Когда некромант уверено продиктовал географические координаты, рыжий, вводя их в особый навигатор, уважительно поинтересовался:
- Раньше приходилось работать с "коридорными"?
- Да. Как-то отец не захотел платить за меня штраф, - Родион усмехнулся, - пришлось на летних каникулах работать с группой Толмача.
- Хм, на каникулах? Сколько же тебе было? - удивился блондин.
- Восемнадцать.
- Жестокий папаша…
- Да нет, лучше быть три месяца чистильщиком, чем год нянькой младшей сестры.
- О да! - хохотнул оператор и невольно покосился на Градову. - Быть нянькой непросто.
Магичка фыркнула и пересела ближе к Киру. Легко коснувшись его руки, пообещала:
- Все будет хорошо. Мы успеем.
Булатов благодарно кивнул, чувствуя, как внутри исчезает предельно сжатая пружина.
- Кому дороги зубы и кости, рекомендую пристегнуться, - объявил водитель. Его совету последовали все. - Ну, благослови нас Ночь!
Белый микроавтобус ехал по трассе в одиночестве, быстро набирая скорость. Когда стрелка спидометра подобралась до цифры сто, в воздухе над дорогой замерцал черный прямоугольник. Пространственный портал. Переход между географическими точками, в разы сокращающий расстояние.
На какой бы скорости Булатов не гнал свой автомобиль, а оказаться в необходимом месте через считанные минуты, как чистильщики, не смог бы. Прежде чем он добрался бы до Лили, прошло бы минимум десять часов.
С залитой солнцем трассы микроавтобус вскочил в черный коридор - и вылетел на мокрой от дождя дороге. Тряхнуло. Блондин на скачке клацнул зубами, рыжий смачно выругался, магичка крепче сжала пальцы на поручнях кресла. Их попутчики ничем не выразили свое недовольство, счастливые, что быстро попали в пункт назначения.
Не успел автомобиль притормозить, как Булатов выпрыгнул наружу.
- Спасибо!
- За мной должок, - пообещал некромант и побежал за будущим родственников.
- Забавные ребята, только немного чокнутые, раз не побоялись связаться с нами, - вынес вердикт рыжий и, плюя на правило, предписывающее отдыхать между переходами, открыл новый межпространственный коридор.
***
Удар. Треск - планшета или ее костей?.. Прикушенный язык - и кровь наполняет рот…
- Лиля, Лиля… - Ее хлопали по щекам, и вползающая в сознание темнота отступила.
Ответом стал стон. Язык горел огнем, впору опасаться, что она откусила от него кусочек…
Вер, быстро ощупав ее с головы до ног, открыл дверь и вытащил из автомобиля. Оглядевшись и не найдя лучшего места, положил под кустом орешника, в мокрую траву.
- Борис!
- Здесь я, - тихо отозвался второй охранник, выбираясь из машины. - Цела?
- Не совсем. Внешне повреждения незначительны, а вот внутренние… - вервольф не договорил.
- Что это сейчас было? - осторожно шевеля прокушенным языком, прошелестела Макарова и попыталась встать.
- Не надо, лежи, - блондин не позволил ей даже приподняться на руках.
- Что было? Сам бы хотел знать. - Водитель, хмурясь, указал на смятый капот. - Ржавчина. Металл, куда пришлось заклинанием, стареет на глазах. Надо уходить, не хочу встречаться с той девицей.
Светловолосый с досадой произнес:
- Поздно сбегать.
Их было четверо: девушка в сухом, несмотря на моросящий дождь, платье и трое мужчин в черных балахонах и масках-балаклавах, оставляющих открытыми только глаза и рот.
- Эй, что происходит? Что вам нужно от нас?
То, что девица в белом выглядела один в один, как их подопечная, сбивало с толка. И матерый вервольф решился на переговоры в надежде на мирное решение конфликта.
- Нам нужна магичка. Отдайте, и вас не тронем, - откликнулся двойник Макаровой, с непонятной жадностью глядя на оригинал.
Пока Борис говорил с неизвестными, второй охранник успел обернуться в волка. И когда прозвучал ответ, зверь прыгнул на ближайшего мужчину в черном.
