руками, а она гасла на глазах. Папа вовремя вспомнил о знахарке. Но и
знающая оказалась бессильна. Спустя два месяца ее не стало, - говорящая
проглотила слезы, ставшие поперек горла и продолжила рассказ, - Папа
149
старался быть сильным, показывать мне пример и поддерживать во всем. Но
это у него получалось недолго. Вначале он старался утопить свое горе в
алкоголе, но вскоре нашел новую женщину. Я ни в чем его не виню, он был
молод. Он должен был жить дальше. Но я потеряла и отца. Я прожила с ним
и Галей какое-то время, но потом уехала к бабушке. Там я была чужая. Для
отца. И только спустя столько лет я смогла вновь почувствовать себя
нужной. Пусть это звучит слишком странно и по-глупому, но я нужна Ей.
-И мне, - я положил свою ладонь на ее руку, прерывая речь Олеси, -
Мне нужен кто-то, кто сможет вытаскивать моих друзей из-под колес
автобусов и снабжать информацией, которая на тебя падает, как из рога
изобилия.
Она засмеялась. И откинувшись назад, легла на землю:
-Дурак ты, видящий!
Я последовал ее примеру и, развалившись в море зелени, задал вопрос:
-Как получилось так, что ты лучшая подруга жены моего друга?
-Да черт его знает. Владка единственная подруга моего детства. Я сама
была в шоке, когда она "подарила" роль свидетельницы именно мне.
-Клин сказал, что ты ее лучшая подруга.
-Да мы общались, - задумалась девушка, - Но я бы не сказала, что она
считала меня своей самой близкой подругой.
-Но как видишь.
-Мир тесен, - фыркнула она, ткнув меня локтем в бок.
***
-Представляешь, Клин отлично рисует, - с завистью поделилась Настя, снимая туфли в коридоре своей квартиры.
Люба, которая уже успела сменить вечернее платье на удобный
спортивный костюм, поддержала разговор:
-А ты раньше не знала? Он же твой друг.
-Друг, не друг, - откликнулась девушка, но об этом я узнала только
сегодня.
-И что же он нарисовал, - презрительно искривила рот старшая сестра, -
Силуэт невесты?
-Нет, - Настя замешкалась на мгновение, - Он нарисовал Никиту.
-Да у него какая-то нездоровая тяга к нему, - засмеялась Любовь.
-Не в том смысле, - отмахнулась Архаина, - Там просто так все детали
прорисованы…
150
-Лицо?
-Лица нет. Но вот природа и этот жуткий крест.
-Крест? – заинтересовалась Люба, - Какой крест?
Настя, прикусив язык, отмахнулась от сестры и закрыла за собой дверь
комнаты.
-На-а-сть, - жалобно протянула Архаина-старшая и поскреблась
ноготком в дверь, - Ну расскажи. Мне же интересно. Вот заинтриговала и
всё.
Девушка открыла дверь, чуть не зацепив родственницу:
-Не обращай внимания, Любк, ты же знаешь, что я от алкоголя еще не
отошла вот и несу чушь.
-Но мне правда интересно, - наиграно надула губы она.
Анастасия засмеялась, глядя на мордашку сестры, и втащила к себе в
комнату:
-Только не говори никому, что я тебе это рассказала, - заговорщицки
подмигнула Настя.
Глава 20
Выкрашенный в красный цвет спирт в градуснике медленно скатывался
вниз. Люди доставали из шкафов кофты. На смену шортам пришли штаны.
Август уступил лидерство не менее теплому, но такому обманчивому
сентябрю. Солнце светило все также ярко, но как будто делилось теплом с
неохотой. Все чаще на улице можно увидеть хмурого человека, интуитивно
ощущающего, что скоро придут морозы и жизнь перестанет казаться медом.
Всё чаще задумываешься о чашке горячего кофе и о чем-то теплом рядом, например о коте.
Начало этой осени не было исключением. И первым что захотел
сделать я – завыть на полную луну. Все же природа влияет на настроение и
довольно ощутимо.
А сегодня я проснулся только с одной единственной мыслью: "Пора
мстить за друзей".
В голове моментально образовались порядка десяти планов действий, но вцепился я в самый банальный. Первым делом стоило спихнуть себя с
кровати на пол, а уже потом приступать к основной части задуманного на
сегодня. Но одеяло так обнимало, что вставать совершенно не хотелось. Надо
151
сказать, что особой силой воли я никогда не отличался, поэтому проспал еще
два часа.
