу тебе остальное.
Сара увидела ванную рядом с кухней, две довольно большие спальни, разделенные еще одной просторной ванной, и третью комнату - опять-таки с ванной. В последней обосновался сам Кахилл. Кровать, как и следовало ожидать, оказалась двуспальной, огромной, но за это Сара могла поручиться с самого начала. Кровать была заправлена, в комнате царил порядок, но нежилой она не выглядела: на спинке стула висела рубашка, на комоде стояла кофейная чашка с давно остывшими остатками кофе.
- Так вот где я ее оставил! - Кахилл забрал чашку. - Сегодня я все утро искал ее.
Саре понравилось, что он не стал специально перед ее приходом наводить чистоту - впрочем, в этом его дом и не нуждался. Кахилл не стремился к идеалу и не пытался произвести впечатление на гостью, но его уверенность и чувство своего "я" невольно внушали ей уважение.
- Не знаю, как ты, - заявил он, - а я проголодался. Займемся мясом.
Филе толщиной два дюйма получилось настолько нежным, что его можно было разделать почти без помощи ножа. Пока жарилось мясо, Сара испекла в микроволновке две картофелины, перемешала нарезанный салат и подогрела булочки. Вместо вина Кахилл припас кувшин чая со льдом.
Если бы он поставил негромкую романтическую музыку, Сара насторожилась бы, но он включил канал новостей, хотя и на небольшую громкость. Возможно, он вовсе не пытался соблазнить гостью - по крайней мере, осознанно, - но все равно почти добился своего.
Вдвоем они быстро и дружно помыли посуду и навели порядок в кухне, потом Кахилл решил:
- А теперь я покажу тебе подвал. Тебе там понравится, спустился по лестнице и включил мощные лампы. Первым делом Сара заметила, что стены ничем не отделаны, по кирпичу тянутся голые трубы. Но, присмотревшись, поняла, что в подвале была проделана серьезная работа.
Слева от нее находилась штанга с впечатляющим набором "блинов", неподалеку с потолка свисала боксерская груша. Поодаль располагался комбинированный силовой тренажер для разнообразных упражнений и беговая дорожка.
Кахилл стоял у двери, а Сара сначала подошла к штанге и коснулась холодного металла, потом осмотрела оба тренажера. Кахилл тратил немало сил и средств, чтобы сохранить форму, хотя беговой дорожкой пользовался только в плохую погоду. Причем по-настоящему плохую: легкая изморось не могла бы удержать его дома - такое под силу разве что проливному дождю и грозе. Сара мысленно прикинула, сколько миль в день он пробегает, но отвлеклась, заметив большой гимнастический мат, закрывающий половину пола. Она прекрасно знала, для чего нужны такие маты.
Сара помнила, что Кахилл занимался карате, видела, как он одним ударом обезвредил грабителя, но он никогда не упоминал о своих занятиях боевыми искусствами, а она не решалась расспрашивать. Казалось бы, что тут такого? У них нашлась бы общая тема для беседы. Но Кахилл молчал не потому, что был в карате новичком и боялся за свое самолюбие, а совсем наоборот.
- Здесь ты занимаешься карате?
Он прислонился к дверному косяку, согнул одну ногу в колене, скрестил руки на груди и слегка опустил веки, наблюдая за гостьей. Услышав ее вопрос, он пренебрежительно пожал плечами:
- Не столько карате, сколько всякой всячиной.
- Какой?
- Я знаком с карате, дзюдо и другими боевыми искусствами. Но в реальной ситуации нет ничего лучше комбинаторного рестлинга и доброй старой уличной драки без правил.
"Скорее всего, он знает толк в уличных драках", - подумала Сара, и ее сердце учащенно забилось. Она сама не понимала, почему это обстоятельство так возбуждает ее. Кахилл - образец сексуальности, на его гибкое мускулистое тело просто невозможно смотреть, не испытывая вожделения. Чем-то он напоминал огромного кота и даже в минуты неподвижности не расслаблялся, а словно готовился к прыжку.
