У меня было время до прихода Олеси в магазин, и я решил потратить
его на сон. На самом деле усталости, как таковой, я уже давно не испытывал, но по привычке спал столько, сколько положено среднестатистическому
человеку. Наполнив наспех желудок, побежал в сторону маркета.
Я чуть не опоздал, Олеся уже сворачивала в переулок за домом.
-Нильская!
Блондинка вздрогнула и обернулась. Вначале она меня не узнала, а
потом что-то изменилось в выражении ее лица. Удивление? Страх?
Облегчение?
97
К моему изумлению, она не стала убегать и не позвала опять людей на
помощь. Она просто остановилась и разглядывала меня, а потом, смахнув с
лица прядь волос, выдала:
-Ну и чего тебе, видящий?
-Хорошо, что не стала косить под дурочку, - усмехнулся я, подходя к
девушке.
-Хватит уже бегать друг от друга, - фыркнула она, - Задавай свои
вопросы и уходи.
-Говорящая, верно?
-Верно. Это все что ты хотел узнать?
-Не совсем. Почему тебя оберегает тень смерти?
-Симбиоз.
-То есть?
-Это не те вопросы, на которые я собралась отвечать, - зло бросила она.
-А чего ты ждала?
-Ну, тебя же интересует, почему ты видишь их, да?
У меня перехватило дыхание. Неужели она сейчас даст мне ответ на
вопрос, который мучает меня столько лет. Нет. Всё не может быть так
просто.
-И ты сможешь мне ответить?
-Не совсем, но могу подтолкнуть к разгадке.
Это всё же лучше чем ничего.
-И что ты хочешь взамен? – уловил я деловую нотку в ее голосе.
-Ты мне поможешь разобраться в одном дельце, - хищно улыбнулась
девушка.
-В каком именно?
-О-о-о, обо всем потом, - почувствовав свою власть над ситуацией, протянула Олеся, - Да и опаздываю я сейчас. Я найду тебя, когда мне
понадобится твоя помощь. И помни, что б никто не знал о нашем разговоре.
Девушка одарила меня скромной наигранной улыбкой и, махнув рукой, убежала восвояси.
-Свалилась же ты мне на голову, говорящая, - прошипел я в спину
удаляющейся Олесе.
На самом деле меня переполняло двоякое чувство. Вроде и разгадка
вот она - дерни за ниточку и всё станет ясно. И в тоже время нужно помочь
не пойми чем не пойми кому. Да и вопрос со смертями друзей остается
открытым. Надо бы к ним на могилки наведаться. Не покидает меня странное
98
предчувствие, что с ситуацией Прохорова я еще намучаюсь. Чувство
незавершенности. Будто он жив. С Вадимом такой фокус не появлялся.
Все же во многом еще предстоит разобраться.
-Молодой человек, а вы верите в Бога?
Я выдернутый из своих мыслей вначале не понял суть вопроса. А
потом наткнулся на умиленную мордашку очередной старушки из секты
Свидетелей Иеговы.
-Что простите?
Обычно я посылаю таких на три веселые буквы, но что-то зацепило
меня во взгляде этого одуванчика. Ярко-голубые глаза светились скрытой
печалью. Она, то и дело поправляла, выбившуюся из-под малинового
платочка, седую прядь. И упрямо смотрела на меня, дожидаясь ответа на
свой вопрос.
-Что вы знаете о нем? Любите ли вы его? – как заведенная затараторила
она.
-Как вас зовут? - сказать, что мне стало жалко ее, это ничего не
сказать. Где-то в глубине зрачков старушки читалась невыплаканная боль и
скорбь. И наигранная маска не могла скрыть все, что на самом деле
творилось в ее душе.
-Нина Ивановна, - сбитая с толку ответила она.
-Нина Ивановна, почему вы этим занимаетесь? – я взял старушку за
руку и отвел в сторону от снующей мимо толпы.
-Но как же. Все должны знать про Бога. Ведь скоро наступит судный
день, - опять включила она на повтор вызубренные слова.
-Что заставило вас так поступить?
Она секунду помолчала, а потом просто сломалась. Она задрожала как
осиновый лист на ветру, а из глаз брызнули слезы. Старики всегда плачут по-
особенному.
-Нина Ивановна, расскажите мне.
Старушка опустилась на стоящую под березой лавку и тихим голосом
отозвалась.
-Год назад моя дочь ушла к мужчине, который был очень плохим
человеком. Я всячески ее отговаривала, но Ленка в никакую. Она забрала
ребенка от первого брака и поскандалив со мной, ушла к нему. Какие я тогда
проклятия ей в спину бросала, - бабушка всхлипнула, - Кто же знал, что они
подействуют. Полгода назад они все вместе…, - Нина Ивановна вцепилась
мне в руку железной хваткой, - Они погибли. И в этом виновата я. Я не
99
должна была так поступать с единственной кровинушкой. Теперь только Бог
меня сможет простить.
