Грузовик подпрыгивал на ухабах, и Эйприл крепко держалась за плохо прикрепленную болтающуюся ручку на дверце, тщетно пытаясь уберечь то место, на котором сидела, от новых синяков. Она мельком взглянула на Джека, который каким-то образом почувствовал ее взгляд и повернулся к ней, быстро подмигнув одним глазом. И снова его внимание переключилось на изрезанную колеями дорогу, которая вела назад в "Рай". На губах Эйприл появилось что-то вроде удовлетворенной усмешки, когда она подумала, что ноющую боль в мышцах нельзя было списать только на плохие амортизаторы.
- У тебя невероятно довольный вид, - заметил Джек. - Ну разумеется, после той душераздирающей речи, которую ты произнесла вчера после обеда, твое самодовольство вполне понятно.
Если бы он не сказал "после обеда", у нее мог бы возникнуть вопрос, какую именно речь он имел в виду: ту, которую он слушал в спальне, после того как она посмотрела на его фотографии, или ту, с которой она выступала на заседании. Улыбка озарила ее лицо, когда Эйприл вспомнила, как на нее смотрели все эти важные должностные лица. Разумеется, существующее предубеждение против местных индейцев преодолеть будет очень нелегко, но она чувствовала, что все-таки добилась кое-каких успехов в том, что сумела отвоевать разрешение этих бюрократов принимать индейцев к себе на работу.
Она снова взглянула на Джека, улыбаясь уже тому, как он задавал ей бесконечные вопросы о Мексике, о заседании, о том, в каком положении находятся здесь индейские племена. И ей показалось, что он действительно заинтересовался ее борьбой за права коренного населения.
- Между прочим, на твоем лице тоже написано бахвальство.
- А как же иначе, я ведь почти целых два дня провел в постели… - Увидев, как поднялись ее брови, он рассмеялся и добавил: - Ну конечно же, мы провели их в постели. И, черт возьми, все это время рядом со мной была самая потрясающая женщина из всех, кого я когда-либо встречал. Тебе еще повезло, что я не запел.
За исключением того, что Эйприл мыслила категорией женского рода, она думала абсолютно то же самое, но услышав эти слова из его уст, она вдруг почувствовала, как сильно забилось сердце, взволнованное и ликующее. Неужели она в самом деле любит этого человека? Человека, который вот-вот примет решение, способное перевернуть всю ее жизнь? И вполне возможно, что это решение не будет иметь к ней никакого отношения даже несмотря на то, что он сейчас чувствует к ней или, по крайней мере, думает, что чувствует? Ей было страшно, что ответом на этот вопрос будет громкое, повторяющееся эхом "да"!
- Тебе стало жарко, mi tesoro? - спросил он, улыбаясь самым обворожительным образом. - Твоя кожа приобрела удивительно красивый розовый оттенок. Может быть, нам стоит поискать где-нибудь тень, где я попробую немного остудить тебя?
Эйприл засмеялась: куда ни кинь взгляд, везде был пыльный сухой песок, везде было палящее яркое солнце.
- Ты думаешь, почему я вложила такую уйму денег на то, чтобы развести в "Лазурном Рае" всю эту пышную тропическую зелень? Потому что, пока мы не приедем туда, мы нигде не сможем найти более затененного места, чем кабина этого грузовика.
- Наверное, это место немного тесновато, но…
- Джек! - Эйприл хотела сделать возмущенный вид, но смех, который ей не удалось сдержать, все испортил. Кроме того, после двух дней, проведенных ими почти целиком в постели, если бы ей удалось сейчас сыграть роль женщины, шокированной какими-то его словами, то ее следовало бы наградить не меньше, чем "Оскаром". - Меня не было в "Рае" два дня. Представляешь, каково там Кармен? Она, наверное, с ума сходит, бедняга. Я просто уверена, что…
- Ты ведь прекрасно знаешь, что твои сотрудники настолько хорошо знают свое дело, что им почти не потребуется никакого руководства. - Он бросил быстрый взгляд на Эйприл, которая нахмурилась, изображая притворное негодование, и засмеялся. - Эй, ты же знаешь, что я хотел сказать тебе комплимент. К тому же я ведь сказал "почти", не так ли?
