- Мыться не собираюсь, а тебе помогать мне придется, сама ты точно не справишься. И не дойдешь, так что сиди, не вырывайся.
Он заносит меня в ванную, аккуратно ставит на пол.
- Сможешь не упасть, пока я включу воду? Не хотелось бы сажать тебя на холодное дно, ты и так вся дрожишь. Только держись за что–нибудь, хорошо? Я быстро.
Держусь. Смотрю, как он набирает воду. Шарит по шкафчикам в поисках пены. И даже дает мне выбрать аромат. Помогает забраться. Сесть. Лечь.
- Странно, а мне почему–то казалось, что она непременно должна быть розовая, - задумчиво произношу я, пытаясь поймать ускользающее воспоминание, - розовая ванна с миллионом воздушных пузырьков…
Кто–то мне об этом рассказывал. Когда–то. Очень давно, и никак не вспомнить, кто…
- Что? - он воззрился на меня с некоторым недоумением. - А, так это не ванна, это дардэнхэ, прости, в вашем языке нет аналога. И если тебя интересует именно розовая, то она в моем доме, здесь такой нет. К тому же мы пришли сюда мыться, а не развлекаться.
- А в розовой что, развлекаются?
- А в розовой развлекаются. Те, кто в обморок от слабости не падает на каждом шагу. Вот наберешься сил - и можешь напрашиваться в гости. С удовольствием тебя там развлеку.
Развлечений решительно не хотелось. Никаких. Впечатлений на сегодня и так было слишком много, глаза закрывались…
- Может, ты все же выйдешь? А я как–нибудь вымоюсь. Я еще помню, как это делать, правда.
- Чтоб ты потеряла сознание и захлебнулась? Прости, не стану. Я лучше посижу рядом и буду рассказывать тебе сказки. Ты ведь любишь сказки, Ларис? Я знаю их много.
Он действительно уселся прямо на пол возле края ванны, теперь мне были видны только его лицо и плечи.
- Я испачкала тебе рубашку, - признала я очевидное.
- Попробую это пережить, - он легкомысленно пожал плечами.
Мы помолчали. Я наслаждалась прикосновениями теплой, просто сказочно теплой воды, ожидая, когда она затопит все тело. Он просто сидел, глядя куда–то мимо меня.
- Зачем ты это делаешь, Лоу? - не выдержала я.
- Что делаю, маленькая?
- Возишься со мной, помогаешь. Я тебе вообще кто?.. Нет, ты не думай, я тебя помню, только… Я не помню, кто ты. И что нас связывает… Я, знаешь, помню небо. И облака. И волосы твои, как облака, и рукава у рубашки - такие широкие, и на ветру полощатся. Серые–серые, как… как будто гроза. И ты сказал мне что–то… не помню, глупость какую–то, и я все смеюсь, смеюсь, остановиться не могу. А ты смотришь на меня, такой изумленный–изумленный, а глаза огромные, словно блюдца, и сверкают так…неприятно, - вот странно, воспоминание было светлым, а к концу меня передернуло. - Так кто ты мне, Лоу?
- Да никто, малышка. Случайный прохожий. Мы и виделись–то с тобой пару раз, да и то мельком. Даже странно, что ты меня помнишь. Анхена забыла, а меня вот помнишь.
- Я и тебя не помню…не помнила, пока не увидела. Может и его, как увижу - вспомню. Только ты не ответил. Если я тебе никто, если мы едва знакомы, если это даже дом не твой - зачем ты здесь, со мной? Зачем тебе мне помогать?
- Да похоже, больше некому, Ларис. А самой тебе не справиться.
- А ты что же, добрый… добрый такой вампирчик, ходишь по свету и всем помогаешь?
- Да нет, у меня другая профессия. Но если спотыкаюсь, то не перешагиваю. К тому же я помогаю не только тебе, но и Анхену.