- А-а-а! - завопил прижатый к земле. Острые зубы полосовали предплечья рук, которыми он закрывал лицо.
Серебристо блеснула сталь - мужчины в масках извлекли из складок балахонов кривые мечи. Один бросился на помощь товарищу, другой атаковал Бориса.
Отстраненно, в странном ступоре, Макарова подумала, что клинком, имеющим форму полумесяца, оружие походило на древнеегипетский хопеш или арит, малайский боевой серп. Серп?.. Лиля похолодела, прозревая.
До этого момента она истово верила, что возникло какое-то недоразумение, и Хемминг послал за ней своих людей, возможно, решив, что она сбегает… Жестковатое, конечно, возвращение беглянки, но что взять с Контролера?
Оказалось, что это не Хемминг. Гораздо хуже. Это была Мара, жрица Мораны. И проявила она себя наверняка потому, что Хемминга временно покинул город…
Еще не понимая, что делает, Макарова с тихим стоном поднялась на ноги и побежала к склону. Вверх! Вверх, на дорогу! Она должна выбраться и остановить первую попавшуюся машину. То, что она убегала, оставляя своих сражающихся охранников, немного смущало, но именно такие инструкции ей давали на подобный случай. Бежать и прятаться. Со скованным даром, беременная она не имела права влезать в драку, даже если бы решила, что может помочь.
- Куда же ты, Лилечка? А поговорить со старой знакомой? - донеслось насмешливое сзади.
Страх перед сумасшедшей фанатичкой гнал вперед, и девушка вскоре начала подъем по глинистому крутому склону, пока здравая мысль не заставила остановиться и обернуться.
- У меня нет артефакта Мораны, который ты ищешь! Дед мне ничего не передавал!
- Ты в этом уверена? - весело протянул двойник.
- Могу поклясться!
- Лучше не надо, иначе солжешь.
Макарова смолкла, поняв, что спорить бесполезно. Карабкаться наверх стало труднее. Мокрая глина плыла под ногами, а рукам не за что было уцепиться.
- Глупенькое дитя, почему ты бежишь от меня? Поверь, я не причиню тебе зла, - жрица Мораны заговорила мягким, приятным голосом, невольно напомнив события годовой давности, когда Лиля позвала ее, чтобы вернуть Кирилла к жизни.
Но теперь огневичка знала, что ей помогали, чтобы усыпить ее бдительность и подобраться к спрятанному дедом артефакту. Наверное, и три "запасные" жизни, которые Савельев оставил внучке в наследство, подарок с подвохом…
- Быстрее, - прошептали сверху. Лиля, сражающаяся с мокрой, плывущей глиной под ногами, подняла голову. - Хватайся!
Незнакомый молодой мужчина, лежа на краю обрыва, протягивал ей руку.
Принять помощь Макарова не успела.
- Не уйдешь!
В спину ударило горячей волной воздуха. Лиля и неизвестный взлетели вверх, словно подкинутые невидимым великаном. И если девушку заклинание поймало и придержало, то мужчина упал вниз. И звук удара о землю вышел громким.
- Нет у меня ничего! Нет! - закричала магичка, когда ее бережно опустили вниз. - Нет!
- Есть! - и себе завопила жрица. Став у ног распластанной на траве беглянки, наклонилась и со злостью прошипела: - Иначе ты не была бы некромантом при огненном даре!
Вглядываясь в перекошенное от гнева лицо своей копии, Макарова простонала:
- Мы можем договориться? Я отдам тебе артефакт, только помоги его найти и никого не убивай…
- Ну, наконец-то. - Жрица улыбнулась.
В один миг ее внешность изменилась: волосы почернели и вытянулись до колен, кожа посветлела, нос заострился, глаза налились чернотой, а губы стали тоньше. Да и вся фигура Мораны утратила приятную округлость - казалось, костлявая женщина сидит на постоянной диете.
- Знаешь, почему некромантов в древних книгах называют "поцелованными Смертью"?
- Поцелованные - это иносказательно благословенные…
Худощавая брюнетка - интуиция подсказывала, что именно таков настоящий лик Мары, так что неудивительно, что она любит присваивать чужую внешность, - покачала головой.
