- Я не понимаю, о чем вы говорите! - Она потихоньку приходила в себя, с удивлением сознавая, как волна протеста поднимается в ней. - Мистер Симмондс мыслит совершенно разумно, и вот уже три года он для меня прекрасный хозяин. А у вас нет никакого права поступать со мной подобным образом!
Она еще подумала, что можно попросить шофера остановиться, но Эдуард, прочитав ее мысли, снова завладел ее рукой. Она застыла в оцепенении, он же, понимая, что она может выскочить из машины на ходу, решительно пресек такое ребячество.
- Сейчас я вам все объясню, будьте любезны выслушать, - объявил он.
- Не желаю я слушать! Не желаю! - Она подумала, может, таксист обратит внимание, а потом решила, что если он получил хорошие чаевые, то наверняка все проигнорирует. Она притихла, а Эдуард переменил тактику и заговорил, смягчившись:
- Так-то лучше, малютка. Глупо мне перечить, да еще и безо всякого повода. Я ведь вам не враг. Я сюда примчался даже без багажа, виной чему ваша несговорчивость, точнее, упрямство. Я же приготовил вам билет на рейс до Лондона, вернее, до Парижа, и был бы вместе с вами в аэропорту, потому что у меня там личный самолет. Но нет, вы порвали билет, бросив клочки к моим ногам, а потом, поговорив с Бьянкой, той же ночью покинули палаццо! Когда я об этом от нее услышал, то готов был ее придушить - с каким удовольствием сообщила она мне, что вы уехали! Поражаюсь вашей наивности, как можно ее болтовню принимать за чистую монету! Вы слишком пылкая девушка, Кэтлин, и я на вас сержусь!
Она глядела на него не отрываясь, взор его прекрасных темных глаз был не столько сердит, сколько печален, и в нем была такая нежность, что у нее перехватило дыхание.
- Я просто не понимаю, о чем вы говорите, - наконец обрела она дар речи.
- Но это так просто, - отозвался он. Потом, обратившись к водителю, граф попросил покатать их по парку, до его дальнейших распоряжений. Конечно, тот с охотой согласился.
Эдуард вновь обратился к ней. Кэтлин же торопливо поправляла прическу, которую растрепал ветер из открытого окошка. Она боялась, что выглядит совсем не так, как бы ей хотелось, ведь она не была готова к такому повороту событий. Но Эдуард, казалось, был другого мнения; прижав ее руку к губам, он поцеловал ее так нежно, что у Кэтлин снова закружилась голова.
- Вам не приходило на ум, что я люблю вас, Кэтлин? - спросил он охрипшим голосом.
Она растерялась от услышанного.
- Ну так? - настаивал он.
- Вы, - она лишь беспомощно тряхнула головой, - вы весьма ясно дали мне понять, что не интересуетесь женщинами всерьез. Вы же мне сказали, вы не хотите влюбляться в меня!
А он засмеялся над собственной глупостью и над ее слепой верой.
- Моя милая, совершенно верно, я очень ценил свою свободу и не хотел жениться; но, встретив вас, понял, что больше так не могу. Понимаете, я вас полюбил с первого взгляда, Кэтлин. В вас было все, о чем только можно мечтать, и быть с вами несравненное удовольствие. В то утро в своем палаццо я сам еще путался в истинности желаний, и признаюсь, если бы нам ничего тогда не помешало, тем же вечером я сделал бы вам предложение. Сопротивляясь, я воздвигал какой-то фальшивый щит, который разлетелся вдребезги в тот же миг, когда я коснулся вас, а вы посмотрели на меня своими ясными, зовущими глазами. Когда вы наткнулись среди прочих на портрет Арлетт, я понял, что должен был рассказать вам об этом раньше, но я боялся, что, узнав про нее, вы уедете домой!
Кэтлин могла лишь смотреть на него смущенным взором ясных, блестящих глаз.
- Дорогая! - Он опять поднес ее руку к своим губам; видно было, что он на миг утратил нить разговора. - О чем это я? Ах да. Я говорил об Арлетт… а теперь я счастлив, поняв, что вы не собираетесь бороться со мной! - Он обнял ее за плечи и привлек к себе.
Шофер тем временем кружил по парку.
- Прежде чем ехать дальше, позвольте один-единственный вопрос? - Его голос был полон смирения, а она спрятала свое лицо.
- Какой именно? - прошептала она, уткнувшись в его воротник.
- Вы на самом деле не сердитесь за то, что я украл вас у вашего хозяина? Вопреки всему вы меня действительно любите так же сильно, как и я вас!