- А ему–то чем? Ты сказал, я у него в гостях. Но я не в гостях, я… в гостях так не бывает, я помню. Гостей не бросают, за ними ухаживают, а здесь… мне кажется, что я глохну… теряюсь… забываю… я здесь сама себя теряю. Так нельзя, Лоу, так не правильно. Он плохой хозяин и вряд ли хороший человек…вампир. Он ведь вампир, да? Здесь одни вампиры и даже нет одеяла…
- Ну хватит жаловаться, перестань, - он с улыбкой перебил меня. - Мы все решили уже с одеялом, и я обещал, что тебя не оставлю. А Анхен… Понимаешь, малышка, то, что он вампир, ни супергероем, ни суперзлодеем его не делает. Он просто живое разумное существо со своими ошибками и слабостями. Очень близкое и дорогое мне существо. Которому я уже очень давно научился прощать. Даже если точно знаю, что он не прав. Просто потому, что я знаю, что, несмотря на все свои срывы и ошибки, он достоин и любви и уважения… Да нет, знаешь, наверно не так, - он задумчиво тряхнул головой, словно даже не для меня, для себя сейчас формулировал. - Потому, что я люблю его, и без разницы, достоин он этого или нет. А значит, я сделаю все, чтоб ему помочь. Для него было большим ударом то, в каком состоянии он тебя нашел…
- Он меня нашел?
- Да. Он решил, что нашел тебя слишком поздно, и ты навсегда потеряла рассудок. И в расстройстве уехал, велев слугам о тебе…
Голос его внезапно затих… и мир рухнул в черную воронку беспамятства.
Но его руки оказались сильнее. Схватив за подмышки, он резко выдернул меня… как оказалось, из толщи воды и пены.
- В русалки решила записываться? - поинтересовался Лоу, увидев, что я открыла глаза. - Так здесь они не водятся, это надо на озера ехать.
Беспомощно хлопаю глазами, пытаясь проморгаться от льющейся со лба воды.
- Хочешь, съездим с тобой на озера? - продолжал между тем вампир, усаживая меня в ванной. - Держись за бортики, мыться будем. Нет, не ложись, хорошенького понемножку. А помою - в кроватку отнесу, там и отдохнешь. А наберешься сил - можно и на озера. Вода в них синяя–синяя, и среди огромных зеленых листов сияют ослепительно белые лилии, - не переставая болтать, он осторожно намыливал мне голову, затем его руки опустились на плечи.
- Ты все рукава намочил, - огорченно вздохнула я. Рукава были такие красивые, белые, а теперь с них стекала вода и пена.
- Не повезло рукавам, - усмехнулся он. - Но знаешь, если ты пообещаешь хоть полминуты не падать в обморок, я попробую спасти их от необходимости купаться.
Я кивнула, а он, поддерживая меня одной рукой, быстро расстегнулся и сбросил свою прекрасную рубашку на пол. Я судорожно сглотнула и уставилась на нее практически влюбленным взглядом:
- А подари мне ее…
- Что? - Лоу не сразу сообразил, куда я смотрю.
- Подари мне свою рубашку. Она ж тебе не нужна. Она грязная, мокрая… и у тебя наверняка еще есть… А я высушу…
- Ну вот и раздевайся перед тобой после этого, - он, понятно, шутил, изображая обиду, но во взгляде что–то мелькнуло. - Обычно девочки смотрят на меня, а не на то, что я с себя снимаю.
- Правда? - я вскользь взглянула на него, и вновь перевела взгляд на брошенную рубаху. Она притягивала меня куда сильнее. - Так у них, наверно, рубашек много. А у меня ни одной. Так подари, а? Ну зачем тебе с кружавчиками? Ты же мальчик…
- Дарю, не канючь. И вообще, тебе там, наверно, уже кучу одежды принесли. Давай–ка я тебя домою, и пойдем выбирать.
Его слова придали мне сил и лишили терпения. Я не слишком–то обращала внимания на то, что он делает, мечтая поскорее выбраться из этой ванны и увидеть одежду. У меня будет одежда!
Он вынес меня на руках, аккуратно вытерев и замотав в полотенце. Постель уже перестелили, заменив белье на нормальное, и…было там одеяло!
- А ты говорил, за Бездну.
- Ну откуда мне знать, это ж не мой дом. У меня так точно нету. Садись, - он осторожно опустил меня на кровать. - Давай смотреть, что из одежды тебе подходит.
Он отошел к столу и перенес на кровать лежавшую там стопку одежды.