- Не совсем правильно. Богиня, поцеловав своего верного служителя в лоб, сотворила первого некроманта и наделила его небывалым могуществом, равным своему: убивать мыслью, воскрешать мертвых, призывать неушедших, забирать жизнь из всего, на что упадет взгляд. Поцелуй Мораны получают самые верные, самые достойные. Испокон веков он доставался представителям моего рода, пока одна хитрюга не опередила меня, - Мара стиснула зубы, и лицо ее вновь искривил гнев. - А когда я ее загнала в угол, снова обманула, передав благословение богини первому попавшемуся некроманту! Твоему деду!
Лиля облизала пересохшие губы.
- То есть никакого артефакта нет?
- Твой дед поступил умно, выдумав его. В противном случае его бы никогда не выпустили из застенок лаборатории Контроля.
- Но, послушай! Мой дед, хоть и был сильным некромантом, не обладал описанным тобой могуществом!
Магичка лихорадочно воспоминала, целовал ли ее дедушка когда-нибудь в лоб. В щеку, да, целовал, а в лоб, да еще, чтобы лобзание сопровождалось магическими "спецэффектами", то есть проявлениями передаваемой силы, нет, такого не было. Или она просто об этом позабыла?..
- Савельева, как и тебя, сила богини не одобрила. Вы стали только ее хранителями. Но настало время передать благословение Мораны ее истинной наследнице! - Черные глаза жрицы фанатично блестели. - Тебе выпала великая честь!
Находясь в предобморочном состоянии, девушка с трудом верила в происходящее. Оно казалось нереальным, вымыслом, бредом воспаленного сознания… Поцелуй Мораны? Сила богини? Разве такое возможно?.. И в то же время все существо Лили противилось отдавать призрачное могущество сумасшедшей, пускай та и утверждала, что имеет на него законные права.
Но каждая косточка в теле магички ныла. И где-то в стороне раздавались стоны неудачливого спасителя и звуки сражения вервольфов со спутниками жрицы. А еще… еще Лиля, прислушавшись к себе, ощутила боль внизу живота. Слабую, тянущую, тем не менее неприятную и пугающую…
- Я отдам тебе благословение, только объясни, как. - Огневичка нервно хихикнула. - Через поцелуй в лоб?
- Да, через поцелуй добровольно, абсолютно добровольно. Второй же путь - благословение переходит на того мага, кто находится к умирающему хранителю ближе всего.
- Нет, на второй способ я не согласна…
- Я так и думала, - усмехнулась Мара.
Став на колени, и взявшись за правую руку Лили, подставила ее губам свой лоб.
Рассматривая гладкое, без морщин лицо жрицы, Макарова невольно подумала, какими способами ровесница ее деда (если не старше!) продляла себе молодость. Наверняка, самыми простыми и в то же время бесчеловечными, замешенными на чужой боли, а может, и смерти… Как она сказала о даре Мораны? "Убивать мыслью, воскрешать мертвых, призывать неушедших, забирать жизнь из всего, на что упадет взгляд?"
Ненавидя себя за трусость, Лиля с неприкрытой гадливостью быстро чмокнула бледный лоб.
Счастье озарило лицо жрицы. Опустившись на корточки, не выпуская руки огневички, она взмолилась:
- Морана, услышь верную дочь твою! Ниспошли свою благодать!
Неприятный зуд охватил все тело магички. Насыщенность ощущений усиливалась, пока на коже не проступили неведомые письмена. Извивающиеся, будто живые змеи, черные знаки сползались к правой руке Лили, чтобы перетечь по ней к жрице.
- Морана… Морана… Морана… - Кроме брюнетки, имя богини Смерти, казалось, шептал весь мир. - Морана… Морана… Морана…
И вдруг все закончилось. Резко, рвано, неожиданно закончилось.
- Ты… как ты посмела?! - зло прошипела Мара.
В ее глазах клубилась тьма.
- Что?.. - Макарову трясло от пережитого, и она искренне не понимала, что случилось
- Не хочешь по-хорошему?! Что ж, сама виновата!