За ужином они беспечно беседовали и поддразнивали друг друга, но внезапно эта легкость улетучилась без следа. Атмосфера быстро накалялась, как перед грозой - но не за стенами дома, а под его крышей. Сара была не настолько наивна, чтобы не понимать, насколько бурной будет гроза. Если она собирается спасаться бегством, действовать надо сейчас же.
- Ладно, - объявила она, в замешательстве шагая не от Кахилла, а к нему, - уже поздно, мне пора…
- Останься.
"Останься". Он произнес это негромким голосом, бархатисто ласкающим ее кожу. Сара замерла, различив в этом слове обещание и почти непреодолимое искушение. Шутливые беспечные беседы вмиг оказались забыты.
Секс с ним наверняка будет отличным. Даже еще лучше. Вкуснее мороженого. У него найдется только один недостаток - безупречность.
Сара отвернулась от Кахилла и уставилась на боксерскую грушу, чувствуя, как сердце колотится о ребра, разгоняя кровь. Ее бросило в жар, нервы натянулись, волнение быстро нарастало. Низ живота невольно сжался, словно она уже впускала его в себя. Сара хотела этого изо всех сил и была уже готова махнуть рукой на благоразумие. В отчаянии она пыталась придумать хотя бы одну причину для отказа, убедить себя в том, что секс ей не понравится, но само слово "секс" сбивало ее. Биохимическая реакция перешла в бурную стадию, достигла небывалой интенсивности. Саре казалось, что она излучает электричество всем своим существом.
Она не смела обернуться, взглянуть на Кахилла или позволить ему увидеть ее лицо. Если он еще ничего не понял, то поймет, как только посмотрит ей в глаза. И Саре не хотелось видеть неприкрытую сексуальную жажду на его лице и другие признаки возбуждения.
Он предлагал ей остаться - но не для того, чтобы просто выпить кофе или поговорить. Он приглашал ее в постель.
- Нет, - выговорила она и чуть не расплакалась.
Его ладонь легко, бережно прикоснулась к ее затылку, пальцы проскользнули под густые волосы. Сара не заметила, как он приблизился, и от прикосновения чуть не подскочила на месте. Кахилл не пытался обнять ее: его жест был скорее лаской, чем попыткой удержать. Если бы Сара захотела, она без труда могла бы уйти. В том-то и заключалась беда - ее влечение к Кахиллу было неподдельным. Кожа горела под его теплой сильной ладонью, приобрела необыкновенную чувствительность. Саре вдруг представилось, как эти ладони скользят по ее телу, и она сладостно вздрогнула.
Рядом с ним она казалась самой себе совсем маленькой и хрупкой, головой она не доставала ему до подбородка. От Кахилла исходил жар, окутывающий ее. Наверное, в сексе он привык доминировать. Но Сара вообразила, как он ложится на спину и предоставляет ей задавать темп…
- Останься, - снова попросил он, словно не слышал отказа.
В отчаянии она уцепилась за остатки здравого смысла.
- Это было бы неразумно.
- Наоборот.
От его горячего дыхания приподнялись тонкие волоски на шее Сары, она снова вздрогнула. Его проникновенный голос превращал каждое слово в оружие против нее.
- Все будет чертовски разумно. И здорово… - Он гладил ее шею, согревая дыханием. - Если хочешь, чтобы все было медленно - хорошо, быстро - тебе решать. Только скажи… - его губы заняли место пальцев, язык заскользил по коже, и трепет охватил все тело Сары. - Так как же? - шептал он. - Медленно… или быстро? Медленно или… - Он касался губами изгиба ее шеи и плеча, постепенно спускаясь ниже. Ощущения были невероятными; не выдержав, Сара издала протяжный стон и поникла, как ромашка на стебле, прислонившись к его плечу. - Или быстро?
Он подхватил снизу ее грудь, принялся водить большими пальцами по соскам. Сквозь плотную ткань его джинсов Сара ощущала твердую, как камень, выпуклость, упирающуюся ей в ягодицы. Ноги угрожали подвести ее, дыхание стало быстрым и частым, напоминающим одышку.
- Выбирай, - прошептал он ей на ухо. - Поскорее или лучше не спешить?
Поскорее! Как можно скорее!