– Не плачь. Я никогда не смогу обидеть тебя, Сэм. И знай, ты для меня самая настоящая и самая прекрасная женщина. Я представить не могу, почему ты так плохо думала обо мне. Не стоит вспоминать о том, как поступил с тобой твой бывший жених, поверь, не все мужчины такие. Его слова не стоит принимать во внимание, поняла?
– Поняла, – всхлипнула Сэмми. – Не знаю, справлюсь ли я, но, может, нам стоит начать все сначала и посмотреть, получится ли у нас?
– Будем учиться доверять близкому человеку. Вместе. Я согласен.
– Я тоже, – выдохнула Сэм. – Знаешь, я хочу кое-что сделать, но будет не очень удобно заниматься этим в кафе. – Надо преодолеть препятствие, и это следовало сделать намного раньше. Тогда ей станет ясно, смогут ли они быть вместе или нет. – Поедем к тебе или ко мне?
– Мой дом ближе.
– Тогда к тебе. Какая рядом станция метро?
– Знаешь, на метро будет дольше из-за пересадок, проще дойти пешком. Впрочем, можем взять такси.
– Нет, – покачала головой Сэм. – Я с удовольствием прогуляюсь.
Ник оплатил счет, и они, взявшись за руки, вышли на улицу. Они молчали, и Сэм чувствовала, как в душе нарастает напряжение. С каждой минутой оно охватывало ее все сильнее, но она знала, что должна сделать этот шаг.
– Ты не хочешь что-нибудь выпить? – спросил Ник, когда они подошли к двери его дома.
– Нет, не хочу. Мы сразу пойдем в спальню.
– Сэмми?
– Потом закроем шторы и включим свет. Все лампы, которые там есть.
Ник понял ее замысел.
– Сэмми, послушай, в этом нет необходимости.
– Возможно, но я так хочу. Это третий слон, которого надо победить. Последний. И самый сильный, он крупнее мамонта, он даже больше чем амфицелия.
– Амфицелия?
– Ты не знаешь самого крупного динозавра из группы зауроподов? Это говорит дядя двух мальчиков? Тебе надо серьезно заняться изучением этого вопроса.
Она говорила почти шутя, но руки ее тряслись, когда она расстегивала джинсы.
– Сэмми. – Ник обнял ее. – Ты мне веришь?
Ком в горле увеличился до неимоверных размеров и мешал ей ответить.
Ник медленно расстегнул ее джинсы и опустился на колени, стягивая их. Сэм похолодела.
Он поднял голову и заглянул ей в глаза.
– Мне продолжать?
– Да, – пролепетала она.
– Точно? – переспросил Ник, и взгляд его стал ласковым, но в нем не было жалости. Он все понимает и готов дать ей время.
– Нет.
Собственные мысли пугали. Сейчас они близки к тому моменту, когда все между ними изменится. Он захочет защитить ее и пожалеть или, того хуже, поймет, что перед ним все же не настоящая женщина.
Словно прочитав ее мысли, Ник произнес:
– Пойми, это не в силах изменить наши отношения. Но ты права, я должен увидеть его. Для себя. И тогда я смогу доказать тебе, что это для меня ничего не значит.
Сэм закрыла глаза:
– Тогда смотри.
Сэм подняла сначала одну, потом другую ногу, освобождаясь от штанин, и зажмурилась еще сильнее.
Внезапно она почувствовала, что его губы касаются ее кожи. Той, которая осталась. Ее шрама.
По щекам покатились слезы, и она не могла их сдержать.
– Сэмми, – произнес Ник, обнимая ее колени. – Ты самая красивая, самая храбрая, самая удивительная женщина на свете. Я горжусь тобой. Ты прошла через много испытаний, но не утратила силы. – Он еще раз коснулся губами шрама и встал. – Открой глаза, Сэм. Открой и посмотри на меня.
Это было невероятно сложно. Если вдруг она увидит хоть искру жалости, она не сможет остаться рядом с ним. Она должна будет уйти, о чем непременно пожалеет, но по-другому поступить не сможет.