- Обувь я приносить не просил, у тебя ножка явно больше, да и не к чему тебе сейчас, а завтра я для тебя куплю. Нижнее белье тоже не предлагаю, это индивидуально, а вот из всего остального можно выбрать.
- Так эти вещи что, - я неуверенно коснулась их рукой, - они чьи–то?
- Моей сестры. Но если ты была согласна даже на мою рубашку, не думаю, что для тебя будет так уж неприемлемо поносить пару дней Ясины вещи. А потом мы обязательно купим тебе…
- У тебя есть сестра? - изумленно перебила его я. - А… она старше или младше?
- Младше, - он улыбнулся.
- А на сколько?
- На тридцать лет. С небольшим. Так ты будешь смотреть одежду?
- Да, конечно, спасибо… А она не рассердится? Что я взяла ее вещи?
- Не рассердится. Она носила эту одежду в юности, когда жила в этом доме. Теперь у нее уже очень давно другой дом и другой гардероб.
- Так твоя сестра жила раньше в этом доме? А… в качестве кого?
- Любопытная ты, Лариска, - Лоу уселся рядом со мной на кровать, прислонившись к спинке. - А еще говорят, что любопытство только кошку сгубило, - он лукаво посмотрел на меня, и, после паузы, поинтересовался, - рассказать?
Я кивнула, притягивая к себе стопку одежды и с жадным интересом рассматривая, что же мне принесли. Множество всевозможных блуз различных фасонов и материалов, на пуговицах и без, с длинными широкими рукавами или совсем без рукавов. Были и несколько туник, достаточно длинных, чтоб сойти мне за ночнушку. Огромное количество штанов различной длины и фасона. Юбки не было ни одной. Платья тоже.
- Наша мать умерла, когда Ясмине исполнилось три года, - рассказывал меж тем Лоу, - отец ушел еще раньше. Я же был тогда достаточно взрослым разве что по человеческим меркам. А по нашим - всего лишь подросток, не имеющий права распоряжаться даже собственной жизнью, не то, что отвечать за других. Перед смертью мать умоляла Анхена взять ее детей в свой дом, и он поклялся воспитать их как собственных. Так что не только Ясмина, но и я вырос в этом доме, а потому все еще позволяю себе порой здесь распоряжаться. Ты выбрала, что оденешь?
Я кивнула, хотя выбрать была не в силах. Все было таким красивым, таким… Я просто схватила первое попавшееся и натянула. Это оказалась нераспашная темно–синяя блуза с длинными широкими рукавами, собранными манжетами, и довольно глубоким вырезом.
- А почему нет юбок? - капризно поинтересовалась я у наблюдавшего за мной вампира.
- Наши девочки не носят юбок, маленькая, - пожал он плечами. - Нет, погоди, не эти, - он вытянул из моих рук одни штаны и подал другие, - эти подойдут сюда больше.
- А почему? - мне было совершенно все равно, какие штаны одеть, лишь бы одеть.
- Да видишь ли, - протянул он, - неудобно летать в юбке, задравшейся выше головы. Не видно, куда летишь, знаешь ли. Да и выглядит не особо.
- А я не умею летать, - огорчилась я.
- Зачем тебе? - улыбнулся Лоу, - у тебя есть я. И я всегда отнесу тебя, куда скажешь.
- А ты правда у меня есть?
- Правда. Пойдем, хоть в зеркало глянешь на свой новый наряд.
Добраться до зеркала он мне помог, меня сильно шатало. А в зеркале… Я сначала замерла в восхищении, а потом расплакалась.
- Что, Ларочка, не понравилось? А по–моему красиво, - растерянно утешал меня Лоу, тихонько поглаживая дрожащие плечи.
А я плакала, отвернувшись от проклятого зеркала и прижавшись к его груди. Жаль вот только, что рубашку свою он снял, теперь даже нос вытереть не обо что, не об кожу же.
- Мои волосы, - плакала я, - они украли мои волосы, а без них… никакая одежда…все равно видно, что я… что я…
- Мы закажем тебе парик, - шепнул мне Лоу. - Это не проблема, у нас делают очень хорошие парики. Пока будешь носить его, а потихоньку и твои собственные волосы отрастут.
- Правда? - я доверчиво подняла на него полные слез глаза.