Мара вскочила на ноги. И в тот же миг Лилю подняло вверх… и швырнуло в ближайшее дерево. Теряя сознание, она слышала, как кто-то зовет ее по имени, кто-то, кого она любила всей душой и сердцем.
***
- Ты можешь ее вытащить? Можешь?! Скажи, что можешь!
- Не сходи с ума… она всего лишь в обмороке.
- Врешь, Велигор! Не похоже это на обморок!
- Кир, не мешай, мне нужно сосредоточиться…
- Прости… только помоги ей, умоляю!
- Я сделаю все, что в моих силах и даже больше.
***
В голосе любимого мужчины звучала боль. Почему ему плохо? Она не хотела, чтобы он страдал… но не могла приблизиться к нему, найти его, выйти из тумана.
Туман, густой, молочно-белый, сдавался плотным и осязаемым на ощупь, как клочки ваты. Она тонула в нем, вязла, с трудом переставляя тяжелые ноги.
Туман… Туман… Туман…
Кругом туман.
И холод.
Холодно… холодно, как же ей холодно… Зубы выбивали громкую дробь, за которой голос мужчины становился глуше. Зато все отчетливей слышался зов.
- Иди ко мне… Лиля, иди ко мне…
И она пошла в сторону, откуда доносился призыв, в надежде выбраться из тумана.
Глава 2
- Кир, мама права, ты не выходил из палаты больше суток, - увещевая, мягко проговорила Аня, - сходи домой.
- Не хочу. - Ладонь Булатова, накрывшая руку спящей невесты, чуть дрогнула. - И не могу.
- Все ты можешь, только не хочешь, вообразив себе глупости, - грустно прошептала Лидия.
- Поешь, освежись, переоденься - и назад. Тебе, правда, надо принять душ и смыть грязь. Или ждешь, чтобы она до конца осыпалась сама? - невесело пошутила Аня.
Вервольф, взглянув поочередно на озабоченных его состоянием родственниц, перевел взгляд на безмятежное лицо Макаровой и покачал головой.
- Никакие это не глупости, мама. Я больше не оставлю Лилю одну, в мое отсутствие с ней обязательно что-то случается. Нет, я не уйду, не уговаривайте. И да, Ань, - он строго посмотрел на сестру, и кивком подбородка указал на дверь санузла, - душ я принимал, так что не наговаривай.
Данилевская слабо улыбнулась.
- Зато небритостью и вчерашней одеждой ты похож на мятое чудище. Лиля проснется - и испугается.
- Вот взяла бы и принесла мне что-нибудь на смену.
- Иди сам и возьми.
- Жестокая ты, Анька…
- Аня права, Кир. - В голосе Булатовой звучало неприкрытое беспокойство. - С Лилей и ребенком все хорошо, сын. Опасность миновала, и она просто спит.
- Если уйду, с ней что-то случиться опять. И на этот раз я не успею.
Анна закусила губу. Ей было жаль брата до слез. Он не смыкал глаз, сидя рядом с невестой, больше суток. Понятно, что для вервольфа это пустяки, и дефицит сна незначителен. Однако не стоило забывать, что Киру и самому досталось вчера: сначала намял бока Вожак восточной стаи, затем бой с воинами жрицы Смерти и ранение посеребренным серпом. Ему следовало бы хотя бы выйти на свежий воздух.
- Ты преувеличиваешь, Кирилл. Больница под охраной, и Мара, я убеждена, еще не скоро осмелится приблизиться к Лиле. Все хорошо, братик.
- Нет, ты не понимаешь, да, Ань? И ты тоже, мама. Лиля осталась жива и не потеряла ребенка только благодаря везению. Чудо, что чистильщики открыли нам с Велигором переход к ней, да еще и не уехали, а наоборот доставили в больницу.
- Да, повезло, что это была группа Градовой, - кивнула Данилевская. - Другие вряд ли захотели бы вам помочь.
- А я о чем вам говорю? Счастливое стечение обстоятельств, которое, может, больше не повторится. Поэтому я больше никогда не оставлю Лилю одно дольше, чем на четверть часа.
Женщины быстро переглянулись.
- Но так нельзя, сынок…
- Почему, мама?