– Давай же.
Сэм набрала в легкие побольше воздуха и, приложив все силы, подняла веки.
В его глазах не было жалости, лишь то, чему она побоялась дать определение, но надеялась, что не ошиблась.
– Ты очень красивая и храбрая. Я люблю тебя. Да, у нас был непростой путь, возможно, нам еще предстоит натолкнуться на камни или даже валуны, но мы справимся с ними. Вместе.
– Ты меня любишь? – прошептала она.
– Я очень тебя люблю, – кивнул Ник. – Мне кажется, я влюбился в первый день, когда тебя увидел. Ты тогда заставила меня раздеться у тебя на глазах, а потом разговаривала со мной, пока я не стал ощущать себя комфортно и уверенно. Потом мы обедали, и ты с удовольствием ела все, что я заказал. Тогда я понял, что ты искренний и прямой человек.
– Но я тебе лгала.
– Нет ничего удивительного в том, что ты не смогла побороть страхи и рассказать мне все откровенно. Да, я признаю, мне было неприятно, когда я все узнал, но теперь я понимаю, как тебе было тяжело.
– Спасибо.
Ник поцеловал ее.
– У нас появился второй шанс, Сэмми. Давай не будем его упускать.
Она коснулась его щеки.
– А со мной это произошло, когда ты позволил Нэду облить тебя с ног до головы водой. Ты не думал о себе, лишь хотел доставить радость мальчикам.
Ник откашлялся.
– Значит ли это?…
– Разве я еще не сказала? – Сэм растерянно заморгала.
– Сэмми? – От нетерпения он повысил голос.
– Я люблю тебя, Ник. Хотя и очень боюсь, что поступаю неправильно.
– Мы оба в прошлом пережили боль, но это не повод повторять ошибки. Пусть все идет своим чередом, мы поможем друг другу и научимся доверять.
– Отличный план.
– Начнем прямо сейчас.
– Ты, наверное, забыл, что я почти раздета, а ты полностью одет.
– Такое с нами уже случалось, верно? Ну, или нечто похожее. Надеюсь, на этот раз ты не попросишь меня уйти.
– Ты у себя дома. Как я могу о таком просить?
– Тогда обещай, что не уйдешь сама. Сейчас я хочу быть с тобой, Сэмми. Хочу доказать, что ты самая настоящая женщина, самая лучшая для меня, самая дорогая.
Она потянулась к нему и поцеловала, а пальцы ее тем временем торопливо расстегивали пуговицы на его сорочке.
Глава 11
Два месяца спустя
Ник поставил на прикроватную тумбочку рядом с Сэмми чашку кофе и положил воскресные газеты.
– Ты уверен, что тебе сегодня надо работать? – спросила она, многозначительно глядя на него и поглаживая лежащую рядом подушку. – Мы могли бы провести утро в постели, а потом погулять по городу, полюбоваться рождественским убранством. Представь, горячий шоколад, глинтвейн, имбирные пряники… м-м-м…
– Мне необходимо поработать, так что отложим прогулку. – Он наклонился и поцеловал ее. – Но обещаю отправить тебе сообщение, когда буду заканчивать, и мы можем встретиться и поужинать вместе.
Сэм счастливо улыбнулась.
– Будет здорово, если ты сможешь найти где-то свободный столик. Многие рестораны закрыты для проведения рождественских вечеринок.
Ник самодовольно усмехнулся.
– Не волнуйся, я найду выход.
– Что ж, я верю тебе, мистер Декабрь.
– Вот и правильно. – Глаза его блеснули. – Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю. Увидимся позже.
Сэмми провела все утро в кровати, читая газеты, а потом пообедала и весь день слонялась по квартире.
Сообщение пришло в три.
"Встретимся у церкви Тамплиеров. Захвати фотоаппарат".
Странно. Возможно, Ник узнал о том, что там будет проходить какая-то выставка или концерт, и таким образом хочет искупить свою вину за то, что они не погуляли по городу?
