Но очень ценные вещи покупать не следовало: после этого девушка может захотеть продолжения, и расстроится, когда выяснит, что его не будет. Поскольку она все же не профи. Такие девушки, как Тана, не всегда могли признаться себе, что банально продаются и подчас тешили себя надеждами на удачное замужество. Они отсеивали мужчин с негодной внешностью, и на этом основании убеждали себя, что делают лишь то, что хотят. А что до требований обязательно купить подарок и сводить в ресторан – так это все в их понимании было "романтикой" и прологом к серьезным отношениям.
Циник внутри Лорана рыдал от смеха, когда он впервые услышал от девушки такие рассуждения. Прелестница, не подозревавшая, что находится под легким гипнозом, рассказала все досконально. Он даже узнал базовую логическую схему, которая заключалась в том, что в свою внешность "настоящая" женщина вкладывает кучу денег, и почему бы мужчине, который всем этим наслаждается, не компенсировать расходы?
Парадоксально, но когда он продолжил расспросы, выяснилось, что самые большие инвестиции женщины делают в то, что его меньше всего интересовало: идеальный маникюр, дорогую косметику и туфли из бутиков. Впрочем, каблучки его заводили, особенно шпилька, но он никак не мог уразуметь, в чем разница между туфлями стоимостью в три тысячи и в тридцать. В его системе координат она была лишь в том, что за туфли в тридцать тысяч можно было получить больше разнообразного секса, если купить их в подарок.
- Лоран, - тихо позвала Тана, и он понял, что она, наконец, определилась с выбором. Он перевел взгляд на девушку, чтобы встретить немного детский, просящий взгляд карих глаз. Ее нижняя губка была игриво прикушена:
- Тебе нравятся эти серьги? Как думаешь, купить их в кредит?
Лоран едва не рассмеялся. Так он и поверил, что магазин даст ей кредит на серьги с сапфирами и бриллиантами стоимостью под шестьдесят тысяч. Он готов был поспорить, что у нее нет постоянно заработка, а все, что она могла дать в залог, было надето на ней. А девушка-то совсем не скромница, подумал он, и его давление даже поднялось, когда он представил, как именно она будет расплачиваться.
- Я думаю, они подойдут к твоим глазам, солнышко. У тебя хороший вкус, - медленно сказал Лоран, глядя прямо ей в глаза. Тана нежно улыбнулась:
- У меня много чего еще хорошего, - без малейшего смущения ответила она.
- Покажешь? – еле слышно уточнил он и шагнул, заходя в ее интимную зону, краем глаза отмечая, как продавщица в дальнем углу зала закатила глаза и отвернулась. Ей такое было наблюдать не впервой – возможно, она уже не раз видела здесь эту девушку. И уж точно видела здесь раньше его с другими. Тана подняла лицо, позволяя ему коснуться своих губ:
- Конечно, красавчик.
- Позволь мне подарить их тебе, малыш, - сказал Лоран, коснувшись ее щеки костяшками пальцев. Это был текст раз и навсегда выученной роли. Если Грей бесился от предсказуемости, то Лоран ею наслаждался.
Тихий звонок коммуникатора вырвал его из полудремы. Лоран со стоном взглянул на экран и вспомнил о встрече с Греем, до которой оставалось десять минут. А потом перекатился на бок и встал. Он никогда не отменял, не переносил встречи с другом, и не опаздывал на них. У Грея всегда было меньше времени для него, чем у него – для Грея. Управление миром, даже таким небольшим, как этот – дело хлопотное.
Пять минут на душ, еще одна на то, чтобы натянуть свою разбросанную одежду. Лоран обошел кровать и легонько потрепал по плечу до смерти утомленную девушку. Он никогда не уходил по-английски после секса, даже если была возможность, как сейчас. Тана встрепенулась от дремоты и поднялась на локтях – ее глаза расширились, когда она поняла, что он уже одет. На лице девушки отразилось жестокое разочарование. Она наверняка рассчитывала, что он останется на ночь. Возможно, он так бы и поступил, если бы не встреча с Греем, но после нее возвращаться уже не захочется. Лоран мягко улыбнулся:
- Мне пора, лапочка.