- Потому что вы не сиамские близнецы, нельзя быть постоянно рядом с любимыми. Ты задушишь Лилю своей заботой.
- Кир, не сходи с ума! - не выдержала Аня. - Ты нас пугаешь своей неадекватностью! Если ты отлучишься на пару часов, с ней ничего не произойдет! Мы будем рядом!
- Сын, твоя будущая жена в целительном сне и проснется ближе к вечеру или вообще завтра. Ты зря изводишь себя…
Оборотень выпустил руку Макаровой и спрятал лицо в ладонях.
- Я действительно схожу с ума, да?
- Да, сходишь, Кир, пора притормозить и вспомнить, что ты сильный и адекватный мужчина, а не дрожащий слюнтяй, шарахающийся от тени.
- Спасибо, сестричка, за красочность описания.
- Пожалуйста, братик, обращайся.
Улыбнувшись, Данилевская ласково взъерошила темные волосы мужчины.
- Хорошо. Я съезжу домой. - Он решительно поднялся со стула, и магички радостно встрепенулись. - Но я ненадолго.
Мать и дочь не сразу выдохнули с облегчением - ждали, что Кирилл, передумав, вернется.
- Мой брат одержимый, - потрясенно прошептала огневичка. - Сколько мы его уговаривали? Два часа или больше?
- Вервольфы обычно все трепетные по отношению к своей паре. Я бы не возражала, чтобы он сидел здесь безвылазно, но не в таком состоянии. Сейчас проедется по городу, увидит солнышко, синее небо, услышит птичек и его попустит. А то уж слишком он себя накрутил - ждет ужасов там, где их быть не может…
- Солнышко и синее небо, скорее всего, не увидит, - Аня указала на собирающиеся за окном грозовые тучи.
- Ты поняла, о чем я. Дело не в солнце и небе, а в потери чувства реальности.
- Да поняла я все… Так, к слову пришлось…
Мать и дочь некоторое время молчали. Лидия, откинувшись назад в кресле, сидела с закрытыми глазами. Аня, пересев на место брата, наблюдала, как портится погода. И чем темнее становился кусочек небосвода, который ей удавалось рассмотреть за стеклом, тем мрачнее становилась магичка.
- Ма, слушай, а если он прав? Что если та чокнутая вернется за Лилей?
Старшая огневичка вздохнула.
- Паранойя заразна… Успокойся, Хемминг заверил, что Велигор основательно потрепал дамочку в некромантском поединке, и она долго будет зализывать раны.
- Лиле повезло, что брат у нее сильный маг.
- Угу, это почти компенсирует то, что в родственники ей достается занятная семейка.
Аня фыркнула.
- Уж кто бы говорил! Про вас с Владленом и его братьями тоже всякое рассказывают. Дочка вампирозависимая, сын - неисправимый нарушитель законов, принимаете в стаю не только волков, но и вертигров…
Лидия светло улыбнулась.
- Да, мы такие, чем я не перестаю гордиться… Кстати, хочу кофе.
- Надо было не отказываться от электрочайника, когда предлагала медсестра-хозяйка, - веско заметила Аня.
Булатова поморщилась.
- Кто же знал, что он понадобится? Позвоню Киру, пусть привезет кофеварку, а пока схожу к автомату на первом этаже. Тебе брать?
- Могла бы не спрашивать - на убалтывание братца ушла вся энергия. Он, оказывается, еще тот энергетический вампирюга…
Стоило двери за Лидией закрыться, как Макарова застонала и заметалась на кровати. Испуганная сиделка собралась выскочить в коридор за дежурным целителем, но не успела. Лиля вцепилась ей в руку.
- Молчи… - хрипло прошептала она. - Никого не зови… Я сейчас должна уйти, и ты мне поможешь…
- Угу. С какого перепугу?
Данилевская испытывала одновременно радость, что Лиля очнулась, и тревогу, что она ведет себя странно. Особенно пугал дикий, затравленный взгляд. Разве с таким просыпаются после целебного сна? Нет, только после кошмара.
- Послушай, времени мало, - торопливо заговорила Макарова. - Я знаю, что Кир будет против… все будут против, но так надо.
- Что надо? Ты меня пугаешь!