- Правда, - он смахнул с моих щек слезы и улыбнулся, - все будет хорошо.
И я ему поверила.
Глава 7. Сон
Приходил доктор. Самый обычный вампир вполне привычного облика. И на понятном языке говорил свободно и правильно. Был спокоен и дружелюбен. Но я все равно предпочитала по возможности держаться за руку Лоу, либо просто быть поближе к нему. Я его даже за чистой рубашкой не отпустила, пришлось ему просить слуг принести ее ко мне в комнату. Не знаю, был ли у него в этом доме такой же запас одежды, как у его сестры, или ему принесли что–то из одежды хозяина, но принесли быстро и без лишних слов.
А доктор был весьма удивлен моим хорошим физическим здоровьем, велел Лоу забыть о человеческих ресторанах и первое время отпаивать меня разведенными водой соками, а потом потихонечку переходить к фруктовым, а затем и к овощным салатам. От них двигаться к овощным же супам и безмолочным кашам. О молоке и молочных продуктах велел вспомнить не раньше, чем через неделю, а о рыбе и мясе вообще временно забыть.
Последняя его фраза меня только порадовала. Было у меня ощущение, что теперь я не только никогда не смогу есть мясо (причем - любое мясо), но и не смогу заставить себя притронуться к любой пище, которая рядом с этим мясом лежала.
Врач, наконец, ушел. Лоу отправил слуг добывать мне сока и уложил меня в кровать, старательно укутав одеялом. Холода я уже и без одеяла не чувствовала, наверно, и впрямь это было нервное, но под одеялом было уютнее, и я не возражала. Я только боялась, что он тоже уйдет, и я вновь останусь одна. Поэтому схватила его за руку и заставила сесть рядом.
- Не оставляй меня. Пожалуйста. И вообще, ты обещал мне сказку.
- Хорошо, - согласился он. - И о чем же ты хочешь сказку?
Хотелось мне только спать, но страх одиночества не позволял признаться, и я пыталась выдумать тему:
- Ну… вот про слуг расскажи. А они… чем питаются?
- Рыбой в основном, - пожал плечами Лоу. - Любят грибы, мхи всякие кипяточком заваривают…
- А кровь они не пьют?
- Только если болеют, а болеют они редко. Да ты не бойся, ты под защитой хозяина этого дома. Без его разрешения тебя и пальцем никто не тронет. И уж тем более тебе не стоит бояться Низших. Они делают только то, что приказано, приказов никогда не нарушают. Правда и инициативы не проявляют. Но тут вся хитрость в том, чтоб научиться правильно формулировать свои желания, - и он ободряюще мне улыбнулся.
- Но я тогда не понимаю. Я запуталась совсем. Мне казалось… мне когда–то говорили…что бывают Высшие и Низшие вампиры. А ты говоришь, что слуги - это Низшие, но они при этом не вампиры. В смысле - не пьют кровь. Или вампир - это не тот, кто питается кровью? И слуги - они все равно вампиры, но… и…
- Хорошо, я расскажу. Только это долгая сказка. Выдержишь?
Я кивнула. Долгая - это хорошо. Это значит, он долго не уйдет.
- Слово "вампиры" придумали люди, в нашем языке его нет.
- В вашем?..
- Ну, ты ведь умненькая девочка, ты прекрасно слышишь, что со слугами я говорю на другом языке.
- У них свой язык?
- У нас. С тобой я сейчас говорю на человеческом языке. Он мне не родной, я учил его специально, чтоб общаться с людьми. Его знание обязательно для всех, кто хочет иметь возможность пересекать Бездну.
- Но разве?..
- Но мы сейчас не о людях, верно? Ты хотела узнать о Низших. Вот и слушай. Мы с ними от Сотворения были единым народом и говорили на одном языке. Он называется эльвийским, а наш народ издревле именовался эльвины. Эльвины Сольтерэ, солнечные, ибо от начала времен мы были детьми Предвечного Светоча, и поклонялись его животворной силе. Но время шло, эльвинов становилось все больше, и часть из них однажды была вынуждена покинуть Изначальный Лес. Это было ужасно давно, и достоверных источников не осталось. Кто говорит, что ушли они мирно, в поисках лучшей доли, ибо Лес был перенаселен. Кто утверждает, что была война, и проигравшие были вынуждены отступить. А кто и просто именует их изгоями, выдворенными из Леса за свои преступления.