-И поэтому вы отправились в секту?
-Сынок, ты не понимаешь, - зло отозвалась она, - Это не секта. Так я
смогу получить прощение Господа за то, что сотворила.
-Вы не виноваты в том, что произошло.
-Нет-нет-нет, - запричитала она, - Виновата, если бы я не прокляла
свою дочку, она была бы жива.
Мне нечего было ответить ей. Человека, который вдолбил себе что-то в
голову сложно переубедить. И сейчас она цепляется за последнюю
спасительную соломинку – веру. На самом деле люди чаще всего к ней и
обращаются именно из-за этого.
Человеку просто нужно во что-то верить. Так ему легче оправдать свои
неудачи и промахи. Так ему легче выжить в сложном мире. Если он не может
сам достичь вершины в бизнесе или жизни, почему бы не попросить об этом
Бога. А если этого не случится каким-то чудом, то Бог его просто не услышал
и надо обратиться к нему еще раз. И так по кругу.
Бога надо любить? Нет. Его нельзя любить, ему нужно поклоняться!
Так делали наши дальние предки и первобытные люди. Но они создавали
себе богов для других целей.
А мы же просто не можем сами выжить в этом мире, вот и ищем
помощи в чем-то недосягаемом. Будто это сможет облегчить нам жизнь.
Вот сейчас рядом со мной сидит, разочаровавшаяся в себе и потерявшая
смысл жизни, старушка. Что ей еще остается делать? Не хочется отбирать у
нее последнее. Пусть доживет свой век уверенная в том, что сейчас
поступает верно, и мертвая дочь сможет ее простить.
-Нина Ивановна, - я положил свою руку, на ее сморщившуюся от
времени ладонь, - ваша дочь вас уже простила. Она просто не могла долго
обижаться на свою маму. Поверьте сейчас у нее все хорошо.
В глазах старушки загорелся огонек надежды. Она наконец-то смогла
высказать всю свою боль и обиду на мир и получить взамен хоть такую
призрачную, но все же надежду на лучшее. Обидно, что она выбрала именно
этот путь. Но я надеюсь, что у нее все будет хорошо.
-С-спасибо, - ее голос дрогнул, и новый поток слез хлынул из глаз
старушки.
Никогда не умел успокаивать людей. Я неумело поглаживал ее по
седым волосам, с которых сполз выцветший от времени платок. Женщина
100
сейчас просто должна была выплеснуть все негативные эмоции,
накопившиеся за полгода.
Что-то последнее время незнакомые люди распахивают передо мной
душу. Наверно чужому, всё же, легче рассказать правду. Если он и не
поймет, то его осуждение тебя не заденет. А вот презрение близкого больно
ударит. Если конечно есть близкие люди…
-Прости, сынок, как ты сказал, тебя зовут?
-Это неважно. Просто помните, ваша дочь и ее ребенок всегда рядом с
вами и они счастливы. Они не держат на вас зла. Нина Ивановна, вы
абсолютно ни в чем не виноваты. Обещайте, что уйдете из той секты. Она
вам совершенно ни к чему. Всё чего вы хотели вы добились.
-Не совсем, - упрямо отозвалась женщина, - Я замолила прощение
только у мертвых. Осталось простить саму себя. Но всё равно спасибо тебе, -
Нина Ивановна медленно поднялась на ноги. Что-то изменилось во взгляде
старушки. Все же не только вера может дарить спасительную надежду. Этой
женщине смогли помочь просто слова незнакомого человека. Самое главное
это поверить в себя, а не в то, что всё будет хорошо, если попросить.
Никогда ничего само собой не случается. Всего нужно добиться.
Она все так же не спеша попрощалась со мной и шаркающей походкой
пошла, доносить "истину" до прохожих.
Кто-то не обратил внимания, кто-то послал куда подальше. Она
воспринимала любой ответ с улыбкой и продолжала обращаться к
спешащим по своим делам людям. Самое страшное, что ей никак уже не
поможешь. Она лишь ставит перед собой призрачные и несуществующие
цели и идет к ним, зная, что никогда не сможет достичь их.
***
-Привет, мой хороший, - тонкие женские пальцы пробежали по
надгробной плите.
Мало кто мог заметить высокую фигуру, закутанную в темный плащ.
-Соскучился по мне? – девушка продолжила свой монолог, обращаясь к
небольшой цветной картинке, прикрепленной к черному мрамору.
На кладбище стояла тихая и по-летнему теплая ночь.
-Что же ты мне не отвечаешь, Сережа, - захохотала гостья, - Мы скоро
с тобой встретимся. Но для начала твой убийца заплатит за всё. Я тебе это
обещаю.
101
-И не жарко ей? – скептически изогнул бровь охранник кладбища, поглядывая на девушку.