После того как их смех затих, они около получаса ехали молча, наслаждаясь этой теплой тишиной. Дорога была невероятно тряской, но это не мешало Эйприл думать о том, как в дальнейшем могут сложиться их отношения. То, что Джек сказал о ее сотрудниках, которые могут работать почти самостоятельно, в какой-то степени было справедливо. А после разговора, который состоялся, когда она нашла его фотографии, ей показалось, что Джек хочет каким-то образом изменить свою жизнь. Но даже если он не собирается возвращаться к своей прежней работе, то это вовсе не значит, что он не планирует вернуться в Штаты. В конце концов, вся его жизнь осталась там. У него там все: друзья, семья, возможность начать новую карьеру. Все. Все, кроме нее.
И в первый раз за долгие годы ей на ум пришла мысль о том, чтобы вернуться в свою страну. Прошло так много времени с тех пор, как она бежала оттуда, но теперь, когда рядом с ней Джек, у нее наверняка хватило бы мужества и сил встретиться снова с призраками своего прошлого. И тут же перед ней появился Мархам, который теперь участвовал в предвыборной кампании на пост президента. Мысль о том, что этот человек может добиться такой власти, была просто невыносима, но вряд ли она могла хоть как-то повлиять на ход событий, предъявив претензии десятилетней давности, претензии, которые в свое время обернулись против нее же самой и отравили всю ее дальнейшую жизнь.
"Конечно, можно было вернуться в Штаты вместе с Джеком и жить там под чужим именем", - подумала Эйприл. К тому же разъездной характер его работы позволил бы им проводить какое-то время в Мексике, а какое-то - в США.
- У тебя никогда не возникает желания связаться с отцом?
Этот вопрос заставил ее вздрогнуть как раз в тот момент, когда грузовик наскочил на очередную кочку, и голова ударилась о дверцу машины. Потрясение, вызванное неожиданным вопросом, было мгновенно вытеснено болью от этого, не менее неожиданного, столкновения.
- Ты не ушиблась? Я не хотел напугать тебя. Наверное, я был слишком погружен в свои мысли и не подумал о том, как прозвучит мой вопрос.
- Я не ушиблась, - ответила она, рассеянно потирая висок, слабая боль в котором постепенно проходила. - Ты действительно напугал меня, хотя, по-моему, твой вопрос совершенно справедлив. - Она не стала говорить ему о том, как до странности одинаково мыслили они в данный момент. - Очень долгое время у меня и в самом деле не возникало такого желания. Но после того как умер дедушка Морган, я очень много думала об этом. Дела в "Лазурном Рае" шли довольно успешно, и я уже не так боялась власти, которой обладал мой отец.
- И все же ты не стала связываться с ним. - Эта фраза прозвучала не как вопрос, а как утверждение.
- Не стала, ты прав. Но совсем не из боязни или той злости, которая еще осталась во мне. Принимая во внимание его положение в обществе, я даже могу понять, почему он тогда принял такое решение. Но я не могу избавиться от чувства обиды - ведь он просто-напросто предал меня. - Она повернулась лицом к Джеку. - Кроме дедушки, который находился за тысячи миль от меня, у меня был только отец, Джек, и он бросил меня на растерзание волкам. Мне кажется, я не смогу простить его за это.
- Я все понимаю, mi tesoro. Я не часто вижусь с моим отцом да и с братом тоже. Но одна мысль о том, что они у меня есть, прибавляет мне уверенности. Наверное, это и называется чувством родного дома. И то, что произошло между вами, очень печально. - Эйприл отвернулась от него и стала смотреть в окно. - Я больше никогда не буду затрагивать эту тему.
Следующие несколько миль Эйприл усиленно придумывала, что бы такое сказать, чтобы снова вернулась та легкая, беззаботно-насмешливая атмосфера, в которой начиналось их обратное путешествие. Но почему-то в голове теснились только невеселые мысли. Вот например, сколько дней осталось Джеку пробыть в "Рае"? И этот подсчет потянул за собой вереницу других столь же пессимистических вопросов, которые, всплыв на поверхности, грозили засосать ее в свое болото. А захочет ли он, чтобы она поехала с ним в Штаты? Захочет ли он вообще продолжать их отношения?