Ее губы, припухшие от его поцелуев, раскрылись, чтобы возразить, но Лоран наклонился и нежно поцеловал на прощание:
- Это было роскошно. Удачи тебе.
Через минуту он закрыл за собой дверь, покинув стандартную однокомнатную квартиру в стандартной десятиэтажке. Секс и впрямь удался – границ и запретов для Таны почти не существовало. Они начали с восхитительного минета в прихожей, который почти вынес ему все мозги, а потом Лоран поблагодарил ее нежной, долгой классикой в постели. Добившись стонов, криков и двух оргазмов, он перевернул ее и добрался пальцами до попы.
Лишь здесь у нее возникло небольшое замешательство – его размер, который привел ее в восторг в начале, теперь уже пугал. "Я буду нежным. Расслабься. Расслабься", - почти потребовал он, не сильно впечатленный ее эмоциями. Он бы не стал вынуждать ее, но уже было очевидно, что она не всерьез сопротивляется, и они оба в конце концов получили удовольствие. Впрочем, он не исключал, что ей для этого пришлось в процессе вспоминать о бриллиантах, но угрызения совести по этому поводу Лорана не мучили – он любил этих девушек и эти правила игры. И потом, когда она снова кричала под ним, стало очевидно, что и ее правила более чем устраивают. Ей все понравилось – и ужин, и серьги, и киношная внешность, и четыре оргазма, которые он ей подарил. Возможно, он еще позвонит ей когда-нибудь.
В лифте он поменял внешность на свою обычную и стал чуть менее широкоплечим и гораздо менее слащавым. Тана теперь не узнала бы его: светло-карие глаза вместо голубых, нос с горбинкой, резковато очерченные скулы, темно-русые волосы, падающие на лицо. Некоторым девушкам и эта внешность нравилась, но не таким, как Тана. Так Лоран не был похож на состоятельного бизнесмена – скорее на бродячего художника или гитариста, который все никак не добьется известности. Женщины, которым нравилась его настоящая внешность, почти никогда не интересовались деньгами и сексом на одну ночь. Словно приспешники дьявола, они охотились за его душой, которую Лоран, увы, никому из них не готов был открывать.
Закончив преобразование, он удостоил свои наручные часы мимолетного взгляда и минута в минуту перенесся в столовую Грея. И, обратившись к нему с безмятежным приветствием, даже не сразу понял, что тот пребывает в бешенстве.
Грей никак не отреагировал на появление Лорана и приветствие. Весь напряженный, едва ли не трясущийся от злости, он набирал номер на коммуникаторе. А потом поднес его к уху. И даже с другой стороны стола Лоран услышал звук, свидетельствующий о недоступности абонента. Вздрогнув от этого звука, Грей вдруг размахнулся и запустил своим коммуникатором в стену. Лоран инстинктивно прикрыл глаза, когда во все стороны полетели осколки, а потом медленно повернул голову, изумленным взглядом воззрившись на друга:
- Свидание не удалось? – уточнил он, невольно уставившись на грудь Грея, которая поднималась и опускалась от тяжелого дыхания.
- Она сбежала.
- Ммм…
Лоран смотрел, все еще ничего не понимая.
- После секса.
- Оу, - Лоран искривил рот, поморщился и втянул воздух сквозь зубы, словно обжегся.
Грей заскрипел зубами, встретив его веселый взгляд:
- Не смешно. Она была девственницей, черт ее дери.
- Уау! Как это тебя угораздило?
- Я не мог такого даже представить.
- И что ты намерен делать?
- Найду ее. И придушу.
- Логичный план. Главное, хладнокровный. Кто-то влюбился по уши, или мне кажется?
- Иди в жопу.
Грей сосредоточился, создавая себе новый коммуникатор, и покрутил его на стеклянном столе. Лоран встал, дошел до огромного бара и, подумав, извлек из него бутылку виски. Наплескав половину стакана, он сунул его в руку Грею:
- Глотни.
Тот хмуро уставился на стакан, но спорить не стал, опрокинул и выдохнул, а потом шумно втянул воздух носом:
- Она меня зацепила.