-Опять она? – к мужичку подошел его сменщик.
-Угу, - буркнул тот, накручивая на палец усы.
-Уже неделю сюда ходит и устаивает концерты.
-Может и правда свихнувшаяся.
-Так что, вызвать дурку?
-И что мы им скажем? – фыркнул собеседник, - Что некая
ненормальная приходит каждую ночь на кладбище и разговаривает с
надгробием? Скорее нас запрут.
-Минут через пятнадцать должна уйти.
-Ладно, пойду я, Саныч, разбирайся сам.
Мужчина отвернулся и потопал в сторону небольшой сторожки за
рюкзаком.
А девушка продолжала обращаться к мертвому:
-Ничего, милый. Я сдержу свое слово.
Улыбнувшись, она подняла взгляд к небу, а свет полной луны озарил
бледное, с залегшими под глазами тенями, лицо Валерии.
Глава 14
-Ник, где тебя носит? – я отдернул телефон от уха.
Сказать, что Архаина была зла, это ничего не сказать.
-Да подхожу я уже, - отозвался я в притихший телефон. К слову, я ей не
соврал, до театра оставалось буквально сто метров.
-Ты опоздал на первый акт, Селезнев! – зашипела она в трубку. Я, конечно, понимаю, что это ее первая серьезная роль, но зачем так сердится.
-Я сожру твою печень! – кинула она и вырубила мобильник.
-Вжилась ты в роль ведьмы, - фыркнул я и поспешил к храму культуры.
Уже прозвенел звонок на второй акт, а я только вбежал в партер. Извиняясь
и наступая на ноги зрителям, я нашел свое место. Рядом, скучая в
одиночестве, сидела Люба.
-Здравствуй.
Она повернулась ко мне и, улыбнувшись, произнесла:
-Здравствуйте, Никита. Ну, наконец-то, а то сестрёнка мне уже все уши
прожужжала, про то, что вы, цитирую, "непунктуальная свинья".
102
Я смущенно отвел взгляд от Архаиной-старшей и повернулся к сцене.
Сейчас актеры воспроизводили на сцене один из сложнейших эпизодов из
произведения Михаила Афанасьевича Булгакова "Мастер и Маргарита".
Если я не ошибаюсь, эта глава в романе носит название "Великий бал у
сатаны".
Не знаю, какими правдами и не правдами, но Анастасия сейчас играла
Маргариту. Не могу сказать, что это была лучшая ее роль, но вкладывалась в
героиню она по-полной.
-Где же гости? – вздохнула подруга, поворачиваясь к парню, который
играл Коровьева.
Он поправил свой разбитый монокль и, стараясь подражать елейности
персонажа, отозвался:
-Будут, королева, сейчас будут.
Все же не получается им вжиться в свои образы на сто процентов. И
неважно насколько ты талантливый актер. Героев другого мира просто так не
сыграть. Тут надо знать и чувствовать. Ну, разве может паренек, который
даже не знает что такое ипостась, передать искрению эмоция
перевоплощенного рыцаря. Рыцаря, который расплачивается за неудачную
шутку о свете и тьме обликом шута. И Фагот лишь один из героев романа, на
чью тему можно беседовать часами.
А Маргарита.… Ну, разве сможет Настя, передать эмоции отчаявшейся
тридцатилетней женщины? Женщины, которая готова отдать всё, дабы
разыскать свою любовь. Она ведь до последнего не верила, что он мертв.
Маргарита пошла на грех, продав душу дьяволу.
Да и сама история овита легендами и загадками. Ведь неизвестно
откуда Булгаков брал сведения. Из больной фантазии или же у него была
связь с другими мирами? А что если он тоже мог видеть их? Что если я такой
не один? Ну, собственно, я нашел еще одного человечка со странностями.
Олесю. Но она тоже не все понимает в своём даре. Если конечно его можно
так назвать. Знать бы к кому обратится за помощью. К психиатру разве что.
-Никита, вы слишком грустный. Что-то случилось? – к моему локтю
прикоснулась Люба.
-Нет что вы, всё хорошо, - с хрипотцой в голосе отозвался я.
-Просто вы слишком бледны. Возможно, это освещение, - все тем же
грудным голосом вновь обратилась ко мне сестра Насти.
-Нет, нет, всё хорошо, - улыбнулся я ей, - Спасибо за заботу.
103
Она пожала плечами и вернулась к прерванному наблюдению за спектаклем.
Я зевнул и почувствовал солоноватый привкус на языке. С моих губ сочилась
кровь. Как в тот день в катакомбах.
-Черт, - выругался я, поднимаясь с места. – Можно? – протиснувшись
через сидевших в ряду людей, я вышел из зала. Свернув направо, я поспешил
в сторону туалета.