Неожиданно грузовик свернул на обочину, и этот внезапный маневр выбил ее из колеи тоскливых мыслей.
- Что ты делаешь? У нас что, спустила шина?
- С шинами все в порядке. И, предупреждая твой вопрос, хочу сказать тебе, что бензина у нас предостаточно.
- В таком случае, почему ты так резко съехал с дороги, будто случилось что-то ужасное?
- Потому что так и есть. Случилось.
Его уклончивый ответ неожиданно вывел ее из себя, но прежде чем она успела взорваться, он спросил:
- Ты говорила Кармен, в котором часу мы приедем?
- Нет. Мы оба отлично знаем, что такое путешествие по Мексике. Здесь ничего нельзя планировать заранее. Почему ты об этом спрашиваешь?
- Потому что… - мягко сказал он и взял ее за руку. Потом открыл дверцу со своей стороны и подтянул ее к себе.
- Ну хорошо, сдаюсь. Потому что… почему?
- Смотри. - Он повернул голову в сторону скалы, немного наклонившейся над океаном, и, показав на нее рукой, ответил:
- Мне кажется, я нашел для нас тень. Самое время сделать остановку.
Снова повернув к ней лицо, он стал внимательно смотреть на нее, улыбаясь и прикрывая глаза ладонью от яркого полуденного солнца. Она не смогла устоять перед этим взглядом, и уже в следующую секунду ее губы растянулись в ответной улыбке. Он спрыгнул на землю, и она протянула руки, чтобы положить их ему на плечи, собираясь прыгнуть вслед за ним. Но Джек остановил, поймав ее ладони.
- Здесь вся земля усыпана камнями. Давай. - Он повернулся и подставил ей свою спину.
- Что - давай?
- Ты что, предпочитаешь весь день провести здесь, задавая мне вопросы, или все-таки соизволишь сесть мне на спину и отправиться в путешествие верхом?
- Да ну тебя! Так бы сразу и сказал.
Он прищелкнул языком и вплотную придвинулся к кабине грузовика, но Эйприл замерла на месте.
- В чем дело? - спросил он через плечо.
- Знаешь, вполне возможно, что мои туфли не годятся для того, чтобы ходить в них по камням, но эта юбка уж точно не предназначена для того, чтобы ездить верхом.
Джек повернулся к ней, и Эйприл, ожидая увидеть на его лице насмешливую улыбку, приготовилась спрыгнуть на землю. Но его большие руки не дали ей ускользнуть, крепко сжав ее бедра. Покрутив головой, Джек быстро осмотрел дорогу, хотя был уверен на все сто процентов, что в ближайший час на ней не появится ни одного автомобиля, и, заскользив ладонями по ее ногам, поднял вверх ее юбку. Сделав вид, что не слышит взволнованного, прерывистого дыхания, он повернулся к ней спиной, и его джинсы коснулись ее тонких шелковых трусиков. Потом его руки подхватили ее под колени. И Эйприл обвила ногами его бедра.
- Держись за мою шею.
Она послушно обхватила его руками. Когда несколько минут спустя он отдал ей то же самое приказание в благодатной тени огромных валунов, Эйприл не заставила его повторять дважды.
Свернув на дорожку, ведущую к бунгало Джека, Эйприл вынула из волос черную заколку и быстро расчесала пальцами спутавшиеся пряди. Глупо улыбаясь и совершенно не волнуясь, что ее кто-нибудь мог увидеть, она запрыгала вверх по ступенькам крыльца.
У них оставалось еще пять дней. И пять восхитительных ночей. Джек настоял на том, чтобы оставить за собой свое бунгало, что вначале вызвало у нее подозрения: не хочет ли он отдалиться от нее после их совместной поездки. Но все ее подозрения быстро развеялись, и теперь она не могла не признать, что ей доставляло удовольствие пересматривать свое рабочее расписание на день, чтобы выкраивать время для нанесения неожиданных визитов в его отдаленный домик.