Отражение одного из зеркал представило мне опухшую и помятую от
сна морду, явно намекая, что это я. Я долго с ним не соглашался, стараясь
смыть этот ужас ледяной водой и только раза с пятого мне удалось
переубедить кусок стекла, висящий на гвозде в ванной. Это уже была победа, маленькая, но победа. Довольный собой, я собрался как можно быстрее и
вырвался из бетонных объятий многоэтажки. Под ногами податливо гнулась
трава, позволяя вдавливать себя в землю. Все еще теплый ветер легко
обнимал на плечи, словно возлюбленная, даруя каплю нежности. Автобусная
остановка встретила меня толпой людей. Каждый говорил о чем-то своем, от
чего создавалось впечатление хаоса.
Я остановился чуть поодаль от основной массы и впервые с интересом
наблюдал за ней. На остановке в основном были парочки: влюбленные, друзья, семья. Но почти все по двое. Так, наверное, комфортнее. Хотя откуда
мне знать. Я никогда толком не был общительным. Лишь небольшому кругу
людей я уделял внимание и время, и только для них я делал это с
удовольствием. Я считаю гиперобщительных особ в некотором роде
шлюхами. Для всех они хорошие, милые и добрые, а кто может утверждать, что за спиной они не будут вас обсуждать. У каждого человека есть тот, кого
он ненавидит открыто. Если же нет, то стоит задуматься, не крыса ли ваш
новый знакомый.
Вскоре подошел нужный мне автобус. Он увез меня и еще трех человек
в направлении, который я для себя именовал "лабиринтным". Думаю, что не
стоит сейчас объяснять, куда я отправился, и так все ясно. Если Духа больше
не существует, я буду выбивать нужную мне информацию из нового Стража.
А Коля не сможет мне противоречить, да и к тому же по моим ощущениям он
намного слабее предыдущего хранителя катакомб. Это непременно мне
может быть наруку.
Лес, который будто охватил город в надежде его защитить, поредел.
Деревья теряли листья, ветви, а иногда и самих себя. "Деревья умирают
стоя", кажется, так называется пьеса Алехандро Касона. Но вспомнились мне
эти слова не из-за гениальной постановки, а из-за открывшегося передо мной
видения. Не один я заметил изменения во внешности местной флоры, но вряд
ли кто знает истинную причину ее перемен. Да и я только догадываюсь. Как
же я хочу, что бы эти догадки были лишь иллюзией. Неправдой. Или чьей-то
злой шуткой. Ведь открывающиеся перспективы отнюдь не радужны.
152
Я вышел на одно остановку раньше. Захотелось прогуляться пешком.
Автобус делает большой крюк, доставляя меня к лесопосадке, а так я срежу
эти километры и по умирающему лесу пройдусь до самого лабиринта. Рано
опавшие листья поскрипывали под моими кроссовками, будто я ломал им
несуществующие позвоночники. Ветки, которые всегда норовили вцепиться
в плечо или запутать в волосах на этот раз послушно расступались.
Чувствовалось изменения и невольно в памяти всплывали слова Олеси и
Игоря. Надвигается что-то, чему мы не сможем противостоять. И Война уже
началась. Первый удар приняли на себя растения. У меня пошла почему-то
ассоциация с "гнилыми". Как уже упоминалось, я заметил закономерность: жить в озелененном городе вместе с "гнилыми" намного проще. Растения
будто глушат их энергетику, а теперь что…? Теперь мы останемся без этой
защиты. И это только если делать акцент именно на такой опасности…
Вывод был прост, как никогда. Надо спешить с отмщением, пока меня самого
не загнали на тот свет.
Я вышел на небольшой пролесок. Солнечные лучи едва касались
оставшихся листьев и отбрасывали их тень вниз. А сразу за следующим
строем стволом виднелась каменная стена заросшая мхом и диким
виноградом. Он стремился вверх по шершавой поверхности, но ему не
суждено было добраться до солнца, как и многим из нас. Я остановился в
метре от границы катакомб и, проведя рукой по стене, смахнул часть мха.
Серый камень, выщербленный за столькие годы водой и воздухом, по-
прежнему сохранил некую гладкость, которая была почти не нарушена. В
момент прикосновения к кладке по венам разлилось неприятное тепло, тело
замерло. Я не мог пошевелиться. А уже в следующий момент мое сознание
разорвала картинка:
"… Много людей. В основном мужчины. Потрепанная серая одежда
на них, местами порванная, местами залатанная. Лица и руки людей
перепачканы грязью и пылью. Ноги некоторых связаны между собой длинной
веревкой. Она позволяла им двигаться, но не разрешала бежать.
-Быстрее! – грянул голос откуда-то сбоку, но я так и не увидел его
владельца.
