Высокой королеве удавалось менять пространство, но даже она была не властна над биологическими процессами живых существ.
- Вот если бы у них появились подушки и что-нибудь помягче пола… - осторожно предложила Рей.
Помещение тут же изменилось. Теперь смертные лежали на кроватях шириной в несколько футов. Они утопали в мягких перинах, служивших им и подушками. Сверху свешивались нити какого-то мха, заменяя балдахин.
Женщины лежали в прежних позах. Мир вокруг них изменился, а они как застыли, так и не двигались, будто настоящие покойники. Сорша равнодушно взирала на них. Вот она, Высокая королева во всем своем отталкивающем величии. От этих особенностей Высокого двора Девлин и оберегал Рей.
Но Рей не являлась подданной Высокого двора. Она попала в мир фэйри совершенно случайно и первое время общалась с Девлином только по необходимости. Правда, со временем Девлин стал значить для нее все больше и больше. И сейчас ей было бы гораздо спокойнее, окажись он рядом.
Взгляд Высокой королевы переместился и застыл на Рей.
- А теперь говори: что они видят во сне?
Смертные дышали медленно и ровно. Они спали, и Рей без труда вошла в первый сон.
Первая смертная имела какое-то отношение к тканям. Она находилась в просторном помещении без потолка, напоминавшем склад или мастерскую. Повсюду лежали рулоны тканей, куски меха и иные, незнакомые и непонятные Рей предметы. Тут же ей бросилась в глаза груда необработанных камней и прихотливо изогнутых металлических полосок.
Смертная сидела за громадным столом, протянувшимся во всю длину помещения. Перед ней лежали эскизы, либо подсвеченные изнутри, либо выполненные светящимися красками. Некоторые из них были приколоты к кускам материи. Тут же лежали части каких-то выкроек.
Сон девушки совсем не заинтересовал Рей. Всего лишь сон художницы, мечтающей о новых инструментах, чтобы успешнее воплотить свои творческие замыслы. Это был не самый скучный сон в пределах мира фэйри, но такие сны не содержали в себе ничего по-настоящему увлекательного. Смертные противились насилию над своими снами, в особенности художники. Их переместили в Страну фэйри ради творчества, и для них оно являлось смыслом жизни.
Рей вышла из сна художницы.
- Просыпайся, - велела той Сорша и повернулась к Рей. - Ну, что скажешь?
- Этой девушке снилось ее творчество. Мастерская, ткани, эскизы, какие-то приспособления для рисования на материи.
Смертная кивнула, и Сорша улыбнулась.
Но Рей от этой улыбки стало противно. Не сказать, чтобы сон девушки был предосудительным или непристойным. И все равно Рей чувствовала: рассказав Сорше подробности, она нарушила собственное неписаное правило: никогда и никому не рассказывать содержание снов.
- Теперь войди во второй сон, - приказала Высокая королева. - Что снится той смертной?
Рей этого очень не хотелось. Наверное, нежелание было написано у нее на лице, поскольку Сорша встала и подошла к ней. У Рей возникло искушение проникнуть в тело Высокой королевы, как в тело Девлина. Но такой маневр она оставляла на крайний случай, когда не останется иного выхода. Раскрывать эту тайну она пока не торопилась.
- Как тебя зовут? - спросила Высокая королева.
- Рей.
- Так вот, Рей, - едва слышно прошептала Сорша. - Я правлю Страной фэйри. Здесь все подчиняется моей воле. Воздух, вода, земля. Всё и вся. И ты будешь подчиняться мне, иначе я не позволю тебе остаться в моем мире.
Рей молчала.
- Что она видит во сне? - повторила Сорша.
Рей скользнула в сон второй девушки, надеясь, что не обнаружит там секретов, нежелательных для королевы. Смертная уже ждала ее. Она сидела на постели. Помещение было точной копией того, где обе девушки заснули.
- Возвращайся, - послышался чей-то голос.
Нет, это не был призрак; это была Сорша, голос которой проникал сюда из реального мира.
- Что? - не поняла Рей.