- Да я уж понял. Ну, найдем ее, не волнуйся. Вопрос двух-трех дней.
- Она боится. Не помнит себя, - сухие губы Грея крепко сжимались, желваки ходили под кожей. Ему явно надо было выговориться, но он выглядел как бомба, готовая взорваться и еще чем-нибудь запустить в стену. А то и в него.
- Хреново, должно быть, - осторожно прокомментировал Лоран.
- Она даже не знала, что она девственница. Возможно, она из-за этого испугалась.
Кулаки Грея сжимались и разжимались. Лоран налил ему еще виски и плеснул себе на два пальца. Они выпили.
- Мне кажется, она из того же мира, что и я, - наконец, выдавил Грей.
- Ты имеешь в виду…, - Лоран застыл. – Такой же мир, как этот? Созданный человеком?
- Да. У нас там… у всех были крылья. И она попросила меня сделать такие же. Мы летали.
- Черт, почему мне это раньше в голову не приходило? Я тоже хочу, - выпалил Лоран.
- Даже не думай! - рявкнул Грей, но, увидев ошеломленное лицо друга, поднял руку в извиняющемся жесте:
- Прости. Мне это напоминает… Если хочешь экспериментируй – ты знаешь, тебе все можно. Только не у меня на глазах. И не на глазах у жителей города, - негромко сказал он.
- Я не сделаю ничего, что причинит тебе боль, - сухо ответил Лоран. Грей кивнул:
- Я знаю. Прости, что повысил голос. Я не в себе сейчас.
- Я вижу. Давай еще по глотку и начнем искать ее. Тебе ведь это нужно, да?
- Да-а-а.
Лоран усмехнулся: Грей слегка опьянел и повеселел. Чего и требовалось достичь.
Ашка.
На центральной площади у фонтана поздно вечером толпилось много людей. Подростки назначали свидания, родители гуляли с детьми, покупали мороженое и воздушные шары. Спящих, сумасшедших почти не было – как всегда. Почему-то они недолюбливали это место, в отличие от парковых зон и дворов в спальных районах. Фонтан, возле которого она села на деревянную грязноватую скамью, представлял собой классическое черт-знает-что, как и все в этом странном городе. Какая-то нелепая чаша: не то бутон цветка, не то обрезок каменной трубы, в которую когда-то напихали взрывчатки снизу и привели детонатор в действие. Незаконченное произведение сумасшедшего скульптора-неудачника. "Интересно, Грей сам его лепил?" – подумала Ашка. Судя по результату, она решила, что это так.
Подумав о нем, в тысячный раз за последние полчаса, она в тысячный раз ощутила, как сердце сжимается в груди. Он, кажется, не заслуживал ее бегства без объяснений. Как только она перестала воевать, он стал нежнее нежного, и не воспользовался ее слабостью, чтобы попытаться сразу подчинить. У нее были все основания, чтобы доверять ему, вместо этого она поддалась трусливому порыву, и теперь он наверняка зол. Ей было интересно, станет ли он искать ее или, наоборот, сделает вид, что ее никогда не существовало?
Ашка лишь на минутку зашла в ванную, чтобы слегка накраситься. Она честно хотела познакомиться с его другом и потом провести с Греем ночь и, возможно, о многом рассказать, но вдруг остолбенела перед зеркалом от очередного воспоминания, пришедшего внезапно.
Из туманного небытия выплыла четкая картина: темноволосый высокий мужчина стоит прямо перед ней и отрывисто дает какие-то указания. Он ее начальник. У нее подгибаются колени при одном взгляде на твердые упрямые губы, и замирает сердце, когда он наклоняется над ее столом, чтобы что-то записать.
Совсем близко. Она краснеет и дико смущается, не умея этого скрыть. Она совсем юна, а он – нет. Этот красавец очень опасен, и он не для нее. Разные виды. Сейчас она это точно видит со стороны: она – простушка, он – акула. Он даже не видит в ней женщины, и поэтому не догадывается, чем вызвано ее смущение, просто вскользь отмечает его цепким взглядом и поднимает темную густую бровь. Но тут же забывает об этом, отходя от ее стола. Он не мог бы быть дальше от нее даже на другой планете. Он месяцами не замечает ее влюбленности.