Сэм вышла из дома и отправилась на метро до станции "Эмбанкмент", а затем дошла пешком до храма.
В декабре темнеет часам к четырем, и к этому времени уже сгущались сумерки. Сэм не удержалась и сделала несколько снимков газовых фонарей. Ник сказал, что, глядя на них, словно возвращаешься в эпоху Диккенса, и он абсолютно прав. Если здесь появятся несколько актеров-мужчин в цилиндрах и дамы в кринолинах, картина будет такая же, как на старой Рождественской открытке.
Ей показалось, что храм выглядел совсем по-новому, когда в воздухе пахло хвоей и звучал орган, наполняя пространство мелодией гимна "Тихая ночь".
Это не может быть концерт, ведь публика еще не собралась, здесь только она и еще двое праздных туристов. Сэм прошла внутрь, и органист стал играть другую мелодию. Это же Лунная соната. Разве разрешено играть светскую музыку в церкви? Сэм огляделась и поискала глазами Ника. Похоже, никакого концерта не будет. Возможно, его задержали дела. Что ж, в таком прекрасном месте она готова его подождать. Особенно когда звучит ее любимое произведение. Теперь Сэм была уверена, что это именно Бетховен.
Она решила посмотреть еще раз на надгробия, но к ней подошел церковный служитель.
– Мисс Томпсон?
– Да. – Сэм была более чем удивлена. Откуда ему известно ее имя?
– Тогда эта записка для вас.
От Ника? Но почему он не позвонил ей и не отправил сообщение на телефон?
Мужчина сделал жест рукой, указывая на статую собаки, в пасти которой она заметила конверт кремового цвета. Черным на нем было указано ее имя. Почерк Ника она узнала сразу.
Зачем он оставил ей записку? И почему в пасти собаки?
– Благодарю, – сказала она и открыла конверт. В нем была сливочного цвета карточка, на которой было написано:
"Жизнь коротка – сначала десерт".
Эту фразу она повторяла довольно часто. Хм, он решил угостить ее только десертом, а не полным ужином? Смешное предположение.
Сэм перевернула карточку и на обратной стороне нашла указание идти в то кафе, где они завтракали.
А потом объяснились и поняли, что все произошедшее было недоразумением, и решили начать заново. Значит, Ник хотел назначить свидание в кафе? Но почему же он сначала пригласил ее в церковь?
– Спасибо вам, – улыбнулась она служителю.
Ненадолго Сэм задержалась около органиста. В душе шевельнулось подозрение.
– Спасибо вам, – прошептала она. – Лунная соната мое самое любимое произведение. Кажется, вас кто-то попросил его исполнить специально для меня.
Мужчина улыбнулся:
– Верно, моя дорогая. И мне было приятно выполнить просьбу. Я и сам люблю Бетховена.
Ее любимая музыка, надгробия тамплиеров, кафе, где они завтракали… Как все это связано? Ник ведет ее к какой-то цели?
Сэм бросила несколько монет в ящик для подаяний и вышла. Что Ник задумал?
Она любовалась сосульками в витринах на улице Странд и подумала, что если подойдет сейчас к Сомерсет-Хаус, то увидит прекрасный каток, людей, кружащихся рядом с елкой, и услышит песню "Все, что я хочу на Рождество, – это ты". Сэм даже показалось, что в воздухе запахло горячим шоколадом.
Им непременно надо будет прийти туда с Ником. Там они смогут отлично отдохнуть после рабочего дня.
– Добрый вечер, мисс Томпсон, – приветствовал ее официант, едва она переступила порог кафе.
Она даже не поинтересовалась, откуда ему известно ее имя. Ник и здесь оставил распоряжения.
– Добрый вечер.
– Прошу сюда.
Он проводил ее к маленькому столику с зажженной свечой. Сэм принялась разглядывать светящегося оленя в витрине, на его шее были красные бусы, а вокруг стояли миниатюрные, красиво украшенные елочки. Они сидели именно за этим столиком, но сейчас Ника не видно.