- Королева тебя зовет. Выходи из моего сна, - сказала девушка.
Она сидела неподвижно, потом вдруг начала озираться по сторонам. С глазами, полными тревоги, смертная добавила:
- Поторопись. С недавних пор она не выносит малейшего промедления. Похоже, что у королевы Разума нелады с рассудком.
Рей кивнула и вышла из сна.
- Ты звала меня? - спросила она.
За эти минуты Высокая королева заметно изменилась. Надменность уступила место взволнованности. Серебристые глаза сияли, как две полные луны. Она улыбнулась Рей не то чтобы дружелюбной, но вполне удовлетворенной улыбкой.
А Рей еще никогда не испытывала такого страха, как в это мгновение.
- Получилось, - сказала Сорша и посмотрела на смертных. - Готовьтесь.
Девушки вскочили и принялись за дело. Одна помогала Высокой королеве раздеваться. Другая взбивала подушки на роскошной, богато украшенной кровати, которая неожиданно появилась на месте трона. Основа кровати была вытесана из камня, а перину заменяла стопка плотных одеял.
Сорша наклонилась к Рей и прошептала:
- Я желаю увидеть своего сына. Ты мне в этом поможешь.
Рей застыла от страха.
- Как только я его увижу, ты немедленно уйдешь из моего сна.
Сорша поднялась по каменным ступеням, ведущим к кровати. Когда королева улеглась, кровать со всех сторон окружили прозрачные стеклянные стены.
- Будить меня позволено лишь Сету и Девлину. Девлину, когда он вернется, скажете, что мне здесь ничего не грозит.
Обе девушки молча присели в реверансе.
- А ты, Рей, будешь ежедневно приходить сюда и рассказывать обо всем, что тебе сообщат мои глаза и уши.
Она кивнула на девушек.
- Ваше величество…
- Ко мне обращаются "моя королева", - перебила ее Сорша. - Я - королева всего мира фэйри. Ты желаешь жить здесь?
- Да.
Сорша вопросительно подняла тонкую бровь. Рей тоже сделала реверанс.
- Желаю, моя королева. Но если вдруг возникнет опасность… Должны ли мы тебя разбудить?
- Нет.
Высокая королева закрыла глаза. Стеклянные стены сомкнулись, образовав купол.
- Я все сказала. Изволь подчиняться.
ГЛАВА 19
Пока Эни справлялась со своим гневом, Девлин сидел молча (насколько это было возможно). Ему сейчас очень не хватало тишины, когда можно сосредоточиться и спокойно обдумать дальнейшие шаги. Но на Эни тишина действовала угнетающе, неподвижность - тем более. Чем дальше вперед несся конь, превратившийся в машину, каким-то чудом уворачиваясь от многочисленных автомобилей, тем больше эта бешеная поездка успокаивала Эни.
"В этом мы с ней совсем не похожи".
Девлина неприятно будоражило сходство коня с транспортным средством смертных. В отличие от многих фэйри он без особого физического дискомфорта мог ездить в настоящих металлических клетках, однако испытывал там моральный дискомфорт. Сейчас же Девлину было и физически неуютно. Конь превратился в другую машину: вместо просторной "барракуды" они ехали в смехотворно маленьком "остине-мини" вишневого цвета, с откидным верхом. По словам Эни, это была "классика образца тысяча девятьсот шестьдесят девятого года". Девлин еще раз подивился странной логике смертных. Называть "классикой" тесную кабинку, где любой смертный выше среднего роста должен был сидеть скрючившись! Ну а музыка такой громкости, какую установила Эни, повредила бы уши любому смертному. Это было еще одной, третьей по счету пыткой, обрушившейся на Девлина.
- Эни! - позвал он.
Пришлось не говорить, а орать, чтобы перекрыть голос исполнителя, вопящего о том, что ему надоело "дешевое и веселое".
Эни не отозвалась, и тогда Девлин резко уменьшил громкость.
- Я бы хотел обсудить наш план, - сказал он, ничем не выдавая своей тревоги и подавленности.