Мимо похромал мужчина в старой рубашке и штанах, подвязанных
обглоданной веревкой. Он нес в руках ветку дерева, для того чтоб воткнуть
ее в землю. А уже через мгновение на ее месте высилось огромное дерево, раскидывая свои руки-ветки вокруг ствола и обзаведясь темно-зеленой
листвой. Будущий Страж лабиринта встал с корточек. За его спиной
послышались шепотки:
153
-Ишь, какая силища у них. Дерево вырастить сразу.
-Тихо ты!
-Да чего тихо. Вообще не понятно на кого работаем.
-Жив и радуйся! – опять шикнули на бунтаря, - Тебя вытащили из
темницы, что тебе еще нужно?
-Знать, кто это все делает!
-Ты узнаешь! – опять прозвучало слева от моего угла обзора, - Не
пожалей!
Мужик вначале вызывающе фыркнул. А потом закатил глаза,
демонстрируя всем лишь белки. Его ноги подогнулись, изо рта пошла
кровавая пена. Он забился в конвульсиях на земле, а когда тело тихо
замерло, почва разошлась, принимая в себя уже неживой материал.
-Он узнал все! – вывел из ступора рабочих все тот же голос, - Но не
выдержал знаний! Есть еще желающие узнать?
Вопрос повис в воздухе, накаляя атмосферу. Но герои притаились…"
Меня вытолкнуло из воспоминаний, как утопающего из морской воды.
Удар пришелся где-то в районе солнечного сплетения, но через пару минут
ничего не напоминало о случившемся, кроме моих мыслей. Я уже видел
чужые воспоминания. Олеся сама пустила меня в свое прошлое. Но что
произошло только что? Чья это была память? Камня? Неужели
неодушевленный предмет может хранить и передавать информацию. И
плевать, что в такой странный способ. Нет. Этого просто не может быть.…
Но тогда что только что произошло?
Остается надеяться, что Коля сможет ответить и на этот вопрос.
Осталось только найти вход в лабиринт. Пройдя метров двадцать вдоль
каменной кладки, я наткнулся на идеально выделанную арку. Главный вход?
Мило…
Из кармана легкой синей ветровки, я извлек небольшой фонарь.
Стукнув им об ладонь, включил. Свет разломил пространство на две части, демонстрируя мне выложенную цветными камнями дорогу, которая со
временем покрылась пылью и крошевом. Камешки поскрипывали под
ногами, каждый звук отражался от высоких стен гулким эхом. На самом деле
мне сейчас казалось, что переступил я порог не катакомб, а как минимум
графского имения. Да оно старое, да оно заброшенное, но былое величие
присутствует в каждой детали. Именно такое впечатление произвел на меня
сейчас лабиринт. Вроде бы я тут уже бывал.… Но как оказалось совершенно
ничего о нем не знаю.
154
Луч мазнул по тупику. Поворот. Сразу за ним началась лестница вниз.
Аккуратно выделанные из сплошной породы ступеньки вели меня в сердце
строения. Все ниже и ниже под землю. Все ближе и ближе к неизвестному и
такому манящему. На удивление, за всё то время, что я пробыл здесь, не
встретил ни одного из "защитников". Ни одна тень не шелохнулась, ни одна
фигура не образовалась. Тишина. Не обманул ли меня Коля, что его и сотни
других душ забрали в катакомбы на роли стражи?
***
Из кухни плыл соблазнительный аромат жареных блинчиков. Клин,
потянувшись, вышел из ванной. Мимо него промчался черный комочек
шерсти.
-Шарик с самого утра беситься, - поправив волосы, пожаловалась
Влада.
-Шарик? – удивленно поднял брови парень.
-Тебе не нравится имя?
Паша пожал плечами:
-Шарик, так Шарик. Чем у нас так вкусно пахнет?
Влада смущенно опустила взгляд:
-Решила провести эксперимент на тему "Не отравится ли мой муж
стряпней".
-Ставь опыты, - храбро, но с улыбкой, приговорил он и,
промаршировав к столу, примостился на стул. Тут же перед ним со стуком
опустилась тарелка с промасленными блинчиками, а рядом пиала со
сгущенным молоком.
-Приятного аппетита, - пожелала девушка и села напротив Клина, -
Расскажи мне о своих друзьях, - внезапно предложила она.
-О ком именно ты хочешь узнать? – намазывая сгущенкой блин,
уточнил Паша.
-Про того, кто тебя спас. Никита, кажется.
Клинчук утвердительно кивнул:
-Селезнев Никита Иванович, рожденный хрен знает в каком году, учился со мной в одной школе. Отзывчивый. Живет один, семья погибла.
Краткая биография по вашей просьбе была составлена Клинчуком Павлом
Павловичем, еще есть вопросы? – улыбнулся парень.
-Он просто показался мне каким-то … странным.
155
-Почему?