Остановившись перед дверью, Эйприл огляделась, но Джека нигде не было видно.
- Должно быть, он все-таки дома, - взволнованно прошептала она. Ей удалось освободиться от дел на целый час, проводить который в одиночестве совсем не хотелось. Взявшись за ручку двери, она заставила себя выбросить из головы мучившую ее мысль о том, что отпуск Джека подходил к концу. То, что он не сказал, что хочет остаться здесь, еще ничего не значило. "Но он ведь не сказал и того, что уезжает", - решительно напомнила она себе и толкнула входную дверь.
- Джек? - Ответом ей была тишина, но как только до ее уха донесся шум воды из душа, на лице Эйприл расцвела улыбка. Она вспомнила тот день, который теперь казался невероятно далеким, когда почти голый, мокрый Джек, с которого сбегали капли воды, застал ее за просмотром сделанных на свадьбе фотографий. Теперь вся эта ситуация казалась смешной и какой-то нелепой. Теперь она знала, что Джек никогда не обидит, никогда не сделает ей больно.
Решив, что ей тоже не помешает освежиться, Эйприл направилась к ванной, но не успела она сделать и нескольких шагов, как вдруг за ее спиной раздался стук в дверь. Она мгновенно остановилась и, резко повернувшись назад, оказалась лицом к лицу с улыбавшимся Домингесом.
Хотя она и не делала никакого секрета из своих отношений с Джеком, Эйприл все же казалось, что ей удавалось вести себя так, что никто ничего не замечал. И вот теперь, оказавшись в такой неловкой ситуации, ничего не оставалось делать, как широко улыбнуться Дому, который - в этом она была уверена - ни в малейшей степени не выкажет своего удивления. Итак, с улыбкой на лице, словно действие происходило в ее кабинете, а не в личном бунгало гостя, она сказала:
- Привет, Дом. Что случилось?
- Hola, senorita Эйприл. Все в порядке. Я просто принес письмо Джеку. Он просил меня сразу же сообщить о его получении.
- Спасибо. Давай его сюда, и я позабочусь о том, чтобы сразу же передать его Джеку. - На лице старика появилась тень беспокойства, удивившая Эйприл. Сделав вывод, что Домингес в высочайшей степени серьезно относился к своим обязанностям, она поспешила уверить его. - Я обязательно скажу, что ты лично принес ему это письмо. Спасибо, Дом.
Ее слова нисколько не успокоили старика, но по ее тону, хотя и любезному, он понял, что его миссия на этом закончена. Она осторожно взяла у него из рук плоскую коричневую папку, стараясь не выронить желтый листок бумаги, всунутый в ее наружный кармашек.
- Gracias, senorita. Пожалуйста скажите сеньору Джеку, что конверт, в котором пришло это письмо был весь изорван, и Эва выбросила его. Мне очень жаль, что так получилось.
Ага, так значит вот в чем проблема.
- Не беспокойся об этом, Дом. Я думаю, в этом нет ничего страшного.
Дом кивнул, и Эйприл проводила взглядом его фигуру, почти рысью пустившуюся по дорожке вниз. Ее улыбка исчезла так же быстро, как и любопытство, вызванное странным поведением консьержа. Всем ее вниманием тотчас же завладела коричневая папка.
Какую информацию мог с таким нетерпением ждать Джек? Внезапно все ее тело напряглось. А может быть, это от Франклина? Может быть, это очередное задание Джеку? Какая-нибудь командировка? Чувствуя, что у нее задрожали колени от того, что сюда вдруг непрошено вторглась та, другая жизнь Джека, Эйприл, едва переставляя ноги, подошла к диванчику, плюхнулась на него и положила папку себе на колени.
Ее просто съедало желание вынуть желтый листок. Разумеется, когда Джек прочтет письмо, он сам расскажет ей, что там написано. Поэтому совершенно незачем проявлять излишнее любопытство. Однако письмо дразнило, и, не желавшее сдаваться любопытство, начало борьбу с ее доверием к Джеку. Не зная, как поступить, Эйприл вдруг заметила, что ее пальцы уже вынули листок из папки и нервно комкают его.