- Наш план?
- Да. Наш план. Или ты думаешь, что справилась бы с моей сестрой одна?
Девлин схватился за ручку дверцы, поскольку Эни опять прибавила скорость.
- Я привыкла действовать одна. Кстати, когда я хотела атаковать ее, ты мне ничем не помог.
Эни сердито взглянула в его сторону и оскалила зубы.
- По-настоящему тебя надо было бы высадить где-нибудь на дороге, и гуляй на все четыре стороны. Толку от тебя никакого. Я-то думала: если мы навалимся на нее вместе…
- Она взяла бы тебя в плен или убила.
Девлин на несколько секунд закрыл глаза, потом открыл и попытался найти слова, которые бы не выдали его беспокойства по поводу обоих вариантов такого исхода. Кажется, нашел.
- Потом ты поймешь, что это было наилучшим решением. Нам нужно уехать подальше и найти место, где совсем нет фэйри. Там мы затаимся и переждем. Главное - не быть под носом у Бананак. Моя сестра не всегда последовательна в своих желаниях. А сейчас в Хантсдейле столько свар, что она найдет себе новое занятие по душе.
Эни молчала и внимательно смотрела на забитую машинами дорогу. Она сбросила скорость, потом опять увеличила и промчалась почти впритык к тяжелому грузовику. Какой была бы эта девчонка, если бы с рождения воспитывалась среди гончих? По свирепости она уступала гончим, зато по импульсивности, пожалуй, превосходила их.
- Она велела мне убить Ниалла, и я думала над этим, - вдруг сказала Эни.
Девлин утратил спокойствие.
- Такие вещи нельзя рассказывать всем подряд.
- Без тебя знаю. Не скажу, чтобы я думала про это всерьез. Гибель Ниалла расстроила бы Айриэла. - Эни нахмурилась - Дело не в том, что мне трудно убивать. При Темном дворе убийства - обычное дело. Но повторяю: я не хочу огорчать Айриэла. Вообще-то я сомневаюсь, что смогла бы убить Ниалла. Он не заслужил смерти.
- А убить, защищая Айриэла, ты бы могла? - спросил Девлин.
- Естественно.
- Ты не находишь, что убийство Ниалла было бы равносильно предательству твоего двора?
- Наверное, но я не приносила клятву верности. Гончие ее не приносят. Смертные тоже.
Она втиснулась в узкое пространство между двумя машинами, выскочила и миновала спортивный автомобиль, ехавший чересчур медленно.
- Ниалл - не совсем мой король. Я просто обдумывала технические стороны его убийства.
- В тебе не осталось почти ничего от смертной природы, - перебил ее Девлин. - У гончих преданность в крови. Айриэл заслужил твою верность, и потому твой выбор вполне рационален и находится в пределах ожидаемого поведения гончих Темного двора.
- Да-ааа. В рамках. - Эни наградила его хмурым взглядом. - С твоим двором не соскучишься.
- Это верно, - подтвердил Девлин, не в силах скрыть улыбку.
"Ну и перепады настроения у тебя, девочка".
Не снижая скорости, Эни направила машину к выездному пандусу.
- Я тут кручу в мозгу и никак не могу понять… Ну, мешает ей Ниалл. Это меня не удивляет. Но почему она потребовала, чтобы я убила еще и Сета?
Девлин оторопел. Нападение на Сета наверняка погубило бы саму Эни. Может, Сорша предвидела такую возможность? Девлин поглядывал на Эни, напряженно размышляя. Правда, Эни не покушалась на Сета. Если ему грозит опасность, Девлину нужно немедленно возвращаться в Хантсдейл. Но Сет находился под надежной защитой Ниалла и Айриэла. Да и сам он парень не робкий. Пожалуй, Сорша вряд ли рассматривала такой вариант событий. Девлин чувствовал, что его прегрешения перед королевой умножаются.
Где-то на середине крутого поворота Эни, забыв о дороге, пихнула Девлина локтем.
- Зачем убивать Сета? Ты умеешь рассуждать логически. Помоги мне понять.