Он приподнял ее подбородок, чтобы заглянуть в глаза, его смуглое лицо приблизилось к ней и губы слились в долгожданном поцелуе. Кэтлин только теперь поняла, в каком он находился состоянии, когда она ускользнула из Венеции без предупреждения. Эдуард продолжал покрывать ее лицо поцелуями, от чего ее сердце бешено колотилось.
- Вы так невозможно привлекательны, - произнес он, - и опьяняете меня, как шампанское, нет, еще сильнее! Я не буду счастлив, пока мы не поженимся, а тогда только попробуйте сбежать от меня!
- Вы действительно так сильно желаете этого? - спросила она охрипшим голосом, не в силах поверить услышанному.
Он помрачнел, как будто она нанесла ему смертельную обиду.
- Почему вас так тяжело убеждать? Вам трудно поверить в ваше собственное очарование либо вы не верите мне? Что такого Бьянка наболтала, почему у вас столь превратное мнение обо мне?
Она попыталась умерить его негодование:
- Думаю, Бьянка влюблена в вас, и это объясняет многое. Она рассказала про множество женщин, влюблявшихся в вас, и про то, как вы отвергали одну за другой. И еще ей казалось, что Николь…
- Ах, Николь! - Его словно озарило. - Жаль, что я встретил ее в Париже. Бьянке не составило особого труда обернуть дело против меня. На шалунье Николь я бы никогда не женился, и Бьянка это прекрасно знает. Хотя она, бесспорно, очаровательная девушка. Бьянка сделала это, чтобы ранить меня и вас!
- Но, - напомнила ему Кэтлин, опустив голову, - она, кажется, была с вами далеко не в приятельских отношениях, той ночью в палаццо ди Рини я сама видела, как вы с ней целовались…
- Целовались! Да что же вы за простушка! Господи, Николь из кожи вон лезла, чтобы создать видимость нашей с ней близости. Собственно говоря, она никогда не интересовалась мной больше, чем другими; я же вырос в привычном убеждении, что мой титул, старинный, заслуженный, - ловушка для богатых дам, а мое состояние - ловушка для тех, кто хочет разбогатеть. И я не желал, чтобы это вам открылось, не потому, что я думал, будто вы тоже из породы ловцов, просто предпочитал держать вас в неведении.
Уткнувшись ему в шею, Кэтлин не могла не улыбнуться.
- Иными словами, вы таки немножко боялись, что это меня может соблазнить, - шепнула она.
- А вас привлекал титул ди Рини?
- Никогда.
- А знали, что вашу сестру Арлетт привлекал?
- Надо думать.
- Арлетт - типичный образец избалованной молодой женщины, - заметил он, - и я не сомневаюсь, что избаловала ее ваша мать, чего вам случилось удачно избежать! В первый же раз, встретив Арлетт в палаццо ди Рини, я понял, что она собралась женить Паоло на себе, совратить его, если потребуется. Я предупредил графиню, свою крестную, о такой вероятности, и когда та скончалась, Арлетт получила уведомление о своем увольнении. А потом мне стало немножко жаль ее, потому как она, думаю, искренне любила Паоло, а ее попросили - фактически, Бьянка настояла - покинуть палаццо в не очень подходящий момент. Она пришла ко мне занять денег, я устроил ей номер в отеле, где она могла бы побыть некоторое время, пока не подыщет работу, а тем временем предложил нарисовать ее. Хотя я не был поклонником ее человеческих качеств, внешне она была привлекательна; и когда я увидел вас - похожую на Арлетт плюс нечто неземное! - я уже был более или менее готов в вас влюбиться. Во всяком случае, Арлетт была хорошо вознаграждена за позирование, а потом, по счастью, я возобновил знакомство с французским семейством, которое пожелало нанять ее. Так что в данный момент она прекрасно устроилась в Париже и, несомненно, отчаянно флиртует со старшим сыном хозяев, который, может, ею и увлечен, а может, и нет. Если все же у него серьезные намерения, мы могли бы сделать ей подходящее приданое.
- И… вы бы на это пошли? - почти с благоговением вопросила Кэтлин.
- Ну разумеется, дорогая, ради вас! А не хочется ли вам узнать, как это я так легко вас отыскал?
- Бьянка дала адрес?
- Конечно нет. До этого она никогда бы не снизошла.
- Паоло? Хотя не думаю, что у него был мой адрес.
- Нет, не Паоло. В данный момент он домогается Николь… в основном ради денег, конечно!
Это заставило ее припомнить еще что-то.
- А как вы узнали о размерах моего наследства?
- Я с самого начала заподозрил, что оно не слишком велико, - усмехнулся он. - Вы так тщательно скрывали любую информацию, касающуюся ваших финансовых дел. Естественно, я не желал связываться с мультимиллионершей и решил все выяснить. Я прилетел в Лондон, повидался с вашей матерью, узнав адрес в венецианском отеле. Там меня хорошо знают, потому мне его и дали. Ну а ваша матушка оказалась совсем такой, какой я себе ее представлял.