Рассматривая эту сцену со стороны во всех красках, Ашка схватилась за холодный край раковины, и к горлу поднялась тошнота, к глазам подступили слезы. Что было дальше? Вспомнить не получалось, но почему тогда ей так плохо при одном воспоминании об этом мужчине? Ее тело пронзила тупая боль, и она в ужасе поняла, что по щекам текут слезы. Она не могла выйти такой к Грею. Она сбежала, перенеслась прямо из ванной. Хотя ей ничего не хотелось больше, чем прижаться к нему и скрыться в его руках от кошмаров, прячущихся в ее подсознании, вместо того, чтобы оказаться в полном одиночестве в центре города.
Глядя на фонтан, она силилась вспомнить хоть что-то еще – тошнота у горла подсказывала, что там что-то неприятное, очень, но гораздо хуже было ничего не помнить. Словно она оглохла и ослепла, словно лишилась всех органов чувств и ориентации. Она не знала ответов на самые важные вопросы. Кто она? Как ей себя вести? Вернуться к Грею или постараться спрятаться и забыть о нем? Опасен он для нее или нет?
В первую секунду она была так напугана возможным преследованием, что даже бросила коммуникатор в фонтан – словно Грей стал бы отслеживать ее по нему, как в шпионских фильмах. Но он бы не стал. Он хозяин мира. Если он захочет – через час ее будет искать вся полиция города – все, кто осознан. И ее быстро найдут, хотя бы по имени.
Не лучше ли ей самой вернуться? Извиниться хотя бы. Если он не хочет ее больше видеть – что ж, она это переживет. Наверное.
Грей.
- Знаешь, я передумал. Пусть полиция ее ищет, - махнул рукой Грей, доливая себе виски. – Я подумаю об этом завтра. Как долбаная Скарлетт.
- Кто? – не понял Лоран.
- Не слышал? А, не важно. У меня одна подружка зачитывалась. "Унесенные ветром". Унесенные, принесенные…
Грей встал, неловким движением схватился за край стола.
- По-моему, тебе хватит, - нахмурился Лоран. – Или протрезвей, а потом напивайся заново.
- А если я не хочу трезветь?
Лоран встал и поддержал его, когда Грей пошел вдоль стола и споткнулся.
- Я тебя не узнаю, - сказал он, развернув его к себе.
- Н… ну да, - глядя прямо перед собой, согласился Грей, качнул головой и выпрямился. А через секунду посмотрел на друга абсолютно трезвым взглядом:
- Хреново быть создателем. Даже надираться нет смысла, - заметил он и одним движением руки очистил стол: ополовиненная бутылка виски, стаканы пропали.
А потом перевел взгляд на Лорана:
- У меня такое ощущение, что ты тоже не в порядке, - сказал Грей, сузив глаза и невольно оценив расстояние между ними: слишком маленькое.
- Извини, - Лоран отступил на шаг и потряс головой:
- Я не хотел тебя трогать, просто…
- Просто ты ревнуешь, - подсказал Грей, не без некоторого раздражения.
Ноздри Лорана раздулись, он обхватил себя руками и с размаху опустился на диван:
- Ты бы не ревновал на моем месте? – сгорая от стыда за обиду в своем голосе, спросил он.
- Возможно, хоть я и не…
- Не бисексуал? Хоть ты и не хочешь меня? – резким тоном перебил Лоран. – Да дело сейчас не в этом! Мне, поверь, хватает секса с девчонками, я от них не бегаю как от чумы по десять лет, чтобы потом по ошибке лишить девственности какую-то занозу в заднице!
Лоран теперь почти орал от злости, и Грей отшатнулся. Он понял свою ошибку, но поздно. Лорану следовало бы аккуратнее сообщать новости о его влюбленности, ведь они много лет были единственными близкими людьми друг для друга. Но он так привык всем с ним делиться, что как-то упустил это из виду.
- Я знаю, чем это закончится. Ты теперь будешь месяцами только с ней, а я буду третий лишний. И не рассказывай мне, что это будет иначе. Я через это уже проходил.