- Чтобы усилить вражду между дворами, - почти не задумываясь, ответил Девлин. - Все действия Бананак всегда направлены только на это: перессорить дворы и довести их до состояния войны.
- И Сет в этом - такая важная фигура? - удивилась Эни. - Надо же!
"Как и ты", - подумал Девлин, но промолчал.
Сейчас не время и не место раскрывать Эни все карты. Нельзя рассказывать ей, что две первые фэйри обратили на нее внимание, что ему приказали ее убить и что смерть ее и сейчас весьма вероятна. И уж тем более Девлин не мог рассказать ей, как он предал своих сестер-создательниц и, по сути, продолжает предавать. Неизвестно, что после этого взбредет Эни в голову.
Эни вывернула на стоянку и заглушила мотор.
Снаружи было полно настоящих машин и снующих смертных. Если верить дорожному указателю, здесь находилось "место для отдыха". Час был довольно ранний, однако никто не отдыхал. Смертные заходили в какие-то уродливые постройки, вылезая оттуда с теми же бессмысленными лицами, с какими вошли. В пыльных ветвях деревьев, окружавших стоянку, Девлин заметил несколько фэйри. Под деревьями собаки смертных справляли естественную нужду. Один черно-белый пес задрал было ногу на притаившегося рябинника. Тот замахнулся на него, и теперь рассерженный пес заливисто тявкал.
- Я немного разомнусь, пока ты думаешь или… не знаю, чем ты там занят.
Эни открыла дверцу и вышла.
"Она даже не подозревает, насколько это опасно".
А ведь их вполне могли преследовать. В первую очередь Бананак. Возможно, Сорша. Есть еще фэйри-одиночки и разный сброд, посчитавший ее легкой добычей. Мир внезапно показался Девлину более опасным, чем прежде.
Он выскочил следом. Эни успела пересечь стоянку и шла к одному из неказистых зданий. Быстрая, как все гончие, особенно когда была не в духе. Девлин толкнул тяжелую дверь и… увидел сердитые лица смертных женщин и девушек, стоявших перед умывальниками.
- Эй, красавица, ты в порядке? - спросила Эни пожилая смертная с черным флаконом в руке.
К флакону был прикреплен носик с рычажком. Смертная нажимала на рычажок и что-то брызгала в свободную раковину.
- Девлин!
Эни схватила его за руку:
- Это женский туалет. Тебе сюда нельзя. Выйди.
Он внимательно оглядел помещение и посетительниц. Потом кивнул.
- Я подожду за дверью. Если почувствуешь опасность…
- Знаю.
Это было сказано равнодушным тоном, но ее глаза говорили другое. Чувствовалось, Эни чем- то обрадована.
Раздумывая насчет этого странного взгляда, Девлин вышел и остановился у самой двери, но так, чтобы не загораживать вход. Отсюда он слышал все разговоры внутри.
- С вами что-то случилось, красавица? - Это был голос пожилой женщины со странным предметом в руках. - Спутник твой совсем не в себе.
- Мы тут в заварушку попали. - Эни говорила, не повышая голоса, но явно знала, что Девлин все слышит. - Я ничего, а он… Сами знаете, какие у мужчин нервы. Перепугался.
- Ах ты, моя бедненькая, - запричитала женщина. - Молоденькая совсем, а такая смелая. Не то что твой парень. Знаешь, я постою здесь, пока ты делаешь свои дела. Ему сюда не войти, а ты все- таки будешь не одна.
Девлин улыбнулся бесхитростной доброте этой женщины. Если бы Эни грозила опасность, ее присутствие ничего не дало бы. Но ведь женщина приняла ее за обычную смертную. Она наверняка не знала ни про каких гончих. А в мире смертных такая доброта очень ценилась. Это было проявление смертного альтруизма, который веками не переставал изумлять Девлина.
Он чувствовал: остальным посетительницам нет никакого дела до Эни и ее беды. Подобное поведение встречалось в мире смертных гораздо чаще. В отличие от фэйри смертные были непредсказуемы. И не совсем смертная Эни - тоже. Такая непредсказуемость сбивала Девлина с толку и даже пугала.