- Вы виделись с моей матерью? - Она поглядела на него недоверчиво. - Неудивительно, что она была так добра со мной, когда я возвратилась.
- А что же ей оставалось, - пожал он плечами, - я же объявил ей о своем намерении жениться на вас и, кажется, вполне убедил, что смогу о вас позаботиться; она выглядела полностью удовлетворенной.
- Неудивительно! - вздохнула Кэтлин. - У нее всегда было снобистское пристрастие к титулам, они ей кажутся волшебными!
- А вам?
- Я об этом никогда особенно не задумывалась.
- Вы прелестны, - вновь поцеловал он ее. - Хотите спросить еще о чем-нибудь?
- Только одно: это мать дала вам адрес нашего книжного магазина?
- Разумеется! Она ждет нас к ужину, а пока я волен забрать вас куда угодно. Главное мое желание - побыть с вами наедине, а это такси очаровательно, никто нам не мешает. Но боюсь, мы больше не можем кружить по парку, надо вернуться ко мне в отель, выпить и поболтать.
Она глянула на свое простенькое платьице.
- Но я совершенно не одета. - И тут ей пришла в голову ужасная мысль. - А вы-то небось остановились в лучшем отеле?
- В "Ритце", - ответил он, - я всегда там останавливаюсь, а иногда в "Савое".
- Тогда либо продолжим ездить в такси, либо поедем домой к матери, - заявила она решительно, - я не могу и не стану появляться в "Ритце" в подобном наряде. На нем к тому же чернила - мне сегодня утром пришлось заниматься писаниной.
- Значит, вы мне отказываете, малютка, - посмеялся он лукаво, - сказали, любите меня, сказали, согласны выйти за меня…
- Да вы, собственно, на самом-то деле меня еще и не спрашивали, - произнесла она сухо, но в глазах у нее блеснул огонек.
- Совершенно необходимо, чтобы я пал ниц перед вами, - удивился он, - даже несмотря на то, что попросил позволения у вашей матушки? Нет, такси для этого не подходит. Позже все будет обставлено надлежащим образом. Пока же, несмотря на все ваше несравненное очарование, покоряюсь вашей воле и отвезу вас домой. И если ваша мать предоставит нам гостиную, я вам выскажу то, что еще не успел, а вечером мы обсудим наши свадебные планы. Лучше, наверное, сыграть свадьбу в Лондоне.
- Я даже не знаю, где вы живете большей частью, - напомнила она ему все так же суховато.
- Не в Венеции, - погладил он ее по щеке, поцеловав нежно в голову, - там почти всегда слишком сыро. Но все равно, думаю, вам понравится в моем палаццо, когда мы будем там останавливаться. Большую часть года я живу в Париже. Помнится, вы мне говорили как-то, что не знаете Парижа, и прекрасно, я буду счастлив показать его вам первым. Но во Франции у меня еще два дома - надеюсь, они вам тоже понравятся.
Она прикрыла на мгновение глаза, потом широко их распахнула.
- Скажите, - взмолилась она, - наяву я или во сне?
- Наяву, моя малютка, моя любимая. - Он почти насильно привлек ее к себе. - Поцелуй меня, моя радость, так, как целовала в Венеции!
Поцелуй их был долог, а когда он поднял голову, в глубине его темных глаз мерцал огонь.
- Знаешь, что я всегда думал о тебе - с того самого утра, когда послал тебе красные розы?
- Ты послал красные розы?
- А кто же еще?
- Как я рада! - Как счастливо звучал ее голос.
- Я знаю, ты думала, их послал Паоло, но это меня не беспокоило. Паоло лишен воображения, да и красные розы, полагаю, не Бог весть что. Тебе бы больше подошли едва раскрывающиеся бутоны бледно-розовых.
- Вроде тех, с которыми ты меня сравнил тогда, на площади Святого Марка?
- А ты не забыла?
- Конечно нет. Ничего приятнее мне никто не говорил.
Он торжественно пообещал, что она услышит еще множество приятных слов. Потом Эдуард решил объяснить, почему обидел ее тем авиабилетом.
- Мне хотелось быть абсолютно уверенным в тебе, - лукаво заключил он, - понимаешь, я не был убежден, не захочешь ли ты выйти за Паоло.
В ее зеленых глазах мелькнул упрек. Прежде чем обратиться к водителю, он вновь страстно привлек ее к себе, прошептав одними губами:
- Моя расцветающая роза.
Примечания
1
Да, синьорина (ит.).