Лицо Лорана отражало такую злость и вместе с тем такую боль, что Грей проникся. Он прерывисто вздохнул и опустился рядом на диван:
- Ло. Послушай меня. Я знаю, что тебя предавали, и понимаю, почему тебе трудно поверить мне в такой ситуации. Но никакая женщина никогда не заставит меня разлюбить тебя. Мы слишком много лет вместе. Мы слишком много дерьма вместе съели и возможно еще съедим, - Он перевел дыхание и набрал еще воздуха, чтобы продолжить: Много лет назад ты понял и принял тот факт, что я не такой как ты и мы никогда не будем вместе в этом смысле. Пойми и прими сейчас, что во всех других смыслах мы всегда будем вдвоем.
Грей прямо смотрел в глаза Лорану, сидя к нему лицом. Он держал его за локти и находился к нему так близко, как мог, открыто показывая степень своего доверия и приязни.
- Мне иногда кажется, что ты испытываешь ко мне отвращение. Как все натуралы к геям, - прошептал Лоран и приоткрыл рот, явно сдерживая эмоции. – Что ты дружишь со мной просто потому, что больше не с кем.
- О чем ты говоришь? Ты же целовал меня, - фыркнул Грей.
- Это было много лет назад, - с почти детской обидой выпалил Лоран.
- Ты же знаешь, что в этом нет смысла. Я никогда не позволю тебе продолжить, - пожал плечами Грей. – Но если хочешь проверить – пожалуйста. Я НЕ испытываю к тебе отвращения, Лоран. Никогда не испытывал и не буду.
- Правда? – в карих глазах появилось облегчение, но недоверие все еще сохранялось.
- Боже, какой бред мы обсуждаем, - процедил Грей и сам наклонился, быстро касаясь губами его рта. И в тот момент, когда язык Лорана коснулся его нижней губы, он услышал какой-то звук и резко отстранился. А потом вскочил, глядя на ошеломленную Ашку. Девушка стояла посреди его столовой - очевидно, она только что перенеслась прямо сюда. Какой же неудачный она выбрала момент…
Розовые губы открылись и закрылись, отражая крайнюю степень изумления. А потом ее голова дернулась в сторону, и у нее вырвался нервный смешок.
- Я не хотела сбегать. И не хотела возвращаться, - тихо сказала она, поминутно неловко улыбаясь. – Но я рада, что сделала и то, и другое. Если вдуматься, это все так предсказуемо, хоть и… неожиданно. Я думала, это хотя бы будет девушка, Грей, - с новым, почти истерическим смешком выдавила она.
Оба мужчины, вскочившие на ноги, молча слушали ее, не зная, что ответить.
- Это не то, что ты думаешь, - наконец, выдавил Грей. Лоран прикрыл глаза: неудачное начало. Ашка расхохоталась, ее темные глаза отражали страшную злость.
Грей шагнул к ней, но она резко отодвинулась:
- Нет-нет. Уж лучше я не буду вам мешать.
- Ашка, просто послушай…
Его рука, протянутая к ней, повисла в воздухе. Девушка вновь исчезла, и на этот раз было очевидно, что возвращаться она не станет. Грей громко выругался, протянул руку, сгреб со стола свой коммуникатор и на этот раз с размаху раздолбал его об пол.
Лоран вздрогнул и выругался.
- Прости меня, - он опустил голову, когда Грей обернулся.
- Нет. Ты не виноват. Просто какая-то нелепая случайность. Я найду ее и объясню все.
- Позволь мне. Я найду ее для тебя.
25 лет назад. Полис. Спальный район.
Кровь стекала на асфальт, смешиваясь с грязью и дождем. Из разбитого, распухшего носа, изо рта, из ран на бедре и животе. Молодой мужчина, избитый до полусмерти, с трудом пошевелил рукой, опираясь на нее, медленно поднялся и сел. Осмотрев руку, он выдохнул с облегчением: он был уверен, что тот бугай сломал ему как минимум три пальца, наступив на ладонь. Но следов повреждений и переломов не было.