-Ну, понимаешь, - Влада собравшись с мыслями, продолжила – Я
перебросилась с ним всего несколькими фразами, но уже в них
чувствовалось, что он думает не как двадцатилетний парень. По общению
ему больше.
-Ну да, ему двадцать пять, - прожевав пищу, поправил жену Клин. За
что получил недовольный взгляд.
-Я немного о другом. Хотя не забивай себе голову, - она поцеловала
мужа и побежала вытаскивать шкодливого щенка из-под дивана. Туда он
забирался с легкостью, а вот вылезти у него не получалось и Шарик от
безысходности наполнял весь дом визигами.
***
Лабиринт будто бы насмехался надо мной. Дорога петляла, как
ненормальная. Своды становились все ниже и ниже, кое-где приходилось
пробираться на присядках. С моим метром семьдесят пять это не самое
приятное занятие. Интересно, я вообще хоть кого-нибудь сегодня встречу? Я
бы обрадовался и самим Создателям.
Потолок дрогнул. Наверное, зря я про Создателей вспомнил. Кто знает, может, они мысли читать могут.
-Видящий? – удивленный возглас отвлек меня от созерцания очередной
преграды, которая представляла собой два сросшихся сталагмита.
-Коля? – не меньше удивился я, уже смирившись, что сегодняшнюю
прогулку проведу в полном одиночестве.
-Ты что здесь делаешь? – испуганно оглянулся призрак.
-Тебя ищу, - одарил я его улыбкой.
Коля завис над полом сантиметрах в двадцати. Его шатало, будто от
сильно ветра. И в придачу луч моего фонарика проходил сквозь нового
Стража.
-Зачем?
-Мне нужны ответы на вопросы.
-Я ничего не знаю! – попытался оправдаться он.
-Предыдущий Страж говорил совершенно иное, - я чувствовал, что
приведение меня боится. Он дрожал не из-за придуманного ветра, а под моим
взглядом. Он боялся меня, как обычная мелочевка. Как я и считал, Коля
намного слабее Духа.
156
-Он мог врать, - постарался сохранить невозмутимость мой собеседник.
Ему явно не нравилось мое присутствие в этом месте, - Уходи. Тебе тут не
рады!
-С чего бы это? – я наслаждался непонятным страхом, исходящим от
мальчишки, - В парке ты говорил совершенно другое.
-Я много узнал, - хвастанулся он, а потом, прикусив язык, бросил
испуганный взгляд в пол. Будто надеялся там увидеть хоть что-нибудь для
себя интересное.
-А говоришь, что ничего не знаешь, - вцепился я в его слова.
-Не то, что было бы интересно для тебя, видящий.
-Даже так, - я изогнул бровь, внимательно наблюдая за Колей. Он
слишком напуган для конструктивного диалога. Я ничего путевого от него
добиться не смогу. В этом минус. Бывший Страж мне нравился намного
больше своей храбростью. Знания Стражей были равны, но тот не согнулся и
не сломался под их тяжестью.
-Тогда скажи мне, где предыдущий Страж!
-Я не знаю, - мигнул призрак.
-Врешь, - мой голос обретал громовые раскаты, которые отталкивались
от сводов и волнами накатывались на Колю.
-Я, правда, не знаю, - чуть ли не плакал он. Интересно, души умеют
плакать?
-Пошел вон! – я не узнал собственный голос. Это было что-то среднее
между гулом поезда и шипением змеи. Звучит глупо, но больше ни с чем
сравнить не могу.
Он не проронив ни звука – испарился. Вот я и получил ответ на все
свои вопросы. Отлично просто. Неужели я опять в тупике? Силы внезапно
исчезли. Словно испарились вслед за мальчишкой – духом. Я опустился на
камни. И вытянув ноги, насладился чувством полного роста. Все же это
прекрасно – помещаться. Или я уже по-тихому съезжаю с катушек, или
начинаю радоваться мелочам. Хотя одно от другого не особо далеко ушло.
"… - Настал тот момент, которого ждали все мы! – прогремел голос.
Под стенами лабиринта собрались люди. Одни были в рабочей одежде, другие постарались найти что-то праздничное. Они переминались с ноги на
ногу. Их ждало что-то интересное, ведь сегодня…
-Сегодня мы закончили строительство Храма и высадку его Сада.
Сегодня – вы увидите то, насколько величественной может быть сила.
-Может мы еще, и узнаем, кто нами командовал все это время, -
шепнул паренек своему отцу.
157
-Тихо ты, забыл, что случилось тогда?
Парень приутих, но мечтать не перестал. В его глазах яркими
фейерверками взрывалась жажда узнать и понять. А родитель лишь
укорительно хмыкал в усы и теребил обгрызенную веревку, коей были
подвязаны его рабочие брюки. Да что там. Его единственные брюки.