- Ой! - Ее ладони принялись было разглаживать письмо на твердой обложке папки, но уже в следующее мгновение застыли на месте; на одной из строчек мелькнуло ее имя, написанное торопливым незнакомым почерком.
Все сомнения насчет того, имеет ли она право прочесть это послание, улетучились в ту же секунду. Если в письме говорилось о ней, то она имела полное право сделать это. Разгладив смятые складки, она начала читать.
"Джек, ну что ж, дружище, дерзай - попробуй раскопать эту скандальную историю века на краю света! Должно быть, я недооценил тебя, решив, что ты и в самом деле хочешь отдохнуть. Как, черт возьми, тебе удалось обнаружить Эйприл де ла Торре? Ума не приложу! Я сразу понял, что ты играешь по-крупному, когда получил твое письмо с просьбой выдать тебе информацию об этом Техасском старике Смитсоне. Конечно, ты мог бы поподробнее объяснить свой интерес к нему, но, как я понимаю, ты действуешь в соответствии со своими собственными соображениями. Тебе там, наверное трудно соблюдать инкогнито и вести себя так, чтобы не вызывать подозрений у хозяйки курорта".
"Нет, - взбешено подумала она, с трудом сдерживаясь, чтобы не разорвать проклятую бумажку в клочки. - Джек не может так поступать со мной. Всему этому должно быть какое-то объяснение". Заставив свою вскипевшую желчь немного утихомириться, она принялась дочитывать письмо, моля Бога, чтобы ей побыстрее все стало ясно.
"Надо сказать, я польщен тем, что ты высоко оценил мои исследовательские способности и умение мыслить логически. Я действительно знаю, как к двум прибавить два. Но самое главное то, что Мархам сейчас неудержимо рвется к власти, поэтому, надеюсь, что мое послание к тебе придет вовремя. В таком случае, ты первым удивишь весь мир своим сенсационным репортажем и второй Пулитцер займет свое место в твоей коллекции. Вот так-то, дружище. Да поможет тебе Бог, малыш! Франк".
Эйприл швырнула письмо на пол, как если бы оно обожгло ей пальцы. Усилием воли подавляя в себе дикое раздражение, отчаянно пытаясь найти всему этому хоть какое-то объяснение, она с трудом поднялась с дивана, и пошатываясь, подошла к двери спальни, потом развернулась и направилась к выходу. Желание убежать отсюда было невероятно сильным; она почувствовала, как старые страхи стали снова заползать к ней в душу, и забил первую тревогу инстинкт самосохранения.
В этот момент до ее сознания дошло, что в душе выключили воду, и она решила, что не должна уходить отсюда, не посмотрев в лицо Джека. Не услышав его объяснений.
Обернувшись, она увидела Джека, стоявшего на пороге спальни, прислонившись к дверной раме. Белое полотенце, обернутое вокруг его бедер, составляло резкий контраст со смуглой от загара кожей.
Он молчал, но выражение его лица ясно давало понять, что он догадался, что случилось что-то ужасное. Собрав воедино остатки самообладания, Эйприл выровняла свое дыхание и, постаравшись обуздать бушевавший в ней гнев, повернулась к Джеку, приготовившись спокойно выслушать его.
- Когда ты был в душе, приходил Дом. Он принес тебе письмо, которое ты ждал. Он, м-м-м… - Почувствовав, как разгорается в ее глазах злость, она сделала глубокий вдох, чтобы не сорвался голос. - Конверт был порван. Как видно, Франклин не очень надежно упаковал свое послание. Я бы не стала читать его, но я увидела там свое имя и…
Джек оттолкнулся рукой от дверного проема и подошел к дивану, в нескольких шагах от которого стояла Эйприл. Она молча протянула ему папку и скрестила руки на груди.
- Но где же письмо, Эйприл?
- На диване. - Она думала, что он немедленно схватит листок и начнет читать. Но вместо этого Джек бросил папку на диван, накрыв ею измятое послание, и снова повернулся к ней лицом.