Сэм огляделась.
– Мистер Кеннеди пожелал угостить вас десертом, – произнес официант.
– Десертом? – Что же это будет? Корзиночки или рождественский пудинг с коньяком?
– Мистер Кеннеди дал конкретные указания.
Сэм улыбнулась, вспомнив, как они ели ореховые вафли с ягодами и кремом и пили кофе. Не подходит для Рождества, но именно это они заказали, когда пришли в первый раз.
– Благодарю. – Она взяла телефон и отправила сообщение Нику.
"Вафли – это прекрасно, но что ты задумал?"
"Потерпи – и увидишь".
"Значит, все же ты что-то задумал…"
На этот раз он ничего не ответил. Что ж, если Ник решил быть загадочным, пусть развлекается. Похоже, она тоже повеселится, гадая, что произойдет дальше.
Сэм с удовольствием съела вафли и выпила ароматный кофе, затем официант протянул ей еще один конверт кремового цвета. На этот раз ее путь лежал в Национальную галерею к портрету, который понравился им с Ником.
Она прошла через Трафальгарскую площадь, полюбовалась рождественской елкой у красиво подсвеченного фонтана, и струи сейчас выше обычного поднимались ввысь. Площадь и собор Святого Павла также были ее любимыми местами в Лондоне. У нее имелось бесчисленное множество фотографий, но, несмотря на это, Сэм не удержалась и сделала еще пару снимков.
Войдя в галерею, она сразу нашла портрет, на который указывал Ник, и здесь к ней тоже подошел служитель.
– Мисс Томпсон?
– Да, – широко улыбаясь, кивнула она.
Ник точно решил устроить нечто похожее на поиск сокровища, а также напомнить ей обо всех их свиданиях.
– У меня для вас сообщение.
На этот раз послание было написано на обратной стороне открытки с портретом. Она прошла, как и было указано, в кафетерий, по дороге перечитывая написанное.
"Я не буду заставлять тебя забираться на Купол, поскольку солнце уже село, хотя уверен, что тебе бы это понравилось".
Итак, план основан на их первых свиданиях. В кафетерии ее проводили за столик, за которым они сидели с Ником, и она сразу увидела розу в изящной хрустальной вазе. Официант поставил перед ней уэльские гренки и бокал шампанского. Именно это им больше всего понравилось, когда они пили чай в гостинице.
– Приятного аппетита, мэм.
– Благодарю. – Сэм поспешила съесть гренки, прежде чем они остынут, как и советовал ей Ник.
Поколебавшись, она набрала его номер, но на телефоне была включена голосовая почта.
Сэм вздохнула, но все же оставила сообщение:
"Ник, спасибо тебе. Мне было очень приятно выпить шампанское, но было бы лучше, если бы ты был рядом. Где ты?"
Через несколько секунд пришло сообщение:
"Терпение…"
Итак, он не хочет с ней говорить. Сэм фыркнула и сделала глоток шампанского.
Когда она закончила, к ней подошел человек в ливрее и фуражке.
– Мисс Томпсон? Прошу пройти со мной.
Вот и следующий шаг. Когда же будет последний? Правда, теперь ей придется передвигаться на машине, поскольку этот человек одет как шофер.
Как оказалось, он водитель не просто машины, а лимузина. Сверкающего, черного и великолепного. На сиденье лежал еще один конверт.
"Надеюсь, ты, как и говорила, действительно не боишься высоты".
Хм, Ник ведь написал, что не собирается заставлять ее лезть на Купол. Тогда что же?
Сэм начала понимать, когда автомобиль миновал набережную Виктории и направился в сторону Лондонского Глаза. Неужели он имеет в виду колесо обозрения?
Она откинулась на спинку сиденья и позволила себе насладиться прекрасным видом моста в огнях и отражением нарядных елок в темных водах Темзы. Лондон всегда красив вечером, но она уверена, что перед Рождеством он выглядит волшебно.