В любом случае, они ушли так далеко, как смогли, и новым их домом стала пустыня. Нестерпимый жар солнца опалил им кожу, сделав черными, словно ночь, и отвернулись они от Предвечного Светоча, и обратили свой взор к холодной луне. И стали с тех пор Эльвины Селиарэ, лунные, и скрыли свой лик от солнца, и лишь луна указывала им путь во мгле. Они ушли под землю, и там, в беспросветной тьме, побелели их волосы и покраснели глаза, там создали они свои города и государства, там обрели невиданную прежде мощь и силу. Ты еще не спишь?
- Нет–нет, продолжай, - я почти спала, но его голос… мне хотелось слышать его даже во сне. Быть может, тогда мне перестанут сниться кошмары.
- А дальше началась война, малышка. Когда богатый сосед поклоняется другому богу, нет ничего проще, как начать войну за торжество истиной веры. Война была долгой и жестокой. Мы обвиняли в чрезмерной подлости и жестокости их, они нас. Мы рассказывали всем ужасы о рабском положении у них мужчин, они - о бесправии наших женщин, мы обвиняли их в том, что они не любят даже собственных детей, они презирали нас за то, что мы слишком любвеобильны. А убивали друг друга мы все одинаково успешно. А потом мы победили.
- Вот так просто? - уснешь тут, когда тебе про войны да ужасы.
- Не просто. Но окончательно. После того, как нам удалось уничтожить главный алтарь Богини, Селиарэ лишились магии, и оказались полностью подчинены.
- Магии не бывает, это антинаучно, - пробурчала я. Сказки сказками, но должны же быть границы любой фантази.
- Нет, малышка, это просто ваша наука еще не дошла до возможности ее исследовать, - легкомысленно усмехнулся Лоу. - И потом, я рассказываю тебе сказку. О Древних временах. А тогда магия была, и мой народ владел ею. И именно магией скреплена была клятва, принесенная побежденными, и обязавшая их и всех их потомков до скончания времен служить победителям. И потому они не могут ее нарушить, и служение их безупречно и бестрепетно.
Некто безупречный и бестрепетный принес мне сок и с поклоном удалился. А я очередной раз подивилась безликости их облика. Сок был вкусный, хотя и слишком уж водянистый. Даже захотелось еще, но "еще" мне светило лишь через пару часов, а до тех пор я точно усну.
- А почему они такие все… одинаковые? Я мужчин от женщин отличить не могу, - пожаловалась я Лоу.
- Ты просто к ним не привыкла, легко там все различается, - Лоу забрал у меня стакан и переставил на столик. - А что до одежды, то это их так "воспитывали" некогда. У них женщины ведь и в самом деле стояли значительно выше мужчин. А им даже в одежде равенство прописали. А за прошедшие века они привыкли, считают это чуть ли не национальной традицией - так одеваться.
- А ваши женщины равны мужчинам?
- Формально да.
- Это как?
- Нет законов, хоть как–то ограничивающих их права. Но Владыки–женщины у нас не было никогда. Да и в Совете мужчин всегда большинство.
- То есть вас тоже впору переодевать в одинаковое?
- А ты сначала подчини, а потом и переодевай, - усмехнулся Лоу.
- Я лучше посплю.
- А про прически - не рассказывать?
- А что прически?
- Сейчас - просто традиция. Но свободные Селиарэ носили длинные распущенные волосы. В знак поражения их заставили их обрезать.
- А косички?
- Знак их покорности. Символ того, что они связаны - нашей властью и своей клятвой. А теперь тебе и в самом деле стоит отдохнуть.
- Я уже спю. Лоу! Только ты не уходи, - я вновь вцепилась в его руку.
- Я здесь, Лара, здесь. Я буду с тобой, пока ты не уснешь.
- И потом, - капризно потребовала я.
- И даже немного потом, - покорно согласился он.
- А знаешь, - пробормотала я через какое–то время, уже не открывая глаз, - как–то неправильно ты мне все рассказываешь.
- Это как же?