В зеркале отразилось бледное лицо с ярко-выраженными зелеными
глазами. А с губ действительно капала кровь. Точнее, она уже стекала по
подбородку.
Повернув кран, я подставил руку под поток воды. Из холодной она
моментально изменилась на кипяток. Отдернув руку, я вновь глянул в
зеркало. Бледность прошла, но красные разводы все еще выделялись на лице.
Покрутив краны, я, наконец, отрегулировал температуру воды и смог
умыться.
Что за чертовщина творится? Ну, когда у нормальных людей, ни с того
ни с сего, кровоточат губы?
Любовь как-то настороженно покосилась на меня, когда я вновь вернулся в
партер.
-Что-то не так? – осведомился я.
-Нет-нет, всё нормально, - она резко мотнула головой и чуть
остекленевшим взглядом посмотрела на сцену.
Что за реакция? Неужели я не всю кровь убрал с лица? Хотя здесь темно, она
бы все равно не увидела. Или это уже у меня паранойя.
-Скажите, что сейчас произошло в соседней палате? – поэт Бездомный, развалившись на поставленной, на сцене, койке с наигранной тревогой
смотрел на полноватую женщину, изображающую медсестру
психиатрической лечебницы.
-Ваш сосед умер.
-Я знал. Я знал, - закричал парень, вскакивая на ноги.
И всё же театр погибает. Актеры не в состоянии вжиться в свой образ, о чем тогда еще можно говорить. Зритель должен верить. Верить той жизни, что воспроизводится на сцене. Актеры должны донести до каждого эмоции и
смысл. А до меня они донесли лишь скуку и тоску. Неужели в этом зале
нашлись зрители, которым эта постановка пришлась по вкусу?
По сцене босиком шла Настя, мастер чуть левее от нее.
-Слушай беззвучие,- улыбнулась она напарнику, - И наслаждайся тем, что не дала тебе жизнь – тишиной.
104
Я опустил глаза, смотреть на это было ужасно неприятно. То ли я не
ценитель такого искусства, то ли – это и, правда, бездарно.
***
-Ну что, как я сыграла? – в глазах Архаиной до сих пор светились
искорки эйфории от пребывания на сцене.
Я сделал глоток чая, проигнорировав девушку. Люба бегло оглядела
одну из комнат их квартиры и не найдя поддержки, улыбнулась сестре:
-Мне понравилось. Ты очень уверенно себя вела.
Я фыркнул, но сдержался. Люба прожгла меня злым взглядом, намекая на
скорую кончину, если я опровергну ее слова.
-Тебе шел образ Маргариты, - через силу выдавил я из себя.
Настя улыбнулась и побежала на кухню за разрывающимся домашним
телефоном.
-Ты всегда ей лжешь?
Люба невозмутимо отозвалась:
-Нет, но когда ей это во благо, то почему бы не потешить Настино
самолюбие. Это была ее мечта. Пусть почувствует себя на вершине.
Я не нашел что ответить, да и не успел бы. В комнату забежала Архаина:
-Ник, Клин тебя обыскался, что у тебя с мобильником?
-Выключен, я как на спектакль заходил – вырубил его.
-Дуй к Пашке, там какое-то срочное дело, - протарахтела Настя.
***
-И что опять случилось?- с порога начал я.
-Заходи, - Клин отошел от двери, впуская меня в квартиру.
-Все хорошо?
Друг передернул плечами.
-Что-нибудь будешь?
-Нет. Рассказывай.
-Пойдем, - Паша медленными шаркающими шагами направился в
сторону спальни.
-А словами не судьба объяснить?
105
Видимо этот день меня доконал. Злость выплескивалась наружу через
слова и поступки. Как яд, у змеи.
-Сейчас увидишь, - пообещал каким-то бесцветным голосом он.
Смирившись с участью, зашел за другом в комнату и присел на диван.
-Вот, - мне на колени упала синяя папка.
Я в недоумении посмотрел на Клина, распахнув ее. Внутри толстой пачкой
лежали рисунки. Какие красками, какие карандашом, некоторые ручкой.
-Что это такое?
-Я уже неделю не сплю по ночам. Стоит только закрыть глаза, как вижу
всё это, а потом тянет рисовать. Ник это же не нормально. Это может быть
дело рук того существа?
-Сомневаюсь, - я взял верхний лист бумаги в руки.
Высокие своды круглой пещеры, сталактиты и сталагмиты, вырост из земли в
форме трона.
-Что это? – выдохнул я, хотя прекрасно узнал обстановку. – Где ты это
видел?
-Говорю же во сне, - как барану повторил Клинчук.
-А почему ты решил, что это касается меня?
-Посмотри следующий, - кивнул головой Паша в сторону папки.
Я перевернул лист и с недоумением уставился на себя. Я стоял на
коленях и что-то кричал, а обстановка всё та же. Пещера и пустой "трон".
-Я не хотел тебе говорить…