Эни вышла вместе с пожилой смертной. Обе подошли к Девлину. Прежде чем женщина успела открыть рот, Эни обняла ее:
- Спасибо вам. Вы хороший человек.
- Да что там, - пробормотала смутившаяся женщина, затем стиснула руки Эни. - Береги себя.
Эни кивнула и прижалась к Девлину, словно они вовсе не были чужими.
- Обязательно. Он обо мне позаботится. Правда, Девлин?
- Конечно, - торопливо произнес он.
Эни перебросилась еще несколькими фразами со смертной, и та вернулась в женский туалет.
После того как хлопнула дверь, Эни не поспешила отойти от Девлина, что сразу пробудило в нем поток неуместных мыслей. Он привычно подавил их, как привык усмирять чувства. Их он не показывал никому, кроме Рей. При воспоминании о его бестелесной подруге его обдало волной беспокойства. Затем появилась и вовсе странная мысль: "Надо познакомить Эни с Рей. Не в снах, а в реальности".
Тем временем пальцы Эни лезли ему под рубашку. Она буквально приклеилась к нему, и так они шли к машине.
- Эни!
Она промычала что-то невразумительное и вообще вела себя так, словно они были… словно они не были почти врагами.
- Что ты делаешь? - спросил Девлин.
Ему очень не хотелось спрашивать; он боялся, что ее ответ его раздосадует. Страх этот не имел никакой рациональной основы. Почему его должны волновать мысли гончей? Он ведь давным-давно убедился: нельзя позволять эмоциям затуманивать ясность рассуждений.
Теперь у Эни было озорное выражение лица.
- Девлин, а ты действительно всецело принадлежишь Высокому двору?
Он не мог ответить правдиво.
"Может, потому, что и я сам уже не знаю?"
Девлин нехотя вытащил ее руку из-под своей рубашки, отошел на шаг.
- Эни, я - "окровавленные руки" Высокой королевы. Так могу ли я не целиком принадлежать Высокому двору?
Она вскочила на капот машины, успевшей сменить внешний вид. Конь вновь стал "барракудой". Игриво похлопывая по капоту, Эни сказала:
- Если честно, я думаю, что ты ближе к нашему двору. Только признаваться в этом не хочешь.
- Ты, оказывается, еще ребенок, - понизив голос, произнес Девлин. - Вот уж не подумал бы, что ты…
- Ребенок? - с опасной вкрадчивостью переспросила Эни, и в ее глазах мелькнуло знакомое ему выражение.
Разумная, рассудительная часть личности Девлина требовала ни в коем случае не отвечать Эни, однако верх сейчас взяли подавляемые чувства. В душе разгорелся спор. Девлин веками выбирал логику, но сейчас ему совсем не хотелось логики и разумности. Логика требовала убить Эни, пока ему еще подчиняется рассудок. Возможно, королева закроет глаза на его самоволие, растянувшееся на четырнадцать смертных лет. А Рей? Со временем она его простит. Нужно исправлять давнишний промах, пока это еще можно исправить. Нужно восстановить порядок.
"Не могу".
- По-твоему, я придумала, что ты в "Вороньем гнезде" положил на меня глаз?
Эни вытянула одну ногу, а другую подогнула под себя. Странная поза. Но у гончих было полно странностей.
- Мне не нужны подробности, - продолжала она. - Просто скажи: почему ты мне помогаешь? И почему у тебя там, в туалете, был такой взгляд? Ты всерьез волновался за меня?
Девлину хотелось отговориться, запутать ее словами. И в то же время хотелось сказать Эни правду. Но он всего лишь спросил:
- А это важно?
- Мы ведь едва знакомы, а ты почему-то заботишься о моей безопасности больше, чем те, кого я знаю много лет. Это же не просто так.
Она уперлась руками в капот.
- Значит, для тебя это почему-то важно. Почему?
Казалось, сейчас она прыгнет на Девлина.