Наконец автомобиль остановился у самого высокого небоскреба города – Шард. Верхние этажи украшала специальная праздничная подсветка. Теперь ясно, почему Ник уточнил, не побоится ли она высоты.
Скорее всего, он ждет ее наверху. Водитель распахнул перед ней двери, и Сэм вошла в здание. Тут ее встретил очередной участник придуманной Ником игры.
– Мисс Томпсон?
– Да, – ответила она, размышляя над тем, что же ее ждет?
К ее огромному удивлению, охранник протянул ей водяной пистолет и знакомый плотный конверт.
"Внимательно выбирай цель".
Она вспомнила день в парке с его племянниками и улыбнулась. Ник решил устроить водный бой?
– Прошу сюда, мисс Томпсон.
Она прошла по коридору к столу, на котором стояли три фотографии в рамках. Они были украшены веточками падуба, что тоже напоминало о Рождестве. На первой был изображен Ник в полном одеянии барристера, на второй Ник был в классическом костюме, на третьей Ник в джинсах. И какую же ей выбрать?
Сложное решение. На первой он был почти таким, как в день их знакомства, хотя тогда не надел костюм полностью; в классическом мужском костюме она чаще всего видела его после работы в офисе; в джинсах он играл с мальчиками и промок до нитки.
Сэм задумалась и выпустила струю в первую фотографию. Она упала, и под ней обнаружился конверт.
"Отличный выбор. А теперь иди в лифт".
Она угадала!
– Э-э-э, не могли бы вы проводить меня к лифту, – обратилась Сэм к охраннику.
– Разумеется, мисс Томпсон.
Когда двери распахнулись, она увидела, что лифт красиво украшен еловыми ветками. Они обрамляли фотографию с изображением множества шариков из ваты, перечеркнутых от руки двумя пересекающимися линиями. Она громко рассмеялась и позвонила Нику:
– Ты намекаешь на то, что здесь меня никто не будет пытаться погрузить в непроницаемый кокон?
Он рассмеялся в ответ:
– Приятно, что ты поняла.
– Где ты?
– Уже близко. Будь внимательна.
– Да, мой ученый друг.
Ник весело рассмеялся и отключился.
Не совсем понятно, что он имеет в виду, но пока ей все очень нравится. Он потратил немало времени, чтобы устроить эту игру, и ей было приятно, что он помнит каждую мелочь.
Лифт остановился, и охранник сделал пригласительный жест:
– Вам нужно выйти на этом этаже.
Разве Ник ждет ее не на крыше?
– Спасибо, – растерянно кивнула она и вышла.
Перед ней опять был стол с тремя фотографиями. На первой была изображена красивая вспышка молнии, Сэм не отказалась бы иметь этот снимок в своей коллекции. На обратной стороне было написано: "Вероятность попадания молнии в человека один случай на миллион".
Ник, видимо, серьезно подготовился.
На второй фотографии были рояль и надпись: "Рояль падает на голову только в кино, в реальной жизни не зарегистрировано ни одного подобного случая".
Сэм не смогла сдержать улыбку.
На третьей фотографии была изображена ухабистая дорога, уходящая на вершину холма.
Надпись гласила: "Вероятность того, что дорога жизни будет ухабистой, – почти сто процентов, но я обещаю быть рядом и держать тебя за руку. Никаких ватных одеял, коконов и чрезмерной опеки. Я также верю, что ты готова сделать то же самое для меня".
В горле встал ком. Они будут вместе, какие бы трудности ни ждали их впереди.
– Мисс Томпсон? – раздался за спиной голос охранника. – Нам пора, мисс.
– Да. – Сэмми повернулась и улыбнулась ему.
Еще одна остановка в коридоре, еще фотографии на столе. Снимок Земли из космоса.
"Не могу обещать этого сейчас, но когда будет выполнимо…"
Да, и об этой своей мечте она ему как-то говорила.
На следующем снимке белые медведи прогуливались под раскрашенным северным сиянием небом.
"Может ли это стать альтернативой путешествию на орбиту?"
И последняя фотография старого маяка.